Услышь же, древний град наш стольный,
В годину смут и перемен,
Измены вольной и невольной
И полных скорбию измен
Услышь средь осуждений строгих
От русских от людей привет,
Крепись среди страданий многих
И здравствуй ты на много лет.
Многих малодушных, уже решившихся на самоубийство, удерживало на земле сознание, что они нужны для любящих их, и они долго еще жили, укрепляясь в мысли, что более храбрости требуется для жизни, нежели для смерти. А еще более бывало таких, которые забывали причины, побудившие их на самоубийство, и даже жалели, что жизнь так коротка.
Судьба, как грозный часовой,
Повсюду следует за нами.
Бедой лицо её грозит,
Она в угрозах поседела,
Она уж многих одолела,
И всё стучит, и всё стучит:
Стук, стук, стук…
Жизнь бесконечно любопытна, а многие так и не успевают заметить это. Надо торопиться замечать. Надо спешить устраивать себе маленькие удовольствия.
Прекрасная женщина частицами разбросана во многих женщинах, плохая и хитрая живет постоянно во всех.
Двигать историю по ее пути — тут нужны усилия всех, и многое должно сойтись. Но, чтобы скатить колесо истории с его колеи, может быть, не так много и надо, может быть, достаточно камешек подложить?
Люди по размерам события судят о его причине: огромное событие, значит, и причины такие, что не могло этого события не быть. А может, все проще? Сделать доброе дело для всех людей, тут многое нужно. А напакостить в истории способна даже самая поганая кошка.
Если у писателя есть слог, его эпитет резко определительный, всякое слово стоит на своём месте и в немногих словах схватывается мысль, по объёму своему требующая многих слов.
Как грубо ошибаются многие, даже лучшие из отцов, которые почитают необходимым разделять себя с детьми строгостью, суровостью, недоступной важностью! Они думают этим возбудить к себе уважение, и в самом деле возбуждают его, но уважение холодное, боязливое, трепетное, и тем отвращают от себя их и невольно приучают к скрытности и лживости.
Многие, увлекаясь фразами, привыкают почитать их за поэзию и делаются неспособными понимать истинную поэзию.
Горе тем, кто думает найти в революции исполнение только своих мечтаний, как бы высоки и благородны они не были. Революция, как грозовой вихрь, как снежный буран, всегда несет новое и неожиданное; она жестоко обманывает многих; она легко калечит в своем водовороте достойного; она часто выносит на сушу невредимым недостойных…
И многие просят и требуют у писателя того, что им нужно, как воздух и хлеб. И писатель должен давать им это, если он писатель, то есть обреченный. Может быть, писатель должен отдать им всю душу свою, и это касается, особенно, русского писателя. Может быть, оттого так рано умирают, гибнут, или, просто, изживают свое именно русские писатели, что нигде не жизненна литература так, как в России, и нигде слово не претворяется в жизнь, не становится хлебом или камнем так, как у нас. Потому-то русским писателям меньше, чем кому-нибудь, позволительно жаловаться на судьбу; худо ли, хорошо ли, их слушают, а чтобы их услышали, наполовину зависит от них самих.
Мы говорим, что ныне в мире господствуют точные науки… Мы знаем многое и в то же время наше познание об объективной реальности, о человеке в ней — еще лишь шаг к полуоткрытой двери, за которой лежит не один пласт неоткрытых возможностей.
Поэтический талант дает многое, когда он сочетается с хорошим вкусом и направляется сильной мыслью. Чтобы художественное творчество одерживало большие победы, необходимы для него широкие умственные горизонты. Только культура ума делает возможной культуру духа.
Позабыло сердце, позабыло
Многое, что некогда любило!
Только тех, кого уж больше нет,
Сохранился незабвенный след.
Счастливый человек всегда в чем-нибудь виноват. Перед многими людьми он виноват уже в том, что он счастлив.
Грязь, мерзость, вонь и тараканы,
И надо всем хозяйский кнут —
И вот что многие болваны
«Священной родиной» зовут.
Революция опрокинула если не все, то многие понятия об отечестве и долге.
Писатель в России, в отличие от других стран, занимает всегда особое место. К нему относятся с большим уважением, но и требуют от него многого. Он там вроде как священник, и доктор, и даже капитан. То есть в случае чего с корабля он должен сходить одним из последних.
Льстить любят многие, хвалить умеет редкий;
Не в меру похвала опасней брани едкой.
Часто один мощный художественный образ влагает в нашу душу более, чем добыто многими годами жизни.
Прошедшее не корректурный лист, а нож гильотины: после его падения многое не срастается и не все можно поправить. Оно остается, как отлитое в металле, подобное, измененное, темное, как бронза.
Многие, <…> конечно, испытывали сладость возвращения, после долгой разлуки, к родным…
Многим нравится дорога не как путешествие, то есть наблюдение нравов, перемена мест и проч., а просто как дорога. Есть же охотники переезжать с квартиры на квартиру; гулять по осенней слякоти и т.п.
Раз вышедши замуж, (многие женщины) покорно уступают первому случайному увлечению… судьба, дескать, страсти, женщина — создание слабое.
Их (писателей) не должно утешать то, что сейчас многие «признанные» писатели тоже плохо знают родной язык.
Почти у каждого можно отметить неправильную расстановку слов; запутанность фразы, неточность её. Это значит, что автор плохо видит то, о чем он пишет.
Ложь нельзя сказать просто: она требует громких слов и многих украшений.
Многие из современников Пушкина владели словом почти так же искусно, так же легко, как он, но никто из них не мог соединить в стихе простоты и ясности слова с музыкой его, никто из предшественников и современников его не мог возвыситься до таких стихов, какими написан, например, «Пророк».
Многие любят шутить больше, чем думать.
Многим деньги легко достаются, да немногие легко с ними расстаются…
Пушкин учился русскому языку по песенкам и сказкам своей няньки,… Лесков и Г.Успенский, и многие <…>, впоследствии творцы русского литературного языка, постигали красоту, силу, ясность и точность его именно на забавных прибаутках, поговорках, загадках у нянек, солдаток, кучеров, пастухов…
Читайте Пушкина, Лермонтова, — особенно нужно вам знать стихи Некрасова. А из прозаиков я рекомендую Вам Лескова: великолепный знаток языка, он вас многому научит…
А писать — подождите. Не умея в руке держать топор — дерева не стешешь, а не зная языка хорошо — красиво, просто и всем понятно — не напишешь.
Я очень многому учился на пословицах, иначе — на мышлении афоризмами.
Да. Многое меняется. Мир становится неузнаваем. Но не более ли удивительно другое? Не то, что меняется, а то, что вечно. Человек с его потребностями… Человечность… Любовь…
Сила духа — понятие относительное. Многие, особенно в молодости, считают себя сильными духом, способными вынести правду о близкой смерти. А почему? Потому, что она далека от них, эта смерть. Не стоит за плечом, не дышит в ухо.
Да, чтоб чины добыть есть многие каналы;
Об них как истинный философ я сужу…
В стихах моих читатель должен главным образом обращать внимание на лирическое чувствование и ту образность, которая указала пути многим и многим молодым поэтам и беллетристам. Не я выдумал этот образ, он был и есть основа русского духа и глаза, но я первый развил его и положил основным камнем в своих стихах.
Так случилось, так со мною сталось,
И с того у многих я колен,
Чтобы вечно счастье улыбалось,
Не смиряясь с горечью измен.
Ты, моя ходячая березка,
Создана для многих и меня.
Поэзия представляет собой явление общественного порядка. Она существовала и существует наряду со многими другими общественными явлениями. Она никак не изолирована от них. Наоборот, она тесно связана с ними.
Многие семейные пары, почти не расставаясь тридцать или сорок лет, не знают, что представляет собой <любовь>…
Женщины любезны и слабы, как дети: надобно многое спускать им.
В юности мы все немного пессимисты, кажется, потому, что хотим многого, а достигаем мало.
Как в людях многие имеют слабость ту же:
Все кажется в другом ошибкой нам;
А примешься за дело сам,
Так напроказишь вдвое хуже.
Как счастье многие находят
Лишь тем, что хорошо на задних лапах ходят!
Не так ли многие, хоть стыдно им признаться,
С умом людей — боятся,
И терпят при себе охотней дураков?
Так многие, хоть стыдно им признаться,
С умом людей боятся
И терпят при себе охотней дураков.
Многие спокойные реки начинаются шумными водопадами, а ни одна не скачет и не пенится до самого моря. Но это спокойствие часто признак великой, хотя скрытой силы: полнота и глубина чувств и мыслей не допускает бешеных порывов; душа, страдая и наслаждаясь, дает во всем себе строгий отчет и убеждается в том, что так должно; она знает, что без гроз постоянный зной солнца ее иссушит…
Не верят в мире многие любви
И тем счастливы; для иных она
Желанье, порожденное в крови,
Расстройство мозга иль виденье сна.
Итак, напрасно многие думают, что все, как видим, с начала творцом создано, будто не токмо горы, долы и воды, но и разные роды минералов произошли вместе со всем светом и потому-де не надобно исследовать причин, для чего они внутренними свойствами и положением мест разнятся. Таковые рассуждения весьма вредны приращению наук, следовательно, и натуральному знанию шара земного, а особливо искусству рудного дела, хотя умникам и легко быть философами, выучась наизусть три слова: «Бог так сотворил» — и сие дая в ответ вместо всех причин.
Источник: Словарь афоризмов русских писателей. Составители: А. В. Королькова, А. Г. Ломов, А. Н. Тихонов
МНО́ГИЙ, -ая, -ое. 1. только мн. ч. Составляющие неопределенно большое число, значительную часть кого-, чего-л.
Все значения слова «многий»Если хозяева делали всё необходимое, дом из кирпича-сырца мог прослужить на протяжении очень многих лет.
За эти триста лет очень многие люди отказались от язычества, перестали поклоняться идолам и выдуманным богам.
Возможно, в нашей стране многие люди плохо знают историю потому, что в том виде, в каком её преподносят, она трудна для восприятия.