Тот факт, что
правовые коммуникации обладают временной связующей природой, уподобляет их любому языку.
Проблема взаимного признания друг друга в
правовой коммуникации на сегодняшний день практически не исследовано в научной литературе.
Вместе с тем авторы ставили перед собой цель показать, что за всеми указанными выше аспектами права стоит, объединяя их, главное действующее лицо – человек как субъект социальных,
правовых коммуникаций.
Субъект не наблюдает за правом со стороны, заняв позицию стороннего наблюдателя, а является непосредственным участником
правовых коммуникаций, без которого немыслим сам феномен права.
По мнению автора настоящей монографии, с учётом характеристики правоотношения как формы межсубъектного социального взаимодействия (
правовой коммуникации) в качестве объекта следует рассматривать общественное отношение (поведенческую форму, объединяющую людей, материальные и виртуальные вещи, собственно поведение, направленное на реализацию субъективных прав и обязанностей), на возникновение, изменение, прекращение которого конкретное правоотношение направлено.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: геохронология — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Наконец, в постнеклассическом типе научной рациональностипредмет науки понимается как исторически развивающаяся, самоорганизующаяся и саморазвивающаяся человекоразмерная система, что обусловливает трактовку права в качестве системы
правовых коммуникаций.
Необходимо, чтобы текст закона соответствовал условиям жизненного мира членов данного общества, необходимо, чтобы он был интерпретирован как ценностно значимый (легитимный), чтобы он вошёл составной частью в
правовую коммуникацию.
Сущность законного интереса, несмотря на наличие оснований в рамках позитивистской доктрины, может быть выявлена с позиции иных типов правопонимания: исходя из того, что право «не навязано и не могло быть навязано никем извне, включая государство», что правовая норма – не сухой текст, а прежде всего результат его интерпретации в ходе
правовой коммуникации, то и законный интерес как понятие наполнится своим действительным смыслом.
Единый объект наук о правопорядке в комплексе образуют регулятивные общественные отношения, основанные на презумпции правомерного сознания и поведения субъектов
правовых коммуникаций, направленные на сохранение сложившейся системы правовых связей и её позитивную коррекцию.
Обнаруженное противоречие между различными измерениями призвано объяснить тот факт, что в действительности справедливость как идея или установочно-оценочный акт всегда реализуется как отрицание или ограничение условий
правовой коммуникации.
Наивный объективизм, реифицирующий правовое бытие заменяется интерсубъективизмом; бессубъектность юридического нормативизма трансформируется в человекоцентризм; контекстуализм, историческая и социокультурная обусловленность права или релятивизм приходят на смену универсализма; конструируемость правой реальности как механизм её воспроизводства, задающее практическое измерение, включающее процессуальность заменяют статичность права; все эти модусы бытия права имеют внутреннюю основу –
правовую коммуникацию содержанием которой, с моей точки зрения, выступает диалогичность.
Правовая информация представляет собой субстанцию права, обусловливающую сам факт правовой жизни (
правовой коммуникации).
Правовая коммуникация пользователей принципиально опосредована – двух пользователей всегда будет разделять компьютер.
Вместе с тем с учётом межсубъектного характера
правовой коммуникации, выражающей содержательную субстанцию правоотношения, можно и нужно говорить о множественности его предметной области.
На смену государственно-правовой иерархии, опирающейся на основополагающие начала территориальной юрисдикции и суверенности государства, а также верховенства и всеобщности государственного законодательства, приходят правила сетевого регулирования, в которых
правовые коммуникации складываются вне зависимости от формально-юридического статуса участвующих субъектов.
Она, в свою очередь, обусловлена сложностью атрибуции (приписывания) оценки как самому себе, так и контрсубъекту
правовой коммуникации, совпадением (которое никогда не бывает полным) их «культурных или ментальных пространств», обеспечивающих адекватную интерпретацию правового сообщения и реагирования на него.