А у нас тут какое-то (кто бы считал) февраля
А у нас тут какое-то (кто бы считал) февраля.
Ты ведь помнишь, как я феврали — так недавно! — любила?
И осколки надежд с неба — градом в лицо… Тополя
стариковски стволами скрипят… А душа — не остыла:
очень просит тебя, и попробуй ты ей объясни,
что прошло столько лет, этот долг уж пора безвозвратным/
безнадёжным признать (Слишком много с такими возни:
это дорого, больно и слишком ресурсозатратно —
чтобы просто хранить, чтобы думать, каким бы ты был;
чтобы брошенным псом не смотреться в закрытые двери
в ожиданьи тебя — ты ведь просто случайно забыл,
а не бросил нарочно. Самой же придумать, и — верить…)
Ты однажды вернёшься, и в чёрных провалах глазниц
я увижу тебя — не придуманным, а настоящим,
и вся жизнь промелькнёт с тихим шелестом старых страниц
безнадёжного дела, заброшенного в дальний ящик
моей жизни дурной, но в архив не сдаются с тобой
никакие дела — всё в надежде на чудо пылятся…
Ты однажды вернёшься, но встретишь не радость, а вой:
ты живым — приходи, а посмертно не надо являться.
