Венок

Вено́к (от ст.‑слав. вѣно «дар») — плетёное в виде кольца украшение из цветов, листьев, веток, иногда также из материалов, имитирующих натуральные.

В народных традициях — ритуальный предмет, элемент убранства исполнителей обрядов, талисман.Также используется в народных костюмах Украины и Польши . Изготовляется из свежей зелени и цветов, реже — из вечнозеленых растений, хвои, сухих веток и цветов, из соломы, бумаги, полотна. Подобно другим видам зелени, венок используется также для убранства жилых, хозяйственных и других построек (домов, хлевов, ворот, колодцев и т. п.), ритуальных предметов (напр., бадняка, гроба, крестов (реже — каравая, а также жилища), домашних животных (коров, овец).

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Другое важнейшее обрядовое действо совершалось в канун летнего солнцеворота, на праздник Ивана Купалы. В отличие от святок в нем не предвиделось вступление в контакт с умершими предками, основное содержание составляло изгнание нечистой силы, прорвавшейся через временную границу. По поверьям крестьян, в ночь на Ивана Купалу ведьмы уходили в чужие поля и срезали там колоски в виде узкой полоски, тем самым как бы забирая весь урожай себе. Сжигание чучела ведьмы в знак изгнания нечистой силы было заключительным в цепи действий, на первый взгляд, весьма хаотичных. Участники обряда собирали травы и цветы, водили хороводы, плели венки и бросали их в воду, прыгали через костер, купались в реке или обливались водой. Все это было преддверием к сжиганию ведьмы (символизируемой чучелом старухи, деревцем, конским черепом, старой обувью и т. п.). При этом звучали ритуальные песни, в основном гадательного плана. Особую роль выполняли хороводы и венки, которые плели девушки с целью гадания. Затем венки бросали в реку и по тому, как плыл или тонул венок, определяли, какая из девушек выйдет замуж, какая останется в девках, а какая и умрет, а также в каком направлении живет жених (вверх по реке, к правому или левому берегу). В этом ритуале, так же как и в дни зимнего солнцестояния, основная мистическая нагрузка ложилась на действия участников обряда, а не на слова. Совпадение всех необходимых составляющих (временной границы, отгона и сжигания нечистой силы в лице ведьмы с целью охраны урожая, скота и т. п., бесчинства, гадания о будущем) делало ритуал в ночь на Ивана Купалу вторым по значимости языческим празднеством.[174]

Людмила Алексеевна Черная, Антропологический код древнерусской культуры, 2008

В городах Саффрон-Вальден и Дебден в графстве Эссекс 1 мая маленькие девочки стайками снуют от дома к дому, напевая песню, сходную с приведенной выше, и неся в руках гирлянды цветов. В кольцо каждого венка обычно сажали одетую в белое куклу. Подобные обычаи соблюдались и все еще соблюдаются в различных частях Англии. Гирлянды обычно изготовляли в виде обручей, пересекающихся под прямым углом. Обручи, перевитые рябиной и болотной калужницей с подвешенными к ним двумя шарами, видимо, до сих пор носят на Майский праздник крестьяне в некоторых частях Ирландии. Сообщают, что первоначально шары – иногда их оклеивали золотой и серебряной бумагой – изображали солнце и луну.

Джеймс Джордж Фрэзер, Золотая ветвь. Исследование магии и религии, 1890

Самым уважаемым обрядовым растением на Семик и Троицу считается береза – дерево, которое первым покрывается листочками. Славяне верили, что береза обладает особой жизненной силой. Поэтому молоденькими березками украшали жилые дома, хозяйственные постройки и храмы. Двери и окна домов завешивали березовыми ветками, в храмах по полу разбрасывали свежую траву. Девушки из березовых веток плели венки. Делали это в укромном месте, чтобы злой человек не мог расплести их. Через березовый венок женщины целовались друг другом – «кумились», становились на какое-то время подругами. Во время обряда «кумления» произносились взаимные пожелания. После праздника обрядовую зелень высушивали и хранили как оберег – для избавления от всевозможных бед.

В. В. Лещинская, Праздники для взрослых, 2008

Задействованы были фруктовые деревья и в погребальном обряде. Особый смысл похоронам неженатых молодых людей придавало так называемое погребальное деревце. Его соответствующее оформление и использование вносило в похороны отдельные элементы свадебного реквизита. Для этой цели брали ветку, верхушку или все маленькое деревце, выкопанное из земли с корнем, чаще сливу или яблоню, реже абрикос, черешню, вишню и др. Погребальное деревце украшали лентами, пряжей и цветными нитками (обычно красными), на него подвешивали венки, яблоки, пряники, а также отдельные детали одежды. В некоторых местностях, если умерла девушка, на ветках закреплялся платок, а если парень – рубаха. Подобно свадебному деревцу, его готовили к церемонии девушки или парни, в соответствие с полом умершего. На похоронах девушки деревце перед гробом (реже за ним) нес молодой человек, а когда хоронили парня, эту миссию уже выполняла девушка. По погребении деревце устанавливалось в изголовье, но так, чтобы оно не привилось, – это угрожало новой смертью в семье. После того как погребальное деревце само засохнет и упадет, на его месте в некоторых регионах сажали уже настоящее плодовое дерево: черешню, яблоню, грушу или сливу.[98]

Валентин Дмитриевич Черный, Русские средневековые сады: опыт классификации, 2010

Еще один цветок селама – «белая магнолия», которой Шактас украшает ложе Атала. Судя по культовому значению цвета в христианстве, это растение может символизировать чистоту, девственность[97]. Кроме того, Шактас срывает магнолию на кладбище, где она растет на могиле младенца. Согласно поверью индейцев, душа младенца поселяется в цветке, точнее в росе, которая попадает в чашу цветка; если женщина украсит волосы этим цветком, она скоро родит ребенка. Магнолия – символ плодовитости, надежды Шактаса на то, что у них с Атала будет ребенок. Шатобриан показывает особенности отношения индейцев к смерти, к переселению душ. В главе «Погребение» есть сцена, имеющая обратный символический смысл. Когда Шактас прощается со своей мертвой возлюбленной, он замечает в ее волосах цветок увядшей магнолии, которым украсил ее ложе днем раньше. Таким образом, Атала забрала в царство мертвых все – и чистоту, и страсть, и надежды Шактаса. В момент, когда Шактас это замечает, старик отшельник произносит слова из Книги пророка Исайи: «Я был цветком и засох, как полевая трава…» – о бренности человеческой жизни. И здесь нужно вспомнить, что цветы для венка из голубой мальвы Шактас тоже сорвал на заброшенном индейском кладбище. Этим Шатобриан, как европеец и католик, которому чужда вера в переселение душ, с самого начала намекает на трагическую развязку. Для европейца кладбище и растущие на нем цветы могут символизировать только смерть, соединяющую христианина с Богом. Цветовая символика голубой мальвы, красной азалии и белой магнолии несомненно перекликается с символикой Благовещения: голубой и красный – цвета Богоматери, белый – цвет лилий архангела Гавриила. Встреча с Атала и отшельником Обри приведет Шактаса к принятию христианства, т. е. к просветлению.

С. Г. Горбовская, Флорообраз во французской литературе XIX века, 2017

Во времена Древнего царства египтяне ели, сидя на корточках, обычно по два человека за одним маленьким столом, который имел высоту всего около 15 см и на котором были сложены кучами фрукты, хлеб и жареное мясо, а чаши для питья стояли под ним. Ели египтяне руками и не стеснялись отрывать куски от гуся. В более поздние времена простой народ ел так же, а высшие слои общества в Новом царстве предпочитали сидеть на высоких стульях с подушками и пользоваться услугами прислужников и рабынь[66]. После еды таким знатным египтянам лили на руки воду для мытья – так же, как принято на современном Востоке, и поэтому в столовых мы часто обнаруживаем кувшин и таз – точно такие же, как на современных столиках для умывания. В Древнем Египте украшение стола было искусством. Для украшения больших обеденных столов применяли крупные цветы лотоса, а во времена Нового царства кувшины с вином и пивом всегда были украшены вышитыми покрывалами. «Венки из цветов для кувшинов с вином» были необходимы, и, если царский двор проезжал через город, слуги должны были доставить для путешественников 100 венков так же обязательно, как и 29 200 караваев хлеба или 200 бушелей (1 бушель – 36,368 л (англ.). — Ред.) угля. Как столы на пиру были убраны цветами, так же и гости были украшены ароматными цветами и бутонами; к волосам они прикрепляли бутоны лотоса и протягивали их друг другу, предлагая понюхать, так же как в наши дни у других народов гости протягивают друг другу бокалы вина.

Адольф Эрман, Жизнь в Древнем Египте, -1

С тех самых пор люди верят, что вода, набранная из водоема в день Крещения Христа, обладает чудодейственной силой и невероятными целебными свойствами, к тому же она не портится в течение долгого времени (год точно, а то и два, и три). В былые времена, утром за день до Крещения шли к водоему, чтобы вырубить во льду большой крест и установить его рядом с прорубью (вертикально). Тогда ни о каком глобальном потеплении не слышали, крещенские морозы были лютые, что позволяло без проблем соорудить ледяной крест. Его украшали венком из веток калины и сосны, увитых барвинком. Такие дары природы несли в себе глубокий сакральный смысл. Калина олицетворяла любовь и счастливое материнство, сосна – вечную жизнь, а барвинок – вечную любовь. После этого крест поливали специально приготовленным для такого случая свекольным квасом. И ледяной крест становился красным – в память о крови Иисуса Христа, которую он пролил за спасение человечества. И крестообразную прорубь, и сам крест именовали «иордань». Символически это означало, что воды далекой реки Иордань текут в каждой реке, пруду или озере. А на следующий день, в праздник Крещения, сюда поспешит народ, тысячи людей совершат крестный ход «на Иордань». Священник прочтет молитву и, освящая воду, опустит в нее серебряный крест. А в храмах проходило освящение воды по особому чину, сие действо именовалось Великим Иорданским освящением.

Ася Ливнева, Энциклопедия праздников, 2014

Главная примета традиционного тайского Нового года – праздничное благословение водой. В первый день нового года все тайцы совершают дома обряд окропления цветочной водой главной семейной реликвии – статуи Будды. А в храмах монахи совершают омовения священных статуй специальной водой с лепестками жасмина. Венки из бутонов жасмина также традиционно украшают одежду людей в праздничных национальных костюмах, которые участвуют в многочисленных новогодних парадах и шествиях. Благословение водой для тайцев имеет огромное значение практически на всех праздниках и церемониях, так как символизирует благотворное очищение и обновление. По традиции Сонгкрана воду льют на других в знак глубокого уважения и симпатии, при этом произносятся пожелания удачи и здоровья в новом году. Ну а молодежь на улицах устраивает настоящие водные феерии: льются целые потоки, и буквально плещутся фонтаны. Молодые люди (тайцы и туристы со всего света) поливают друг друга и прохожих. Считается, что этот ритуал в новом году и тому, кто льет, и облитому принесет счастье, радость, в общем, много хорошего и доброго, так что воду льют не жалея. Надо отметить, что эта традиция нравится всем, а обиженных или сухих не бывает.

Елена Кузнецова, Таиланд, 2009

На Руси отмечать Святую Пятидесятницу стали не в первые годы после Крещения Руси, а спустя почти 300 лет, в XIV веке, при преподобном Сергии Радонежском. С праздником Троицы связано много примет и народных обычаев. Хотя, в зависимости от дня Пасхи, время его празднования приходится на разное время и разрыв бывает довольно значительным, но неизменно этот день знаменует торжество наступающего лета, расцветающей природы, а символом этого расцвета на Руси испокон веков была молодая березка. В деревнях девушки шли в лес, сплетали себе венки, «завивали» березку – сплетали березовые ветви. К этому дню украшали зеленью избы и дворы. Водили красочные хороводы, пели обрядовые песни, гадали о замужестве и девичьей судьбе. Верили в приметы: «На Троицу дождь – много грибов», «Если поставленные на Троицу для украшения березки через три дня еще свежи, то ожидай мокрого сенокоса». На следующий за Троицей понедельник приходится Духов день. Говорили: «С Духова дня не с одного неба – из-под земли тепло идет». «Придет Свят Дух, будет на дворе, как на печке». Как и на Троицу, в Духов день завивали березки, бросали в реку венки. В народе считали, что Духова дня как огня страшится всякая нечисть, а перед солнечным восходом мать сыра-земля открывает свои тайны. Поэтому в прежние времена охотники за сокровищами частенько в этот день отправлялись на поиски кладов.

Е. П. Прокофьева, Православные праздники, 2012

Еловая история отличается не меньшей древностью. Ель – это не только новогоднее дерево. Ее используют, провожая человека в последний путь. Ветки ели кладут под гроб, из еловых веток делают венки. Это дерево одновременно и праздничное, и траурное. Фитонциды хвои дезинфицируют помещение, изгоняют «нечистую силу». Считается, что при выносе тела с помощью еловых веток из дома выводится все плохое, ель облегчает страдания его души, еще не успевшей окончательно расстаться с телом (для этого потребуется 40 дней). Еловые ветки, лежащие на могиле, способствуют облегчению души умершего. Иногда знахари и ведьмы, читая заговоры, как бы для укрепления, усиления действия сжигают маленькую веточку ели в железной миске и смотрят, как расположится пепел, в какой форме – подающей надежды или нет.

Алевтина Корзунова, Хвоя, 2013

В центре овального постамента с непременным пояском из плотно связанных лавров, переплетенным крест-накрест ленточками, дополненного изящной ажурной решеточкой из стеблей цветов с раскидистыми листьями, возвышается колонна – эмблема незыблемости государства. Но что только ее ни венчает! Тут и рог изобилия, и свиток законов, и чаша весов, и держава, и скипетр, сжимаемый когтями орла. В клюве одной из голов орла, посаженной на изящно склоненную шею, зажата пальмовая ветвь. Над всем этим великолепием порхает амур, зажав в деснице венок победителя и пылающий факел, обозначающий бдение, мудрость, а также грядущее процветание[97]. В левой же ручонке (что ближе к сердцу) малыш старается удержать над высоко поднятой второй головой российского орла еще один венок, составленный всего из двух веток, но зато лавра и розы. Между ними вплетены буквы «IAE» под императорской короной, означающие ажурный вензель царственной четы. По обеим сторонам колонны отнюдь не случайно возвышаются два треножника, украшенные кольцами и свисающими цепочками. В античные времена их приносили в храмы как самый драгоценный дар, а теперь посвящали верховной чете земных богов. Оттого-то чаши-солонки, вместо голубей – птиц богини любви и красоты Венеры, поддерживают распустившие крылья одноглавые «Юпитеровы» орлы. (См. цвет. илл. 7.)

Л. К. Кузнецова, Петербургские ювелиры XIX века. Дней Александровых прекрасное начало, 2012

В IV веке вошли в употребление брачные венцы, возлагаемые на головы брачующихся. На Западе им соответствовали брачные покровы. Сначала это были венки из цветов, позже их стали изготовлять из металла, придавая им форму царской короны. Они знаменуют победу над страстями и напоминают о царском достоинстве первой человеческой четы – Адама и Евы, которым Господь отдал во владение все земное: «…и наполняйте землю, и владейте ею…».

Ксения Разумовская, Книга примет, -1

В Германии и скандинавских странах на Рождество и Пасху традиционно мастерили такие сувениры из соленого теста, как венки, подковы, медальоны. Их вывешивали в оконных и дверных проемах для привлечения в дом удачи, богатства и благополучия. Считалось, что дом, украшенный такими фигурками, обходят стороной злые духи, а вместе с ними – и все неприятности.

С. Ю. Ращупкина, Соленое тесто. Поделки, игрушки, сувениры, панно, фоторамки, 2011

Большинство свадебных обрядов являлось наследием языческой Руси; другие появились с возникновением христианства. Значительная часть обрядов и атрибутов русской свадьбы была заимствована у других народов. Так, в античных бракосочетаниях существовали и обручальные кольца, и невестины покрывала, и свечи, и свадебные дары, и венки, и соединение рук… Обычай осыпать новобрачных хмелем, зерном и деньгами также возник в Античности. Русский каравай, как символ бракосочетания, был заимствован у древних римлян: в Риме новобрачные должны были отведать пирог, приготовленный из муки, замешанной на соленой воде, и меда.

В. В. Линь, Свадьба, свадьба… Традиции, обряды, сценарии, 2010

В кельтской и античной традициях боярышник считался символом невинности и надежды. Поэтому это дерево наиболее часто принимало участие в различных обрядах. Считалось, что венок из листьев боярышника, который неизменно носили девушки, поможет им сохранить свое целомудрие. В то же время, боярышник служил оберегом не только от плотских соблазнов, но и детским талисманом. По греческим поверьям, боярышник наделял ребенка крепостью духа и тела, развивал в нем воображение, делал его недоступным для нечистой силы. Поэтому существует древний обычай – класть листья боярышника в колыбели младенцев.

Александр Морок, Талисманы, амулеты, обереги, 2013

Религиоведы часто отождествляют имена Осирис и Христос не только потому, что считают их созвучными, но и по одинаковым мотивам истории – и тот, и другой боги были воскрешены. А по мнению исследователя масонства А. Пайка, терновый венок Иисуса, в котором его вели на распятие, был сделан из веток акации – самого выносливого растения. Масоны украшают знаком акации некрологи и кладут ветки этого растения в гроб умершим, чтоб акация защищала их. Кроме того, у масонов акация обозначает чистоту и святость. А, если вспомнить, что издревле акация считалась символом невинности, то вполне логично, что она же символизирует и чистоту. Для евреев акация стала священным деревом, символизирующим похороны и траур. На протяжении тысячелетий кочевавшие по аравийским пустыням племена поклонялись акации, называя ее «материнским деревом».

Л. М. Мартьянова, Легенды и мифы о растениях. Легенды Древнего Востока, языческие мифы, античные предания, библейские истории, 2014

Московская Кольцевая дорога – кольцо Сатурна в сверкающем размытом свечении, в ртутной туманной гари. Словно фреза, вытачивает гигантский город из зеленой русской равнины. Четыре стороны света. Четыре московских окраины. Четыре крематория окружают Москву, будто стражи, заключая ее в невидимый чертеж, куда помещены университеты, министерства, военные штабы, супермаркеты, жилые районы. Туда, в бессчетные людские жилища, из родильных домов, окруженные цветами, умиленной родней, в разноцветных одеяльцах, перевязанных шелковыми лентами, заносятся дивные новорожденные младенцы. И откуда, под рыдания близких, под медные воздыхания оркестров, в деревянных гробах, обложенные венками и погребальными букетами, выносятся покойники. Крематории, как сторожевые башни, выше кремлевских, выше Останкина, выше вавилонских столпов, нерукотворные, сотворенные загадочным божеством, из чьей огнедышащей пасти вырывается жаркий факел. «Меж люлькою и гробом спит Москва…» – написал Боратынский, чувствуя в ночи колебания огромного маятника, несущего человека от рождения в неизбежную смерть. Маятника, на котором он сам со своим гусиным пером, белым листом бумаги, стеариновой оплывшей свечой был, словно пылинка, промелькнувшая в мироздании.

А. А. Проханов, За оградой Рублевки, 2007

Служебные книги Ивана Карловича содержались в чрезвычайном порядке. Все могилы были пронумерованы, и записано, сколько на летнее украшение каждой оставлено денег. В первой, приемной, комнате, большой и пустой, стояла лишь конторка и темные стулья. По стенам были развешаны, в стеклянных коробках, большие и маленькие венки из иммортелей, из шерсти, из лоскутков, из больших бус – и из самого мелкого бисера. Эти венки в совершенстве работали Шарлотта и, до замужества, сестра ее Каролина. На столе, в углу, лежало множество толстых альбомов, где находились рисунки и модели разных памятников и примерные надгробные надписи на немецком языке. Когда бывали посетители, Иван Карлович держал себя с большим достоинством, почти с грустью, но в прочее время был жив в движениях, несмотря на полноту, любил посмеяться так, что все его тучное тело колыхалось, сам кормил голубей и воспитывал каких-то особенных индюшек, а вечером его непременно тянуло перекинуться в картишки с соседями из Немецкой улицы, и, если никто не приходил, он сам отправлялся в гости.

З. Н. Гиппиус, Среди мёртвых, 1897

В этот день утром пекли караваи (бабки), пироги, приглашали гостей. Все веселились, плели венки из цветов для себя и гостей, водили хороводы, участвовали в играх. Как правило, этот праздник отмечался на природе, в рощах, на лугах. Стелилась большая скатерть, на нее ставился большой каравай, украшенный венками из березовых веток и цветов; разные угощения, которые приносились всеми участниками праздника. Этот импровизированный стол в складчину всех объединял, и начиналось веселье, заводился хоровод, который олицетворял вечность жизни. Считалось, что когда люди берутся за руки и водят хоровод по движению солнца, то земля, небо и березка отдают свою живительную силу людям и забирают все зло. Так же символичны и венки. Ведь это тот же круг – олицетворение вечности жизни и ее возвращение. Венки, каравай, скатерть имели большое значение для последующей брачной жизни. Каравай резался на сухари, которые сохраняли до свадьбы, замешивая в свадебный каравай. На смотринах скатерть стелилась на стол под другую, верхнюю, чтобы приворотить суженого.

Т. В. Антонова, Народные праздники в детском саду. Методическое пособие для педагогов и музыкальных руководителей. Для работы с детьми 5-7 лет, 2006

Большинство свадебных обрядов – это наследие языческой Руси; но некоторые из них появились лишь с возникновением христианства. Значительная часть обрядов и атрибутов русской свадьбы была заимствована у других народов. Так, в античных бракосочетаниях существовали и обручальные кольца, и невестины покрывала, и свечи, и свадебные дары, и венки, и соединение рук… Обычай осыпать новобрачных хмелем, зерном и деньгами также возник в Античности. Русский каравай, как символ бракосочетания, был заимствован у древних римлян: в Риме новобрачные должны были отведать пирог, приготовленный из муки, замешенной на соленой воде, и меда.

К. Г. Берсеньева, Свадьба. Как организовать торжество, 2010

Ботаномантия. Еще один популярный вид гадания, особенно любимый женщинами и девушками, – гадание на травах. Ботаномантия имеет множество разновидностей, так как гадают на сухих и свежесорванных растениях, а также на траве, цветках, стеблях и корнях. Например, гадание на ромашке «Любит – не любит» сохранилось до настоящего времени. В Западной Европе с той же целью использовали свежий стебель зверобоя: его с силой скручивали и выжимали сок. Красный сок означал взаимное чувство, а прозрачный – безответное. В день Ивана Купалы в России принято класть под подушку сбор из 12 разных трав, а наутро толковать сновидения. Для исполнения загаданного желания славяне засыпали на травяной подушке из 24 или 40 трав, а скандинавские народы – только из 9. В более отдаленные времена наши предки наносили на ветки вербены или шиповника слова или специальные знаки, формулировали вопрос, а затем сжигали их и, наблюдая за этим процессом, находили ответ для решения поставленной проблемы. Для такого гадания использовались сухие травы, солома, цветочные венки, веники и травинки.

Антонина Соколова, Магия свечей, 2013

Декораторы всех времен совершенствовали свое мастерство в создании изящной композиции из срезанных цветов. Слово "букет" французского происхождения. Кроме прямого значения, оно имеет еще второй смысл – аромат, запах чего-либо. Раньше это значение было основным, букет составляли ради запаха и употребляли исключительно душистые цветы – гардении, туберозы, стефанотис, цветы апельсина (флер д'оранж), старинные сорта роз (Маршал Ниель). Многие из этих цветов сейчас незаслуженно забыты. Каждый цветок это не только часть растения. Это и география, и история, причем история не только самого цветка, но даже целого государства. Цветок может рассказать об обычаях народа, о его культуре. В более древние времена букетов совсем не делали, а излюбленной формой цветочных украшений был венок. Обычай надевать на почетных гостей гирлянды из цветов сохранился до наших дней в Индии, Бирме и других восточных странах. В Персии и Турции цветы посылали с таким расчетом, чтобы получивший их мог подобрать выражение в рифму с названием цветка. Оно должно было объяснить, что хотел сказать пославший цветы. Например, лилия поарабски "самбак" рифмуется со словом "ишнак" – тоска. Значит, пославший лилию тоскует.

И. В. Мельников, Комнатные растения. Дизайн составления букетов, 2012

Впереди этой группы шел хор пастухов с флейтами, за ними следовали двенадцать пастушек и хор отроков с оливковыми ветвями, славя дни Золотого века и пришествие Астреи на землю. Двадцать четыре часа в одежде, блестящей золотом, окружали золотую колесницу, в которой Астрея призывала радость; вокруг нее теснились стихотворцы толпой, увенчанные лаврами, призывая мир и счастье на землю; далее появлялся целый Парнас с музами и колесница для Аполлона; потом шли земледельцы с их орудиями, несли мир в облаках, пожигающий военные оружия, затем шла группа Минервы с добродетелями; впереди были трубачи и литаврщики; за ними науки и художества при торжественных звуках труб и литавр предшествовали колеснице добродетели, которую окружали маститые старцы в белой одежде и лавровых венках герои, прославленные историей, ехали на белых конях, за ними шли законодатели, философы. Хор отроков в белых одеждах, с зеленеющими ветвями, с венками на головах предшествовал на колеснице торжествующей Минервы. Над нею видна была Виктория (победа) и слава. Хоры и оркестры роговой музыки гремели:

М. И. Пыляев, Эпоха рыцарских каруселей и аллегорических маскарадов в России, 1892

Другой пример использования в переносно-окказиональном смысле той же свадебной лексемы в черновом автографе поэмы «Сельский часослов» (РГАЛИ): «Радость цветет // Неизреченным чудом // Венчается распятие» (IV, 303). Причем Есенин опять-таки отказался от этого пробного включения в сложный библейский контекст слова «венчается», у которого именно здесь явственно просматривается происхождение от «пучка понятий» венчик – венок – венец, указывающих на цветы вообще (и особенно цветы на голове, маковке, верхушке) и на терновый венец распятого Христа, в частности.

Е. А. Самоделова, Антропологическая поэтика С. А. Есенина: Авторский жизнетекст на перекрестье культурных традиций, -1

Если путешественник оказывался в Альпах осенью, ему выпадала удача увидеть отъезд одинокой пастушки – событие не рядовое и потому сопровождавшееся ритуалом, из которого сведущий человек мог узнать много интересного. Стадо коров, пышно украшенных венками из шиповника, белых кубиков и сердечек, вырезанных из корней, медленно спускалось в долину и также неспешно направлялось к деревне. Односельчане встречали ту, что хорошо исполнила свои обязанности, музыкой и танцами, а вечером собирались на пир. Девушка, побывавшая в объятиях молодого охотника, не имела права украшать скотину и встречали ее уже без музыки.

Е. Н. Грицак, Мюнхен и Нюрнберг, -1

Утром нужно сплести из него венок и надеть его на голову во время праздничной пляски вокруг костра, затем беречь в течение года как предохранение от порчи.

Аурика Луковкина, Приметы на каждый день, 2013

Бисерное искусство XIX столетия примечательно обилием орнаментальных мотивов и композиций, отражавших художественные вкусы своего времени. Период наиболее интенсивного увлечения бисерными изделиями падает на 1820-й – 1830-е годы, когда в украшении интерьеров и предметов одежды, прикладного искусства господствующее положение занимали растительные мотивы. В бисерных изделиях наиболее широкое распространение получают цветочные узоры: гирлянды, ветки, букеты, венки и полувенки, отдельные цветы, составляющие определенные композиции, характерные для классицизма. На небольших вещах – сумочках, кошельках, подстаканниках – основной узор располагался горизонтально, как правило, в верхней или нижней части предмета. Остальное пространство заполнялось мелкими деталями в виде веточек, цветов, крапинок, звездочек или оставалось свободным от узора. С орнаментикой классицизма связаны такие мотивы, как рога изобилия, корзины и вазы с цветами.

Г. Н. Капитонова, Бисерная вышивка: Практическое руководство, 2009

Одно из двенадцати растений Розенкрейцеров. В Германии его считают врагом колдунов, но для этого надо собирать его в ночь на Ивана Купалу, утром сплести из него венок и плясать в нем у костра весь вечер. На все 365 дней и ночей это будет полная охрана от любой порчи. Ни черт, ни колдун не имеет власти над тем, кто носит на себе веточку зверобоя. Ветка зверобоя, подвешенная в дверях или спрятанная под порог, не позволит нечистой силе пройти в дом. В Германии и Богемии молодые и полные сил мужчины плетут ранним утром накануне Ивана Купалы кушаки, которые сжигают ночью на костре, от этого приходит к ним большая и постоянная мужская сила. В Европе, если день Ивана Купалы придется на канун новолуния, собранный 25 июня зверобой обладает свойством дарить добро и зло.

Аурика Луковкина, Белая магия и талисманы, 2013

При совершении всех церемоний необходимы еще следующие предметы: шпага, магическая палочка, жертвенный нож, кубок или чаша, письменный прибор, четыре кадильницы, восковые свечи, венки, пентакли, курения и вода. Все эти предметы должны по возможности быть изготовлены и освящены самим магом. Они кладутся на небольшой стол, который ставится позади престола.

Александр Морок, Привороты и отвороты, 2013

Мастер был доволен. Отойдя от раскаленного горна, он внимательно осмотрел получившиеся плитки. Все они удались на славу – с точными линиями, богатыми красками и живостью образов. Из сияющих четырехугольников складывался выпуклый красочный узор. В центре каждой плитки располагалась белая раскрывшаяся чаша, обрамленная желтоватого цвета венком. Два голубых стебля, прописанных точно над венком, затем зеленые и голубые цветы – плитка дышала, будто напоенная силой травы и летнего ветра.

Людмила Мартова, Страсть на грани, 2016

Венок из писчей бумаги предвещает невыгодную тяжбу, ссору и ябедничество. Венок из фольги, поддельных цветов, слюды, мишуры и тому подобного знаменуют обман, неудовольствие и ложных друзей. Видеть во сне венок с кладбища – к долголетию; Плести венок из цветов – к интригам против вас. Видеть венок из лавра – к победе. Плести венок из полевых цветов – к долгому безбрачию.

Аурика Луковкина, Сонник Екатерины II, 2013