Со
способностью разума думать, задавая вопросы, в общем-то, почти всё ясно.
Способность сознания как среды, обтекать то, что является помехой на пути твоего выживания, – это главнейшая
способность разума.
Воображение и вера – единственные
способности разума, необходимые для создания объективных условий.
Эти две
способности разума я намерен вынести в отдельную книгу. Поэтому пока лишь кратко обозначаю их как темы.
Поэтому мышление, скорее,
способность разума, равнозначная рассудку как его другой способности.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: государский — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Выбирая и практикуя эти действенные методы, вы с каждым шагом будете раскрывать такие
способности разума, о которых даже не догадывались.
В этих способах задействованы интуитивные
способности разума, в них работают как правое, так и левое полушария головного мозга.
Человек перестал верить в
способность разума устанавливать непреложность норм и ориентиров человеческого поведения.
И всё-таки состояние людей часто улучшалось благодаря внушительной
способности разума влиять на тело.
А подменять субъективную необходимость, т. е. привычку, объективной, которая имеет место только в априорных суждениях, – значит отрицать
способность разума судить о предмете, т. е. познавать этот предмет и то, что ему присуще; тогда о том, что бывает часто и всегда следует за определённым предшествующим состоянием, мы не могли бы сказать, что от этого состояния можно заключать к другому (ведь это означало бы уже объективную необходимость и понятие об априорной связи); мы могли бы только ожидать таких случаев (наподобие животных), т. е. должны были бы отвергать понятие о причине по существу как ложное и как чистый обман мысли.
Если мы увязываем понимание с задачностью, если понять другого настолько непросто, что само по себе превращается в задачу, значит, понимание – это либо
способность разума, либо одно из его орудий, подобных воображению или памяти.
Но если
способность разума думать, задавая вопросы, есть часть его устройства, значит, я не просто изначально готов к встрече с другим и знаю, как его использовать, но мы вообще шли в этот мир вместе, зная, что в одиночку не выжить.
Способность разума влиять на окружающий мир можно развить.
Он считал положения математики аналитическими; если бы он в этом случае был прав, они действительно были бы аподиктическими, хотя отсюда нельзя было бы сделать никакого вывода о
способности разума также и в философии строить аподиктические суждения, а именно такие, которые были бы синтетическими (как закон причинности).
Он рассказал, что для того, чтобы «запустить» в себе реальную
способность разума поддерживать позицию стороннего наблюдателя, ему потребовалось 17 лет, во время которых он сидел и медитировал, глядя на стену.
Но здесь надо обратить внимание ещё на нечто другое, имеющее более философский и архитектонический характер, а именно на необходимость правильно постичь идею целого и из неё в чистой
способности разума обратить пристальное внимание на все части в их отношении друг к другу, выводя их из понятия этого целого.
Конечно, он знал о существовании кибрайкеров и мнемоников, пользовался различными устройствами маскировки, в том числе сложными фантом-генераторами, способными создавать полноценные иллюзии, но всё перечисленное относилось к миру высоких технологий, достижений научно-технического прогресса цивилизации, а не к
способностям разума отдельного человека.
Более того, творчество в любой области – искусстве, науке, технологиях и даже повседневной жизни – предполагает
способность разума смешивать очень разные понятия и темы.
Это простой и доступный метод постижения глубин человеческой личности, основанный на интуитивных
способностях разума.
Эта практика позволяет расширить сознавание и ёмкость сознания. Отличная техника для развития
способностей разума.
У него отсечена совестливость и внушаемость, а
способность разума не отсечена, но одичала.
Я думаю, что за тот краткий период моей жизни я проникся такой верой в
способность разума к исцелению тела, какой не смог бы и вообразить, если бы сделал выбор в пользу традиционной хирургии.
Не сводя искусство к простому выражению, более поздний миф, скорее, связывает искусство с потребностью или
способностью разума к самоотчуждению.
Одно из основных введённых им понятий – абстрагирование, что отражает
способность разума переносить характеристики или качества одного человека или объекта на другого человека или объект.
Остаётся только провозгласить
способность разума, пусть даже в несовершенной степени, познать любой феномен, связанный с жизнедеятельностью человека.
Физическое ощущение отпечатанных страниц и возможность листать их назад и вперёд играют ключевую роль в
способности разума ориентироваться и понимать написанные произведения, особенно длинные и сложные.
Он позволял усилить
способности разума, изучать и познавать тайны вселенной, использовался для исцеления, призыва сущностей, а порой позволял заглядывать в будущее.
– Обладающие
способностями разума, Ночные странники, подобные тебе, предположительно…
Ему казалось, они не полностью простили его за те месяцы, что он обманывал их подругу, скрывая свой истинный статус, пока помогал ей тренировать
способности разума.
Таким образом, развитие философии шло рука об руку с развитием риторики, логики, культивированием
способностей разума.
Если численные
способности разума можно сравнить с арифметикой, то чувственные события в душе – с высшей математикой, которую невозможно взвесить.
Поддерживает идею о том, что человеческая природа представляет собой комплекс, состоящий из множества адаптивных
способностей разума.
Если чуть внимательнее присмотреться к
способности разума предвидеть божественные вещи, которыми полны якобинские сочинения, то можно обнаружить, что в этих порой непревзойдённых выражениях, полных самого истинного и горячего религиозного чувства, каждый раз содержится руководство к тому, почему обязательная заповедь не может действовать с безусловной силой как движущая сила может быть, если не будет принят более высокий моральный мировой порядок, или что чувство человеческого достоинства не может существовать без принятия более высокого порядка вещей.
Когда мы начнём обсуждать эту тему в общественном контексте, станет очевидно, что без чётких понятий о
способностях разума невозможно понять различные божественные атрибуты.
Однако чтобы в этой работе подняться по естественным ступеням не просто от обыденного нравственного суждения (которое здесь достойно большого уважения) к философскому, как это было раньше, а от популярной философии, не идущей дальше того, до чего она может ощупью дойти посредством примеров, к метафизике (которая уже больше не даёт себя сдерживать ничем эмпирическим и которая, имея своей задачей определить всю сумму относящегося сюда познания разума, доходит во всяком случае до идей, где нас покидают даже примеры), мы должны проследить и ясно представить практическую
способность разума, начиная с её общих определяющих правил и кончая тем пунктом, где из неё возникает понятие долга.
И инстинктивный порыв бросил моё тело, как призрачную тень туда, куда необходимо было, затмив
способность разума протоколировать все мелкие фазы действия.
Свобода творчества есть
способность разума, интуиции, подобно искривляющим лучам света – иронией, юмором, фантазией преломлять доселе известные персонажи в нечто непредставимое.
Ибо всё, что мы называем возвышенным, покоится на
способности разума воспарять над препятствиями чувственности, из которой проистекает желание принизить всё естественное в сравнении с идеями разума и найти любую меру чувственности несоответствующей идеям рассудка.
Итак, если мы оцениваем поступки с нравственной точки зрения и соотносим их с моральным законом, то у нас нет оснований гордиться своей нравственностью; если же мы рассматриваем возможность этих поступков и соотносим
способность разума, лежащую в их основе, с миром видимости, то есть если мы оцениваем их с эстетической точки зрения, то у нас нет оснований гордиться своей нравственностью.
Если бы, в самом деле, что также можно оспорить, её усилия до сих пор были простым нащупыванием, если бы её предыдущие попытки действительно были совершенно безуспешными, если бы всякий, кто снова брался за её план, должен был начинать всё сначала, этого всё равно было бы недостаточно, чтобы оправдать требование, чтобы все метафизики воздерживались от новых попыток, пока не будет проведена критика
способности разума к метафизическому знанию.
Способность нашего тела, к совершенствованию собственной гармонии, экстраполируется в
способность разума, к построению различных цепей мировоззрения…, гармонизирующихся между собой, и объединяющихся в некий, «алгоритм макрокупности» …, обеспечивающий создание синтетического агрегата внешнего мира реальной действительности.
Одна из самых удивительных
способностей разума – это его способность к визуализации и воплощению целей.
Способность разума влиять на тело сформировалась в процессе эволюции.
Выводы о
способности разума менять функцию и структуру мозга надёжны и подтверждены исследованиями.
Вместе с тем автор готов признать, что задача исторической науки – рассказать историю человеческого вида, «великого коллективного существа, характеризуемого
способностью разума».
Раз была закономерность и результат, значит, была цель, но определить цель – это только
способность разума.
Трансцендентальная критика, исследуя наши познания a priori, как они возникают во внутреннем опыте, в связи с разумом, и таким образом определяя трансцендентальные
способности разума, сможет, в свою очередь, установить через них полную систему философских принципов.
Загадочны в этой картине
способность разума художника выносить подобный по совершенству, сути и глубине выраженных в нём смыслов, идей и настроений образ, а таланта и кисти художника – воплотить таковой.
Если под вопросом оказалась
способность разума к овладению и удержанию внутренней стихии медиамира, затопившей все разграничительные столбы, то вызывает сомнение способность к встрече с другим и к солидаризации автономных воль.
Таким образом, я вовсе не отрицаю
способности разума совершенствовать нормы и институты и даже не настаиваю на том, что он неспособен изменить всю нашу систему морали в направлении «социальной справедливости» (как она понимается в наше время).