Цитаты со словом «цы»
Похожие цитаты:
Не ученому следует явиться к правителю, а правитель — к ученому.
В то время как я к войне совершенно не был готов, те, кто окружали меня, старались стравить меня с соседями, особенно с султаном Селимом; направляли ему от моего имени оскорбительные письма и «подарки».
Вы всегда хотите меня учить, но я император, и я желаю этого и ничего другого! (Г. Р. Державину)
Мою Бахрузу взяли в плен, и потом, несмотря на все мои просьбы, Селим так и не вернул ее - отдал невольницей какому-то придворному поэту. Это было для меня хуже смерти.
принадлежал к древней династии Гайдов и был сыном и наследником Графа Кларендонского, дяди королевы… но в его поведении не было никакой горделивости.
Он позволил свергнуть себя с престола, как ребёнок, которого отсылают спать.
Когда о каком-нибудь короле говорят, что он был добр, значит царствование его не удалось.
Мне советовали приближенные напасть на султана Селима ночью, но это было неприемлемо для моего достоинства.
Я умру, если так решила моя партия. (Последние слова Моро перед казнью «Красными бригадами»)
Невелика честь быть императором.
Самый тяжелый мой грех - то, что я разрешил остаться в Чалдыране Бахрузе-ханым и матери моего наследника Тахмаса Мирзы Таджлы-бейим. Обе они сражались в мужском одеянии. Обеих их, оказывается, позвали битвы во имя славы Родины.
Революция дает иногда в повелители таких людей, которых мы не пожелали бы иметь лакеями.
Христианские правители не ладят друг с другом. Это очень странно. Потому что неурядицы между ними придают смелость их общему врагу. Поэтому я написал королю Венгрии, чтобы он прекратил вражду с европейскими правителями.
Государь, если он желает удержать в повиновении подданных, не должен считаться с обвинениями в жестокости.
... он стал первым Грандмастером, который оставил наши ряды и отправился готовить Великий Бесконечный Конвент на небесах.
Государь не должен иметь ни других помыслов, ни других забот, ни другого дела, кроме войны, военных установлений и военной науки, ибо война есть единственная обязанность, которую правитель не может возложить на другого.
— А всё-таки быть царём так же плохо, как и не быть царём!
До тех пор, пока люди будут преклоняться перед Цезарями и Наполеонами, Цезари и Наполеоны будут приходить к власти и приносить людям несчастья.
Веления разума гораздо более властны, чем приказания любого повелителя: неповиновение последнему делает человека несчастным, неповиновение же первому — глупцом.
Король может сделать своего подданного кавалером, маркизом, герцогом, принцем, но сделать его честным человеком выше его власти.
Случай — это единственный законный царь вселенной.
Я, может быть, не самый великий из президентов, но никто из них не наслаждался жизнью в Белом доме так, как я.
Разве подобает царю, если его бьют по щеке, подставлять другую? Как же царь сможет управлять царством, если допустит над собой бесчестье?
Любят государей по собственному усмотрению, а боятся — по усмотрению государей, поэтому мудрому правителю лучше рассчитывать на то, что зависит от него, а не от кого-то другого.
Честь женщины подобна горностаю: от малейшего прикосновения тускнеет ее белизна.
Это большое счастье — родиться в Индии и быть наследником ее великой цивилизации. У нас есть многое, что нужно сохранить для нашего народа, и мы многое можем дать миру.
Наполеон или я, я или он, но вместе мы не можем царствовать.
Единственное, что принимается сегодня во внимание, — это деньги. Те, кто обладает ими, — настоящие короли наших дней.
Мысль поэта, живая и трепещущая, оправляется в золото и драгоценные камни, и нельзя уже затем разъединить мысль с ее оправой, не разрушив ее.
Султан страны любви - и я во времени моем, визирь мой - грусть, тоска - сидит по обе стороны мои...
Издавна у меня была мечта — сделать антирусский рок. То есть чтобы тексты были не социальные, а такие тексты-истории. Что и получилось у «Короля и Шута».
Самой превосходной из женщин сочтена будет та, которая окажется в состоянии заменить своим детям умершего отца.
Я мало знал настоящих бунтарей, готовых умереть за свои убеждения. Даже Джеймс Дин не хотел умирать.
Неплохо б помнить прытким молодцам,Природой и судьбою кто обижен:Когда война объявлена дворцам,Она дойдёт чуть позже и до хижин.
Великие и прекрасные истины французской революции будут вечно жить, — таким блеском, такими памятниками, чудесами окружили мы их! Эти истины останутся бессмертными. Первые пятна революции мы смыли потоками славы.
Слава и честь — близнецы, но такие же, как Диоскуры, из которых Поллукс был бессмертен, а Кастор — смертен: слава есть сестра бессмертной чести.
У меня был сосед, который в течение двух недель думал,что я сын Тома Круза, пока моя сводная сестра не выдала меня.
Я так люблю Францию, что предпочел бы иметь в ней шесть государей вместо одного.
Мы не привыкли искать высшего нашего удовлетворения в душе и ждать от нее главной помощи, несмотря на то, что именно она — единственная и полновластная госпожа и нашего состояния, и нашего поведения.
Государствуем от великого Рюрика 717 лѣтъ (Послание польскому королю Стефану Баторию 1579 года)
Конечно, это печальный повод, но думаю, Дикси был бы восхищён, узнав, что даже у своей могилы он собирает больше народа, чем «Эвертон» на стадионе. (
На похоронах Дикси Дина)
Совет друга лишь тогда имеет над нами власть, когда он отвечает тайному желанию нашей души.
Убей одного человека — и ты станешь убийцей. Убей миллионы — и станешь завоевателем. Убей всех — и ты станешь Богом.