Особенно наглядно
христианские начала проникли в область семейного законодательства.
Но в этом поступке автор уловил то
христианское начало моральной чистоты, ту честность, которая пускала корни в юной душе, отторгавшей малейшую ложь.
Светские владыки переняли римскую нравственность и в ещё большей степени посчитали себя свободными от
христианских начал, чем их учителя.
Заботой о «
христианских началах» вызывался и призыв уничтожить тюрьмы духовного ведомства.
В феномен «осевого времени» Ясперс переименовал
христианское начало, чтоб избежать европоцентризма немецкой школы.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: настилание — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
В его время, говорит древняя летопись, вера
христианская начала приносить плоды в жизни народа, умножились церковные училища, процветало духовное просвещение и истинное благочестие; к его же времени относится устройство церковного богослужения.
Вся русская мысль, в особенности русская религиозная философия, пыталась уяснить программу построения цивилизации на
христианских началах, ориентировалась на этот идеал и российская общественно-политическая действительность, пока не произошла великая трагедия XX столетия.
Религиозный поиск «группы 32-х» автор вписывает в более широкий контекст отношения православия к современной культуре: культуре, которая, с одной стороны, пронизана
христианским началом, а с другой стороны, не оставляет места традиционным формам церковности и отрицает христианские ценности.
Но это не означает, что
христианские начала не могут быть применены в практической государственной деятельности и в политической науке.
Долгое время оно хранило в себе этот высокий, связанный с
христианским началом, стилистический оттенок и ещё в XVIII веке считалось словом церковнославянским.
Христианское начало почти незаметно вытеснялось у него в поэзии началом языческим, «перетекало» в настоящую религию мирского блаженства.
Отношение этого чистого
христианского начала к так называемой образованности человеческой составляет теперь главный жизненный вопрос для всех мыслящих у нас людей, знакомых с нашей духовной литературой.
Это не должно пониматься превратно, а потому неверно, будто имеется возможность полного сочетания государственных и
христианских начал в таких формах, когда обе идеи – общественной и личной свободы – получат идеальное сочетание.
Там, где нет
христианского начала в семейной жизни, там нет и христианства, там нет спасения, там язычество и разложение жизни.
Одни сохраняли за собой право завоеваний. Другие оставили свою часть территорий и образовали
христианское начало.
С утратой
христианского начала в браке начинается разложение семьи, как это мы ежедневно можем наблюдать в современной жизни.
Принятые нами
христианские начала хороши, хороша в религиозном смысле и наша народная почва, но без свободного воздуха, без постоянных притоков света и жара, без дождей, ранних и поздних, самые лучшие семена на самой лучшей почве не дадут ничего хорошего.
Для тех, кто не получил
христианских начал в семье, и храмы не существуют, и таинства противны.
Столько было ещё жизненных сил в этом с виду ненадёжном организме и в этой образованности, представлявшей замечательное сочетание
христианских начал с классическими воспоминаниями, эллинизма с варварством, неограниченного самодержавия с республиканскими преданиями.
Мы достоверно знаем, что многие из них были люди безукоризненные в нравственном отношении, даже человеколюбиво-благотворительные, притом искренне веровавшие в истину тех
христианских начал, которым их зверская жестокость так явно противоречила.
Кто поверит теперь, что церковь у нас «управляла общественным составом, как дух управляет составом телесным», что она «невидимо вела государство к осуществлению высших
христианских начал», что у нас господствовала «цельность быта», выражавшаяся в «единодушной совокупности сословий», в естественной и непринуждённой крепости семейных и общественных связей и пр., и пр.?
Ныне главная настоятельная нужда нашего народа – это недостаток высшего духовного влияния и руководительства, недостаточная действенность
христианского начала в жизни.
Во многом даже племенные особенности словенского быта помогали успешному осуществлению
христианских начал.
Если романское население было
христианским начиная самое позднее с 7 века, то пришедшие с севера славянские завоеватели были язычниками.
Конечно, причина этой религиозной бесплодности не зависит ни от
христианского начала, которое заключает в себе полноту всякого духовного содержания, ни от особенного характера русской народности, которая, напротив, могла бы быть наиболее способною для религиозной культуры, насколько эта народность соединяет в себе созерцательную религиозность восточных народов с тем стремлением к деятельной религии, которое свойственно народам западным.
Всё остальное: дела любви, устроение своей личной жизни на
христианских началах, доброе отношение к другим людям – всё это историческим христианством рассматривается как простое и необходимое следствие из внутреннего перерождения.