Один из опрошенных, тонкий
российский интеллектуал, назвал ряд имён.
Вопрос в том, насколько
российские интеллектуалы и государственные служащие нуждались в доктринах.
Мы сосредоточились именно на этих аспектах истории профессорского сословия для того, чтобы разгерметизировать язык университетских самоописаний, спрессованное знание об университете и мире, которое создали поколения
российских интеллектуалов, вышедших из университета или служивших в нём.
Понимание проблематики социальных процессов XX века, социальной истории, к которому
российские интеллектуалы ещё только начинают подходить или могут подойти в ближайшие годы, в этой работе является продуманным концептуальным основанием.
На протяжении того периода, который традиционные трактовки постмодернизма считали игровым и релятивистским,
российские интеллектуалы настойчиво указывали на необходимость внимательнее присмотреться к аффективным тревогам, которые в тех же постмодернистских трактовках либо вообще выпадали из поля зрения исследователей, либо сводились к деконструктивистским жестам.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: присаливать — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
К сожалению, внятного ответа на этот вполне закономерный вопрос
российские интеллектуалы народу не представили.
Во французских событиях оппозиционно настроенные
российские интеллектуалы хотели видеть предсказание будущего своей страны.
Его расшифровка традиционно занимала умы
российских интеллектуалов.
Я уверен, что перевод её на русский язык (который, на мой взгляд, выполнен очень качественно) откроет широкому кругу
российских интеллектуалов новое знание о нашей стране и о мире.
Необходимо было отделить реальную жизнь
российских интеллектуалов от законов проплаченного медийного пространства, в котором каждый политический лагерь создаёт устраивающую его картину общественных настроений.
Также обращает на себя внимание неумение
российских интеллектуалов «держать удар» в дискуссиях с белорусскими самостийниками.
Необходимость выстраивания индивидуальной жизненной позиции позволяет рассмотреть жизненные проекты
российских интеллектуалов за рубежом и на родине как уникальные эксперименты, цели которых выходят далеко за пределы потребностей отдельного человека.
Поэтому сложности в масонском крыле
российских интеллектуалов были по-своему закономерны.
Глубоко волновала
российских интеллектуалов и тема германского единства.
Позитивистское начало, господствующее в духовной жизни в течение нескольких десятилетий, больше не устраивало
российских интеллектуалов и значительную часть творческой интеллигенции, у которой появился понятный запрос на оккультную и богословскую проблематику.
Это я сообщаю не только ради исторической истины, но и в намёк нынешним
российским интеллектуалам от науки, техники, медицины и производства.
Все мои мыслительные способности сфокусировались на вопросе, во все времена волновавшем
российских интеллектуалов, – «Что делать?».
Российские интеллектуалы возмущены расстрелом демонстрации рабочих 9 января 1905 года – после этого протестные настроения растут так быстро, что, кажется, их уже ничем не сдержать.