Если же применять посылки
современной эпистемологии конструктивизма (von Glaserfeld, von Foerster, Watzlawick), то человеческие проблемы рассматриваются как продукт взаимодействия субъекта с реальностью, и более конкретно – как результат того, «каким образом» каждый человек воспринимает реальность в зависимости от «перспективы» восприятия проблемы, от используемых инструментов познания и от типа используемого им языка.
Но плюс к этому стоическая логика охватывала
современную эпистемологию (теорию познания), риторику (ораторское искусство или как лучше донести свои мысли до других людей) и психологию (понимание того, как работает человеческий ум, как и когда он даёт сбои).
Это означает – в согласии с
современной эпистемологией, – что какой бы тип знания ни был получен в результате взаимодействия между терапевтом и пациентами, он является плодом той особой «созданной реальности», которой является терапевтическое взаимодействие.
Чём, собственно, и был обусловлен отказ от позиции субъектоцентризма, подаваемый как серьёзное достижение
современной эпистемологии.
Постанархизм представляет собой значимую веху в анархистской интеллектуальной традиции, обеспечивая рецепцию анархизмом основных тенденций
современной эпистемологии и в целом гуманитарного знания.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: жиловатый — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
И как отношение метафизики к этой наиболее выдающейся проблеме
современной эпистемологии имеет для неё фундаментальное значение, так и её отношение к старому спорному вопросу схоластических логиков также претендует на высшую значимость.
Современная эпистемология отошла от отражательной теории познания.
Но поскольку ни те, ни другие не обходятся без разума и опыта, то рационализм и эмпиризм не только не противоречат друг другу, но дополняют друг друга, составляя, так сказать базис
современной эпистемологии.
Кроме того, такая постановка вопроса позволяет в поле философии науки пользоваться ресурсами
современной эпистемологии.
Это «оно есть то, что оно есть» можно было бы считать крылатым словом современного эпистемологического монизма, если бы в нём не содержался тот элемент мистической метафизики в скрытом виде, который, несмотря на полную идентичность выражений, отделяет плотиновскую доктрину от
современной эпистемологии глубокой пропастью.
По этому вопросу в
современной эпистемологии добродетелей существуют два основных подхода: релайабилизм (от англ. reliable – надёжный) и респонсибилизм (от англ. responsible – ответственный).
Обращаясь к статье "Знание" в "Википедии", читаю: "Знание – это осведомлённость или понимание кого и чего угодно, которое можно логически или фактически обосновать и эмпирически или практически проверить; согласно распространённой трактовке
современной эпистемологии (наука о познании), знание– это реальное положение дел, обоснованное фактами и рациональными аргументами убеждение человека; говоря о знании, чаще всего подразумевают отражение действительности в сознании человека".
Прочитывая их сквозь призму постструктуралистской рефлексии и категориального аппарата
современной эпистемологии, он делает в них возможными и зримыми новые оттенки, акценты и смыслы, потенциально ценные для современной анархистской теории и практики.
В то же время я считаю, что такая процедура лучше всего способствует взаимопониманию в
современной эпистемологии, при условии, что под пониманием понимается реальное проникновение в причину различий во взглядах, а не случайное согласие с максимально возможным количеством отдельных утверждений.
И такая позиция находится вполне в рамках
современной эпистемологии, которая предполагает включение экзистенциального опыта в процесс исследования религиозного феномена.
Фактически книга «Рассуждения о методе…» стала базисом всей
современной эпистемологии.
В
современной эпистемологии под репрезентацией, до сих пор одним из наиболее сложных и спорных понятий теории познания, понимают представление смысла с помощью разного рода посредников между объектом и субъектом познания.
Именно в свете последнего обстоятельства выясняется, что идея объективности времени оказывается в некотором роде уникальной среди других философских идей, едва ли не самой «упрямой» в мировоззренческом отношении, а также наиболее «чувствительной» к результатам дискуссий между реалистами и антиреалистами, между сторонниками классического и сторонниками неклассического подходов в
современной эпистемологии.