А если говорить о специфическом чтении, то мы с моим другом именно в детстве прочитали все, какие нам попались,
исторические книжки.
– Это
историческая книжка, да?
Ведь любой недоброжелательный читатель теперь имеет полное право спросить: а не являются ли «некоторые поляки» родными братьями «старых большевиков», которые кочуют неназванными по российским
историческим книжкам, разбрасываясь умопомрачительными сенсациями?
Так-то тут не какая-то живодёрня, как в
исторических книжках описывали, вроде всё прилично, но по-любому мало приятного по лабораториям сидеть и с аппаратами обниматься.
Мальчишки, как водится, взахлёб читали под партой приключения, фантастику и
исторические книжки, мастерили кораблики и самолётики, радиоприёмники и телескопы.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: подкатчик — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Помню, читала в какой-то потрёпанной
исторической книжке, что раньше все главные праздники были сосредоточены в зимние месяцы.
Что я могу сказать – печальное зрелище, из полезного только свод законов нашего королевства, да парочка
исторических книжек и штук десять любовных романов.
Но всё же, следуя собственным читательским пристрастиям, размечталась писать популярные
исторические книжки для детей.
Лет в двенадцать, может позже, он прочитал какую-то
историческую книжку, где наконец-то встретил то слово, которое, как ему казалось, идеально подходит для описания этих морозных картин.
Башню всё так же захлёстывали гигантские волны, Арнольд похрапывал у моих ног, а я читала взятую с полки
историческую книжку, – просто, чтобы отвлечься.
После чего сбивчиво объяснила, что я не так понял написанное в этих
исторических книжках.
Умный,
исторические книжки читает.
Однажды я ему ответил, что его дурацкая машина – вот главная трата времени, что стоило мне недели общения с друзьями, компьютер и даже книгами, хотя мне притом открылась определённая доля свободы, точнее свободомыслия (на это слово я часто натыкался, когда открывал тяжёлые и объёмные
исторические книжки отца).
Вообще, такие разделы в том числе и отличают
историческую книжку от неисторической/художественной.