НеКлон

Anne Dar, 2023

В середине двадцать первого века клонирование человека становится морально допустимым. Первая высокоразвитая страна запускает проект по созданию человеческих дубликатов. На начальном этапе иметь клонов могут позволить себе только крайне обеспеченные люди. Вскоре пересадки органов во имя спасения своих жизней, продления молодости или из прихоти перестают быть чем-то проблематичным, однако эта прерогатива продолжает оставаться доступной только для элит. Мировое сообщество колеблется между желанием последовать примеру одной страны и осознанием моральной неприемлемости эксперимента. На стыке принятия решения в пользу создания клонов по всему миру эксперимент первой страны начинает стремительно входить в стадию стагнации. На фоне этих глобальных событий клон под номером одиннадцать тысяч сто одиннадцать становится на путь поиска ответов на вопросы, которые для разных людей имеют разные ответы: дозволено ли человеку вмешиваться в извечный ход природы столь грубым образом? какими могут быть последствия? отсутствуют ли у клонов души? на что способны клоны, когда речь заходит об их отношении к своим создателям? кто хуже: клон или человек? возможно ли безусловное прощение или лишь достойное отмщение может всё остановить? возможно ли выиграть в игре без правил? и что важнее: доброта или справедливость?

Глава 15

Кажется ещё чуть-чуть, и меня всерьёз схватит озноб. Не из-за холода, хотя майская ночь и кажется прохладной. Я стою в тонкой пижаме, на моих ногах тонкие носки и тапочки с тонкой подошвой, пропускающие холод голого напольного кафеля, но потряхивать меня начинает всё-таки не из-за холода — из-за самого сильного переживания, которое мне только приходилось ощущать в своей жизни. Даже в пыточной, даже в шкафу с гвоздями внутри меня не возникало ничего подобного…

Что будет, если окно не откроется? Если оно, как и обычно, окажется замурованным?.. Целый день я только и думала об этом. Уже лежа в своей узкой кровати и беспокойно дожидаясь наступления двадцать третьего часа в подходящих к концу сутках, я неосознанно загоняла себя этой панической мыслью в тупик, но в итоге так и не загнала. Я сумела прийти к выводу, что в худшем случае потрачу немногим больше времени, но… Всё равно найду способ вытащить себя отсюда. До рассвета точно успею что-нибудь предпринять. Потому что с наступлением рассвета будет слишком поздно: либо эта ночь — моя последняя ночь перед разбором, либо эта ночь — мой первый шаг в пугающую неизвестность.

Решив наконец прекратить свои муки, вызываемые страхом перед закрытым окном, я коснулась замерзшими от переживания пальцами деревянной, выкрашенной в белый цвет и обшарпанной оконной рамы. Она на удивление легко подалась вверх. От радости я едва не прослезилась.

Лестница располагалась чуть левее от окна, без площади для залезания — необходимо было сразу из окна становиться на узкие ступени. Благо я всегда была очень ловкой и высоты, как это было у 11112, не боялась. Взявшись за металлическую перекладину лестницы одной рукой, я поморщилась от неприятного холода, источаемого металлом. Пять секунд — и я уже стою на лестнице обеими ногами и держусь за нее одной рукой. Второй рукой я несколько секунд пыталась закрыть окно, но оно никак не поддалось моим уговорам — заело. Решив наплевать на непредвиденную помеху, я начала поспешно спускаться вниз, при этом стараясь передвигаться как можно более беззвучно.

Между вторым и первым этажами я испугалась света, исходящего из примыкающего к лестнице окна на первом этаже, но заглянув в него сверху вниз, поняла, что тревога ложная: в аудитории никого не было. Скорее всего, какая-нибудь уборщица или наставница младших клонов уходя забыла выключить в помещении свет.

Спрыгнув на землю, я в считаные секунды переметнулась в густые кусты Еклунда, которые тот высадил здесь в самом начале весны — кустарники не принялись и теперь представляли собой заросли сухостоя, до которого руки ворчливого садовника, очевидно, не доходили.

Конец ознакомительного фрагмента.