Утерянная блажь. Начало

Stasia S.

Сборник содержит части, ранее публиковавшиеся отдельными изданиями. Блажь – это фантазия, не имеющая ничего общего с реальностью. Запомните это и подумайте, пожалуйста, на досуге о том, кто вы и что сами из себя представляете. В чём ваше главное отличие? Или всё проще, и это сама жизнь учит нас, как правильно жить?

Свидетель злого рока…

Вторник, 29.07.2003 — Среда, 30.07.2003

Спустя четыре часа мы уже сидели на даче Укулиных. Через дом от дачи Киры. Это обстоятельство почему-то нагоняло на меня немного жути.

Хотя, с другой стороны, мне было очень скучно, но, к сожалению, ничего не поделаешь. Нам с Алиной было же поручено развлекать девчонок. А как нам ещё их развлекать?

Присутствие папы Марины меня смущало, думаю, и Алю тоже. Он был хорошо воспитан или очень хитёр, так как выглядел воспитанным и доброжелательным. Он был мил и вежлив, в отличие от Марины. Сама же Марина была на редкость, как я уже упоминала, гадкой. Знаете, я так не люблю, когда люди притворяются теми, кем, увы, в принципе быть никогда не смогут — ужас.

Весь вечер сидеть и слушать эту лживую клушу — просто верх мужества, по крайней мере, так считали мы с Алиной. Нам вообще при жизни памятник надо было поставить — за то, что мы героически вынесли весь этот бред…

Когда мы наконец натрепались, на часах пробило 23, и было поздно куда-либо ехать… Поэтому мы все решили заночевать на даче. Матери я еле донесла, что я с девочками, а не мальчиками… еле-еле прям.

— Мамуль, но говорю же, что с девочками я на даче у невесты шефа… Кажется, в сотый раз повторяла я в трубку.

— Лера, там у Вас точно не разврат? Может, мне приехать? Никак не могла она угомониться.

— Хочешь, приезжай, мам, почувствуй себя дурочкой. Шефа нет, тут только девочки и папа Марины и всё. Мама не тупи, пожалуйста, всё хорошо. Меня страшно бесила ситуация.

— Ладно, хорошо, делай что хочешь! И на этих словах маман бросила трубку.

Перезванивать я не стала, мне было и обидно, и как-то неприятно на душе, но в большей степени меня смущало то, что мама мне совсем не доверяет…

Мне не спалось, и я решила пойти в сад — прогуливаясь, я услышала, как проехала машина. Она остановилась совсем близко и мне стало интересно.

Я подглядела через полуоткрытую калитку, что это машина Артура — из неё вышли трое: хозяин машины с пассажирского сидения, Кирилл вёл машину и Аня, видимо, спала на заднем сидении, она на вид была слегка помята…

Та самая Аня, с которой я недавно познакомилась на даче у Киры. Подойти поздороваться я не решилась — расстроилась собственной нерешительности и пошла спать… С чётким намерением с утра к ним сходить…

Проснулась я, как говорят, с первыми петухами, а это для меня весьма странно, но мне было так интересно, что я не могла себя удержать. Подскочив с постели, я сбегала в душ в огороде. Пособирала каких-то ягод, яблок… Сходила в магазин — разведала обстановку и подумала о ночных визитёрах…, после чего вернулась в дом.

Позавтракав со всеми, мы ещё немного поболтали, и я отправилась на разведку, никого не предупредив — чтоб не спугнули дичь. Я реально почувствовала себя супер-пупер шпионским агентом каким-то — хоть чем-нибудь то уже заняться… Но я ещё не знала, во что я вляпалась.

Подойдя поближе, я услышала знакомые голоса — говорили парни… Мне стало интересно и я решила пока не здороваться, а постоять и подслушать. Знаю, что плохо, но так интересно. Жаль лишь, что не с начала разговора подошла — ничего не поняла толком.

— Да знаю я всё, что ты меня учишь? Проговорил нервно Кира.

— Ну да, конечно, я учу — а ты ценные советы даёшь?! Разгневанно произнёс Артур.

— Да с чего ты взял-то? Проявил живой интерес мой начальник.

— А не ты ли мне говорил? С сомнением произнёс его друг.

— Когда такое было? Чтобы я… Возмутился было Кира, но Артур его оборвал.

— Тссс, Анька идёт… И что-то ещё прошипел или прошептал, был лишь отголосок я ничего не поняла. Блин, так обидно было.

Девочка шла с покупками со стороны магазина и что-то напевала себе под нос — при этом выглядела весьма и весьма по-детски. Если бы я только знала…

В руке у неё было мороженое — стаканчик… Коротенький сарафанчик и косички придавали ей детскость. Если, конечно, так можно сказать. Вообще-то девочка выглядела лет на шестнадцать и ростом была выше метра семьдесят точно, и размер одежды у неё был странный. У Марины вот был 42-ой, но у этой Анечки тело казалось худее Марининого. Возможно, я и ошибаюсь, но всё же…

Кстати, я и не подозревала, что в этом возрасте уже бывает грудь третьего размера… А потом, с такой комплекцией как это, третий размер? Как она ходит, не перевешиваясь вперёд носом…? Мне семнадцать — а у меня только второй, и это при моей полной комплекции-то?! (Я даже почувствовала обиду…)

Чтобы не попасться на глаза ни девочке, ни мужчинам, я быстро зашла за дерево у забора и искренне старалась притворится какой-то его частью. Я вжалась, что было мочи, и насколько могла, задержала дыхание, благо это всего секунд десять заняло, а может, и того меньше, иначе бы задохнулась.

— Аня, да где же тебя носило-то? Хамовато спросил хозяин дачи.

— Да здесь я была, недалеко. У Вас в холодильнике газировка закончилась — я решила сбегать по-быстрому, пока Вы мясом заняты. И мороженое принесла. Стаканчики будете? Добавила она с гордостью.

— Ох, это кстати. Оживился Артурчик.

— Лучше бы шампусика купила. Продолжал хамить Кира. А я в это время нашла дырочку в заборе, чтобы ещё и подглядывать.

— Кир, выпивка есть, кстати? Спросил с надеждой Артур.

— Да, в моей комнате в баре стоят мартини и коньяк… Тащите их сюда. Нагло улыбнувшись, отдал приказ хозяин дома.

— Что такое «Мартини»? Спросила Анечка.

— Алкоголь… Подрастёшь — узнаешь. Смеясь, проговорил Артур, и они оба скрылись в доме…

Мне стало так интересно… Как той кошке, про которую я уже, кажется, упоминала… Знаю, что подглядывать нехорошо, но, чёрт его дери, сама не знаю, почему было так интересно.

Я, к огромному своему стыду и сожалению, даже не могла тогда и догадываться, во что выльется моё неуёмное желание удовлетворить своё собственное любопытство, я не могла даже представить, чем всё это закончится…

Артур с Аней пошли в дом, а Кирилл Юрич в это время пошёл к банной постройке — я же, улучив момент, перелезла через забор и тоже вошла в дом — так мне было интересно и страшно.

Впрочем, страх был не такой уж помехой любопытству. В голове стучала кровь — руки тряслись, но я всё же устояла и поднялась наверх, на второй этаж, и чуть нос к носу не столкнулась с Анной.

Но чуть-чуть, как известно, не считается, и я в последний момент успела заскочить в помещение возле лестницы. Эта была кладовка… Слава Богу, что девочка несла поднос с кучей посуды и не заметила меня.

Дверь всё же была приоткрыта, но ни мне, ни тем более девочке было не видно противоположной стороны. Чему, поверьте мне, я оказалась несказанно рада. Даже не знаю, что бы я делала, если б мы столкнулись…

Еле дождавшись, пока Аня спустится на середину лестницы, я, недолго думая, вышла из укрытия и проскочила пулей в комнату Кирилла Юрьевича. Из окна его спальни был прекрасный обзор на территорию беседки, подле которой стоял мангал… Это я заметила ещё в прошлый свой приезд сюда, совсем неудачный. Честно, до сих пор не понимаю, что я там забыла…

Спустя минуту примерно после того, как я заняла свою позицию на наблюдательном посту, я подскочила на месте от внезапного и довольно громкого телефонного звонка.

Я никак его не ожидала — он был весьма некстати и, мысленно проклиная того, кто звонил, я открыла трубку, но звонок сорвался, и я перезвонила, увидев на экранчике «АЛЬКА».

На самом деле я даже расслабилась, увидев её номер, представляя мысленно, как Кира отрывает мне бошку за то, что я к нему на дачу забралась… А вдруг он слышал? На всякий случай я огляделась по сторонам и посмотрела вниз…

— Лера, ты где? Встревоженно спросила Алина.

— Я занята. Решила я по-быстрому отвязаться от подруги.

– Где ты? Тебя почти три часа нет… Не унималась Аля. А я и не заметила.

— Я занята. Настаивала я на своём.

— Да где тебя черти носят? Тут все беспокоятся! Надавила подружка.

– Не говори никому. Заговорщически начала я.

— Хорошо. Заверила Аля.

— Я на соседской даче. Зажмурилась я и опустилась на корточки, так как мне показалось, что Кира посмотрел на окно своей комнаты.

— Господи, что ты там забыла? Спросила вконец обеспокоенная Аля.

— Тут Кира, Артур и девочка по имени Аня. С интересом оглядев всех, перечислила я.

— Я её знаю, а ты-то с ними что забыла? Какой чёрт тебя занёс? Неуверенно спросила подруга.

— Они меня не звали — и не видели. Посмотрев на них внимательней.

— Как это? Заинтересовалась Аля.

— Я тайком пробралась — сижу в доме, подглядываю, как они шашлык устроили. Облизнувшись, доложилась я.

— Беги оттуда… Если они девкам своим лапши на уши понавешали — значит, на дачу за делом приехали. Насторожилась Алька.

— За каким таким делом? Заинтересовалась я.

— За тем самым делом. С наездом произнесла подруга.

— Ой, да ладно тебе — она же мелкая совсем… Не поверилось мне.

– И что? — я тоже мелкая была… Довольно убедительный довод произнесла Аля.

— Надо её предупредить тогда… Замешкалась я.

— Не смей даже, если они прознают про твоё присутствие, ты разделишь с ней её участь. Если они вообще вас не убьют. С сожаление произнесла подруга.

— Не посмеют! Не поверилось мне.

— Посмеют — ты их не знаешь — а мне довелось. Заверила меня Алина.

— Но… Начала я было в защиту девочки.

— Никаких «но» — беги оттуда и как можно быстрей. Чуть ли не орала подруга.

— Ой, кажется, кто-то идёт… Послышался скрип на лестнице.

— Молись, что бы они… И тут звонок оборвался — кончился заряд…

У меня села батарея на мобильном… Вот влипла, судорожно думала я, пытаясь затолкать телефон в карман. Параллельно я заскочила в шкаф, но, почувствовав себя глупо, почему-то выскочила и протиснулась меж шкафом и окном — точнее куском стены, где было окно. Места там было мало, но, к счастью для меня, достаточно вполне для того, чтобы спрятаться и чтоб меня не было видно. Надо отдать должное за любовь владельцев дома к весьма глубокой мебели и производителям той самой мебели… Мне было вполне комфортно.

На всякий случай я замаскировала себя плотной такой шторкой, но мне всё равно было не по себе, поэтому я прикусила губу и пританцовывала на месте, теребя при этом медальон на шее.

Пританцовывала, насколько это было возможно в данных обстоятельствах. Внезапно в комнату вошли, а я оцепенела. Но, увидев краем глаза Аню, расслабилась.

Девочка что-то искала в шкафу, а я в тот момент благодарила Бога, что у меня хватило интуиции и мозгов не спрятаться именно там. Видимо, сама судьба вмешалась.

Я думала о разговоре с Алькой и только я набралась мужества выйти из укрытия и поговорить с девочкой, как послышались голоса со стороны лестницы.

Подумать только — всего минута и девочка убежала бы, узнав страшную правду этого дома. Она могла бы избежать того, что с ней случилось, но я так боялась за себя, я боялась за свою жизнь…

После этого долгие годы я думала, а что если, что если бы я не была такой трусихой? Что если бы я всё-таки сказала ей правду, может, мы убежали бы с ней, может, и нет. Тысяча разных образов ни о чём — якобы да кабы, но увы — ничего уже не исправить.

Пока я думала и тряслась, пока думала, сказать — не сказать ей…, пока я пыталась набраться смелости и подобрать слова, как именно сказать ей о том, что я знаю, в комнату вошли Артур и Кирилл.

— Нашла? Спросил с интересом Кира.

— Нету тут никакой красной футболки — ты точно её сюда положил? Может, в другой комнате — я пойду гляну… Задумчиво произнесла девочка.

— Не стоит, я припоминаю — может, она за кровать завалилась. Явно с улыбкой произнёс Кира, а мне показалось, что в комнате вдруг стало нечем дышать…

— Ищи-ищи — хочешь помогу? Мне совсем несложно. Одновременно задумчиво и пошло произнёс Артур.

— Я больше в покер с Вами не играю… Нечестно играете, молодые люди. Надула губы Аня, ещё раз перебирая вешалки в шкафу.

— Давай, ищи футболку, играть надо учиться, карточный долг — святое дело. Проговорил хитро Артур.

— А у тебя, Кирилл, вообще-то есть красная футболка? Может, я ищу что-то несуществующее, а Вы стоите и ржёте?! Обиженно спросила девчонка, но улеглась на кровать животом вниз и заглянула за её края у стены…

— Артур, я не вижу никакой майки, зато что-то другое виднеется — кажется, розовое… Дай что-нибудь, чтобы достать. Палку какую-нибудь. Не поворачиваясь, попросила Аня, вытянув руку, после чего Кира, глубоко вздохнув, встал на кровать ногами.

Коленями, если точнее, а у меня что-то сжалось внутри в тот момент — я даже вцепилась в шторку. Я видела это мельком в фильмах, но никогда вживую и застыла. Я не могла пошевелиться…

— Ой, Кира, ты чего? Я, кажется, просила не такой помощи, а только что-нибудь, чтоб достать… Сказала Аня, обернувшись, и снова отвернулась.

— Сейчас достанем тебе палку… Хохотнул и при этом как-то напряжённо сказал Кирилл.

После Кира медленно провёл своей рукой, ладонью по икре Ани, от щиколотки до сгиба под коленом девочки. Было в его движении что-то такое, что заставило меня сжаться и сглотнуть подступающий ком.

— Что ты делаешь? Резко обернулась гостья дома.

— Ничего особенно плохого он тебе не сделает. Анечка, тебе понравиться — я обещаю. Хохотнул на этот раз Артур и тоже отправился к кровати.

Мне показалось, что в этот момент я вжалась в стену так сильно, что там осталась вмятина. Я так вцепилась в шторку, так сильно, что, как минимум, должна была оторвать карниз с корнем, но слава богу этого не произошло, и меня не заметили.

— Что происходит? В её глазах стоял ужас — кажется, она догадалась…

— Тихо, тихо… Всё ОК. Всё будет хорошо… Сказал насмешливо Кирилл. После чего он провёл рукой от колена до бедра Ани, а она дёрнулась. Он схватил её за бедро — она закричала.

Подскочил Артур, схватил её за руки, но она вырвалась и отскочила от них в другой конец кровати. Я было дёрнулась выскочить из укрытия и помочь, но не осмелилась. Трусиха…

Они смотрели на неё, согнувшись от хохота, Артур медленно расстегнул ремень на своих джинсах и расстегнул рубашку, полы её он раскинул в сторону, но стоял ко мне спиной. Мне было ничего не видно.

Поджав под себя ноги и обняв колени, Анечка горько заплакала. В какой именно момент мы понимаем, что нас используют?

– Я хочу домой, пожалуйста, я хочу к маме… Сказала девочка, но они пропустили это мимо своих ушей.

Мне стало её искренне жаль, но я так боялась, что со мной будет то же самое. Я так этого боялась, боялась проститься с тем, что так берегла. Я просто стояла и смотрела.

Кирилл схватил её за щиколотки и дёрнул — она распласталась по всей кровати и пыталась сползти, пыталась отбиваться и пинаться. Каждая из её попыток была обречена на провал и это коробило не хуже всего остального.

Парни оба как будто издевались над ней. Артур то и дело лапал её за грудь, они щипали её за грудь, за бёдра, живот… Они заламывали ей руки и отпускали, играли как кошка с мышкой, позволили ей несколько раз вскочить с кровати, но только лишь чтобы поймать снова…

После очередной попытки и поимки Кира с Артуром зажали девочку между собой, а потом стали тереться об неё, ну, Вы понимаете, каким местом.

Она рыдала, она умоляла её отпустить, мне было так страшно, ноги и руки не слушались меня, я застыла, будто вросла в то место, где пряталась. Я ничего не могла сделать, мне искренне было жаль Анечку, но также очень было страшно, только сейчас я поняла, какие они животные. Почему я не замечала этого раньше, почему?

Кира бросил Анну на постель, она умоляла не трогать её, она молила о пощаде. Господи, ну почему у меня не хватило мужества помочь ей, почему я такая трусиха?

Кирилл Юрьевич не слушал её слёз, не имел не малейшей жалости к ней, а лишь оседлал её, будто она игрушка, а всё, что оставалось Ане, — лишь беспомощно извиваться под ним.

Артур поспешно вытащил из брюк ремень и связал им Анне руки. Она плакала — её одежда очень быстро разлетелась в разные стороны клочьями.

Часть её сарафана повисла на ручке оконной рамы, а я как заворожённая смотрела на этот кусок уже бесформенной тряпки и буквально чувствовала её боль, а, может, мне этого только хотелось — пожалеть её, помочь хоть чем-то.

Анины трусики полетели в мою сторону и упали мне прямо под ноги. Мне так стало страшно, что меня заметят, что у меня даже холодный ручей потёк по спине. Эх, не будь я такой трусихой, — всего этого бы не произошло, но я боялась. Это всё отчасти на моей совести. Я не насиловала девочку физически, но я могла успокоить её… Я должна была хоть что-то для неё сделать…

Кирилл стащил медленно с себя рубашку через голову, а меня пробила дрожь, что-то в этом действии меня привлекло. Что-то в этом жесте отдало теплом внутри… странным и желанным теплом, но что это было — я поняла только год спустя…

Когда Кирилл Юрьевич расстегнул брюки, я окончательно убедилась, что мне нравится то, что он делает. Нет, не то, что он делает, а, то, как он это делает. Боже, я ужасный человек… это ужасные мысли. Как мне может нравится то, что они собирались сделать с этой маленькой девочкой? Но в глубине души я знала, что собака зарыта во мне, а не в них…

Пока я размышляла о своём извращённом восприятии происходящего, Кира что-то взял у Артура, но мне, к сожалению, было не видно, что.

Девочка плакала, закрыв лицо ладонями, это единственное, что она могла сделать связанными руками…

На самом деле, так как я не совсем дремучий цветочек, как думает Аля, я догадалась, что Кира взял презерватив. Хотя об этом думать в тот момент совсем не хотелось.

Анечка пыталась извиваться и кричать под Кирой, но Артур уселся коленями на плечи девочки и сжал ей рот обеими руками. Она могла только мычать, а мне было страшно.

Кира никак не мог с ней справиться, она отчаянно боролась и тогда он выругался весьма грязно, после чего сильно ударил Аню по лицу, когда Артур, кивнув, отпустил руки. Девочка была обескуражена ударом и затихла на несколько секунд, но этого хватило.

Внезапно она как-то вся изогнулась, промычав что-то невразумительное, и обмякла. Я точно не поняла, что случилось, кажется, она потеряла сознание в тот момент, когда Кирилл Юрьевич овладел ею.

Я будто чувствовала её боль, мне было очень холодно. Мне довелось ещё не раз испытать это страшное ощущение беды. Знаете, ощущение страха перед молнией, когда ты маленький и пытаешься посильнее прижаться к маме. Тебе дико страшно, но мама успокаивает, мой страх был похож на ожидание тысячи молний, но мамы рядом не было.

Удар Артура по щеке Ани привёл девочку в чувства, и она снова зарыдала, что-то мыча, так как Артур снова сжал ей рот ладонями. Мне показалось она мычала «Мама» и слово «Больно», но мы этого никогда не узнаем.

Она пыталась что-то говорить, но всё равно было непонятно, что именно. Она плакала, потом, видимо, забылась. Аня перестала сопротивляться и плакать, — порой она вообще лежала молча, постанывая, видимо, от боли, но всё же молча.

Парни поменялись местами и после того, как закончили своё грязное дело, просто вытерлись полотенцем. Весьма цинично натянули каждый свои джинсы и ушли…, а она что-то ещё простонала и замолчала…

Через несколько минут в комнату вернулся Кирилл, собрал свою и Артура рубашки и вышел… Я, услышав их голоса с улицы, посидела на корточках, подумала и вышла к ней только минут через двадцать. Может, конечно, мне это ожидание просто показалось таким длинным, ведь часов я не захватила из дома, понадеявшись на своё скорое возвращение и мобильник.

Медленно подойдя к кровати Киры, где сейчас лежала Аня, я несмело её позвала, но она не ответила мне. Это, наверное, было самым страшным потрясением в моей жизни на тот момент, по крайней мере, очень сильным.

— Аня, Анечка. Ты меня слышишь? Потрясла её, на автомате.

(образ Анны только в Вашей голове)

Анна лежала в довольно внушительной луже крови и просто молчала с открытыми глазами. Но что-то изменилось, было в них что-то такое непонятное — страшное, это пугало меня. Я позвала её ещё раз и ещё, но безрезультатно…

Кажется, уже тогда, в тот самый момент, я поняла, что это конец, но отчаянно не хотела в это верить. Может, тому виной был мой столь юный возраст, может, шок, может, всё сразу. Может, даже и то, что я сразу поняла, но отчаянно не хотела верить в то, что это произошло. Я винила себя за то, что не спасла её. Я до сих пор виню себя в том, что не помогла ей.