Я постаралась писать эту книгу так, чтобы её содержание было доступно самому широкому кругу
образованных читателей, не имеющих специальных знаний в области психологии детского развития и психопатологии.
Но
образованный читатель уже понимает, что это вид бизнеса, который в прямом смысле вырос из появившегося спроса в абсолютно точном соответствии с рыночным механизмом!
Это – цена, которую приходится платить тем немногочисленным философам, которые пишут книги, доступные широкому кругу достаточно
образованных читателей.
Большая часть повседневной работы затрагивает такие темы, которые неинтересны обычному читателю, или она проведена таким образом, что даже хорошо
образованному читателю трудно следить за ходом рассуждений.
Образованный читатель припомнит, разумеется, его пассаж о палаче и вспомнит его контекст – рассуждение о трансцендентности власти.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: фармакотерапия — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Наиболее капитальные произведения европейского ума, которыми ознаменовался век свободного просвещения, почти уже все лежали на столе
образованного читателя.
Кое-где, правда, я не делаю пояснений, чтобы не задеть достоинство
образованных читателей.
Писать о крестьянине нужно не для того, чтобы показать скучающему «эмоционально тонкому», всегда жадному до «сенсаций» так называемому
образованному читателю: смотрите, какие чудные эти крестьяне, – а для того, чтобы показать, что и крестьянин – человек, к тому же крестьянство – один из основных трудовых классов всех народов и наций.
Обращаясь к персонажам мультфильмов, я отдаю себе отчёт в том, что это далеко не лучшие образчики культуры: имеются куда более изысканные и высокохудожественные примеры, которые нашли бы куда больший отклик в душах и умах
образованных читателей.
Их книги были предназначены только для узкого круга образованных людей, и, по причинам, о которых мы скажем позже, эти
образованные читатели рассчитывали, что сочинения будут соответствовать определённым канонам.
Ведь для моих
образованных читателей давно не секрет, что на ступнях представлены практически все органы и системы нашего тела.
Незачем особо упоминать о том, что
образованный читатель сможет по достоинству оценить сложнейшую работу по переводу и подготовке издания этого великого труда.
Достаточно сказать, что до настоящего времени на русском языке не существует произведений даже самых значительных представителей этой дисциплины – русский
образованный читатель знает о них лишь понаслышке.
Но
образованный читатель знает: в экономической сфере действуют свои законы.
Главная проблема в том, что в сознании большинства читающей публики сложился стойкий стереотип насчёт самой сути междисциплинарных подходов: переходы и стыковки между научными сферами в пределах единого контекста резко снижают валидность общих концепций в глазах среднего
образованного читателя.
Поймите, что неправильное письмо вызывает у
образованного читателя чисто рефлекторное отталкивание, трудно оценивать меру таланта человека, который не знает, как пишется слово «прилагательное» или «беспрецедентный».
Дело в том, что для меня было, а для многих вполне
образованных читателей всё ещё будет открытием, что слова «уважать себя заставил» – это почти то же, что «приказал долго жить» или, по крайней мере, человек не просто болен, а при смерти.
Впрочем, какого бы рода сие искусство ни было, распространять, пояснять и доводить до общего сведения есть вторая и притом не слишком трудная работа, но, разумеется, только тогда, когда и утверждены уже начала, и показан простой метод, который, уважая разборчивость
образованного читателя, предоставляет его рассудку истинное удовольствие угадывать то, чего напрасно искал бы в энциклопедическом обозрении главных пунктов, и дополнять то, чего не мог высказать «Опыт».
Большое количество цитат и ссылок (некоторые из которых покажутся излишними
образованному читателю) утяжеляют текст, а стремление к точности выражения мысли – утяжеляет язык.
Теоретический материал, помещённый в книгу, содержит лишь те положения, которые, на мой взгляд, красиво и доступно для
образованного читателя описывают мир творческой личности.
Я полагаю, что делал он их вполне намеренно именно для того, чтобы акцентировать на этом внимание
образованного читателя, потому что именно в таких местах будет явно проступать основная, но скрытая, мысль его книги.
На первый план выдвинулась личная эстетическая мотивация: классический текст воспринимался как таковой не столько потому, что он был кем-то внесён в канон, сколько потому, что интуиция
образованного читателя видела в нём совершенство.
О том, насколько велик был интерес к иностранной литературе среди не слишком
образованных читателей, свидетельствует тот факт, что некоторые иноземные светские книги переводились за четверть века по три, пять, восемь и даже более раз!
Конечно, мало что из этого получается, так как вся вторая книга содержит изложение арифметики и алгебры для не математически
образованного читателя.
Все эти художественные приёмы превращали хайку, несмотря на необычайную краткость формы, в законченное поэтическое произведение, несущее именно в силу недосказанности в своей непритязательной образности огромный суггестивный потенциал, открывающее простор для эрудиции и творческого воображения
образованного читателя.
Литературно, мол, манерно, претенциозно, выкаблучивание; не очень
образованные читатели с «компиляцией» будут путать, и так далее.
Её герои, вымышленные персонажи, встречаются с существами, за которыми
образованный читатель обнаружит серьёзный «бэкграунд».
Бесспорно, сейчас публика
образованнее читателей прошлого.
Если
образованный читатель решит, что молодой человек, которому только что стукнуло двадцать три года и который уже более года женат, хоть что-нибудь определённое знает о противоборствующих союзах могущественных европейских держав, об избытках у них капиталов, которые им некуда поместить, о неравномерном развитии, которое извечно питает преступную идею мирового господства, о планах передела уже почти поделённого мира и о многом, многом другом, это будет большим заблуждением, грубейшей ошибкой с его стороны, и больше ничем.
Но они, как правило, имели подписи и тексты разговоров персонажей, призванные пояснять для
образованных читателей замысел автора.
На мой взгляд, следующие её книги тоже стилистически выдержанны и интересны
образованному читателю.
Это скорее подсказки родителей трёхлетнему малышу, а не советы великого философа
образованным читателям.
Кроме того, некоторые положения приведённой здесь теории описаны мной слишком очевидным подробным языком, что может утомить
образованного читателя.
Именно запели, мой музыкально
образованный читатель; сколько любви и страсти в этих песнях, и, если сравнивать серенады лягушек с теми звуками, которые в муках извлекают из себя многие современные певцы, я голосую за лягушек!
Писатель на это убедительно возразил: «Если кто скажет, что я, писав сию книгу, хотел сделать возмущение, тому скажу, что ошибается, первое и потому, что народ наш книг не читает, что писана она слогом, для простого народа не внятным…» Радищевский слог был и для
образованного читателя непрост, вряд ли «Путешествие» можно рассматривать как средство массовой пропаганды среди неграмотных крестьян – к тому же, говорит писатель, и тираж мал.
Низкий поклон дорогому
образованному читателю, если он хоть что-то как-то понял.
Следует ли считать недостатком то, что американские философы сегодня почти всегда пишут для других философов, а не для широкого круга
образованных читателей?
Как он сказал в письме к автору данного предисловия, он намеревался представить здесь все важные сведения, которых
образованный читатель мог по праву ожидать от книги такого объёма и характера.
Заметки ориентированы на достаточно
образованных читателей и, по моему мнению, отражают явную смутность духовного состояния значительной части среднего класса современной российской публики.
Хотя всё повествование пропитано банальным романтическим духом с оттенком дидактики и скучной символики и не очень убедительно, ибо не выдержана та атмосфера, которая должна быть при соприкосновении с нездешним миром, всё же «Занони» – великолепный романтический роман; он читается с подлинным интересом даже не очень
образованным читателем.