Патриарх

Патриа́рх (др.-греч. Πατριάρχης; от πατήρ — отец; ἀρχή — господство, начало, власть) — старейшина рода, глава и основоположник чего-либо.

В социологииПатриарх в патриархальном обществе — мужчина, глава семьи, который выполняет роль авторитетной власти, а также член правящего класса или правительства в обществе, контролируемом мужчинами почтенного возраста. «Возраст патриарха» — выражение, обозначающее 72 года.В религииБиблейский патриарх — персонаж Библии: Адам (прожил 930 лет); Енох (365 лет); Ной (950 лет) и др.

• Патриарх в иудаизме — один из праотцов еврейского народа: Авраам (прожил 175 лет), Исаак (180 лет), Иаков (147 лет), Иосиф (110 лет) и др.
• Патриарх в христианстве — ветхозаветный святой, почитаемый церковью как исполнитель воли Божией до новозаветной эпохи.
• Патриарх (церковный сан) — высший иерарх некоторых христианских церквей:
• Патриарх Московский и всея Руси;
• константинопольские патриархи;
• александрийские патриархи;
• антиохийские патриархи;
• иерусалимские патриархи.

Патриарх в игровой вселенной: Уникальный персонаж в серии игр Killing Floor. Главный антагонист.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Дальнейшее развитие институтов верховной власти было связано с успешным завершением национально-освободительной фазы политической борьбы периода Смуты, изгнанием Ополчением под предводительством К. Минина и Д. Пожарского польских войск из Москвы и избранием на престол представителя новой династии. Выборы царя произошли в январе 1613 г. на Земском соборе расширенного состава, на котором из восьми претендентов был избран Михаил Романов, происходивший из старомосковского боярского рода, связанного родством с угасшей династией Рюриковичей. Был достигнут определенный компромисс между различными политическими силами, претендовавшими на доминирование в обществе, прежде всего в кругах высшей аристократии. Авторитет царской власти в период Смуты был значительно подорван. Поэтому новому царю приходилось искать опору в Земском соборе как высшем представительном учреждении. В первый период правления Михаила Федоровича значительным влиянием при дворе пользовались бояре Салтыковы – родственники царя по материнской линии. В 1619 г. возвращается из польского плена его отец и становится патриархом Московским Филаретом и фактически соправителем. В последний период царствования Михаила особым влиянием при дворе пользовались бояре Ф. И. Шереметьев, Н. И. Одоевский, И. Б. Черкасский.

Коллектив авторов, История суда и правосудия в России. Том 2: Законодательство и правосудие в Московском государстве (конец XV – 70-е годы XVII века), 2017

Его избрание обещало всеобщее согласие испокойствие. М. Ф. Романов правил страной 32 года (1613–1645 гг). Но большую роль в жизни страны в этот период играл отец царя – Филарет, ставший патриархом. Он совместно с сыном управлял и государством, и церковью.

Анна Дмитриевна Барышева, Отечественная история. Шпаргалка

Русское государство при первых Романовых (1613–1682). Политическое развитие. Русский престол в это время занимали Михаил Федорович (1613–1645), Алексей Михайлович (1645–1676) и Федор Алексеевич (1676–1682). Главной их задачей была стабилизация страны, усиление верховной власти. Соправителем Михаила в 1619–1633 гг. после возвращения из польского плена был его отец, патриарх Филарет. Большую роль играли Земские соборы.

Олег Девлетов, Курс отечественной истории, 2015

Разрушение Храма привело к радикальным переменам в религиозной жизни еврейского народа. Место первосвященников, служивших в Храме, заняли главы Синедриона, получившие наряду с религиозными и светские полномочия. Главы Синедриона этого периода обычно именуются в русскоязычной литературе патриархами. Правление патриархов, носивших еврейский титул «наси», продолжалось с упразднением римлянами Иудейского царства со смерти царя Агриппы II в 92 (возможно, 96) г. н. э. и до 429 г., когда после смерти последнего патриарха Гамлиэля VI византийские власти воспрепятствовали избранию нового патриарха.

Велвл Чернин, Ближневосточный фронтир. Израильское поселенчество: история и современность, 2010

О жизни Илариона практически нет никаких сведений. Известно лишь, что в 1051 г., в правление Ярослава Мудрого, совет епископов избрал его киевским митрополитом. В самом факте избрания Илариона заметно желание русского духовенства подчеркнуть свою независимость от Византии. Впрочем, эта ситуация продолжалась недолго – уже вскоре великие киевские князья вновь обратились к покровительству константинопольского патриарха.

Группа авторов, Правители России, 2012

Успех монгольских завоевателей был связан с большой военной силой империи Чингизидов и рознью между князьями русских земель, вначале даже не пытавшихся объединить свои силы для отпора врагу. Вместе с тем утверждению и длительному сохранению иноземной власти способствовали и некоторые особенности мировосприятия древнерусского общества. Монгольское завоевание пришлось на период, когда в картине мира образованных людей Древней Руси существовала своего рода лакуна – свободным оказалось место «царства» мировой державы во главе с правителем высшего ранга – царем. Ранее эту роль выполняла Византийская империя. Однако захват в 1204 г. Константинополя крестоносцами был расценен на Руси как «погибель царства», а после походов Батыя царский титул был перенесен на монгольского хана. Восстановление Византийской империи в 1261 г. не изменило положения. Ее императоры и константинопольский патриарх вступили с Ордой в союзнические отношения и тем самым как бы узаконили ее положение в Восточной Европе и зависимость от нее русских земель, церковь которых подчинялась Константинополю.

А. И. Толстая, История государства и права России, 2010

Царь Василий Шуйский вступил на московский престол в чрезвычайных условиях гражданской войны, путем военного переворота, а не избранием Земским собором. Такой способ получения власти был обусловлен тем, что Шуйский выдвинулся именно как вождь национальных русских сил в борьбе с революцией. Но его нельзя считать незаконным претендентом или узурпатором. Происходя от суздальской ветви династии Рюриковичей, он имел больше прав на престол, чем Годуновы и Романовы. Важно было то, что он пользовался полной поддержкой духовного вождя того времени патриарха Гермогена, который неоднократно лично увещал и обличал изменников, писал послания в его поддержку, а после свержения Шуйского и его насильственного пострижения не признал законности этих действий. К сожалению, слово первосвятителя Церкви не произвело должного действия, как перед этим и слово патриарха Иова. Бунт, разожженный первым самозванцем, нашел на Руси много горючего материала и разгорался все сильнее.

Дионисий Алферов, Размышление о русской смуте, 2018

Регентство Феодоры продолжалось до 856 года. Затем Михаил с помощью ловкого министра Варды взял власть в свои руки, а Феодора была заключена в монастырь. Этот император вошел в историю под прозвищем Пьяница, но вместе с тем его царствование было не бесплодным, особенно в области образования. Именно тогда прославились восстановленный в Константинополе Магнаврийский университет (в Магнаврийском дворце) и такие деятели культуры, как патриарх Фотий и математик Лев. Самым значительным событием в правление Михаила III, имевшим, пожалуй, самое длительное влияние на историю, было нападение в 860 году на Константинополь славян Древней Руси. Оно совпало по времени с первым обращением к христианству южных славян, осуществленное Кириллом и Мефодием. Его закрепило крещение в 864 году болгарского царя. С того момента оказались тесно связанными с историей Византии история славян-христиан на Балканах и славян Руси, которые полностью перешли в христианство столетие спустя. В 867 году произошли споры между константинопольскими священниками и папой римским по знаменитому вопросу о «филиокве» (уточнение к христианскому символу веры у католиков, что Святой Дух исходит от Бога Отца и Бога Сына). Ими было обозначено и практически предрешено будущее разделение христианского мира на латинский Запад и ортодоксальный Восток. Хотя окончательный раскол между церквями наступил через два столетия.

Д. Т. Райс, Византийцы. Наследники Рима, -1

С XV в. к перечисленным титулам прибавляется формула «Божиею милостию», которая указывает на теократический источник власти.[117] Тем самым официально предавалась забвению старинная практика вечевого избрания, укреплялись династические порядки передачи власти и косвенно подчеркивалось, что воля подданных не имеет никакого отношения к верховной власти. Однако требовалось более мощное ее обоснование, и в политической жизни Русского государства XVI в важное место стала занимать проблема разработки новой государственной идеологии, подчеркивающей особое значение и величие Московского государства. Совершенно естественно, что теоретической основой этой идеологии было религиозно-идеологическое творчество римских и византийских авторов, воспринимавшихся на Руси как истинные авторитеты, главным из которых являлся константинопольский патриарх, почитание его было незыблемо. После того как император направился к римскому папе и содействовал подписанию в 1439 г. церковной унии, по которой православная церковь должна подчиниться папе и принять латинское вероучение; после того, как в 1453 г. пал Константинополь и многие православные государства были завоеваны турками или стали вассалами султана, естественные препятствия для восприятия власти в ее византийской чистоте исчезли. Именно тогда стал возможным как разрыв с патриархом, так и формулирование самостоятельной идеологической позиции в вопросе истинного положения Москвы на политической карте Европы. В связи с этим митрополит Зосима, выдвигая идею «Москва – новый град Константина»,[118] говорит словами новозаветного пророчества: «Первые будут последними, а последние первыми».

Ю. В. Пуздрач, История российского конституционализма IX–XX веков, 2004

После смерти в январе 1598 г. царя Федора, в чем многие его современники обвиняют Годунова, династия Рюриковичей прекратила свое существование. Полтора месяца шла ожесточенная борьба за трон между партиями Б. Годунова и Федора Никитича Романова (будущий патриарх Филарет). В ход шло все: интриги, подкуп, угрозы, выдача дворянскому войску жалования за три года вперед и т.п. Несмотря на сопротивление боярской думы, 17 февраля 1598 г. Земский собор, по предложению патриарха Иова, избрал царем Б. Годунова (1598 – 1605 гг.). Выбранный на царство вопреки воле определенной части крупного боярства, Борис, как верный ученик Ивана Грозного, проводил политику экономического и политического ограничения власти крупных феодалов, делая ставку на дворянство и бюрократию.

Т. В. Лямасова, Московское государство в годы русской смуты и в «бунташном» веке, 2009

Боярская знать, со своей стороны, стремилась поставить власть Алексея Михайловича под жесткий контроль. Царю приходилось искать не только политических союзников и единомышленников, одним из которых стал патриарх Никон, но и озаботиться идейным обоснованием принципов самодержавной власти. Большую роль в формировании политической доктрины середины XVII в. Московского царства сыграли видные деятели Восточной церкви и греческого просвещения. Византийская политическая мысль получила распространение в России благодаря философу, яркому представителю венецианской греческой общины Герасиму Влаху, бывшему вселенскому патриарху Афанасию Пателару, митрополиту Газы Паисию Лигариду и др. Подготовка и проведение церковных реформ в России еще больше усиливали греческое интеллектуальное и духовное влияние на русскую культуру. Именно в эти годы к московскому двору попадает большое количество христианских реликвий, придав правлению Алексея Михайловича отблеск славы византийских автократоров.

Н. П. Чеснокова, Христианский Восток и Россия. Политическое и культурное взаимодействие в середине XVII века, 2011

Можно согласиться с мнением немецких историков конца XIX века Г.Л. Маурера и Г.Ф. Герцберга, утверждавших, что в период османского владычества вплоть до первой половины XIX века Вселенский патриарх «юридически был не только неограниченным пастыреначальником, но и верховным вождем греческого народа в политическом отношении, сделавшимся в некотором роде правопреемником византийских императоров» (591, с. 93; 851, с. 195–196). Он сохранил за собой титулы византийских правителей (афента и деспота), императорский герб в виде византийского двуглавого орла, воплотив в себе, по словам турецкого историка Халиля Инальджика, «византийский политический идеал» при Османах (там же, с. 196).

М. И. Якушев, Антиохийский и Иерусалимский патриархаты в политике Российской империи. 1830-е – начало XX века, 2013

В июле 1924 г. архимандрит Василий обратился от имени Вселенского Патриарха Григория VII и «всего константинопольского пролетариата» к главе Секретариата по делам культов при Президиуме ЦИК СССР П. Г. Смидовичу: «Одолев своих врагов, победив все препятствия, окрепнув, Советская Россия может теперь откликнуться на просьбы пролетариата Ближнего Востока, благожелательного к ней, и тем еще больше расположить к себе. В Ваших руках, тов. Смидович, сделать имя Советской России еще более популярным на Востоке, чем оно было ранее, и я горячо прошу Вас, окажите Константинопольской Патриархии великую услугу, как сильное и крепкое правительство могущественной державы, тем более что Вселенский Патриарх, признаваемый на Востоке главой всего православного народа, ясно показал своими действиями расположение к советской власти, которую он признал».[128]

М. В. Шкаровский, Константинопольский Патриархат и Русская Православная Церковь в первой половине XX века, 2014

[С. 26] После падения Константинополя роль мирового, державного города должна была, по убеждению русских, перейти к Москве как наследнице павшей Византии, как предназначенной сделаться Третьим Римом. Все, что ранее придавало Константинополю значение столицы православного мира, теперь следовало перенести в Москву; это было: достоинство императора как главы православного государства, как представителя, поборника и защитника Вселенского Православия; достоинство патриарха как главы и представителя Вселенской Церкви; и, наконец, особенно ценная и чтимая всеми православными святыня, которая придает столице особый характер – православный по преимуществу.

Н. Ф. Каптерев, Собрание сочинений. Том 1, 2008

Михаил, чтобы на законных основаниях разделить власть с отцом, организовал возведение Филарета в сан патриарха. Летом 1619 г. Филарет стал и патриархом, и вторым «великим государем всея Руси».

Светлана Бестужева, Петр Первый, 2015

Никону не суждено было оказаться победителем в этой борьбе. Он пал, ибо его идея оцерковления Русского государства не была принята царем и в особенности окружавшими его боярами. Однако патриарх Никон указал нам путь к возрождению России в лице истинной самодержавной царской власти, которая должна относиться к Церкви на основе симфонии властей.

К. А. Фролов, Сакральные смыслы Новороссии. Церковные и цивилизационные расколы в Новороссии, на Подкарпатской Руси и Украине, 2015

Другая тема, которая занимала русских идеологов, – решение вопроса о соотношении светской и церковной власти, когда и царская, и высшая церковная власти оказываются в одном государстве. Тогда всем было ясно, что исторически сложившаяся иерархия патриархов – дань традиции. Постоянные слезные обращения восточных патриархов, стесненных другими религиями и неправославными государствами, за имущественным и денежным содержанием к русским царям, наводили на мысль об истинном положении дел в православном мире – о первенстве русской церкви.

И. Ю. Сапожникова, Мечта о русском единстве. Киевский синопсис (1674), -1

Оставаясь во всем верным сыном Православной Церкви, блюстителем веры и канонов, святой Андрей обратился в Царьград к патриарху с сыновней просьбой об учреждении особой митрополии для Северо-Восточной Руси. С соответствующей княжеской грамотой в Византию отправился избранный князем кандидат в митрополиты – суздальский архимандрит Феодор. Патриарх Лука Хризоверг согласился посвятить Феодора, но не в митрополита, а лишь во епископа Владимирского. В то же время, стремясь сохранить расположение князя Андрея, наиболее могущественного среди правителей Русской земли, он почтил епископа Феодора правом ношения белого клобука, что было в Древней Руси отличительным признаком церковной автономии – известно, как дорожили своим белым клобуком архиепископы Великого Новгорода. Очевидно, поэтому русские летописи сохранили за епископом Феодором прозвище

Т. Н. Терещенко, Русский патерик. Жития великих русских святых, 2013

Только когда из пепла татарского погрома и семейственных княжеских неурядиц выросла юная Москва и владыка ее Иоанн III Васильевич приял руку княжны греческого Императорского Дома, только тогда Россия вступила на истинный путь централизации. Только тогда она вполне сознала истину, так прекрасно выраженную словами Карамзина, что «порядок есть душа держав, а нет порядка без власти самодержавной». Но Иоанн III, именовавшийся иногда царем, не носил еще официально этого титула, и Иоанн IV, венчанный на царство 16 января 1547 года, только в 1561 году соборной грамотой духовенства Православной восточной церкви, с вселенским патриархом Иоасафом во главе, утвержден в царском сане, по родству его с угасшими родами византийских императоров и по происхождению от великого князя Владимира Всеволодовича, называемого Мономахом по воле и в память императора, доводившегося ему дедом.

Н. Е. Волков, Двор русских императоров в его прошлом и настоящем, 1900

Путь к независимости Русской церкви от Константинополя был долгим. С середины XIII в. на митрополичьем престоле все чаще, наряду с греками, появляются русские (Кирилл III, св. Петр, св. Алексий). В 1452 г. великий князь Василий Васильевич решил известить императора Константина IX об избрании митрополита Ионы, однако это письмо так и не было отправлено. После падения империи русский князь все-таки пытался получить благословение патриарха на поставление Ионы. В 1469 г. патриарх Дионисий I говорил, что Константинопольская церковь не признавала и не признает митрополитов, ставимых без ее благословения. С именем митрополита Ионы связывают начало независимости Русской церкви; начиная с его преемника Феодосия (1461-1464 гг.) русские митрополиты начинают титуловаться «Московскими и всея Руси». Феодосии стал первым русским митрополитом, которого московский великий князь утвердил в сане единолично, заменив в этой роли византийских императоров.

Л. А. Герд, Россия и православный Восток. Х – начало ХХ вв., 2014

Такое отношение к нашей стране сформировалось именно во время правления Иоанна IV. До конца XV века Россия находилась на положении золотоордынского протектората. На Западе с ней могли не считаться. Но в 1480 г. Русь поднялась с колен, а при Грозном расправила плечи от Балтики до Сибири. В 1547 г. Иоанн венчался на царство и принял титул царя, равнозначный императорскому. Такое положение дел было узаконено Вселенским Патриархом и другими иерархами православных Восточных Церквей, видевших в русском царе единственного защитника Православной веры. Неожиданно для Запада возникла великая православная держава, мешавшая установлению в мире гегемонии европейских государств. Американский русолог-русофоб Р. Пайпс дипломатично выразил суть возникшего противоречия так: «Мышлению русских царей была чужда выработанная на Западе в XVII в. идея международной системы государств и сопутствующего ей равновесия сил»[11].

В. Г. Манягин, Апология Грозного царя. Иоанн Грозный без лжи и мифов, 2015

Церковь в начале XVIII в. прервала традицию патриаршества. Это было связано с реформами Петра I, стремившегося превратить полуазиатское царство в европейскую империю. Будучи верующим человеком, он тем не менее не видел смысла в обрядовой стороне православия. В 1700 г., после смерти патриарха Адриана, Петр I ввел государственное судопроизводство, налогообложение и управление на церковных землях, воспрепятствовал избранию патриарха.

Аурика Луковкина, Православная энциклопедия, 2013

Дорога из Петербурга в Ревель начиналась у Екатерингофа и заканчивалась у Екатериненталя, подчеркивая именем Екатерины связь двух городов, на развитии которых в 1710—1918 годах сказывались одинаковые факторы: резиденция российских правителей, окно в Европу, военно-морская база, промышленные предприятия, связанные с флотом. Из Эстляндии Петербург импортировал готовые институты, Петру I они казались олицетворением европейского прогресса: бюргерско-цеховые структуры (гильдии), дворянское губернское самоуправление (рыцарские корпорации). Отсюда в Петербург переселялись целые купеческие династии (напр., Крамеры, Вольфы, Витте). Из среды остзейских дворян цари получали своих самых преданных и исполнительных слуг – потомки тевтонских рыцарей, разбитых Александром Невским на льду Чудского озера, составили костяк российской имперской государственной машины (напр., первый министр граф Б. Миних, основатель жандармского корпуса и первый руководитель III отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии граф А. Бенкендорф, канцлер князь А. Горчаков, по матери – фон Ферзен и др.). Через Эстонию проникала в Петербург немецкая светская ученость, в том числе многие яркие представители российской академической мысли (напр., академик Струве), путешественники (напр., И. Крузенштерн), даже художники (напр., Г. X. Гроот), и, наоборот, в Эстонии, на курортах Хаапсалу, а потом и Усть-Нарвы, следуя традиции, заложенной царями Александром I и Николаем I, искали отдохновения представители петербургской государственной и художественной элиты (напр., Державин, Чайковский, Лесков). Навстречу, из Петербурга, проникал в Эстонию свет православия, чтобы потом вернуться обратно. Именно Эстонии суждено было стать хранительницей православной традиции, которая родила и передала в нужное время России ее главного пастыря, уврачевавшего многие раны атеистической эпохи – патриарха Алексия II.

С. Л. Гаврилов, Остзейские немцы в Санкт-Петербурге. Российская империя между Шлезвигом и Гольштейном. 1710-1918, 2011

Армяне не остались в стороне и от интеллектуальной жизни империи. Варда, брат императрицы Феодоры, десятилетие правления которой (856–866) считалось одним из самых блестящих в византийской истории, восстановил в Константинополе университет, поместил во дворце Магнаврскую школу, тем самым заложив основу для возрождения науки и культуры в IX–X веках. Руководство университетом он доверил другому армянину – Льву Философу, или Математику, – человеку энциклопедических знаний. Дядя Льва Математика – патриарх (837–841) Иоанн Грамматик – был широко образованным человеком, которому во многом обязан своими знаниями Лев Математик.

Сирарпи Тер-Нерсесян, Армения. Быт, религия, культура, -1

Оставаясь во всем верным сыном православной Церкви, блюстителем веры и канонов, Андрей Боголюбский в 1160 году обратился к константинопольскому патриарху Луке Хризовергу с просьбой об учреждении особой митрополии для подвластных ему княжеств Северо-Восточной Руси. С посланием князя в Византию отправился кандидат в митрополиты – суздальский архимандрит Феодор. Патриарх согласился посвятить Феодора, однако лишь в сан епископа Ростовского. В то же время, стремясь сохранить расположение князя Андрея, едва ли не самого могущественного среди русских князей, патриарх все же почтил Феодора правом ношения белого клобука, что было в Древней Руси отличительным признаком церковной автономии – известно, как дорожили своим белым клобуком архиепископы Великого Новгорода.

Збигнев Войцеховский, Святые и порочные, 2013

Между тем русские князья и до 1054 г., и как минимум 100 лет после пытались установить дружеские отношения с римскими папами. Так, вдова князя Игоря Ольга, хотя и приняла крещение в Константинополе, по каким-то причинам решила порвать с патриархом и установить связи с Римом. Знаменитый историк церкви А. В. Карташев писал по сему поводу: «Так называемый “Продолжатель Регинона” (половины X века), современник, под 959 г. сообщает: “Пришли к королю (Оттону I Великому), как после оказалось, лживым образом после Елены, королевы Ругов (Helenae reginae Rugorum), которая при Константинопольском императоре Романе крестилась в Константинополе, и просили посвятить для этого народа епископа и священников”.

А. Б. Широкорад, Италия. Враг поневоле, 2010

Иными словами, при Григории I папство уже открыто вступило в борьбу за собственное верховенство. Точно так же, как открыто был отвергнут папством существовавший в Византии высокий принцип именно равноправного взаимодействия церковной и светской властей. То единое в Духе взаимодействие императора и патриарха, которое получило глубокое философское определение «симфонии»… Но Запад, повторим, отверг пример Византии. И, пишет историк, «подобно отдельным светским феодалам, дравшимся между собою за власть, за богатство, за первенство, папство подрывает могущество светской власти и с ожесточением ополчается именно против равноправия двух сил, духовной и светской, которому не должно быть места там, где провозглашена «христианская республика», поглощающая, разумеется, государство. Ссылаясь на сочинения бл. Августина, Григорий I в обращении к императору говорил, что «земная власть служит небесной», что христианское государство должно быть прототипом идеального царства божьего (civitas dei). Изгнание из «божественного мирового порядка» «двуглавого чудовища» и подчинение всего христианского мира принципу единства только под эгидой Рима становятся со времен Григория I главной задачей папства»[15].

Н. М. Пронина, Великий Александр Невский. «Стоять будет Русская Земля!», 2014

Мехмет отличался большой дальновидностью в государственных делах. Он следовал принципу византийских императоров и арабских халифов: разрешить различным религиозным общинам иметь своих собственных лидеров. Мехмет выбрал известного греческого священника на место патриарха греческой общины, освободил духовенство от налогов, даровал церкви полную автономию от государственной власти и свободу отправления религиозных обрядов. В Византии вся полнота власти над православными греками принадлежала императору, патриарх оставался его тенью. Эту традицию переняли и турки. Кроме того, Мехмет позволил главному раввину вести гражданские и религиозные дела еврейской общины.

Рафаэла Льюис, Повседневная жизнь Османской Турции. Быт, религия, культура, -1

Как бы ни относиться к примирительной и «лояльной» политике патриарха в последние два года его святительства, имя святейшего Тихона уже воспринято и Церковью, и народным сознанием как имя великого исповедника веры. У заместителя и затем патриарха Сергия такого авторитета не было, и оппозиция против него стала более открытой. Во всяком случае, критика его деятельности в книге Льва Регельсона, несомненно, заслуживает гораздо большего внимания, чем всё то, что о нем писалось и говорилось за рубежом. Но нам кажется, что и Регельсон еще не сказал о нем последнее слово.

Л. Л. Регельсон, Трагедия Русской церкви. 1917–1953 гг., 2017

Характерно, что по прибытии в Венецию купцы отнесли святые мощи дожу, а не епископу или патриарху. Хотя венецианцы, как другие средневековые христиане, считали себя религиозной общиной, возводя свое происхождение, как показывают легенды о святом Марке, к христианским общинам, образованным самим апостолом на территории Римской империи, главой общины они считали не священнослужителя, а дожа. Храм святого Марка считался домовой церковью дожа; в нее и поместили драгоценную реликвию. Храм святого Марка не был кафедральным собором местного епископа, тот избрал для себя храм на острове Сан-Пьетро-ди-Кастелло. Позже остров Кастелло, занимавший видное место среди ранних поселений, превратился в захолустный квартал, населенный моряками, а центрами венецианской жизни стали районы вокруг площадей Сан-Марко и Риальто. Даже в церковных делах епископ Кастелло играл второстепенную роль; его затмевал патриарх. Как объясняется в главе 1, патриарх сидел вовсе не в самой Венеции, а в Градо, на краю Венецианской лагуны; там он считался преемником традиций прежнего Аквилейского патриархата. В большинстве средневековых городов до развития общинных институтов главой правительства считался епископ. В Венеции все было несколько иначе отчасти из-за сильной византийской традиции подчинения духовенства светской власти, а отчасти потому, что и патриарх не был епископом Венеции, и церковь Сан-Марко не считалась его храмом. Дож и государственные служащие олицетворяли богатство, подкрепленное благоговением перед мощами святого, и именно власть и славу венецианского государства символизировал лев святого Марка.

Фредерик Лейн, Золотой век Венецианской республики. Завоеватели, торговцы и первые банкиры Европы, -1

Семь крупных религиозных соборов созывались с того момента по IX век. Их стали называть Вселенскими соборами церкви. Второй собор, созванный в 381 году, утвердил патриарха вторым человеком в государстве после императора. Третий, собравшийся в 431 году, обсуждал несторианскую секту, члены которой поддерживали мнение Нестория Антиохийского, который считал, что человеческая природа Христа важнее Его божественной природы. Четвертый собор проводился в Халкидоне в 451 году, на нем спорили о двойственной природе Христа. В результате принятого решения египетская церковь отделилась от основной православной и стала называться коптской. К IX веку все основные вопросы учения были разрешены Вселенским собором церкви. В итоге приблизительно до середины XI века собрания стало посещать так мало священников, что они утратили свой обычный международный характер. Первое заседание Вселенского собора было, пожалуй, самым важным из всех, потому что на нем утвердили порядок действий, которому надлежало следовать в дальнейшем. Константин как председатель проявил инициативу и организовал дебаты по образцу римского сената, оставив за собой роль модератора. В результате византийским императорам предоставлялась возможность оказывать на дела церкви большее влияние, чем правителям других христианских государств. Если император не мог лично присутствовать на соборе, он имел право назначить, кого пожелает, в качестве своего представителя. Поначалу папа и его легат считались вторыми по важности после императора на этих собраниях. Но, несмотря на то что папе разрешалось голосовать раньше императора, окончательное решение Вселенского собора должен был обязательно подписать император, а не папа. Естественно, вследствие этого люди предположили, что император несет основную ответственность за решения в вопросах веры, так же как и за борьбу с ересью.

Т. Т. Райс, Византия. Быт, религия, культура, -1

Первым Киевским митрополитом русским по происхождению стал Иларион, возведённый Ярославом без испрошения разрешения у Константинопольского патриарха. «В Слове о законе и благодати» (написанном приблизительно между 1037–1050 гг.) Иларион, восхваляя дела князя Владимира Красное Солнышко, проводил мысль о самостоятельности молодых народов. В этом многие исследователи усматривают попытку Руси продемонстрировать независимость от Константинополя.

А. П. Долгов, Политология. Учебное пособие, 2014

Другая, широко сегодня известная ветвь (прото)националистической русской словесности – цикл текстов о Москве как о Третьем Риме. «…Вся христианская царства приидоша в конецъ и снидошася во едино царство нашего государя, по пророческимъ книгам то есть Ромеиское царство. Дав Рима падоша, а третии стоит, а четвертому не бытии», – отчеканил на века псковский инок Филофей. Перед нами обоснование религиозной миссии Московского царства – хранить истинную христианскую веру после вероотступничества латинян и взятия турками Константинополя, но опять-таки здесь нет ни слова о русском народе. Кстати, следует заметить, что «третьеримство» никогда не было московским официозом, единственный политический документ, где оно отразилось, – грамота об учреждении московского патриаршества (1589), и то в смягченной редакции насчет «второго Рима», дабы не обидеть восточных патриархов, давших добро на столь высокий статус Русской Церкви.

С. М. Сергеев, Русская нация, или Рассказ об истории ее отсутствия, 2017

Величайшей фигурой в истории Сербской Церкви и сербского народа по праву считается святой Савва (1175–1236), первый архиепископ Сербский, младший сын великого жупана Стефана Немани. В 1219 году Сербия получила от греческого императора и Патриарха Константинопольского право иметь своего автокефального архиепископа. Святым Саввой был основан знаменитый Печский монастырь, в XIV веке ставший столицей сербских патриархов. Огромную роль сыграл святой Савва и в укреплении сербской государственности: в 1221 году в монастыре Жича он короновал своего брата Стефана.

С. А. Луганская, Люди Сербской Церкви. Истории. Судьбы. Традиции, 2015

Под его началом был составлен первый известный свод законов русского феодального права, вошедший в историю под названием «Русская правда». При нем появились первые русские монастыри. Без санкции и участия константинопольского патриарха он с согласия епископов в 1051 году назначил митрополитом Илариона.

А. С. Терещенко, Украйна. А была ли Украина?, 2017

После начала в 1820-е гг. борьбы болгарского духовенства за церковную независимость от Константинопольского Патриархата Россия, относясь с сочувствием к болгарскому народному движению, не поддержала эту борьбу, так как в основе российской политики на Ближнем Востоке тогда лежал принцип единства православия. Большинство русских иерархов в первой половине – середине XIX века не принимали идею автокефалии Болгарской Церкви. Лишь архиепископ Херсонский и Таврический Иннокентий (Борисов) защищал права болгар на восстановление патриаршества. Митрополит Московский святитель Филарет (Дроздов) считал необходимым, чтобы Константинопольская Патриархия предоставила болгарам возможность свободно молиться Богу на родном языке и «иметь единоплеменное духовенство», но отвергал идею о независимой Болгарской Церкви. В разгар болгарско-греческого противостояния по вопросу о церковной самостоятельности Российский Святейший Синод в послании Константинопольскому патриарху Григорию от 19 апреля 1869 г. выразил мнение, что до известной степени правы обе стороны – и Константинополь, хранящий церковное единство, и болгары, законно стремящиеся иметь национальную иерархию[2].

М. В. Шкаровский, Русская и Болгарская Православные Церкви в первой половине XX века. История взаимоотношений, 2017

Надо отметить, что в середине XI века папство вступило в конфликт с Византией. Папа, который стоял в то время у власти, потребовал себе земли Южной Италии, находившиеся в подчинении у византийского императора. Лев IX рассчитывал, что напряженная международная обстановка заставит императора быть поуступчивей, но все оказалось не так просто. Папа встретил яростное сопротивление. Представители Рима, прибывшие в Константинополь, предали патриарха анафеме и покинули восточную столицу. Это было началом раскола между Западом и Востоком.

С. В. Владович, Ватикан, 2001

От первого сына боярина Фёдора Кошки – Ивана произошли: Кошкины, Кошкины-Захарьины, Захарьины, Юрьевы, Яковлевы-Захарьины, Юрьевы-Захарьины, Ляцкие, Романовы. Это самая известная и изученная ветвь потомков Фёдора Кошки. Боярин Иван Фёдорович Кошкин был казначеем (министр финансов) у Великого князя Василия I. Анастасия Романовна Кошкина-Захарьина стала любимой женой Царя и Великого князя Ивана Грозного, матерью Царя и Великого князя Фёдора Ивановича. Филарет (в миру Фёдор Никитич) первый стал писаться Романовым по имени своего деда, был Патриархом Московским и всея Руси, отцом Михаила Фёдоровича, избранного в 1613 году Царём.

В. А. Кошкин-Вязниковцев, Вязники, древний Ярополч, родовая вотчина бояр Кошкиных, дедина Российского Императорского дома, -1

Иван III (правил в 1462–1505 гг.) не только осенью 1480 г. восстановил суверенную русскую государственность, но и добился международного признания Великого княжества Московского. Он вернул часть исконных русских земель. Создал новые органы государственного управления – казну, дворец, пути. Иван III в 1497 г. утвердил Судебник в качестве свода правовых норм для всех русских земель. Он не признал унии византийского патриарха с папой римским. После падения Византии в 1453 г. русская православная церковь увеличила свой авторитет. В правление Ивана III были заложены основы будущего Московского царства.

В. В. Фортунатов, История. Шпаргалка, 2012

Не все было спокойно и внутри страны. Москва с 1460 г. фактически подставила Псков под контроль своих наместников. Первый администратор из столицы оставил о себе добрую память, а вот второй – ростовский князь Владимир Андреевич, что называется, не сошелся характером с псковичами. В итоге вече прогнало оскорбленного князя, отправившегося искать правды в Москву. Нестроения коснулись и церкви. Незадолго до кончины Василия II кафедру занял новый митрополит – Феодосий. Он стал первым митрополитом, утвержденным великим князем, а не Патриархом Константинопольским. Многие из православных церковных иерархов не признавали его, а сам святитель отличался крутым нравом и начал бескомпромиссную борьбу за повышение нравственного и образовательного уровня духовенства.

А. В. Воробьев, Великий князь Иван III Васильевич, 2015