Красный террор

Кра́сный терро́р — комплекс мер репрессий и массовых внесудебных расправ над гражданами РСФСР, проводившихся большевиками в ходе Гражданской войны в России (1917—1923). Служил средством устранения антибольшевистских сил. Карательные меры в отношении классовых врагов стали применяться большевиками после официального провозглашения декрета от 5 сентября 1918 «О красном терроре» в ответ на "белый террор" после убийства Володарского и Урицкого.

Ф. Э. Дзержинский, определял красный террор как «устрашение, аресты и уничтожение врагов революции по принципу их классовой принадлежности... исключительно против тех, кто уже выступил в роли прямых сообщников злейших врагов Советской власти».

В настоящее время термин «красный террор» имеет два определения:

Для части историков понятие красный террор включает в себя всю репрессивную политику советской власти, начиная с самосудов октября 1917-го, и определяется как логическое продолжение Октябрьской социалистической революции; красный террор начался после белого террора и был неизбежен, так как был обоснован марксизмом как диктатура пролетариата, и был направлен против действующего белогвардейского сопротивления, против провозглашённых вне закона представителей буржуазных слоёв общества: дворян, помещиков, офицеров, священников, кулаков, казаков, учёных, промышленников и тому подобных.

• Другая часть историков характеризует красный террор как крайнюю и вынужденную, защитную и ответную меру, как реакцию против белого и международной интервенции, и считает началом красного террора постановление СНК РСФСР от 5 сентября 1918 «О красном терроре»."

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Характерен экстренный бюллетень Ч.К. по борьбе с контрреволюцией в гор. Моршанске, выпущенный по поводу происходивших событий. Он между прочим гласил: «Товарищи! Нас бьют по одной щеке, мы это возвращаем сторицей и даем удар по всей физиономии. Произведена противозаразная прививка, т. е. красный террор… Прививка эта сделана по всей России, в частности в Моршанске, где на убийство тов. Урицкого и ранение т. Ленина ответили расстрелом… (перечислено 4 человека) и если еще будет попытка покушения на наших вождей революции и вообще работников, стоящих на ответственных постах из коммунистов, то жестокость проявится в еще худшем виде… Мы должны ответить на удар – ударом в десять раз сильнее». И впервые, кажется, появляется официальное заявление о заложниках, которые будут «немедленно расстреляны», при «малейшем контрреволюционном выступлении». «За голову и жизнь одного из наших вождей должны слететь сотни голов буржуазии и всех ее приспешников» – гласило объявление «всем гражданам города Торжка и уезда», выпущенное местной уездной Ч.К. Далее шел список арестованных и заключенных в тюрьму, в качестве «заложников»: инженеры, купцы, священники и… правые социалисты-революционеры. Всего 20 человек. В Иванове-Вознесенске заложников взято 184 человека и т. д. В Перми за Урицкого и Ленина расстреляно 50 человек43.

Сергей Мельгунов, Красный террор (сборник)

Отметим еще один немаловажный аспект: новая спецслужба начала свою работу с нуля. Сотрудников царской охранки и полиции туда не брали. В ЧК пришли опытные революционеры, вчерашние налетчики и террористы, но в том, что касается правоохранительных органов и разведки, все они, включая самого Дзержинского, были невеждами и в лучшем случае – дилетантами. Профессиональные навыки им заменяли правовой нигилизм и пресловутое «классовое чутье». Ожидать справедливости в общечеловеческом понимании этого термина от «рыцарей революции» из ЧК было наивно. Дзержинский считал: «Работники ЧК— это солдаты революции. Право расстрела для ЧК чрезвычайно важно (выделено мной. – 8.6.)». Ленин и другие лидеры революции согласились и с этим. И многие потом за это поплатились собственной головой. С февраля 1918-го – заметьте, задолго до официального объявления «красного террора» – на основании декрета СНК «Социалистическое отечество в опасности» чекисты получили чрезвычайные полномочия и право применять высшую меру без суда и следствия (вплоть до расстрела на месте). Только 5 сентября 1918 года это «право» ЧК было подтверждено постановлением СНК «О красном терроре». Руководство партии большевиков и СНК, государство, принимавшее человеконенавистнические законы, дали своей карательной системе (куда, кстати, входили и прокуратура, и суды) право на полный правовой беспредел.

Владимир Большаков, Ритуальное цареубийство – правда или вымысел?, 2018

Именно эта должность заслуженно принесла Дзержинскому славу одной из самых одиозных фигур большевицкой партии и советского режима. Он бессменно оставался во главе органов государственной безопасности (ВЧК, с 1922 – ГПУ, ОГПУ) до самой смерти. Дзержинский – один из главных организаторов красного террора – официальной политики Советского государства. Он создал небывалую систему подавления политических противников и устрашения населения, включавшую пытки, массовые захваты и казни заложников. По самым скромным подсчетам, под непосредственным руководством Дзержинского в 1918–1922 гг. было уничтожено примерно 1,7–2 млн человек. При этом ЧК не скрывала, что ее задача – не борьба с конкретными «преступниками», а ликвидация «враждебных классов», то есть истребление наиболее культурных слоев населения. Инструкциями предписывалось не столько рассматривать действия арестованного, сколько выяснять, «к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, какое у него образование и какова его профессия… эти вопросы и должны решить судьбу обвиняемого».

Коллектив авторов, Черная книга имен, которым не место на карте России, 2005

ЧК тогда умышленно смешивала анархистов с обычными уголовными бандами, чтобы сразу оправдать свои жесткие действия против бывших союзников ленинской партии в борьбе с царизмом. Уже в мае 1918 года в газетах опубликован декрет ВЧК «О борьбе с бандитизмом», где операции по разгрому анархистов перемешаны с отчетами о ликвидации настоящих банд. Этим декрет оправдывал первые массовые облавы ВЧК в целых районах Москвы, которые оцепляли даже с применением броневиков и при поддержке частей красных войск, как это происходило в большой облаве в мае 1918 года на Масловке. Тогда же демонстративно печатают первые сообщения о расстрелах по постановлениям ВЧК, так называемых «административных расстрелах» без судебного приговора, пока еще в индивидуальном порядке – до объявления с сентября 1918 года массового «красного террора». Так в июне 1918 года советские газеты публикуют сообщение коллегии ВЧК о расстреле за заговорщицкую деятельность бывших гвардейских офицеров – двух братьев Спиридович.

Игорь Симбирцев, ВЧК в ленинской России. 1917–1922: В зареве революции, 2008

Советское государство объявило красный террор как ответ на обострившийся летом 1918 г. белый террор, после покушения на В.И.Ленина 30 августа (в организации белого террора, были, кстати, замешаны английские спецслужбы, что признает в своих мемуарах посол Локкарт). Станкевич В.Б., занимавший в 1917 г. пост комиссара Временного правительства при Верховном главнокомандующем, в эмиграции писал, отвечая тем, кто возлагал вину за террор на большевиков: «[говорят]: «Мы защищались». Но ведь и большевики тоже защищаются. И террор, и массовые казни появились лишь после того, как мы объявили им войну». Строго говоря, «белый» и «красный» террор – не отдельные явления, а две части единой системы, они питали друг друга. Белый террор летом 1918 г. был самым реальным и необратимым объявлением Гражданской войны – террор всегда является прологом к гражданским войнам, «сожжением мостов». Он повязывает кровавой круговой порукой «своих» и создает психологическую обстановку «кровной мести» у противника.

Сергей Кара-Мурза, Гражданская война в России, 2014

Через четыре дня ВЦИК за подписями В.И.Ленина, Ф.Э. Дзержинского и А.С. Енукидзе постановил: «Отменить применение высшей меры наказания (расстрела) как по приговорам Всероссийской чрезвычайной комиссии и ее местных органов, так и по приговорам городских, губернских, а также и Верховного при Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете трибуналов». Здесь же было подчеркнуто, что «только возобновление Антантой попыток, путем вооруженного вмешательства или материальной поддержки мятежных царских генералов, вновь нарушить устойчивое положение Советской власти и мирный труд рабочих и крестьян по устроению социалистического хозяйства может вынудить возвращение к методам террора, и, таким образом, отныне ответственность за возможное в будущем возвращение Советской власти к жестокому методу красного террора ложится целиком и исключительно на правительства и правительствующие классы стран Антанты и дружественных ей русских помещиков и капиталистов»60.

А. М. Плеханов, Кто Вы, «Железный Феликс»?, 2014

Именно убийство Володарского открыло новую страницу в отношениях правых эсеров и большевиков. Похороны наркома на Марсовом поле превратились в мощный митинг, ставший идеологической прелюдией к началу Красного террора. Уже после убийства главы Петроградской ЧК Урицкого большевики ответили сотнями казней. Расстрелян был и родной брат Шкловского, Николай. Сам Виктор Борисович в это время постоянно перемещался по стране и уходил от ареста. В ноябре 1918 года политический пейзаж в стране резко изменился. Эсеры прекратили террор, и Шкловский решил выйти из игры.

Л. Я. Лурье, Без Москвы, 2014

Геринг и Геббельс провозглашали на всех волнах, что поджог мог быть организован только коммунистами. На следующий день после пожара гестапо и крипо (криминальная полиция) устроили обыск в доме имени Карла Либкнехта, который служил штаб-квартирой коммунистической партии. Несмотря на то что это здание уже обыскивали много раз, занимавшие его коммунисты покинули свой штаб месяц назад, и дом охранялся полицией, тем не менее там снова нашли «многокилограммовые», как сказал доктор Геббельс, папки документов. Их содержание свидетельствовало о наличии плана насильственного захвата власти коммунистами. А сигналом к началу красного террора должен был послужить пожар рейхстага. На всех углах рассказывалось о подробностях этого плана, который не удался лишь благодаря мерам, предпринятым нацистами-патриотами. Однако тексты, уличающие коммунистов, так и не появились в печати, несмотря на многочисленные просьбы иностранной прессы, ни одна страница не фигурировала в ходе судебного разбирательства по поводу поджога рейхстага.

Жак Деларю, История гестапо, 2004

В главе «Евреи и большевизм» Спарго повторяет, что евреи настрадались от большевиков так же, как все население России, а так как евреи составляли весомую часть торгово-ремесленного сословия страны, а именно это сословие раньше всех узнало конфискацию, экспроприацию и обложение немыслимыми налогами, то, называя вещи своими именами, следует сказать: большевики грабили евреев, а ЧК уничтожало их наравне с неевреями. Спарго приводит сообщения комитета помощи жертвам погромов при русском отделении Красного Креста о многочисленных погромах, организованных большевиками (при том что советское правительство искренне было против них, но против был и генерал Деникин, а его Добровольческая армия с этим не считалась). Он ссылается на рассказы свидетелей о погромах в Киеве во время оккупации города большевиками, о погромах в Полесье, где в Новгород-Северском, Середина-Буде, Глухове погибло четыреста пятьдесят евреев; о неделю длившемся погроме в Новополтавке. Наконец, он цитирует заявления еврейских общин Архангельска и Владивостока, где, в частности, говорится, что за два года красного террора большевики разорили сотни тысяч трудящихся евреев, депортировали из советской России за Урал и в Сибирь тысячи еврейских семей, расстреляли и продолжают расстреливать евреев, не признающих власти Советов. И после всех этих фактов, – спрашивает Спарго, – какой здравомыслящий осмелится повторять, что большевизм является тайным сговором евреев. С его точки зрения, евреи не несут ответственности за преступления большевиков с еврейскими фамилиями, так же как латыши, поляки, грузины, армяне и другие народы не несут вины за деяния Дзержинского, Лациса и иже с ними.

Ж. Г. Долгополова, Чтобы мир знал и помнил. Сборник статей и рецензий, -1

За перебор в репрессиях в той ЧК сурово не наказывали, даже для изгнания из этой службы нужно было «отличиться» чем-то особо диким. Даже если питерский чекист Яков Меклер получил от своих кличку Мясник за методы работы с арестованными, даже если его сами чекисты начали сторониться – перевели тихо из ГПУ на другую работу, и все. Даже если одного из ближайших приближенных Дзержинского Лациса, добровольного взявшего на себя обязанности самодеятельного пресс-секретаря ВЧК и толкователя политики «красного террора» в прессе, сам Ленин вынужден был одернуть публично и письменно за произнесение «кровожадных нелепостей» (когда Лацис написал в редактируемом им журнале «Красный террор», что не нужно чекистам вообще искать доказательств чьей-то вины, а расстреливать нужно только по классовому принципу) – того лишь отправили руководить ЧК на Украину.

Игорь Симбирцев, Спецслужбы первых лет СССР. 1923–1939: На пути к большому террору, 2008

Он большевик с 1914 года, а с 1920 года сват самого Сталина, женат на родной сестре Надежды Аллилуевой Анне. Его чекистская карьера складывалась блестяще. Он проводил красный террор в Одессе, в Крыму, а потом и по всей Украине. Здесь у большевиков реально существовали вооруженные мотивированные противники и борьба с петлюровцами, махновцами, участниками так называемых банд несомненно требовала личного мужества. Реденс был любимцем Дзержинского. И в середине 1920-х стал его главным помощником и в ГПУ, и в ВСНХ. После смерти Дзержинского Реденс еще три года прослужил в Рабоче-крестьянской инспекции, которую возглавлял с 1926 года Серго Орджоникидзе. В это время РКИ очень важная политическая структура, именно она отвечала за борьбу с внутрипартийной оппозицией, прежде всего с троцкистами и зиновьевцами. Очевидно, что к 1928 году Реденс член команды Орджоникидзе.

Л. И. Маляров, Лаврентий Берия. Кровавый прагматик, 2015

Первоначальное завоевание власти Советами, в начале ноября 1917 г. (по нов. стилю), совершилось само по себе с ничтожными жертвами. Русская буржуазия чувствовала себя настолько оторванной от народных масс, настолько внутренне бессильной, настолько скомпрометированной ходом и исходом войны, настолько деморализованной режимом Керенского, что почти не отважилась на сопротивление. В Петербурге власть Керенского была опрокинута почти без боя. В Москве сопротивление затянулось, главным образом, вследствие нерешительности наших собственных действий. В большинстве провинциальных городов власть переходила к Советам по одной телеграмме из Петербурга или Москвы. Если бы дело этим ограничилось, о красном терроре не было бы и речи. Но уже ноябрь 1917 г. был свидетелем начинавшегося сопротивления имущих. Понадобилось, правда, вмешательство империалистских правительств Запада для того, чтобы придать русской контрреволюции веру в себя, а ее сопротивлению – все возрастающую силу. Это можно показать на крупных и мелких фактах, изо дня в день, за всю эпоху Советской революции.

Л. Д. Троцкий, Терроризм и коммунизм, -1

Важным в политическом отношении является вопрос о голодоморе в Украине, который инициировал Президент Ющенко. Украина – это центральная часть славянского государства. Поэтому голодомор в Украине – это только часть большой трагедии славянских народов. Но его положительное рассмотрение в Организации Объединенных Наций позволяет сделать следующий шаг – поставить вопрос об организаторах, финансировавших Октябрьскую революцию и ее исполнителях. Хватит ли у представителей ООН смелости поднять вопрос о роли директора федерального резервного банка Нью-Йорка Вильяма Томпсона, сделавшего личный взнос большевикам в размере 1 млн долларов, Якобе Шиффе, выделившему Ленину 20 млн долларов, а также о банковских кругах Германии, спонсировавших Владимира Бланка-Ульянова-Ленина на сумму 40 млн золотых марок? Исполнители террора в отношении цвета славянского народа давно известны – это 80–95 % лиц еврейской национальности в партийных органах, боевом отряде партии ЧК – ВЧК – НКВД. Ведь трудно отрицать, что организовывала и осуществляла красный террор, голодомор шайка лиц еврейской национальности типа Владимира Бланка, Льва Бронштейна (Троцкого), Зиновьева-Апфельбаума, Кагановичей, Берии, уголовника Генаха Гершевича Ягоды, Ежова и т. д., и т. п., и иже с ними.

Ф. Л. Жорин, Исповедь чекиста. Тайная война спецслужб СССР и США, 2016

Настроение сельских коммунистов. Местами (особенно по Сибири) недовольство новым курсом Советской власти захватывает и коммунистов; характерно заявление члена РКП пос. Мангут Омской губ.: «У меня дух партизана, и я не согласен с новым курсом. Если будет война, я не пойду ни за что воевать, пусть идут омские коммунисты-интеллигенты». В Алтайской губ. секретарь Некийской ячейки РКП заявляет: «У нас теперь так ребята говорят: работу РКП нужно в деревне бросить, так как она здесь больше не нужна». Углубление подобных настроений приводит к дальнейшему обострению классовой борьбы и к учащению случаев красного террора.

О. С. Смыслов, Котовский. Робин Гуд революции, 2013

Вслед за антирусскими (русофобскими) высказываниями лидеров партии большевиков появились теоретики красного террора. Н. Бухарин, этот недоучившийся студент, стал одним из главных идеологов «красного террора» и «теоретически обосновал» необходимость массовых репрессий. Так, в мае 1918 г. он опубликовал брошюру «Программа коммунистов (большевиков)», которая многократно издавалась в стране и за рубежом. Здесь он призвал организовать «красный террор» и выступил за принудительный труд. В октябре 1919 г. написал книгу «Азбука коммунизма», где доказывал необходимость создания концлагерей и политики конфискации имущества, а также наложения «контрибуций» на «буржуазию». Бухарин также отрицал в этой книге существование объективных законов экономики и утверждал, что для решения любых хозяйственных задач достаточно решения ЦК партии.

А. М. Вайлов, Российские гении авиации первой половины ХХ века, -1

Суд ревтрибунала состоялся 2–6 октября 1918 года, обвинение было предъявлено шестидесяти восьми крестьянам, в основном из числа зажиточных. Несмотря на эпоху красного террора, обвиняемым повезло: двенадцать человек приговорили к штрафу от 1 до 8 тысяч рублей, остальных освободили от наказания с предупреждением о недопустимости выступлений против власти. Возможно, с этими событиями связан следующий инцидент: уездный исполком под давлением комиссара охраны в мае 1918 года подписал протокол о расстреле трех граждан Путиловской волости[10].

К. И. Соколов, Пламя над Волгой. Крестьянские восстания и выступления в Тверской губернии в конец 1917–1922 гг., 2017

Комиссия Деникина, расследовавшая материалы по «красному террору» только за 1918–1919 годы, обнародовала ужасающие данные – 1 766 118 уничтоженных большевиками россиян за эти годы. Из них: 815 000 крестьян, более 190 000 рабочих, около 355 000 интеллигенции, 260 000 солдат, 10 500 полицейских, около 55 000 офицеров армии и флота, 48 500 жандармов, около 13 000 чиновников, 8 800 врачей, более 6 700 учителей, более 1 200 священников и 28 епископов и архиепископов.

Сборник, Людоед 20 века. Л. Д. Троцкий, 2012

Что касается личности В. И. Ленина, то недоброжелатели считают его шпионом и террористом, развязавшим красный террор. Это является домыслом нечестных людей. Профессор из Петербурга Старцев, работая в библиотеке конгресса США обнаружил сенсационный труд знаменитого Джорджа Кеннана, инициатора холодной войны, главного антисоветчика и врага Советского Союза, в котором сказано, что немцы устроили революцию в России, – фальшивка, и его тут же запретили. Пущенный в массы тезис, что В. И. Ленин развязал террор, также фальшивка. Первый акт террора был совершен в Кремле. Там был гарнизон. 56-й полк. Обычные русские солдаты. Командовал им прапорщик Берзин. Командующий округом полковник ему сообщил, что большевики сдались, Петроград взят, – сдавайтесь, обещаем мир, дружбу, жвачку. Прапорщик поверил, полк сдался под честное слово. Выстроили солдат, и юнкера стали их расстреливать из пулеметов с броневика. Они легли. Это ошибка – кричали юнкера, – вставайте. Они встали. И опять их стали расстреливать. Расстреляли 300 солдат. Так вот кто породил террор. Почему правду народу не говорят?

А. Е. Соколов, Путь к истине (о символах жизни), 2017

«Мы не ведем войны против отдельных лиц, – писал член коллегии ЧК Мартин Лацис. – Мы истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал словом или делом против Советов. Первый вопрос, который вы должны ему предложить, – к какому классу он принадлежит какого он происхождения, образования или профессии. Эти вопросы и должны решить судьбу обвиняемого. В этом – смысл и сущность красного террора»[43].

А. М. Буровский, 1937 Год без вранья «Сталинские репрессии» спасли СССР!, 2013

Известна бесчеловечная жестокость, с какой Ленин насаждал красный террор, рассылая директивы большевистским вождям: «Необходимо провести беспощадный массовый террор против кулаков, попов, белогвардейцев. Сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города… Надо поощрять энергию и массовидность террора… Открыто выставить принципиально и политически правдивое (а не только юридически-узкое) положение, мотивирующее суть и оправдание террора… Суд должен не устранить террор… а обосновать и узаконить его принципиально, ясно, без фальши и без прикрас». Как руководитель правительства Ленин постоянно требовал ужесточения репрессий: «Навести массовый террор, расстрелять и вывезти сотни проституток, спаивающих солдат, бывших офицеров и т. п. Ни минуты промедления» (в Нижний Новгород); «Расстрелять заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты» (в Саратов); «вешать под видом “зеленых” (мы потом на них и свалим) чиновников, богачей, попов, кулаков, помещиков. Выплачивать убийцам по 100 тысяч рублей»; «Я предлагаю назначить следствие и расстрелять виновных в ротозействе»; «Позором было колебаться и не расстреливать за неявку»; «назначить своих начальников и расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая, не допуская идиотской волокиты» (уполномоченному Наркомпрода); «Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше ста заведомых кулаков, богатеев, кровопийц. Опубликовать их имена. Отнять у них хлеб. Назначить заложников… Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц-кулаков» (указание в Пензу). В резолюции на письме Дзержинскому о тысячах пленных казаков: «Расстрелять всех до единого».

Константин Грамматчиков, О Ленине, Сталине и «православных коммунистах», 2016

«Еженедельник ВЧК» в № 3 за 1918 год сообщал: «В ответ на убийство тов. Урицкого и покушение на тов. Ленина…красному террору подвергнуть…» Далее шел перечень казненных без суда и следствия заложников местными службами ЧК. Так, Новоржевская уездная чрезвычайка лишила жизни 5 человек, Архангельская – 9, Брянская – 9, Вологодская – 14, Себежская – 17, Пошехонская – 31, Псковская – 31, Ярославская – 38, Смоленская – 38.

П. И. Радечко, Реабилитированный Есенин, -1

«Расстрелы шпионов, которые происходят, это, конечно, не красный террор. Мы имеем дело со специальными организациями, база которых в Англии или во Франции… Эти организации финансируются, очевидно, капиталистами, английской разведкой…

Л. М. Млечин, КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы, 2011

Даже когда первая волна «красного террора» пошла на убыль, большевики продолжили истребление клира. 24 декабря 1918 года ими были умучены епископ Соликамский и викарий Пермский Феофан (Ильинский) и архиерей Пермский Андроник (Никольский), которого неоднократно опускали в прорубь на морозе, до полного оледенения. Самарский епископ Исидор (Колоколов) был посажен на кол, епископ Белгородский Никодим (Кононов) забит чернью до смерти железным прутом, после чего по приказу комиссара его тело красноармейцы стащили в выгребную яму. Подле неё была выставлена охрана из солдат, не позволявшая мирянам извлечь останки мученика и похоронить по православному обряду. Представители советской власти «на местах» проявили себя жестоко и с епископом Ревельским Платоном (Кульбушем). 14 января 1919 года они превратили этого архиерея в ледяной столб, поручив красноармейцам обливать связанного владыку водой до полного оледенения. А в городке Юрьев (Тарту) на территории «независимой» Эстонии, по инициативе местного Совета и губернского комиссара добровольными помощниками было зарублено топорами (!) 17 священников из православных приходов. Многочисленные свидетельства говорят о том, что перед тем как убить приговоренных, большевики по обыкновению глумились над беспомощными людьми, отрезая им уши, носы, и под исполнение оскорбительных для священного сана похабных припевок, пытались заставить плясать.

О. Г. Гончаренко, Изгнанная армия. Полвека военной эмиграции. 1920–1970 гг., 2012

Его главный труд «Красный террор» весомо продолжил традиции обличительной пропагандистской литературы начала двадцатого века. Но за это сочинение его на сей раз лишили российского гражданства. Как говорил Мельгунов, эта книга о большевистском терроре, пролившем море крови, о системе насилия и эксцессах в Гражданскую войну. Он написал ее за полгода, сжигаемый ненавистью к большевикам.

Э. Ф. Макаревич, Секретная агентура, 2007

Он заверял, что «врагов будет ждать гильотина»… «Красный террор есть орудие, применяемое против обреченного на гибель класса, который не хочет погибать». Значит, по его понятию, этот класс надо ликвидировать физически. Он был буквально помешан на жестокости и следовал принципу полного игнорирования соображений гуманности, вплоть до применения древнеримской децимации – казни каждого десятого по жребию. Это была высшая мера дисциплинарных наказаний в римской армии.

А. С. Терещенко, Сталин и контрразведка, 2016

Именно тогда возникло противостояние западного мира и Советской России по принципиальным морально-политическим вопросам. Представители нейтральных государств вручили сменившему Троцкого на посту наркома по иностранным делам Георгию Васильевичу Чичерину ноту с протестом против «красного террора». Это была лишь первая ласточка.

Л. М. Млечин, Осажденная крепость. Нерассказанная история первой холодной войны, 2013

Судья Андерсон утверждал, что правительство само фабрикует заговоры. «Как последствие нашей «войны за то, чтобы сделать мир безопасным для демократии», настоящая демократия в Америке сейчас не в безопасности, – сказал он. – Те же самые люди и газеты, которые на протяжении двух лет фабриковали прогерманские заговоры, сейчас продвигают идею «красного террора»[69]…

Тим Вейнер, ФБР. Правдивая история, 2012

Война явилась страшной трагедией в истории народов России и, прежде всего, русского народа. За годы гражданского противостояния (с осени 1917 до начала 1921 гг.) население России уменьшилось на 10887 тыс. человек. В результате голода, эпидемий, продолжавшихся военных столкновений, контрреволюционного и красного террора население страны в 1921–1922 гг. сократилось на 3446 тыс. человек. В 1917–1921 гг. из России эмигрировало около 2 млн. человек – почти вся политическая, финансово-промышленная, значительная часть военной, научной и культурной элиты.

А. Ю. Кожевников, Русский патриотизм и советский социализм, 2017

В годы правления М. X. Мариама (1977–1991) в Эфиопии также проводился «красный террор» (1977–1978) в отношении «врагов народа», в ходе которого было уничтожено более 500 тыс. человек[217].

С. У. Дикаев, Террор, терроризм и преступления террористического характера, 2006

На Украине самым широким образом был использован опыт организации чекистских органов, соответствующие директивные и нормативные материалы повседневной оперативно-служебной деятельности ВЧК. ВУЧК систематически пользовалось нормативными и методическими документами ВЧК, в частности инструкциями, научными и практическими пособиями по вскрытию подрывной деятельности, выявлению шпионажа, производству процессуальных следственных действий. Следует иметь в виду, что в условиях Гражданской войны, по мере обострения классовой борьбы, исключавшей какие-либо компромиссы, ВЧК переходит к крайним мерам – обширной агентурной работе, заложничеству, концентрационным лагерям, красному террору. Безусловно, многие подобные методы стали использоваться и сотрудниками ВУЧК в борьбе с внутренней контрреволюцией.

Н. М. Голушко, В спецслужбах трех государств, 2012

Свердлов – подписал постановление о красном терроре, то есть о массовом истреблении всех неугодных. Убит (не исключено, что по приказу своих ближайших соратников).

Виктор Суворов, Рассказы освободителя, 2015