Цитаты со словом «развенчивать»
Похожие цитаты:
Какова сила истины: вы пытаетесь её опровергнуть, но самые ваши нападки возвышают её и придают ей большую ценность.
Под поверхностью всей современной жизни кроется глубочайшая и возмутительнейшая неправда — ложный постулат реального равенства людей.
Суеверие опасно, допускать его существование — в этом даже есть известная трусость. Относиться к нему терпимо — не значит ли это навсегда примириться с невежеством, возродить мрак средневековья? Суеверие ослабляет, оглупляет.
История — это правда, которая становится ложью. Миф — это ложь, которая становится правдой.
Фантазии даже второсортного писателя современной научной фантастики, т. к. они коренятся в фактах современной жизни, несравненно богаче, смелее и причудливее, чем Утопия или видения Тысячелетнего царства прошлого.
Догмы всякой религии оказываются нелепостью с точки зрения другой религии, проповедующей иные, столь же бессмысленные доктрины.
Политики, которые преклоняются перед догмами и претендуют на то, чтобы их водрузили на пьедестал непогрешимого государственного деятеля, не заслуживают доверия.
Одно заблуждение борется с другим, каждое разрушает своего противника, и из борьбы рождается истина.
Современные авторы склонны вводить различие между либерализмом и демократией. Похоже, у них нет ясного представления ни о том, ни о другом.
Правда у всех одна и та же, но у всякого народа есть своя особая ложь, которую он именует своими идеалами.
Многогранность, неистощимость на выдумку, логичность и склонность к юмору, а также истинное мифотворчество превратили Роджера Желязны не просто в писателя-фантаста, а в Писателя с большой буквы.
Страна, которая, подобно древним Афинам, смотрит на прихлебателей, паразитов, льстецов, как на исключения, противоречащие народному разуму, как на
юродство,— такая страна есть страна независимости и самостоятельности.
У нас на телевидении много говорится о религии, а атеизм совершенно не пропагандируется. Я считаю, это глубокая ошибка.
…Человека унижает не атеизм, а суеверие и идолопоклонство.
Из научных книг интересны те, которые отвергают что-нибудь общепризнанное.
Когда у какой-либо одной религии возникает претензия заставить все человечество принять ее доктрину, она становится тиранией.
Истинное знание состоит не в знакомстве с фактами, которое делает человека лишь педантом, а в использовании фактов, которое делает его философом.
Предрассудки, которые принято именовать «политической философией», полезны, но при условии, что их не будут называть «философией».
Польза от противников несомненна: они утверждают нас в вере, что без них мы бы осуществили свои идеалы.
Идейная любовь — такая же нелепость, как и идейная ненависть; духовное мошенничество, подделка, иногда очень ловкая.
Факты истории интересуют нас только в том случае, если они вписываются в наши политические убеждения.
Я думаю, что демонизация и очернение мужчин в средствах массовой информации — достойный и стимулирующий политический акт, потому что угнетенный класс имеет право на классовую ненависть к своим угнетателям.
У каждого человека три характера: тот, который ему приписывают, тот, который он сам себе приписывает, и, наконец, тот, который есть в действительности.
Антибольшевизм — главная глупость нашей эпохи.
Демократия не имеет ничего общего с выдумками романтических фантазеров, болтающих о прямой демократии.
Подлинная история писателя содержится в его книгах, а не в фактах биографии.
Нет такой нелепости, которую бы те или другие философы не защищали как истину.
Скептицизм позволяет нам отличать фантазии от фактов, проверять наши предположения.
Я питаю к верующим глубокие чувства. Вы верите в Коран, я в марксизм. Но мы оба верим в независимость наших стран. (Муаммару Каддафи)
Обманутый почитатель становится неумолимым критиком.
Истина — удел немногих, заблуждение же обычно и повсеместно.
Религия — очень распространённый суррогат веры.
В Америке мифы и легенды практически неубиваемы.
Одна ложь, замешавшаяся между истинами, делает все их сомнительными.
Каждый из нас рождается в атмосфере идей и верований, порождённой всеми предшествующими поколениями.
Чтобы иметь право критиковать — надо верить в какую-то истину.
Потомство — это воображаемый кумир, которому фанатические обожатели славы приносят в жертву настоящее поколение.
Существует только один грех — глупость. («Критик как художник»)
Истинный ученый — это мечтатель, а кто им не является, тот называет себя практиком.
Источником всякого заблуждения в жизни является недостаток памяти.
Невежество и мракобесие никогда не создавали ничего, кроме толп рабов для тирании.
Подлинная нравственность непосредственно поэтична, а поэзия, в свою очередь, — опосредованно нравственна.
Философия утверждает лишь то, что признает каждый. (599)