Бесконечная игра. 6R

Lao Bearolla

– Зачем читать эту книгу?– Ты будешь читать, и что-то в душе отзовётся, – просто ответила Алиса.– А о чём она?– Душа? Или книга? Эта книга про любовь, вообще-то, всё в мире про любовь.

7. Кто мы? Откуда мы пришли? Куда идем?

— Кто мы? Откуда мы пришли? Куда мы идем? — я развлекалась на факультативе по философии, мне казалось тогда, что это бред и всё понятно и так; а оказалось, что философы не зря классифицировали вопросы про жизнь. О смысле жизни, о её сути, о принципах. Кант это делал, кажется, и другие тоже. Не помню, не могла я тогда представить, что окажусь на перекрестке миров, то есть в аэропорту, одна, без осознания куда идти. По уши в экзистенциализме и абсолютно без понятия что делать. Мне даже было страшно. А ты смелый, наверно скоро этот морок рассеется и память у всех станет ясной. Хорошо, что Фома тебя так быстро нашел.

Рэнди пил чай. Алиса сидела напротив. Альдо наблюдал со стороны. Аня поставила на стол горячие бутерброды.

Руслан медленно спустился со второго этажа в сопровождении Халлика.

— Я думаю, тёмные специально распылили какой-то забывательный газ, — сказала Алиса, — чтобы нам всем было сложнее найтись.

***

Очень поздним вечером, после первой неловкости, извинений, объятий, принятия и радостных ощущений от семейного ужина; после того, как в детской, за неимением других удобных помещений, организовали ещё одно спальное место; после укладывания мелких и старшего спать, долгого сидения у кровати, Руслан спросил Халлика:

— Почему ты не сказал мне раньше?

— Ты не спрашивал.

— Ты знал, что есть ребенок, которого рядом нет.

— Позвольте, всё последнее время ты был занят всякой всячиной и старшие дети жили совершенно самостоятельно. Я думал, он спокойно учится во Франции. Ты же не отчитывался мне по поводу того, регулярно ли тебе звонят твои дети или они вообще пропали.

— А я не помнила, — грустно сказала Алиса, — про Мяу помнила, а про Рэнди нет. Мы с ним не пересекались особо раньше.

— Я говорил тебе, что большой дом — не просто так, — сказал Руслан. Были ещё дети.

— Приёмные.

— Какая разница, Фома, перечисляй всех.

— Печаль в том, что я тоже не помню всех. Было два пацана, повёрнутых на лошадях, и девчонка — спортсменка. Светловолосая, вряд ли твоя. И может быть кто-то ещё. Пацаны тоже были не твои, один вроде вообще просто у тебя жил, — сказал Халлик.

— Бред какой-то, — Руслан был в шоке; понимать, что он абсолютно не помнит таких важных вещей, было ужасно.

— Не бред. Это был приемный ребенок Даджани, — сказала Алиса. — Раньше он жил у нас. Он плохо видел.

— Мне кажется, я тихо схожу с ума.

— Успокойся. Может быть на это и рассчитано. Чтобы все запутались; перестали доверять себе и друг другу, сходили с ума с разной скоростью. Тебе ведь всё верно подсказало твое сердце про Рэнди. И подскажет про других. Надо просто успокоиться, расслабиться, дать сердцу говорить; и собрать для начала всего семь волшебников. Вот спроси сейчас Фому как он нашел Рэнди, он тебе ответит, что ПРОСТО поехал и СЛУЧАЙНО нашел.

— Фома?

— Я просто поехал…

— Видишь, фокус в состоянии, важно знать, как попасть в это «просто», чтобы «просто поехать, просто встретить, просто найти», это нельзя сделать, когда напряжение избыточно.

— И как попасть в это «просто»?

— Расслабиться, поймать волну; тебе — выспаться для начала.

— Как, Алиса? Если я каждый день узнаю что-то настолько для себя новое? Я не помню что со мной было, с кем я жил, не помню детей, ни родных, ни приемных; вокруг всё меняется, как я могу расслабиться?

— Вопросы из серии «надо ли спать на войне, или подождать пока всё закончится» и «как сохранить боеспособность», — серьёзно сказала Алиса.

Альдо, стоявший рядом, хмыкнул.

— Ты всегда так рассуждаешь?

— Это не я, — отмахнулась Алиса, — но у меня есть предложение — сверить реальности. Прям табличку составить. Посчитать волшебников, приемных детей, друзей, всех. Спросить у всех. Но при этом понимать, что память носителей, то есть нас, частично испорчена, и стопроцентной гарантии нет. Каждый может что-то забыть или ошибаться.

— Документы могут быть изменены, — вставил Халлик. — Как у Рэнди, у него в паспорте другая фамилия.

— Документы — это детский сад, документы поменять легко, у нас даже пространства могут быть изменены. Как вилла Даджани, её нет ни в наличии, ни на карте, хотя я была там три месяца назад. И тела могут быть изменены. Как у Мяу и Риты.

— Интересный у вас детектив, — озабоченно сказал Альдо. — И как вы планируете узнавать людей?

— «По улыбке, и по цвету глаз», как в русской песенке поётся; итальянская песня про это тоже есть, — Алиса вернулась в романтическое настроение.

— Но ты ведь понимаешь, что состояние человека может поменяться, будет не до улыбок, и раз уж меняются тела, чего я правда пока не могу понять, цвет глаз поменяется тоже.

— Ясен пень! Это же образно. Ежу понятно, что узнать можно только по внутреннему ощущению. Ничего внешнего. Тебе надо курс из русских сказок. Узнавание там — это стандартное задание для героя.

Альдо задумался, потом пошутил:

— Мне может уволиться, пока не поздно.

— Уже поздно, — засмеялась Алиса, ты опоздал на пару жизней, но ты можешь; хотя вряд ли ты захочешь жить без такой весёлой компании и без сказки.

— То есть все ЭТО уже не игра, а сказка? Что-то я не понимаю, что я делаю в сказке.

— Всё ж просто; ты тоже ищешь волшебника!

Приход наш и уход загадочны, — их цели

Все мудрецы земли осмыслить не сумели,

Где круга этого начало, где конец,

Откуда мы пришли, куда уйдём отселе?

«Рубаи» Омар Хайям