Цитаты со словом «чеканщик»
Похожие цитаты:
Любовь — это удивительный фальшивомонетчик, постоянно превращающий не только медяки в золото, но нередко и золото в медяки.
Не позолотчик создает божество, а поклонник.
Во Франции приходится быть либо наковальней, либо молотом; я родился наковальней.
Бедствие подобно кузнечному молоту: сокрушая, куёт.
Я не мастер, я ученик-мастер. У меня есть знания и опыт мастера, но я продолжаю учиться. Следовательно, я ученик-мастер. Я не верю в слово «мастер», думая о нем как человеке, на котором можно поставить крест.
Даже большой мастер не может обучить другого мастера: различные ключи подходят к различным замкам.
Тот, кто работает руками — рабочий. Тот, кто работает руками и головой — мастер. Тот, кто работает руками, головой и сердцем — художник.
Одним из первых мастеров, ставших учеником Стейница, а точнее, первым учеником Стейница, ставшим мастером, был юный предприниматель из Ливерпуля — Амос Берн.
Одним из первых мастеров, ставших учеником Стейница, а точнее, первым учеником Стейница, ставшим мастером, был юный предприниматель из Ливерпуля — Амос Берн.
Люди похожи на монеты: надо принимать их по их стоимости, какой бы оттиск на них ни был.
Делать деньги без рекламы может только монетный двор.
Мастер — не занимается «творчеством». Мастер занят искусством.
Можно представить себе очень легко святого в положении сапожника, столяра и любого ремесленника, но я не могу себе представить святого в положении водителя легковой машины, развивающей высокую современную скорость.
Я всего лишь мастер боевых искусств.
Вообразите фальшивую золотую монету в десять франков. Её истинная цена каких-нибудь два су. Она будет стоить десять франков, пока не узнают, что она фальшивая.
Много ли вы, граф, знаете господ, достойных быть цирюльниками?
Страдание и горе — вот резец,Которым смерть ваяет человека.
Любовь — единственная страсть, которая оплачивается той же монетой, какую сама чеканит.
Поза нужна натурщику, а не ваятелю.
Развитие слуха — это самое важное. Старайся с юных лет распознавать тоны и лады. Колокол, стекольная рама, кукушка, — прислушайся, какие звуки они издают.
Мастер находить оправдания редко бывает мастером в чём-нибудь ещё.
Есть люди, что одним щелчком по весам обращают недовешенное железо в полновесное золото.
Скульптор зависит от глины. Художник от красок. Музыкант от струн, — нет струн в России, кончено с музыкой. У художника, музыканта может остановиться рука. У поэта — только сердце.
Память — это медная доска, покрытая буквами, которые время незаметно сглаживает, если порой не возобновлять их резцом.
Если бы всё то, что блестит, было золото — золото стоило бы много дешевле.
Ваять можно научить каждого, но тогда пришлось бы учить Микеланджело, как не делать этого. То же самое — с великими программистами.
Я осыпал золотом моих сподвижников: но мне надобно было понимать, что, разбогатев, человеку уже не хочется подвергать себя смертельной опасности.
Но коль скоро художник есть уже не просто «искусник», но именно «творец», он обязывается творить так же, как его Божественный прообраз: «из ничего».
Солдатом надо быть во имя отчизны или из любви к делу, за которое идешь в бой. Без цели служить сегодня здесь, а завтра там — значит быть подручным мясника, не более.
Никто не делается мастером, не упражняясь в мастерстве.
Либо вы (режиссёр) инициатор творчества, а мы (актёры) простой материал в ваших руках, попросту ремесленники, либо, наоборот, мы творим, а вы нам только помогаете. Иначе что же выйдет?
Жизнь — это сложное, кропотливое ремесло, и нужно приложить усилия, чтобы ему научиться.
Мастер должен утверждать право.
Поиски места сделались моим ремеслом, моим основным занятием. Я заглядывал во все конторы подряд и говорил, что согласен на любую работу. Как выяснилось, этот способ убивать время ничуть не хуже, чем работа.
Неверная память записывает благодеяния карандашом, а обиды вырезает на меди.
Художник не забудет убрать капельки пота, которого стоил ему его труд. Если старание видимо — значит, его слишком мало.
Ученье свет, а неученье — тьма. Дело мастера боится, и коль крестьянин не умеет сохою владеть — хлеб не родится.
Издавна у меня была мечта — сделать антирусский рок. То есть чтобы тексты были не социальные, а такие тексты-истории. Что и получилось у «Короля и Шута».
Едва ли Симеон Столпник был бы совершенно доволен, узнав о другом святом, который простоял ещё дольше на ещё более узком столпе.
На полюсе я не раз благодарил судьбу за то, что она меня многому научила. Недаром говорят: знания плечи не оттянут. В свое время я лудил посуду, тачал сапоги, стирал, мыл полы, свежевал медведя, готовил обед. Все пригодилось.
Обращайтесь с женщиной осторожно! Она сделана из кривого ребра, Бог не сумел создать её прямее; если захочешь выпрямить ее, она поломается; оставишь её в покое, она станет ещё кривее.
Я предпочитаю самостоятельно ковать себе душу, а не украшать её позаимствованным добром.
Если бы я не был евреем, как я это понимаю, я не был бы художником или был бы совсем другим художником.
Чтобы удивиться, нужно мгновение, а чтобы сделать удивительную вещь, нужны годы терпения и упорного труда.
Обычно у нас признают писателя после смерти. Мертвого почитать легко. Он уже не соперник. Можно даже назваться его другом, рассказывать каким он был тружеником и делать прибыль на его так и не изданных произведениях.
Если символ должен быть обнаружен в моей живописи, это не было моё намерение. Это результат, который я не искал. Это кое-что, что может быть найдено впоследствии, и который может интерпретироваться согласно вкусу.
Искусные льстецы обычно не менее искусные клеветники.
Я понимаю шахматы лучше любого другого живущего мастера.