Политическая власть

Полити́ческая вла́сть — способность одного человека или группы лиц контролировать поведение и действия граждан и общества, исходя из общенациональных или общегосударственных задач.

Данное определение будет справедливо лишь в том случае, если считать понятия «государственная власть» и «политическая власть» тождественными.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Власть – это соответствующее характеру и уровню общественной жизни средство функционирования всякой социальной общности, заключающееся в отношении подчинения воли отдельных лиц и их объединений руководящей в данном сообществе воле. Чтобы разобраться в проблеме политической власти, необходимо понять, что такое власть вообще, т. е. рассмотреть власть как общесоциологиче-скую категорию. Власть присуща любой организованной, более или менее устойчивой и целенаправленной общности людей. Неотъемлемым элементом содержания любой власти является принуждение. Общественная власть немыслима без принуждения, которое в соответствии с исторической обстановкой и характером власти приобретает различные содержание и форму. Также необходимо отметить, что отношения по поводу власти, или властеотношения, носят волевой характер и с точки зрения своей структуры складываются из «господства – подчинения» и «руководства – подчинения». В зависимости от конкретно – исторических условий власть может либо выступать как сочетание отношений «господства – подчинения» и «руководства – подчинения», либо проявляться только в отношениях «руководства – подчинения». Политическая (государственная) власть представляет собой особую разновидность общественной власти. Термины «политическая власть» и «государственная власть», равно как и стоящие за ними понятия, – синонимы. Политическая власть в собственном смысле этого слова и есть власть государственная, т. е. такая, которая исходит от государства и реализуется не иначе как при его (прямом или косвенном) участии.

Антон Викторович Селянин, Теория государства и права. Ответы на экзаменационные вопросы, 2009

Наиболее важным видом власти является политическая власть. Само словосочетание «политическая власть» своим происхождением также обязано древнегреческому полису и буквально означало власть в полисном сообществе. Современный смысл понятия «политическая власть» отражает тот факт, что всякое политически, т. е. государственно, организованное сообщество людей своим основополагающим началом предполагает наличие среди его участников отношений господства и подчинения и связанных с ними необходимых атрибутов – законов, полиции, судов, тюрем, налогов и т. п. Иными словами, власть и политика нераздельны и взаимообусловлены. Власть, несомненно, представляет средство осуществления политики, а политические отношения есть, прежде всего, взаимодействие членов сообщества по поводу овладения средствами властного воздействия, их организации, удержания и использования. Власть придает политике то своеобразие, благодаря которому она предстает как особый вид социального взаимодействия. И именно поэтому политические отношения можно называть политико-властными отношениями. Они возникают в ответ на потребность в поддержании целостности политического сообщества и регуляции реализации индивидуальных, групповых и общих интересов составляющих его людей.

Владимир Мельник, Введение в политическую теорию, 2012

Политическая власть находится в особом отношении ко всем другим властям в обществе, поскольку она обычно включает в большей или меньшей степени все другие отмеченные разновидности властей. Отличительные признаки политической власти: 1) легальность использования силы в пределах государства; 2) верховенство, обязательность решений для всякой иной власти, способность проникновения в любые общественные процессы. Политическая власть может ограничить влияние мощных корпораций, СМИ и других учреждений или же вовсе ликвидировать их; 3) публичность, т. е. всеобщность и безличность. Это означает, что политическая власть, в отличие от личной, приватной власти, которая обычно существует в небольших, контактных группах, обращается от имени всего общества с помощью права ко всем гражданам; 4) моноцентричность, наличие в лице государства единого центра принятия решений. В рыночном демократическом обществе, в отличие от политической власти, экономическая, социальная и духовно-информационная власти полицентричны. Здесь существует много независимых собственников, СМИ, социальных фондов и т. п.; 5) многообразие ресурсов. Политическая власть, и особенно государство, использует не только принуждение, но и экономические, социальные и культурно-информационные ресурсы.

Василий Пугачёв, Политология, 2010

Очевидно, политическая власть существовала не всегда. По мнению ученых, в примитивных обществах, т. е. в обществах, социально не структурированных, общая власть еще не носит политического характера, так как нет проблем, которые вызывают к жизни политику, – проблем достижения согласия. Политическая власть возникает в обществе, где люди разделены разными интересами, неодинаковым социальным положением. В примитивном обществе власть ограничена родственными племенными связями. Политическая же власть определена пространственными, территориальными границами. Политической властью обеспечивается порядок на основе принадлежности человека, группы к данной территории, социальной категории, приверженности идее. Осуществляемая всегда меньшинством, элитой, политическая власть возникает на основе соединения процесса консолидации воли множества, функционирования структур (учреждений, организаций, институтов), взаимосвязи двух компонентов: людей, сосредотачивающих в своих руках власть, и организаций, через которые власть концентрируется и реализуется.

К. В. Старостенко, Конституционно-политическое многообразие, 2008

Один из основных разработчиков методологии и теории исследования в области политологии, американский социолог и политолог Г. Алмонд, подчеркивает, что «у политики много ликов, и она может быть силой как добра, так и зла. Однако ядро политики – это прежде всего люди, которые принимают важные решения относительно себя и других… Политические решения всегда принимаются в рамках некоей общности, которую можно назвать политической системой… Для политики характерно проявление власти. Власть означает формальное могущество, которым наделены индивиды или группы с тем, чтобы их решения выполнялись и уважались… Те, кто обладают политической властью, как правило, имеют доступ к силовым и денежным ресурсам, позволяющим им обеспечивать реализацию своих решений»[1].

Коллектив авторов, Беларусь на пути в будущее. Социологическое измерение, 2015

В научной литературе сложилось несколько крупных подходов к пониманию проблемы политической власти. Так, сторонники бихевиористского (от англ, behavior – поведение) подхода понимают власть как тип поведения, направленный на изменение активности других людей. В рамках телеологического подхода власть рассматривается как способ достижения определенных целей, значимых для человека или группы. С этой позиции власть – это способность одного субъекта навязать свои цели другим субъектам. Так, например, полагает американский экономист Джон Кеннет Гэлбрейт (1908–2006). Инструменталистский подход трактует власть как возможность использования определенных средств, например насилия для достижения какого-либо результата. К. Маркс и Ф. Энгельс в своем «Манифесте Коммунистической партии» именно в этом теоретическом ключе говорят о власти как организованном насилии одного класса над другим. М. Вебер по существу развил марксистское понимание власти, когда писал, что власть – это возможность лидера осуществлять свою волю вопреки сопротивлению тех, кого это затрагивает. Сторонники структурно-функционального подхода утверждают, что власть – это качество не человека, а системы социальных отношений, в которых с необходимостью возникают статусы управляющих и подчиненных, власть имущих и бесправных.

О. А. Романов, Социальная философия, 2013

Под ресурсами власти принято понимать все те средства, использование которых обеспечивает влияние на объект власти в соответствии с целями субъекта. Ресурсы представляют собой либо важные для объекта ценности (деньги, предметы потребления), либо средства, способные повлиять на внутренний мир, мотивацию человека (средства массовой информации), либо орудия, с помощью которых можно лишить человека тех или иных ценностей, высшей из которых обычно считается жизнь (оружие, карательные органы в целом). Субъекты политической власти обладают уникальной системой ресурсов. В их руках находится государство с его аппаратом, армией, органами внутренних дел, тюрьмами, правоохранительными органами, денежной и налоговой системами и т. д. Государственная власть имеет монопольное право издавать законы, обязательные для всего населения. Ресурсами власти являются интересы, убеждения людей, их чувства, эмоции (страх, ненависть, зависть, восторг, энтузиазм, недовольство и др.). Также к ним относятся экономический, военный, культурный потенциал страны, государственная территория, стабильность и порядок, единство общества, природные богатства, численность населения, его качество (культура, образованность, трудовые навыки и т. д.), знания, профессионализм, пропаганда во всех ее формах, средства массовой информации. Важное значение имеют традиции, идеология, вера, доверие, общественное настроение, участие населения в политике, время, которым располагает власть для решения своих задач. Эффективными средствами власти могут стать национальные и религиозные чувства.

Я. С. Яскевич, Политология. Практикум, 2015

Итак, в Новое время государство и общество начинают анализироваться как феномены, не совпадающие друг с другом. Государство предстает как средоточие реальной политической власти, способное использовать ее как во вред, так и во благо общества. Теория ограниченного государства, озабоченная поисками средств ограничения властных возможностей государства, недопущения деспотического, произвольного осуществления власти, является в большей степени не правовой, а политической теорией. Смысл ее заключается в защите права от государства и государственного закона, ибо исторически право гражданского общества, частное право развивается вместе с обществом, независимо от воли политических властей; и именно в частном праве реализуются имманентно присущие ему принципы свободы и равенства, которые лишь постепенно переносятся и на политическую сферу, сферу публичного права. Поэтому право в либеральных теориях Нового времени ассоциируется с личной свободой, с автономной и юридически равной с другими личностью, с незыблемостью частной собственности и частной жизни вообще.

И. Ю. Козлихин, Избранные труды, 2012

Развитие гражданской концепции политики сопровождалось процессом нового государственного устройства в Европе и Америке. В США, например, сумели создать Конституцию, соединившую политическую теорию и практику. Американская республика сразу создавалась как государство с ограниченной властью. Выдающимся теоретиком американского республиканизма был Джеймс Мэдисон (1751–1836). По его мнению, народ – единственный источник политической власти, а выборы – характерная черта республиканского правления. Мэдисон много размышлял над проблемой защиты интересов меньшинства, которые обычно подавляются большинством, находящимся у власти. Он считал, что гарантировать свободу меньшинству может только республика, которой управляет представительная власть. Делегирование власти, представительная форма власти – серьезный вклад Мэдисона в искусство либерального правления. Наряду с этим Мэдисон усовершенствовал теорию разделения властей. Он изобрел такую систему сдержек и противовесов, согласно которой каждая из трех властей является относительно равной. Этот механизм взаимного контроля властей до сих пор действует в политической системе США.

Н. А. Лучков, Ответы на экзаменационные вопросы по политологии, 2009

Государственная власть есть проявление политической власти посредством деятельности органов государства. Она реализуется путем использования монопольного права государства издавать обязательные для всего населения решения (законы, постановления, указы и т. д.), специального аппарата принуждения, а также с помощью особого слоя лиц – профессиональных управленцев. Государственная власть, с одной стороны, есть одна из форм проявления политической власти, есть главное средство обеспечения господства одних социально-политических сил над другими, а с другой – она может выделяться из других форм проявления политической власти и анализироваться как особый социально-политический феномен, который функционирует по собственным закономерностям.

В. А. Мельник, Политология, 2014

Культурная политика – это деятельность государства, его властных структур по регулированию процессов, происходящих в сфере культуры. Специфика культурной политики определяется характером политической власти. Политическая власть может быть более или менее демократичной, или вовсе не демократичной. В государстве, практически лишенном демократии, в тоталитарном государстве цели культурной политики целиком и полностью подчинены стремлению максимально использовать культуру для укрепления режима. Все в сфере культуры поставлено под жесткий контроль. То в культуре, что оценивается властями как вредное в отношении к существующему порядку, уничтожается, или изымается из обращения, или подвергается специальной обработке. Идеологи и политики направляют культурную активность в русло поддержки политических идей и действий государства, которое, как они считают, представляет интересы всего общества. Высокая культура, органично связанная со свободой, творчеством представляет опасность для тоталитарных режимов. В лучшем случае, если она не оппозиционна власти, она ею терпится.

Сборник статей, Культура и мир, 2009

Нужно заметить, что в Новое время в связи с ростом социального веса буржуазии появляется и «общество» в узком, специфическом смысле, как некая общественность, осознающая свои, отличные от властных интересы и цели. Проблемой гомогенного феодального общества было то, что оно отторгало и игнорировало элементы социальной структуры, не входящие в классическую иерархическую триаду «крестьянин, рыцарь и священник». Как следствие, в условиях отсутствия автономной власти городская буржуазия, чей реальный вес в общественной иерархии существенно вырос, была полностью отстранена от системы политической власти и не имела легальных путей на нее воздействовать. Она и образовала то самое «общество», которое в осознании своих особых интересов выступило против политической власти феодального общества. Это «общество» и стало прологом современному обществу, осознающему свою автономность от современной политической власти.

В. Э. Смирнов, Гражданственность и гражданское общество. Самоорганизация и социальный порядок, 2013

Кроме того, согласно распространенному среди сторонников неолиберальной парадигмы мнению, в современном мире меняется сама природа политической власти, использование которой становится все более «мягким» и сдержанным. Так, Ч. Купчан утверждает, что изменения в источниках власти, развитие международных норм как ключевых регуляторов поведения государств, а также глобальное распространение демократии создают условия для реализации великими державами умеренной внешней политики, основанной на «разделяемом чувстве общности, помогающем сформировать транснациональное пространство, внутри которого правила эгоистической конкуренции более не применяются…»[35]. Как следствие, национальные интересы государств и традиционные методы их реализации, предполагающие наращивание военной и экономической мощи, утрачивают свою роль, уступая место «мягким», кооперативным формам международного взаимодействия, регулируемым транснациональными правилами и общими интересами. В результате мировой порядок оказывается под сильным влиянием норм и ценностей, воплощенных в институтах, международных режимах и сетях, нередко образующих собственные политические порядки, претендующие на легитимность в определенной сфере (регулирование капиталов, миграция, экология, здравоохранение, культура и т. д.)[36]. Это приводит к тому, что национальные государства перестают быть единственными и главными легитимными акторами в мировой политике, все чаще сталкиваясь с конкуренцией со стороны транснациональных норм и наднациональных институтов.

А. Н. Богданов, Международный порядок, 2017

В исторической практике, где политическая власть создается, подвергается переделам, защищается и уничтожается, те или иные проявления суверенности могут как дополнять друг друга, так и преобладать одно над другим. Например, современная Россия соединяет в себе суверенитет «факта» и «признания», в то время как современный Ирак, Ливия, Косово и вообще подавляющее большинство стран мира формируют лишь фрейм «признания» – и то весьма специфического, формального. Дело в том, что реальное смысловое приращение, которое несет в себе понятие суверенитета в сравнении с базисным понятием власти, состоит в том, что суверенитет, как писал В. Л. Цымбурский, «представляет власть на фоне мира, ею не охваченного». Это и есть внешний аспект суверенитета – аспект признания. Однако как показывает политическая практика, власть большинства государств не охватывает даже территории собственной страны. Тем не менее, факт несуверенности власти на своей территории вовсе не является препятствием для международного признания страны. Так, в соответствии с Уставом, вопрос о вступлении в ООН решают государства-члены. Страна может стать субъектом ООН, если получает рекомендацию 9 из 15 членов Совета Безопасности и если при этом ни один из постоянных членов Совета Безопасности не высказался против. Затем это решение должно быть одобрено двумя третями членов Генеральной Ассамблеи. Такой подход не только рождает серьезную критику, но имеет альтернативную международную модель признания.

Е. Г. Пономарева, Вывихнутый век. Кто его вправит? Хаос, конфронтация, интеграция, 2016

Модернизация способствует развитию коррупции еще и тем, что создает новые источники обогащения и власти, отношение которых к политике не задано господствующими традиционными нормами данного общества и для которых современные нормы еще не приняты доминирующими в обществе группами. Коррупция в этом смысле есть прямой продукт формирования новых групп с новыми ресурсами и стремления этих групп обеспечить себе влияние в политической сфере. Коррупция может рассматриваться как неформальное средство ассимиляции новых групп в политическую систему в условиях, когда система не способна адаптироваться достаточно, чтобы обеспечить законные и приемлемые средства достижения этой цели. В Африке коррупция перекинула «мост между теми, в чьих руках политическая власть, и теми, кто контролирует богатства, позволив этим двум классам, мало связанным между собой на начальных фазах становления националистических режимов в Африке, осуществить взаимную ассимиляцию»82. Новые миллионеры покупают себе места в Сенате США или палате лордов и тем самым становятся участниками политической системы, а не ее непримиримыми оппонентами, что могло бы произойти, будь они лишены возможности коррумпировать систему. Точно так же массы, недавно получившие избирательные права, или недавние иммигранты используют полученное ими право голосовать для покупки себе рабочих мест или привилегий у местной политической машины. Существует, таким образом, коррупция бедных и коррупция богатых. Одна обменивает политическую власть на деньги, другая деньги на политическую власть. Но в обоих случаях нечто общественное (голос, должность или решение) обменивается на личную выгоду.

Самюэль Хантингтон, Политический порядок в меняющихся обществах, -1

В таких государствах политическая власть мыслится и отправляется как продолжение права собственности и властитель является одновременно сувереном государства и его собственником».[6] С точки зрения права необходимыми признаками государства служат три элемента: государственная территория, народ и власть. Характеристика государства включает следующие критерии: во-первых, социальное назначение государства; во-вторых, его организационную структуру; в-третьих, специфические возможности, права и полномочия в сравнении с другими институтами; в-четвертых, характер отношений с обществом, социальными группами.

А. Н. Чистяков, Политические и избирательные системы. Государства Британского содружества. Том 1. Учебное пособие, 2013

Сама по себе постановка вопроса о гражданском обществе как определенной сфере неполитической, частной жизни граждан, независимой от государственной власти, исторически имела, безусловно, прогрессивное значение. Она сыграла важную роль в утверждении нового, буржуазного конституционного строя, основанного на принципах неприкосновенности частной собственности, невмешательства государства в сферу свободного предпринимательства, стихии рыночной конкуренции, равно как и в сферу личной, семейной жизни членов гражданского общества. Этим был завершен процесс отделения политической жизни от гражданского общества. В результате самостоятельное, независимое от политической власти, существование обрело и гражданское общество. На этой основе произошла «атомизация» общества, выделение индивидов как субъектов неотъемлемых прав человека из социально-классовой структуры общества. При этом в свое время К. Маркс отмечал, критически анализируя современное ему гражданское общество, что именно индивидуальная свобода явила собой, в историческом плане, своего рода генетическую основу гражданского общества. И не удивительно, что в этом варианте оно было и не могло не быть ничем иным, кроме как сферой проявления частных интересов эгоистичных личностей, обладающих формально-юридической свободой, но фактически находящихся (в условиях всеобщности товарного производства) в системе жестких форм вещной зависимости, реальной несвободы.

Н. С. Бондарь, Власть и свобода на весах конституционного правосудия: Защита прав человека Конституционным Судом Российской Федерации, 2005

Из этой системы ценностей вырастают многие другие особенности техногенной культуры. В частности, политико-правовым результатом становления техногенной цивилизации является приоритет личности как субъекта и цели правовых отношений, легализм как монополия государственной власти на установление и преобразование права в сочетании с подчинением этому праву всех элементов общества и интеллектуализм как постижение правового бытия, выявление единой сущности в разнообразии правовых явлений, абстрактный, понятийный и системный характер правового мышления, научные формы правовой аргументации. Соответственно, именно право в условиях техногенной цивилизации имеет реальную силу и является главным и наиболее действенным регулятором общественных отношений (с учетом возможности вмешательства в процесс регуляции политической власти и структур гражданского общества). И потому именно право выступает главным регулятором и ограничителем коррупции. «Западные формы борьбы с коррупцией опираются на веками формировавшиеся европейские и американские принципы правового государства и гражданского общества как субъектов, ограничивающих возможность неправового поведения органов власти и воспринимаемого как отклонение от должного состояния легитимности в результате действия субъектов в соответствии с индивидуальными корыстными интересами. Главным направлением западной борьбы с коррупцией выступает усиление правовых приоритетов и действенности права в том числе, посредством «автоматического правоприменения» – возбуждения уголовных дел и последующего осуждения правонарушителей… Позитивные и негативные санкции, цивилизационно сформировавшиеся в техногенном обществе и зафиксированные в уголовном и других кодексах и транслируемые оттуда в политические решения власти и активность гражданского общества (а не наоборот), являются наиболее эффективным выработанным человечеством антикоррупционным механизмом»[63].

Коллектив авторов, Коррупция: природа, проявления, противодействие, 2013

Политические партии создаются для того, чтобы группа людей, выражая интересы своих сторонников, эффективно боролась за политическую власть. Известный российский политик Лев Троцкий утверждал: «Никакая партия ничего не стоит, если она не имеет целью захват власти» [цит. по: 547]. Зигмунд Нейманн утверждал, что политическая партия – это «особая организация активных политических агентов, стремящаяся к контролю над государственной властью и состязающаяся с группой или группами, придерживающимися других взглядов» [692, с. 396]. Известный немецкий исследователь Штиллих писал: « Политическая партия – это организация людей, которые на основе определенной концепции мира, государства, общества, экономики, права и культуры занимаются делами крупных публичных властных структур с целью получить в них власть и проводить свои принципы» [цит. по: 67, с. 168]. Кеннет Джанда также в своих определениях особое внимание обратил на функции борьбы за овладение властными ресурсами, завоевание и осуществление (или участие в осуществлении) политической власти. Властный признак позволяет выразить саму сущность политической партии и ее отличие от иных видов общественных объединений неполитического характера [276]. Как показывает политическая практика, большинство исследователей считают именно его главным, системообразующим. Это неоднократно подчеркивал в своих работах и известный современный французский социолог и политолог М. Дюверже, определявший политические партии как «организации, которые отличаются стремлением самостоятельно осуществлять политическую власть или при менее благоприятных условиях иметь своих представителей в высших государственных органах» [53, с. 1–2].

И. В. Котляров, Социология политических партий, 2011

Говоря о влиянии неолиберализма на процесс мутации государственности, нельзя не упомянуть работы Н. Хомски (например, «Гегемония или борьба за выживание: стремление США к мировому господству»), который резко критикует гегемонистскую политику главного кластера глобализации – США. В 1992 г. позицию американской элиты в отношении ООН как некогда значимого политического института ярко выразил Ф. Фукуяма, работавший в Государственном департаменте США при президенте Р. Рейгане и Дж. Буше-старшем: ООН – «в высшей степени полезный инструмент политики односторонних действий, и, вероятно, в дальнейшем такая политика будет проводиться в жизнь преимущественно посредством ООН». Прогноз Фукуямы подтвердился, так как он был основан не только на желании американского правительства, но на понимании определенной тенденции в деятельности этой организации. В тот период расстановка сил в мировой политике была такова, что ООН превращалась в инструмент внешней политики США: неизбежность этого была заложена с самого момента основания организации. Речь идет о возможности установления «тирании большинства»: запросы и требования поступают только из главных центров политической власти, которые на деловых пресс-конференциях часто называют «фактическим мировым правительством властителей мира».

Е. Г. Пономарева, Грязные войны буржуинов, 2015

Вершиной социально-политического развития стала политическая власть как господство определенной группы людей (элиты) над всем обществом, характеризуемое использованием в случае неповиновения насильственных принудительных средств. По утверждению Э. Ланга, в государстве «надлежит видеть институты (органы и лиц, занятых управлением), призванные играть роль регулятора, гарантирующего отдельные элементы общего блага».

С. Н. Бабурин, Новая русская империя, 2013

Политическая власть в восточных обществах опиралась на духовную, которая определяла и контролировала высшие ценностные ориентиры, этические нормы, создаваемые коллективным опытом. Восточные общества основаны на теократическом принципе, в соответствии с которым государство – постоянно мобилизованный носитель ценностных, нравственно-религиозных критериев, стремящихся контролировать все социальные явления. Государство и религия соединены, государство обеспечивает осуществление религиозной идеологии. Отсюда следует вера в сакральность всего, что руководит земным бытием человека на Востоке и, соответственно, в необходимость осуществления принципа общности, соборности. Организация светского общества происходит по принципу храмовой общины, которой руководит царь (монарх или король), являющийся посредником между человеком и Богом. На Востоке клан, община всегда принимали только то, что соответствовало нормам общинной или корпоративной этики. В силу этого политические структуры стран Востока всегда стремились к внутренней устойчивости, стабильности, в них закреплялось только то, что соответствовало нормам общинной этики, воспроизводя политические структуры одного типа. Восточные общества поэтому не склонны модернизироваться.

И. И. Бурдукова, Культура и политические системы стран Востока, 2008

Согласно близкой телеологической бихевиористской (от английского behave – двигаться, действовать) трактовке власть – это особый тип поведения, реализуя который, одни люди командуют, а другие – подчиняются. Бихевиористский подход требует рассматривать отношения власти исключительно как разновидность межличностного взаимодействия, обращая сугубое внимание именно на индивидуальную мотивацию участия в отношениях власти. Люди стремятся установить властную зависимость между собой, подчиняясь своим внутренним потребностям, желаниям, страстям, прочим побуждающим к действию импульсам, которые, в свою очередь, порождаются присущим индивидам стремлением (волей) к власти и обладанием некой «политической энергией». Известно, что возможные мотивы участия индивида в социальных связях довольно многообразны. Поэтому власть для человека – это не только средство непосредственно улучшить свою жизнь (обрести или укрепить богатство, престиж, свободу, безопасность и т. п.). Это ещё и значимая самоцель, позволяющая получать удовольствие и даже наслаждение от самого обладания ею. Поскольку же к властвованию, так или иначе, стремятся все люди, то политическая власть – во всем многообразии отношений, деятельностей институтов – складывается как результат столкновения, противоборства индивидуальных многообразных воль к власти, как некий баланс политических сил.

А. П. Долгов, Политология. Учебное пособие, 2014

Аппарат публичной политической власти. Важнейшим признаком государства является наличие аппарата публичной политической власти. Сущность данного института заключается в сосредоточении властных полномочий в руках профессиональных управленцев, выделение которых в относительно самостоятельную группу есть не что иное, как четвертое крупное разделение труда. Аппарат государственной власти как организация, осуществляющая деятельность в сфере социального управления, обладает публичным характером: властные предписания, принятые от имени государства, одинаково обязательны для всех членов сообщества независимо от того, принимали они непосредственное участие в подготовке и принятии этих предписаний или нет. Более того, не имеет значения внутреннее отношение (согласие или несогласие) субъекта к устанавливаемому от имени государства общезначимому правилу поведения, действенность которого гарантируется всем государственным механизмом (в том числе и механизмом принуждения) и которое санкционируется государством (за нарушение установленного предписания предусматриваются адекватные причиненному вреду меры юридической ответственности).

Коллектив авторов, Правоведение. Учебник для вузов морского и речного транспорта, 2008

Условия демократического правового государства диктуют совершенно иной расклад элементов политической системы и ее место в обществе. Во-первых, политическая система и организация политической власти общества, т. е. государства, различаются, и последнее не входит в состав политической системы как ее обычный элемент. Во-вторых, политическая система государствообразующего общества (она может формироваться именно в таком обществе) складывается на основе объективно существующего экономического и политического плюрализма. Политическая система формируется на основе демократических законов для борьбы (правовым, конституционным способом) за государственную власть и для осуществления контроля, от имени гражданского общества, за деятельностью функционирующего государства. Политическая система в демократическом государстве, прежде всего, выступает в качестве некоего полигона, где должен функционировать механизм народовластия. Здесь соединяется все многообразие проявления интересов государствообразующего народа. Политическая система – это некая платформа, где сосредоточиваются различные силы, борющиеся за государственную власть. Борьба за государственную власть означает как стремление к завоеванию конституционным путем государственной власти, так и к удержанию ее. Причем эта борьба политическая, ведется в рамках, установленных конституцией и другими правовыми актами. Демократическое государство не только не ущемляет политические и иные интересы тех, кто борется за государственную власть, но и уважительно относится к движениям политических сил, само строго следит, чтобы политическая деятельность велась в рамках конституции и законов.

Ф. М. Раянов, Правовое государство и современный мир, 2012

Экономическое господство закрепляется политической властью и соответствующим уровнем политических отношений, благодаря чему в правовом поле авторитет власти обретает легитимность. Но при любом раскладе общество сохраняет перспективу стать выше классового противоречия и обрести статус гражданского общества, где все соблюдают правила общежития без каких-либо принуждений, руководствуясь побуждением жить в человечном обществе и быть общественным человеком, где политика заявляет о себе как искусство управлять, обеспечивать регламент жизни общества. Возможность гражданского общества при определенных условиях политическими средствами превращается в действительность.

Коллектив авторов, Гражданское общество. Истоки и современность, 2006

Чаще всего это объясняют ошибками реформаторов, недостаточным знанием и пониманием ими России. В действительности, однако, правящий слой, в основном сохранивший свои позиции, использовал период демократической эйфории для реализации собственных интересов. Под прикрытием либеральных идей частично обновленная элита успешно овладела политической властью, государственной собственностью и финансовыми ресурсами страны, в то время как остальная часть общества стала жертвой обмана и самообмана.

Коллектив авторов, Общественный разлом и рождение новой социологии: двадцать лет мониторинга, 2008

Если категория «сущность государства» отвечает на вопрос: в чем заключается главное, закономерное, определяющее в государстве, то категория «форма государства» отвечает на вопросы: кто и как правит в обществе, как устроены и действуют в нем государственно-властные структуры, как объединено население на данной территории, каким образом оно связано через различные территориальные и политические образования с государством в целом, как осуществляется политическая власть, с помощью каких методов, приемов.

В. И. Щепетев, История государственного управления в России, 2004

В работах «Государь» и «Рассуждения на первую декаду Тита Ливия» он рассматривал государство как политическое состояние общества: отношение властвующих и подвластных, наличие соответствующим образом устроенной, организованной политической власти, учреждений, законов. Он называл политику «опытной наукой», которая разъясняет прошлое, руководит настоящим и способна прогнозировать будущее. Макиавелли считал, что в основе политического поведения лежат выгода и сила, в политике следует опираться на силу, а не на мораль, которой можно и пренебречь при наличии благой цели. Вывод: в политике цель оправдывает средства.

Т. А. Ильина, Политология, 2011

Традиционное общество обходится, таким образом, двумя указанными базовыми ценностями. Для обеспечения консолидации и социализации ему достаточно обеспечения безопасности и справедливости. И политической власти, государству для обеспечения легитимности. В таком обществе вполне достаточно апеллировать к безопасности и справедливости. Однако, если общество оказывается заинтересованным в развитии и творчестве, делая ставку на второй вектор справедливости, в нем формируется еще одна базовая ценность – свобода, связанная с возможностями самореализации, индивидуальной ответственности.

Г. Л. Тульчинский, Российская политическая культура. Особенности и перспективы, 2015

ВАЛЛЕРСТАЙН ИММАНУИЛ МОРИС (р. 1930). Известный американский социолог, историк экономики, один из основателей мир-системного подхода, президент Международной социологической ассоциации (1994–1998). Продолжил традицию К. Маркса в исследовании капитализма как способа существования экономики и общества в целом. Мир-системный подход В.: в мире существуют социальные системы, подразделяемые на мини-системы и миры-системы. Первые – небольшие высокоавтономные единицы с четким внутренним разделением труда, не являются самодостаточными. Вторые – это более сложные самодостаточные социальные системы, имеющие границы, структуру, правила легитимации, консолидации, обладают самодостаточностью. Миры-системы В. в свою очередь разделяет на миры-империи и миры-экономики в соответствии с различными способами производства. В мирах-империях экономика подчинена политической власти. В мирах-экономиках экономика освобождается из-под диктата политической власти. Большинство трудов В. посвящено политической мир-экономике, международным отношениям, глобальным процессам. Составными частями капиталистической мир-экономики являются ядро со своим гегемоном, полупериферии и периферии. Россия как полупериферия занимает промежуточное положение между ядром с современным гегемоном США и развивающимися странами. Основные труды: “После либерализма”, “Конец знакомого мира”, “Мир-системный анализ: теория и методология”, “Исторический капитализм”, “Политика мира-экономики: Государства, движения и цивилизации”.

В. К. Мокшин, Словарь-справочник по социологии, 2011

Лоренца Штейна, с доктриной которого ученый был хорошо знаком, Чичерин определяет государство и общество как два разных союза, «из которых один представляет общество как единое целое, а другой заключает в себе совокупность частных отношений между членами». В состав обоих союзов входят одни и те же лица, но в разных отношениях, и соответственно они управляются разными нормами – публичным и частным правом. Дав такое юридическое определение, Чичерин, однако, подчеркивает, что юридическая сторона не исчерпывает сложных противоречий частных и государственных интересов в соотношении общества и государства. «Совокупность частных отношений между людьми, подчиняющимися общей политической власти, – говорит он, – и есть то, что называется обществом». В таком подходе прослеживается несомненное влияние Гегеля, с одной стороны, и юристов-практиков – с другой. Ученый отмечает, что совпадение двух путей исследования, «сверху» и «снизу», подтверждает правильность такого подхода. В то же время он считает, что собственно общество и наука о нем – социология – представлены в научной традиции различными подходами. Они различаются в зависимости от того, что берется в них за главный критерий. Одни ограничивали его областью экономики, другие – распределением духовных общественных благ (Л. Штейн), третьи понимали под обществом совокупность частных союзов, стоящих как бы посредине между областью частных отношений, управляемых гражданским правом, с одной стороны, и государством – с другой (Р. Моль), четвертые интерпретировали общество гораздо шире, считая государство одной из его функций (экономисты типа Шеффле и реалистические философы, как, например, Г. Спенсер). Чичерин отмечает, что «весь современный социализм основан на смешении государства и общества, или лучше – на поглощении последнего первым».

А. Н. Медушевский, Новейшая история России в политико-социологическом измерении, 2006

По мнению С. Ю. Кашкина, государственный режим – понятие более узкое, включающее в себя лишь методы осуществления политической власти государственным аппаратом и соответственно ограничивающееся государственным механизмом. Политический режим характеризует все многообразие проявлений и элементов политической системы общества в действии. В силу своей особой значимости, продолжает автор, государственно-правовые властеотношения играют доминирующую роль в формировании политического режима[60].

Ю. А. Кудрявцев, Государственные режимы, 2012

Между тем существование демократической системы правления, в отличие от тоталитарной или первоначально навязанной извне, по самой своей сути возможно лишь в том случае, если она будет соответствовать политической культуре страны. Это означает, что демократическая форма устройства политической власти и гражданского общества России невозможна без соответствия русской политической культуре, точно так же, как демократическая система власти внутри США была бы невозможной без соответствия американской политической культуре.

Максим Григорьев, FAKE – структуры. Призраки российской политики, -1

Гражданское и политическое общество совместно составляют надстройку. При этом резкой грани между двумя обществами нет и в нормальных условиях они действуют сплоченно. Грамши полагал, что кризис наступает тогда, когда между ними происходит раскол, когда политическая власть и интеллектуальная гегемония начинают противостоять друг другу[10]. Из этого следует важное заключение: для захвата власти нет необходимости менять экономический базис, необходимо захватить и изменить ту часть надстройки, которая соответствует гражданскому обществу, создающему общественное мнение во всем обществе.

В. В. Бурматов, Современные революционные технологии. Стратегия, технология и тактика «цветных» революций, 2011

Итак, политическая идеология предопределяет средства и методы осуществления политической власти, регулирующей жизненное пространство и свободы как отдельного человека, так и различных социальных, профессиональных и иных групп и общества в целом. она определяет права и свободы человека, его возможность влиять на систему политических и общественных отношений, участвовать в управлении государством и обществом. Политическая идеология регулирует систему взаимоотношений и взаимодействий между акторами политических процессов, участие в политике как формальных, так и неформальных политических институтов.

А. Г. Конфисахор, Политология для психологов, 2017