За бортом проплывали картины
чужой природы с низкими сопками, поросшими сосной и лиственницей, берёзой и осиной, ивой и черёмухой.
На смену ожиданию встреч с чудесами
чужой природы пришли сожаление и досада, очарование таинственного незнакомого мира ушло.
Я был наг и безоружен и поспешил применить первый открывшийся мне закон
чужой природы, чтобы избежать удара копья.
Так красота
чужой природы привела к мыслям о родных полях и холмах, которые были в его деревне, но сменились каменными домами города.
Провожая быть
чужой природой.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: тировать — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Но не станут ли дары
чужой природы для инопланетян «данайскими»?
Точно в гармонии с природой люди более воспитанные в традиции и культуре рода заселяют большие города и… «пасутся», не создавая общественного продукта, а только потребляя, что
чужая природа мышления создала в виде «травы» для поедания.
Желание изведать лучшее или посмотреть
чужую природу, преобладает над самосохранением разума.
Детишки наперебой желали изображать сборище дивных простых детей
чужой природы, далеко отставших на пути прогресса и тщательно опекаемых главными героями, посвятившими свою жизнь нелёгкой, но ответственной деятельности.
По ночам слабый ветер ускоряет отдачу тепла на улице, а потому утром можно любоваться настоящим
чужом природы!
Мы можем столкнуться с разными опасностями и угрозами со стороны
чужой природы.
Так я могу почувствовать
чужую природу, узнать, как мыслить, чтобы меня услышали и поняли.
И приняла принцесса свою хрупкость и чувствительность и отвергла
чужую природу.
– Я способна изменить
чужую природу. Но не свою. Беда магии в том, что ты можешь исцелить любого – но не себя. Понимаешь, мальчик?
Погода не уставала играться с ней, а
чужая природа возилась с приёмным ребёнком, выставляя над его головой широкие хвойные ветви.
Описать этот мир было трудно даже впоследствии, но в состоянии «всемогущества» он понимал всё, что здесь происходит, как и чем живёт
чужая природа.
Он чувствовал это в своих венах – волны чужого могущества вливались в его кровь, и сердце принимало их в себя, переполняясь незнакомой болью, совершенно
чужой природой, возрождающей, однако, смутные картины в глубинах памяти.
До благодатного места водворения добирались целое лето, некоторые до середины октября, преодолевая в день по тридцать – сорок изматывающих вёрст, останавливаясь для ночлега в поле, в лесу, дивясь диковатой
чужой природе, присматриваясь к старожилам, их крепким бревенчатым строениям, высоким заплотам, возделанным огородам, лугам и пашням.
Вот и как не приходить в шок от особенностей
чужой природы?
Залитые щедрыми лучами утреннего солнца, они отправлялись туда, где властвовали совершенно другие законы, где
чужая природа непонятна и крайне изменчива.
Да и имел ли он право осуждать
чужую природу, над которым корпело бытие?
Сознание стало производить более чёткие контуры
чужой природы.
Как не полюбить
чужую природу?
Но по
чужой природе угадать было сложно.
Смелые фантазии блёкли по сравнению с реалиями
чужой природы.
А в том классическом и для всех открытом письме, которое представляет собою «Фрегат „Паллада“», он много рассказывает о себе о своей жизни и на картины
чужой природы, на описание всего путешествия налагает яркий отпечаток своей личности.
На всех запечатлены красоты
чужой природы, с затейливыми скалами, кудрявой зеленью, пастушками, стадами овец и синей полоской моря вдалеке.