Город джиннов

Mag Well (2024)

Живя жаркой и скучной жизнью, Ашух и Хаим и понятия не имели, что скрывает от них засыпанный песками город Аломна. И что скрывала мама Хаима все годы от него? Они приняли звездочета, который пророчил о надвигающейся опасности, за сумасшедшего, а сладкий обман торговца Кемера за правду.Но силы зла проснулись! И местный разбойник, который начал на них охоту — это лишь начало. С кем боролись джинны в Аломне и почему они покинули этот город. Кто помог вернуть силы зла в Аломну и смогут ли аломийцы устоять против них? Чего боялась повелительница пустыни и будет ли она помогать илисам в борьбе со злом? И кто истинный джинн, который спасет Аломну, да и весь мир от всепожирающих сил зла? И наконец им самим придется столкнуться с самим злом и спасти людей от неминуемой гибели.

Глава 2. Уличный фокусник

Рынок находился в самом центре Аломны. Он напоминал пестрый улей: был тесен и шумен. На узких кривых улицах размещались лавки с шелковой парчой по соседству с лавками местных целебных зельеваров, с прилавок которых торчали крысиные головы и сушенные ослиные хвосты. Со всех сторон доносились оклики зазывал, которые приглашали «услышать пение лучших певчих птичек», «купить ужасно орущего осла, назло соседям», «приобрести неувядающий цветок», «купить цветок-вонючку неблаговерной жене», «обрести бессмертие», «выпить самый вкусный чай» или же «угостить своего врага сильнейшим ядом».

— Хотите стать Султанами Аломны? Берите зелье Повелителя. Для этого нужно лишь жало скорпиона и мой специальный…

— В Аломне всего один Султан! — хихикнул Ашух

— Так это зелье все изменит! Тысячи кусачих мух, что тут непонятного?! После этого зелья будут целых 2 Султана! И впервые в истории Аломны, ими будут самые умные мальчишки 10 лет! — воскликнул продавец в красной чалме.

— Единственное, что у нас появятся, это ослиные уши — знак глупости, если мы поверим в эту чепуху.

— Не трать на него время, Ашух. Не то не успеем. — Хаим его потянул в сторону центральной площади рынка.

— Глупые оборванцы! Чтоб вас шайтаны на куски разорвали! — услышали они брезгливое ворчание продавца.

Все сложней было продвигаться к центральной площади. Чем ближе площадь, тем больше народу встречалось им на пути.

— Как много сегодня людей здесь. — недовольно пропыхтел Ашух.

— Я думаю, что половина из них пришла поглазеть на Изира. — освобождая себе путь локтями, сказал Хаим.

И Хаим не ошибался. Разноцветный «букет чалмов» усиленно прорывался именно к центру рынка. Торговцы с верблюдами, на боках которых висели тяжеловесные кожаные мешки, «втискивая» всех в лавки, небрежно проходили к площади, следом за которыми пробегали доставщики — мальчики с товарными тачанками, переезжая тяжелыми колесами через ноги аломийцев, вызывая в свой адрес массовую громкую ругань.

— Чтоб тебя шайтан в котле веками варил!

— Да чтоб ноги твоего верблюда в узел связались!

— Чтоб твоим глазам выпасть! Они тебе все равно не нужны, ты ходишь, не разбирая дороги!

Но и торговцы с верблюдами, и доставщики давно утратили чувствительность к подобным проклятиям. Ведь им не впервой: сложно с груженой тачанкой или с нерасторопным верблюдом пройти через узкую улицу, не задев ни лавки, ни аломийца. Между лавкой и аломийцем они выбирали последнего, так как лавку с товаром на нем они могли повредить. А за поврежденный товар надо платить. А аломиец может и подвинуться. Главное почетного аломийца не задеть. Они не двигаются.

— Семер, ай Семер, не проходи мимо! Смотри, какие цветы! Они будут менять цвет в зависимости от настроения твоей ненаглядной жены. А как пахнут чудесно! — женщина в ярко-алой чалме и с такими же по цвету широкими губами буквально сунула под нос букет мимо проходящему аломийцу.

— И даже смотреть не буду, Бике-ханум! Цены у тебя еще удивительней! Это же надо додуматься за 3 цветка брать по 10 серебряных бахри! По цене верблюда кто цветы продает?!

— Да кому твой верблюд нужен?! Его не понюхаешь, он плохо пахнет! — торговка от возмущения выкатила вперед мясистые губы. — Не уж то твоя благонравная жена не заслуживает…

— Нет! — быстро отрезал Семер, рослый сутуловатый мужчина в больших очках и двинулся вперед, отодвинув от себя протянутую руку с букетом. И через плечо, уходя, добавил. — Она кофе как яд варит, его пить невозможно! И так 10 лет! А вот я, за мое терпение, верблюда заслужил!

Мальчики, наблюдавшие за этой сценой, громко рассмеялись, чем вызвали гневный взгляд Бике-ханум. Она громко фыркнула и нырнула в свою ароматную лавку.

— А цветы действительно красивые! — не удержался Хаим.

— Честно говоря, я бы тоже выбрал верблюда! Тем более, он мне сейчас нужней.

— О, смотри, чего Изир вытворяет!

— Быстрей туда!

Цветные чалма заполонили площадь. Верблюду некуда было плюнуть.

— Вай! — только лишь смог вымолвить от восхищения Хаим.

— Ну раз пришли, давай пробираться, что встал как вкопанный?! — Ашух схватил Хаима за кисть и проворно, сквозь толпу начал пробираться, таща за собой очарованного до онемения друга.

В самом центре, около фонтана, стоял тощий смуглый человек, с длинным крючковатым носом и маленькой козьей бородкой. Безвольно свисающие сальные черные усики прекрасно дополняли неприветливый и отталкивающий образ Изира. Он поднял кулак к губам и, подмигнув мальчикам, быстро дунул в него, одновременно расправив ладонь. Быстрые и неуправляемые волны огня пробежались по чалмам собравшихся. У хозяина хлебной лавки, Азира, который славился своим ростом (почти 2 верблюжьих шага), огненная волна и вовсе унесла его белоснежную шелковую чалму безвозвратно. Но даже эта потеря его не огорчила, напротив, он начал с гордостью кивать всем обратившим на это него внимание. Мол, смотрите, я удостоился огненного «прикосновения», а вы нет! Еще минут пять, огненные волны превращались то в коней, то в анку, в огненную птицу, которая стрелой устремлялась вниз, в толпу и на расстоянии головы верблюда² от макушек собравшихся превращалась в золотую пыль.

Помощник Изира, угловатый хромой карлик, с гигантской чалмой на голове (видимо, так он пытался компенсировать свой маленький рост) со скукой на лице и с большим грязным мешком в руках, собирал «благодарность». А публика, надо отметить, всегда была щедра к Изиру. Сотни медных (иногда встречались и серебряные) бахри сыпались в мешок без остановки.

Наступила тишина. Изир откланялся, но публика со всех сторон кричала «Еще! Еще!» и не хотела его отпускать. Кривая улыбка украсила лицо Изира и дунув в ладонь прямо в толпу, он пустил огненную ленту сквозь собравшихся. Все в завороженном оцепенении и в страхе отступили, а Изир проворно потерялся в толпе.

«Потеряв» фокусника, толпа начала медленно расходиться, взахлеб обсуждая увиденное. К этому моменту некоторые лавки уже были закрыты. Лавку пряностей торговец закрывал с грустным придыханием. Видимо, сегодня торговля у него не шла. Мальчики, прикрыв нос рубахами, быстро пробежали мимо нее, так рядом с ней всегда першило в горле и в носу. Но все равно расчихались.

А вот лавку торговца Кемера, наоборот, все облепили со всех сторон.

— Зачем люди скупают этот хлам? — возмущался Ашух, — Я бы это мусор и даром не взял!

— Ну не скажи, братец. Вон из той двойной лампы получилась бы неплохая голова верблюда. Смотри-ка, там даже темное стеклышко на том месте, где должны были быть глаза. Даю голову на отсечение, ты бы за нее еще и заплатил бы.

— Не буду лукавить, ты прав! — глаза Ашуха заблестели. — Но все остальное — похоже, он тоже в зловонных ямах копается, но в отличие от меня, найденное — продает.

Но поймав злобный взгляд торговца Кемера на себе, блеск в глазах его быстро потух. Старик смотрел на него высокомерно и угрожающе. Будто старик услышал, что говорили о его товаре. Седой старик с длинными волосами по пояс и реденькой бородкой, славился своими странностями на всю Аломну. Всегда ходил в белых одеяниях: белая рубаха, белые шаровары и белый тюрбан, украшенный черным пером. Носы белых туфель были вздернуты до щиколотки. И только бусы у него были цветные, доходившие до шелкового белого пояса.

Расстроенный Ашух, рьяно зачесал голову и кивком предложил другу продолжить путь.

Пропустив ленивых верблюдов и гудящую толпу женщин в ярких шелковых одеяниях, которые вереницей тянулись с улицы «Драгоценных приключений» в ближайшее кафе у Эфы, мальчики двинулись в сторону дома.

— Ты видел это?! — с прерывистым дыханием зашептал Хаим, пытаясь избавиться от неприятного осадка после встречи с Кемером. — он творит настоящие чудеса! Он колдун! Я отказываюсь верить, что это просто фокусы! Он джинн! Мне мама говорила, что джинны существовали…

— Так-то оно так. — остановил зачарованную речь своего друга Ашух — Но развлекал бы джинн толпу на площади за деньги? Зачем джинну вообще деньги?! Да и колдуну зачем они? Наколдовал бы себе золотых бахри полный мешок и сидел бы во дворце, радовался жизни.

— А может, ему нравится радовать людей?

— Так наколдовал бы золотых бахри и раздал бы людям, нам. Нас бы это еще больше обрадовало бы. — парировал Ашух.

— Может, нельзя джиннам колдовать золотые бахри? Да и вообще, никакие бахри нельзя колдовать! И что ты к этим бахри прицепился?

— Ладно! Давай без бахри! Тогда бы он просто мог подарить нам радость.

— Как это радость, подарить?

— А вот так, взял бы и просто подарил настоящую радость! — Мне бы подарил, а вернее, вернул бы, например, отца… — сказав это, Ашух ускорил шаг.

— Ашух, подожди! — спохватился Хаим и вприпрыжку бросился догонять друга.

Для Ашуха было смыслом жизни увидеть своего отца. Несмотря на все уверения матери, что его отца давно уже покусали черные скорпионы, глаза расклевали пустынные орлы и кости обглодали пустынные гиены (именно в такой очередности его мать ему рассказывала про участь, постигшую его отца), Ашух всем сердцем верим, что однажды он увидит своего отца. Он был уверен, что отец его где-то в пустыни, ждет его, и ему, Ашуху, стоит только пойти ему навстречу.

И Хаиму иногда становилось даже завидно, что у его друга есть такие вера и мечта. Хоть сам Хаим тоже никогда не видел отца, и пропал то он при невыясненных обстоятельствах (мать его так и толком не объяснила, отчего погиб его отец), у Хаима не было тяги к поискам отца, он по нему не особо тосковал и, тем более, не собирался ударяться в дальние странствия в поисках, может быть, еще живого отца.

И слыша очередные пылкие речи Ашуха, про то, что он готов пройти тысячу дюн и барханов, лишь бы на доли секунды увидеть отца, Хаиму становилось стыдно. Сам он не готов пройти и десятка дюн.

— И все же, ты единственный, кто носит черную рубашку во всей Аломне

— Может быть.

Не нарушая уже более тишины, они молча направились в сторону своих домов, на восток от рынка. Улицы рынка уже редели, у покупателей после яркого представления Изира не было ни сил, ни желания бродить по рынку, да и продавцы не желали более стоять за прилавком. Лишь небольшие кофейни, откуда доносился терпкий запах кофе и громкий смех постояльцев, были открыты.

— Может пойдем вдоль восточной стены? Так будет быстрей. — предложил Ашух.

Хаим лишь пожал плечами и повернул вслед за другом, к восточной тропе.

Примечания

2

1 голова верблюда = 10 см. 2 головы верблюда = 20 см.