Вместе с тем диалог с
литературой прошлого также является неотъемлемой частью модернистской эпохи.
Но увидеть, как поменялась наша речь, можно, читая
литературу прошлых веков, вглядываясь в то, что и как сказано, удивляясь языку наших предшественников и не сердясь на них за то, что они говорят не совсем так, как мы.
Обращаясь сегодня к
литературе прошлого, мы понимаем, что произведения народной литературы зачастую отображали прогрессивную идеологию, таким образом люди самостоятельно приходили к идеям социализма.
По мере того как я читал одну за другой работы теоретиков автоматизации, дополняя их постоянно растущий список набегами на утопическую и научно-фантастическую
литературу прошлого, я всё больше убеждался, что все эти авторы в совокупности сделали больше, чем кто-то ещё, с кем я когда-либо сталкивался, для осмысления логической организации посткапиталистического общества и воображения тех траекторий, следуя которым, мы можем в нём оказаться.
Анализ данных по первому замеру (1820–1821) показал, что тогда необходимость обосновать литературную оценку ссылкой на авторитет была уже весьма сильна (насыщенность рецензий упоминаниями – самая высокая за все годы), но набор значимых имён достаточно однороден: упоминаются, и при этом с положительной оценкой, лишь представители «настоящей»
литературы прошлого.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: шажище — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Нет, после переиздания его книг кто-то из нового поколения критиков, погрузившись в историю
литературы прошлого века, как-то захотел о нём вспомнить.
Не пережившие аналогичных ощущений, очевидно, слышали о них или встречали в
литературе прошлых лет.
Мне, очень любившей
литературу прошлых времён, показалось, что я перенеслась в имение какого-то князя, а женщина у окна – дама из высшего света, волею судьбы оказавшаяся в глуши.
Должны ли мы довольствоваться рассказами о домах с привидениями, рассказами о телепатии среди первобытных народов и исследованиями эзотерической
литературы прошлого?
Литература прошлого показывала бедность, преступления и несчастья лишь постольку, поскольку это было необходимо для постановки жизненно важных социальных проблем и их последующего разрешения.
Идеи об уголовно-правовом значении лиц, которым преступным посягательством причинен вред или создана угроза причинения такого вреда, имеют глубокие исторические корни, получившие отражение в истории развития уголовного законодательства, начиная с древнейших времён, и в правовой
литературе прошлого.
Кому в век электронной коммерции нужны «жалкие потуги» гениев
литературы прошлых лет?
Но в
литературе прошлых лет shall конечно же встречается и поэтому о shall тоже надо знать.
Всё было связанно с художественной
литературой прошлых веков, метафорами и не приносило никаких результатов.
Так, в классической психолого-психиатрической
литературе прошлого века в целом главенствовало представление об инвариантности последовательности развития видов мышления ребёнка: сначала превалирует наглядное – и лишь затем развивается словесно-логическое, а уж механизмы абстрактного познавательного ресурса впоследствии, в свою очередь.
– Да нравится мне лучшая литература современности, и нелучшая литература тоже в основной массе нравится, но я просто говорил о том, что мы все подсели на всё это, а мне мечтается увидеть книги и авторов уровня более высокого, чем все мэтры и шедевры
литературы прошлого и настоящего, вместе взятые.
И писатель в ней – проповедник нравственного начала, однако при всей верности этого для
литературы прошлого писатели классического толка нет-нет да и обнаруживали вещи страшноватые и с неприятной наблюдательностью находили в человеке негуманные черты.
Все были шокированы, и даже мать, не ожидавшая такого размаха преступлений, а по результатам расследования открылось ещё более страшное: вместо занятий в школе он посещал читальные залы различных библиотек, зачитываясь
литературой прошлых веков и нового времени, всех эпох и всех народов, на что, естественно, не хватало и не могло хватить времени, остававшегося после занятий.
К моменту рождения детей мой английский был скорее письменным: был изучен самостоятельно по грамматикам и «освежён» чтением литературоведческих книг и классической
литературы прошлого и позапрошлого веков.
И одновременно вот это свободное, прихотливое, игровое почти течение повествования выстраивает – и очень жёстко – общий каркас повести, отсылающий нас к жанру «производственного романа» – жанру, казалось бы, безнадёжно скомпрометированному отечественной
литературой прошлого века (если, конечно, под таковым числить курганы сочинений с названиями: «Сталь и шлак», «Энергия», «Донбасс», «Журбины» и проч., а не отдельно стоящие и, увы, немногочисленные прорывы в этом жанре: «Ночи на винограднике» Н. Зарудина, «Время вперёд» Катаева или «Территория» Куваева).
Филология: исследует язык и
литературу прошлых эпох, что позволяет понять культуру и образ жизни различных народов и цивилизаций.
Необходим контекстный ряд, причём на разных уровнях – в свете
литературы прошлого (классической); видение с точки зрения национальной культуры и в контексте мирового наследия.
При написании настоящего очерка кроме полного собрания сочинений автора использовались материалы по истории и
литературе прошлого века.
Вот почему мы говорим, что собственно новым
литература прошлого года ничем не ознаменовала себя.
С точки зрения новейшей социологии
литературы прошлое по-настоящему говорит с нами «не иначе какчерез посредство формы».
Уровень дискуссии далеко перерастал, как атеистическую
литературу прошлого, так и христианскую апологетику времён социалистической сказки.
Высокий интеллектуальный уровень, напряжённый духовный поиск, темы и проблемы, характерные для великой русской
литературы прошлого, выразительная сила слова – всё было неожиданным в этой книге, восстановившей порвавшуюся связь времён и поколений, перекинувшей мост через пропасть духовной пустоты и одичания от старой русской культуры к новой, возрождающейся и нарождающейся.
Его внешность напоминала известных учёных из научной
литературы прошлых веков, седые волосы до плеч, небрежно раскинутые в разные стороны, белый халат и очки, круглые на всё лицо с толстыми линзами.
Работа над этим сценарием дала мне возможность перечитать горы научно-фантастической
литературы прошлого века.
И пили из этого самовара многие люди искусства и
литературы прошлого и современности.
Мы со старшеклассниками говорим о том, что
литература прошлого – основа всего.
Здесь и русская мифология, и русский фольклор, и древнерусская литература с её летописными традициями, и классика XIX века, и
литература прошлого столетия вплоть до самых передовых явлений – ритмическая проза, к примеру.
Да и вся русская
литература прошлого разве не провинциальная?
Я читая
литературу прошлого натыкаюсь на ошибочные суждения.
Я мечтаю, что их будет много, и что, соответственно, появятся сотни и тысячи гениальнейших мега бестселлеров, которые с большим опережением затмят непревзойдённые памятники
литературы прошлого.
Тогда её интересовала
литература прошлых лет, особенно древне-японская; природа в ботаническом смысле и отражённая в литературе; история, в том числе история промышленности, поскольку её отец был директором крупного предприятия.
Первая глава «История жанра», в которой рассказывается об истории детектива, предпосылках его появления и его элементах в
литературе прошлого, его становлении и развитии, начиная с древности и заканчивая современностью.
С другой стороны, нам известно множество примеров, как
литература прошлых лет, благодаря толкованию, приобретала новый контекст, более соответствующий современности.
Только в
литературе прошлого века.
Максиме (особенно
литературы прошлого века) ссылается на издание «Патрологии» Миня, то мы посчитали нужным указать в квадратных скобках в тексте номера колонок (столбцов греческого текста) по данному изданию.
В
литературе прошлого концепция занятости отсутствует.
Ей по душе было всё старинное и старомодное, она любила чёрно-белые фильмы, живопись и
литературу прошлых веков.
Художественная
литература прошлого рисует исповедь как доверительную беседу, так сказать, с глазу на глаз…
Его занимают не столько человеческие добродетели – о них и так было слишком хорошо известно из
литературы прошлого, – сколько слабости, пороки и несовершенства, ведь именно в их зеркале отражается живая, всамделишная жизнь.
С новой дистанции мы новым взглядом смотрим на
литературу прошлого, находя в ней зерна, которые проросли в наш век.