Пазлы судьбы. Цветок раздора

Алекс Дж. Ричардсон

Куда повернет история в этот раз? Враг слишком близко чтобы избежать встречи, а родные далеко. Сложный выбор встанет не только перед главным героем, но и его товарищами. Мир покажется с совершенно другой стороны для жителей острова, на котором Генгирион спрячет свое сокровище.Подземный город собирается нанести удар, а безумный доктор явит себя миру, теперь он сам себя подвергнет ужасному эксперименту. Главное не падать духом, иначе реальность погрузится в хаос! Книга содержит нецензурную брань.

Часть 2

Глава 1.

Кастер

Сидеть на крыше своего дома особенно приятно, когда это высотка. Кастер смотрел в ночь, где проглядывались огоньки. Машины это или люди, он знать не хотел, его мучило чувство опустошённости. Некогда он принял свою способность как неотъемлемую часть себя, но чего это ему стоило! Каждая человеческая эмоция отпечатывалась в его голове, и хоть он подрос за два месяца, стал чуть выше ростом, это не меняло его ребяческого поведения.

Не так давно, блуждая по улицам, ночью, он наткнулся на мандариновую статую, она вкусно пахла, и он подошёл ближе. Тогда снег ещё покрывал почву, и мальчику всё казалось необычным, он не хотел принимать тот факт, что совсем не знает этого мира, но отчуждение брало своё. Каждый проходящий мимо человек словно заглядывал ему в душу и смеялся. Кастер начинал видеть тени, которые живут сами по себе, будь то мужчина или женщина, каждый новый цвет преследовал их и думал совершенно иначе.

Как-то он застал двух парней, которые ругались: одна чёрная тень раскрывала пасть и пожирала серую, её владелец извинялся и уходил. Кастер не мог понять взаимосвязь тела и тени: «Может, тень — это мысли или сознание человека? Его настоящая суть, когда он не врёт и не хитрит, а тело просто оболочка, которая действует неосознанно? Если тебе страшно, твоя тень замирает при виде убийцы и ножа в руке. Испуганная тень тёмно-зелёного цвета уменьшается, тело застывает, и только потом человек кидается в панике бежать».

Анализируя эти процессы, мальчик мог предвидеть действия окружающих. Почему он видел это? С каждым разом головная боль усиливалась, при выходе в людные места он слышал боль и страдания, чувствовал чужие страх, алчность и зависть. Тени поглощали друг друга, сливались в одну или расходились.

После того, как они втроём — Рик, Кевин и Кастер — покинули прибежище ртутных, город стал меняться в видимом темпе. Можно было услышать в новостях, как некий ученый Шон пропагандировал всему человечеству смерть от тотального изменения климата, тем самым «навариваясь» на верующих и используя их в своих целях. Эта новость возникла недавно: учёный выступил на конференции, где присутствовали политики, доктора наук и Варофеи. Многие закидали его тапками, а остальные поддержали. Так поступил и народ, публикуя опровержения его теории в интернете. Но были и те десять процентов, которые верили ему и шли на всё, чтобы выжить, ведь предсказание мрачного будущего их пугало, а он ссылался на то, что человеческое тело не выдержит и двадцати лет без вмешательства технологий. Когда тебе говорят, что жить остаётся двадцать лет, ты задумываешься о жизни, о её смысле и решаешься на эксперименты.

Правительство потребовало ответного хода со стороны учёного, поставив его перед выбором: либо он будет первым, кто изменит своё тело, либо за одну неудачную операцию его лишат головы. Очевидно, справедливое решение, хотя Шон был против, ведь только он может это сделать и объяснить подобное другому человеку будет сложно. Его могут просто убить, а он же мечтал продлить жизнь человечества.

Люди считали его мошенником, который хочет заработать, пугая всех своими доводами, поэтому желающих совершить со своим телом невообразимое не находилось, и Шону пришлось решиться на операцию. Ему дали в распоряжение персонал, он поставил главным профессора Вельмонта, который не поддерживал его, но кому-то другому Шон довериться не мог. «Ты безумец!» — говорил ему старик. «Пусть лучше я умру, чем жить бессмысленно», — отвечал Шон.

Поползли слухи, что это затеяли Варофеи, ибо кто ещё, как не они, может издеваться над людьми психологически и физически. Началась возня вокруг этой нашумевшей новости, и все готовились к операции учёного. Он назначил её на осень, а летом будет обучать подчинённых, готовить их к непредвиденным ситуациям, если вдруг начнётся отторжение или в случае затухания мозга. Пока взбудораженные люди обсуждали это на каждом шагу, все забыли про ртутных, что, видимо, оказалось тем на руку, и только Кастер видел всю ситуацию целиком.

От Рикардо не было новостей, дома он не появлялся. Мальчик узнал, что для родителей Рик уехал в командировку для сбора информации, но он в это не верил.

Кевин, в свою очередь, выдал Кастеру карточку, на которой находилась внушительная сумма денег, тот не хотел брать, но все его возражения были отклонены.

После этого, шатаясь по улицам и сходя с ума от негатива людей, мальчик решил снять себе квартиру, чтобы спрятаться там и не выходить совсем. Кевин предупредил его, чтобы тот не совершал дорогих покупок, иначе у многих возникнут вопросы. Денег хватало, чтобы купить здание целиком, но он решил снимать посуточно. «Буду экономить», — решил мальчик.

Полмесяца Кастер не виделся с Кевином. Хотя мальчик позвонил ему и предложил заселиться этажом ниже, он отказался, сведя всё к тому, что его вообще не будет в городе долгое время. Кастеру пришлось купить робота-прислугу, чтобы было не так скучно. Он не мог забыть мандариновую статую, когда, прикоснувшись к ней, увидел, что она задвигалась и из неё выпрыгнул человек, хватая мальчика за шею и приговаривая: «Нашли меня!!! Нашли меня, черти! Живым не дамся!» Кастер тогда так испугался, что его тень перекрасилась в алый цвет, а потом мужчина упал замертво.

Этот случай очень напугал его, мальчик стал изучать мистику, литературу, духов и прочий бред, пока не наткнулся на эксперимент с зеркалом, о котором писал научный гений. Суть заключалась в том что, у того умерла жена и он хотел оживить её с помощью переселения души в робота. Практически это было невозможно, так как мёртвых не воскрешали, а старались продлить жизнь ныне живущим, но доктор ушёл в эту идею с головой, вводя своих подопытных в гипноз и заставляя их вести диалог внутри себя. Безумный учёный словно закрывал двери в их разум, многие сходили с ума, когда гипноз длился долго, у них подрывалась психика и, кроме двух слов, они больше связать ничего не могли. Иногда у пациентов возникали галлюцинации, где те видели некие образы, фантомы и прочую чепуху. За это министерство науки лишило доктора всех заслуг и лицензии на проведение опытов, по сути, его деятельность прекратили, и больше учёным он не считался — только сумасшедшим, который от горя потерял контроль над собой. Но мужчина верил в то, что возможно сохранить память человека. Он создал зеркало из маленьких микросхем, которые считывали всю мимику людей. Ему пришлось потратить четыре года, чтобы испытать его. Испробовав свое изобретение на знакомом, он убедился в успехе. Если человек сидел и долго всматривался в зеркало, оно запоминало его эмоции и могло сказать, что чувствует данный человек, но это был только нулевой этап.

Доктор решил создать пустой интеллект, который будет расти от новой информации, поэтому он занялся продажей зеркал, и, конечно, нашлись перекупщики, всегда гонявшиеся за новизной. Им было выгодно работать с бывшим учёным, так как тот взамен ничего не просил, главное, чтобы его изделия продавались.

Люди, ничего не знающие о тайных махинациях доктора, покупали эти зеркала как обычные. Когда они смотрели в своё отражение, доктору поступала информация на компьютер. Что за сбор данных он вёл? Пока продажи шли хорошо, мужчина изучил более миллиона вариантов мимики, записал, при каких эмоциях они проявлялись, и, собрав всё целиком, пересадил их в пустое зеркало. Он понимал, что и этого будет мало. Мозг составляет душу человека, и нельзя сказать, что это только память, как и то, что душа существует, но он хотел её создать, может, и несовершенную. В итоге он решил создать для души оболочку — процессор, который будет включаться в зеркале при одном лишь взгляде на него.

Кто-то бы сказал, что он хочет сделать умное зеркало и что это будет обычный робот, который просто повторит за человеком все действия его лица, но профессор сделал так, что это зеркало могло думать, впитывать новое и создавать что-то своё. Таким образом, его эксперимент должен был воскресить умершего в отражении.

Пока его дела шли хорошо, он заключил сделку с одним богачом, который должен был просто пользоваться зеркалом в течение всей жизни. И вот когда доктору стукнуло восемьдесят лет, ему пришла посылка. Открыв её, он не поверил своим глазам: там лежали зеркало и письмо, оповещающее о смерти испытуемого. Доктор к тому времени уже позабыл об этом, а когда взял в руки зеркало, увидел, как в отражении появилось лицо того мужчины. Зеркало поприветствовало доктора, и у того не выдержало сердце — от счастья он рухнул замертво, а что стало с этим изобретением, никто не знает и по сей день.

Исходя из этой истории, пробовали создать зеркало во весь рост человека, якобы оно должно было отражать настоящую сущность людей; были даже статьи, что эксперимент удался, но если вдаваться в детали, то сознание это зеркало прочесть не могло — лишь манеру поведения, показывая в отражении все грешные поступки жизни.

Когда Кастер нашел эти сведения, ему стало любопытно, и он увидел некое сходство с собой, но он не был зеркалом и вскоре забыл эту идею.

Не выходить из дома тоже было хорошо — только стены и никакая тень тебе не помеха. Хватало новостей из телевизора и интернета, где, что ни день, кто-то убился, застрелился, сбежал и т. п. Власти молчали, ну, оно и понятно. Намечался съезд правителей в столицу, из-за этого подняли цены на еду, топливо и коммуналку, само собой, это не ухудшит жизненную ситуацию половины людей, но на многие развлечения придётся закрыть глаза. В интернете блокировались сайты, где люди ели кактусы, совали иглы в глаза и зарабатывали на этом деньги. Оттого, что этого никто не видел, само собой ничего не менялось.

Когда Кастер гулял ночью по городу, часто слышал крики и один раз наткнулся на маленького мальчика. Плохо разглядев его с первого взгляда, он подождал, пока тот пройдёт к свету, и тогда увидел у него на лице намордник; мальчик зашипел и убежал. Также Кастер в новостях пытался отследить Рикардо, но ни в одном видео его не было.

Недавно в новостях появился некогда пропавший заведующий лабораторией, которая печально взорвалась, а называлась она Мидвент-РизО. Мальчику было от этого ни жарко, ни холодно, насмотрелся он этих лабораторий, что аж тошнит.

Глава 2.

Возвращение друга

Пока он смотрел новости, неожиданно в квартире включилась система оповещения и на экране высветилась маска. За его дверьми стоял незнакомец.

— Что за?.. — Кастер решил послать робота.

Тот подъехал и открыл двери:

— Зачем пожаловали?

Собачья маска замотала головой:

— Ты ещё кто? Где хозяин квартиры?

Юлиус, так звали робота, спокойно ответил:

— Кто вы?

Человек стащил маску с лица:

— Да ладно, дай пройти!

Кастер подскочил с места и кинулся к дверям:

— Юлиус, всё нормально.

Кевин бросился его обнимать:

— А ты подрос, чертёнок!

Кастер посмотрел на заросшего Кевина, его белую бородку, длинные патлы и затёртую одежду:

— Ты выглядишь, как старик с помойки.

Кевин отодвинул его ладонью в лоб:

— Ой, не начинай. Что, уже освоился с человеческой жизнью? — блондин церемонно прошёл мимо Юлиуса, показывая тому, кто в доме хозяин.

Кастер усмехнулся.

— Приготовь лучше поесть.

Робот послушно кивнул.

Стены квартиры были белые, и только бирюзовый рисунок светился подсветкой, круглый потолок немного свисал, стеклянная стена вела на крышу, где был бассейн, в котором вода могла менять цвет. Кастер раньше и представить не мог, что будет жить без надзора. Единственное, что его сковывало, так эта сила, запечатанная у него голове, возможно, если бы он вернулся на остров, Генгирион помог ему, но в этом случае он бы остался там навсегда.

Если подняться по маленьким ступенькам, выйдешь в зал, где диван занимает полкомнаты и вертикальный аквариум стоит в двух углах, только там нет живых рыбок, а лишь электрические спирали, мигающие разными цветами, и пузырьки воды. Мебели больше не было на виду, она закрывалась в стенах для простора комнат. Кевин постоял, осмотрелся:

— Я же говорил тебе, чтобы ты не покупал дорогие вещи.

Кастер виновато склонил голову.

— Квартира съёмная.

Тот стукнул себя по лбу.

— Такую квартиру могут позволить себе только состоятельные люди.

Мальчик развёл руками:

— Я мебель заказывал анонимно.

Кевин показал рукой:

— Бассейн на крыше не показался тебе дорогим?

Кастер молчал.

— Ладно, я понял, в деньгах ты не силён. Хорошо, что хоть скрывал себя. Пусть думают, что ты внебрачный ребёнок какой-нибудь звезды, — при этих словах Кевина тот округлил глаза. — Забей.

Кевин провёл пальцем по дивану.

— Ни пылинки, а как тебе в голову пришла мысль нанять дворецкого?

Кастер в ночной сорочке, как в платье, подошёл к бару, заказал апельсинового сока, машина автоматически вручила ему стакан, и тот прошёл в зал.

— Ну, мне было скучно, а у Генгириона были слуги.

Кевин не нашёл даже, что ответить.

— Верно, ты этому научился у него.

«А ведь он просто мальчишка, и как я додумался оставить ему столько денег?!» — хоть он и винил себя, Кевин считал Кастера братом, поэтому не жалел для него ничего.

— А ванна где? От меня воняет, наверное.

Кастер улыбнулся и сделал глоток:

— Есть такое, иди сразу в бассейн, там тебе сделают массаж и потрут спинку.

Кевин вскинул брови:

— Ну да, ты себе ни в чём не отказывал… Мыльную воду сразу спускаешь?

Кастер включил экран на стене.

— Вода обновляется автоматически, и мыло твоё сойдёт. Я сам ванной редко пользуюсь, только когда холода были.

Кевин кивнул:

— Ну, я поплыл.

Кастер поднял стакан, не глядя в его сторону и что-то стремительно листая в ленте новостей.

Кевин посмотрел на стеклянную стену, ручек не увидел и прикоснулся к ней, она растворилась во весь его рост, и он быстро прыгнул вперёд, оглянулся — она, как желе, срослась.

— Ох, и на что он потратил все мои деньги?! — сказал он, и в то же время это его радовало.

Он бесцеремонно стал раздеваться, рваную одежду сбросил на пол, а сняв обувь, понял, что пол тут в виде маленьких слитых камушков.

— Рай для ног, — Кевин побежал к бассейну, со всего маху подпрыгнул и нырнул.

Удар о воду встряхнул его, а потом, погружаясь на глубину, он припомнил, сколько всего видел, и чем ближе был ко дну, тем больше не хотелось выныривать. Блондин закрыл глаза и расслабился, глубина завлекала его, потом он вспомнил, что в этом нет смысла, и всплыл на поверхность.

В воздухе высветилось меню, Кевин удивился и начал листать, выбрал пену, массаж и пузырьки. Из стенок бассейна вылезли механические руки и стали разминать его плечи, тут же другая рука подставила некий стул, видимо, чтобы если человек уснёт, не было угрозы, что он утонет.

Робот Юлиус закончил накрывать на стол и подошёл к Кастеру:

— Всё готово, поспешите, иначе остынет.

Мальчик одобрительно кивнул. К обеду уже присоединился Кевин, обмотавшись в полотенце и улыбаясь до ушей, он сел за стол.

— О-о-о-о, как хорошо! — он взял бутылку вина и налил себе бокал, но, сделав глоток, понял, что что-то не так. — Что это за гадость?!

Кастер удивился:

— Это газировка.

Тот поставил бутылку обратно:

— У тебя в баре только газировка?

Мальчик мотнул головой:

— В холодильнике тоже есть.

Кевин кивнул:

— Ну да.

«Он же ещё ребёнок», — подумал Кевин, но даже такое маленькое недоразумение не расстроило блондина.

— Чего есть не идёшь?

Мальчик вскинул плечами.

— Не хочу, я больше жду истории от тебя, куда ты подевался и почему не писал?

Кевин кивнул, запихивая в себя сочную свинину. На столе стояли картофель, салаты с красивыми украшениями, курица и пицца — это было слишком заманчиво, поэтому Кевин старался попробовать всё и не лопнуть.

— Та, что рассказывать. Помнишь наш поход в психушку?

Кастер с дивана развернулся к нему, облокотился и стал слушать, произнеся:

— Как же, забудешь тут.

Кевин завертел в воздухе ножкой курицы.

— Так во-о-от, я после той вылазки с Риком, ну, под землёй, где все подохли, решил обезопасить свою шкуру, — он отложил курицу и взял кусок пиццы, сыр так и потянулся за ним. — Сначала я занимался своими делами, а потом решил найти этих беглецов, всё же сила у них есть какая-никакая, а мне любая помощь пригодится.

Кастер внимательно слушал.

— Думаешь, ртутные представляют опасность для нас?

Кевин усмехнулся, потом чуть не подавился.

— Они, может, и нет, но кто-то над ними стоит, и, боюсь, весь этот съезд шишек не к добру, плюс твои ищейки меня в лицо знают.

Кастер вспомнил Лоренцо, Молли и остальных.

— И что планируешь делать?

Кевин сложил пальцы перед носом.

— Я нашёл парочку психов, они спрятались на окраине города, у них там логово, ну и я предложил им сделку: их ищут, меня ищут, можно объединиться. Я помогу им свободно перемещаться по городу. — Кевин объелся, встал и развалился на мягком ковре. — О себе лучше расскажи, чем занимаешься?

Мальчик вскинул глаза вверх.

— Та ничем, сижу дома. Меня мучают голоса и эти тени. Ищу Рика, но пока всё по нулям.

Кевин почесал голову.

— Мда, я бы тоже хотел его увидеть.

Кастер добавил:

— В новостях одни смерти, пожары и больницы, уже в глазах рябит.

Кевин поднялся, придержал полотенце и заявил:

— Значит, буду тебя лечить, а потом вместе поищем Рика.

Мальчик слегка обрадовался и тоже взял себе кусочек пиццы.

Глава 3.

Позабыв прошлое,

ты проложил себе дорогу в АД.

Рикардо

«Плевок в лицо — всё, что досталось мне от старой жизни. Где я свернул не туда? Сырость и грязь, разве я заслужил это? У меня нет сил и не открываются глаза, может, я валяюсь где-то на улице или моё тело растащили собаки? Почему моя голова не соображает? Не могу понять, что со мной». Стук по железу, заскрипела дверь, я слышу шаги.

— Он очнулся!

«Кто это?».

— Как чувствуешь себя, Рикардо? О, не пытайся открыть глаза.

Я дёрнулся и почувствовал сильную тяжесть в спине.

— Вы кто? Что со мной случилось?

На слух я понял, что некто притянул стул и сел.

— Я причина твоих кошмаров.

«Что?».

— Как это понимать?!

Неизвестный ответил:

— Всему своё время. Слышал, ты болен?

Я кивнул головой, и тут же шум заполнил уши.

— Голубчик, это давление.

Я стал думать, но не мог ничего вспомнить. «Нужны какие-то слова, подсказки».

— Скажите, где я?

Мужчина заскрипел стулом.

— Ваш друг хотел вам помочь.

Мои губы похолодели, хотелось воды. Постепенно обрывки воспоминаний возвращались. В голове раздались крик и стук железа на полу. Меня начало мутить, тело задрожало.

— Что, что это?! — в голове всплывало лицо Джеральда, я вспомнил, как следил за ним, отслеживая каждый его шаг.

«Всё-таки я успел увидеть его на крыше, и тот словно скрылся».

— А-А-А-А!!! — дикая боль ударила в виски, и я закричал.

Кто-то подбежал и схватил меня за руку.

— Тише, тише, память, она всегда тяжела бременем.

«Голос, я слышал его уже, но откуда?».

Всплыло воспоминание, где меня подвесили на цепи к потолку. Ржавые стены, тусклый жёлтый свет, шея обессилела, подбородок ударился в грудь.

— Успокойтесь.

«Что случилось?! Где Джеральд?!».

Тёплая рука коснулась меня, а потом — резкий холод.

— Что это? Что вы делаете?!

Мне на запястья одели холодные цепи, я начал дёргать руками. «Сложно соображать, колючий холод стучит в голову, руки немеют». Мышцы начали дёргаться медленнее, и я затих.

— Во-от и молодец, а теперь очередной приём пищи.

«Очередной? Сколько я здесь?!». Голова снова заболела, и, приоткрыв глаза, я увидел перед собой иглу, которая приближалась к зрачку.

— Подойди и подними его.

Я не видел, к кому обратился неизвестный. «Моё зрение, я стал хуже видеть!».

— Я ослеп?

Мне ответили:

— Не волнуйся, это временный эффект. Пойдём, ты обессилел, еда поможет тебе прийти в чувства. Могу даже кофе предложить, сразу бодрость появится.

«Это уже другой голос. Тот человек ушёл?». Я кивнул, не понимая, где нахожусь. «Остаётся только подчиняться».

Неведомая вонь со всех сторон. Я представлял себе какое-то заброшенное здание, но… «Разве в нём может так вонять?!». На мгновение я остановился, меня тут же резко подтолкнули. «Понятно, я тут ничего не решаю». Мне снова вспомнилось лицо Джеральда, который разговаривал с кем-то в коридоре. «Может, я в больнице? Но запах слишком противный, и это не канализация, такие запахи не встречались мне ранее».

— Шевелись, я тебе не нянька! — приказал человек впереди.

— Да, — тихо ответил я.

«Это уже третий и более грубый голос. Сколько здесь людей?». Через пару метров меня остановили, прижимая руку к груди. Я понял, что одет: какая-то тонкая майка всё же есть и какие-то широкие штаны. «Сразу и не сообразишь, чувствительность ног плохо ощущается».

— По команде — садись, — на мои плечи опустились руки и стали надавливать. — Садись уже!

«А этому парню не угодишь!». Под задницей почувствовалось мягкое сиденье; мне в руку сунули стакан.

— Это суп, можешь просто выпить его

Я кивнул и стал аккуратно подносить ко рту, губы ощутили слегка горячий бульон. «Приятный аромат».

Пока отпивал маленькими глотками супчик, прислушивался к звукам. «Говорят, у слепых улучшается слух и меняется восприятие, но прошло слишком мало времени, чтобы я адаптировался к своему положению».

— Джеральд, подойди сюда! — кто-то окликнул моего друга, и я дёрнул головой.

— Джеральд?! — вскрикнул я, но в ответ была тишина, никто ко мне не подошёл.

Я доел суп, и меня повели дальше. «В этом коридоре меньше вони».

— Заходи медленно, проём узкий.

И я зашёл.

— Как себя чувствуешь? Я приготовил тебе кофе.

Хотелось сказать, что супа было маловато, но ответил:

— Спасибо за еду.

«Видимо, меня снова привели ко второму человеку и усадили в мягкое кресло, по ощущению оно было кожаное».

— Вспомнил что-нибудь новое?

Я мотнул головой.

— Знаете, я слышал, что Джеральд здесь, но почему он не подошёл ко мне?

Неизвестный опустил чашку на блюдце, а мне в ладонь сунул пластиковый стакан.

— Думаю, тебе показалось, его здесь нет.

Мне нечего было добавить, но ведь… «Я точно слышал его имя, что здесь происходит?!». Кофе был вкусный, с пенкой, и тут я начал вспоминать, как бежал за Джеральдом, а когда забежал в подворотню, меня схватили.

— Знаешь, Рик, мне следует тебе кое-что рассказать.

Я насторожился.

— Джеральд хотел познакомить тебя со мной. Я тот, кто сможет помочь тебе.

До меня стало доходить:

— Вы из ртутных?

Тот хохотнул:

— Сиди ровно.

«Они проследили за мной! Чёрт!!!». Мне на голову что-то надели, и зрение сразу вернулось. Мужчина щёлкнул пальцами, и вошёл здоровый амбал.

— Забери эту малышку в подвал.

«Это он про меня?!». Тот подошёл ко мне, и я кинулся на него; от моей головы мгновенно отскочили проводки, и я снова ослеп.

— Не подходите! Объясните, что происх… — я не успел договорить, мне по шее резанули ножом.

— Относи, не то помрёт ещё.

Прошло некоторое время…

— Как чувствуешь себя, Рикардо? О, не пытайся открыть глаза.

«Я это уже слышал», — подумалось мне. Я дёрнулся и почувствовал сильное жжение в шее и голове…

— Ты сам пришёл к нам за помощью. Джеральд сказал, что ты страдаешь. Я легко избавлю тебя от проблем.

Я притормозил мужчину в широких очках. «Его лица совсем не видно, хоть моё зрение и улучшилось, — и тут я задумался: — Сколько я уже здесь?».

— Постойте, я лишь составил ему компанию на вечеринке, не более. Никакой силы у меня нет, — я слегка засмеялся, но мужчина никак не отреагировал.

Спустя пару секунд я услышал звук сверла.

— ЭЁ! Постойте!!!

После этого я несколько раз терял сознание, а когда снова открывал глаза, слышал только обрывки диалога:

«Маркиз, подай мне топор и дрель».

«Маркиз, понимаешь, человеческая психика — очень сложная штука. Его сознание покинет тело, но если боль будет невыносима, он умрёт, нельзя этого допустить!».

«Возьми металлические закрепы для кожи, чтобы не оторвалась».

— Неужели он в сознании? — спросил Маркиз и уронил щипцы.

Доктор тихо прошептал:

— Не пугайся и возьми чистые щипцы, нам его ещё зашивать.

«Давай ошейник, крепи к стене».

Моё тело онемело, я словно был весь в желе. «Убейте меня, прошу», — у меня не было сил даже говорить.

— Я всё закрепил.

Меня пришпорили к стене, и теперь двигать шеей я тоже не мог.

— Держи середину цепей, если вдруг крюк оторвётся.

Мои глаза бешено стреляли во все углы, и тут появился крюк, размером с мой палец.

— Бувуфу-у-у-у, — я попытался завертеть головой, но успеха это не дало.

Крюк приближался к моему лицу. «Заче-ем?! Что он делает? Он из меня урода сделать хочет?!».

— Рикардо, потерпи.

Видимо, крюк остался на моём лице, но боли я не ощущал.

— Маркиз, два на подбородок, по одному на щёки и два на лоб. Ах да, и один на верхнюю часть губы. Да, вот так.

«Чем они меня обвесили?» — еле открыв глаза, я увидел множество проводов под ногами.

— Когда будем снимать скальп, надо будет побрить его.

После этих слов мои глаза начали вылезать от страха. Я жмурился и снова таращился на них, мыча и кидаясь головой вперёд. Кто-то подошёл ко мне, повернул мой подбородок вверх и вправо.

— Опусти лампу и начинай подогревать.

Я вспомнил, что в этом мире существуют боги и стал молить их о смерти: «Прошу, всевышние, убейте меня, я больше не могу…» Мой левый глаз насильно открыли и зажали, он быстро высох, и стало невыносимо смотреть, но закрыть я его не мог. Сильная пульсация будто выстреливала в зрачок.

— Увлажни.

Я почти успокоился в ожидании глазных капель, но внезапно мой глаз стал гореть огнём.

— УУУ-ААА-ОО-УУУУ! — я завизжал и завертелся.

В глаза они влили мне лук или чеснок, по крайней мере, мой нос ощущал это чётко. «Мрази!!! — я рыдал и мучительно выл, даже губы сжать не мог. — Они, видно, растянули мой рот».

— Маркиз, достаточно, пора показать ему этот шедевр.

Я вращал зрачками по часовой стрелке вверх-вниз, пытаясь избавиться от зуда и возобновить слизистую, но меня отвлекли. «Матерь Божья!». Они привезли зеркало. «Что было хуже пыток? Видеть себя после них…».

Мой пульс сначала подсочил, потом замедлился, сердце затихло в немом ужасе. Перед моим взором предстал человек, прикованный к стене, с разорванной кожей, которая свисает и открывает все внутренности. Между рёбер торчали железяки, пронизывающие меня насквозь. «Невозможно!».

— Ты сам виноват. То, что с тобой случилось, полностью на твоей совести, — сказал чей-то голос позади. — Позабыв прошлое, ты проложил себе дорогу в АД.

Глава 4.

Потеря лица.

Валарион

Четверо находились в просторной комнате, слуга подавал блюда.

— Что ж, давайте выпьем. За успешное начало нашего правления! Надеюсь, уважаемый Варофей Агелтейл, вы не покинете нас.

Худощавый старик с закатанными штанами светил костями и тоже отпивал вино.

— Будут результаты, будут дипломаты.

Валарион слегка улыбнулся, поправил густые золотистые волосы и махнул ладонью.

— Жарко здесь, давайте перейдём в гостиную. Джеральд, можешь быть свободен.

Тот в страхе покинул помещение и отправился к Рику. «Не может быть. Этого просто не может быть!» — повторял он про себя ещё очень долго.

Валарион, в свою очередь, проводил гостя Агелтейла в прохладное помещение. Старик уселся перед кондиционером.

— Как ваши опыты?

Валарион развалился на диване и закинул ногу за ногу.

— Великолепно, для вас стараюсь.

Агелтейл хмыкнул.

— Не надоело имена менять? Ваше настоящее имя ничем не хуже.

Тот улыбнулся:

— Вы правы, но я их меняю, когда во мне оживает новая душа. С полным поглощением силы я становлюсь другим человеком.

Варофей сомнительно покосился на него:

— Думаете, вы сейчас другой человек? Доказано, что люди не меняются в характере.

Валарион посмотрел в сторону, на нём были джинсы и белая майка с разрезом на груди.

— Агелтейл, думаю, вам меня не понять. Когда поглощаешь чужую энергетику, ты словно заново рождаешься, а я это делаю и в прямом, и в переносном смысле.

Валарион засмеялся, старик молча кивнул.

— Знаете, мне подруга оставила один подарок в виде небесного света, и я хочу отплатить ей тем же.

Агелтейл понял, что ничего конкретного не услышит. Только недавно старик заметил, как цвет глаз Валариона меняется в зависимости от настроения — разгон от светло-зелёных до чёрно-красных в секунду.

Рост у Валариона был примерно метр восемьдесят, парень отличался хамским поведением, гордым и завышенным чсв, он всегда добивался своего, хитрость и обаяние делали своё. Агелтейл знал, что рано или поздно он убьёт его, но ему было нечего терять, он хотел мести, и помощь Валариона была ему нужна. Они обговорили мелочи плана и распрощались.

Валарион лёгким движением руки снял с себя лицо и легко вздохнул. Какая личность скрывалась за маской, знали только он и парочка близких ему людей.

— Верно, скоро я тебя найду, — сказал он в никуда.

Его настоящее лицо мало чем отличалось от масок — такое же ровное и красивое, но он его не любил, ему всегда хотелось мужественное и угрожающее. Милые мальчики редко кому нравятся, только если девушкам. «А я хочу, чтобы меня боялись!» — думал он. Валарион съел зелёную маслину и подошёл к окну. Красивое бирюзовое небо и пересекающие лучи от стекла. Холодок пробежался по его телу, и он произнёс:

— Слишком зябко стало, пора разогреться.

Глава 5.

Брешь в сознании

Боль была невыносимой, и мне казалось, что с каждым разрядом тока жизнь уходит из моего тела. Голова жарилась, тело трясло, я мог только кричать, пик боли уже настиг меня, и я ждал, что будет дальше.

— Температура подскочила, убавь, — не успел кто-то договорить, как произошло замыкание в электросети: что-то вспыхнуло, загорелось, затрещало, и свет погас.

— Тише, — внезапно я повис на цепях.

— Вы перешли все границы!!! — чей-то голос завис в комнате.

«Это же…» — я долго соображал, пока они болтали.

— Валарион, я действовал в рамках договора.

Послышался шлепок.

— Закрой рот! В чём дело?!

Тот начал оправдываться:

— Я не могу определить его способность, поэтому пришлось действовать жёстче.

Валарион посмотрел на висевшего Рика, кто-то притащил лампу.

— Следует наказать вас за зря предоставленную вам возможность. Убирайтесь!

Было так больно, что даже мыслить трудно. «Голос, это же… Значит, я умер?».

— Эх, Рик, — при этих словах мне на голову вылили ледяную воду. — Очнись!

Я медленно стал открывать глаза, и когда увидел перед собой знакомое лицо, меня бросило в жар.

— Роберт!!! — это всё, что я мог проговорить. — Роберт, — повторил я, сплёвывая кровь и еле открывая глаза, — Рад тебя видеть…

Его улыбка и задорное настроение всегда приводили меня в чувства, снова хотелось цепляться за жизнь.

— Рик, придётся постараться, чтобы вытащить тебя отсюда. Помолчи, не трать силы.

Его золотистые волосы мелькали перед моим страшным лицом. В такой темноте только позади него горел яркий свет. «Ангел», — подумал я и улыбнулся.

* * *

Валарион подумал о том, что имя Роберт ему уже надоело, но пока ещё рано что-то менять. Он подошёл к аппарату с кнопочками и нажал на заморозку, снял шланг со стены и посмотрел на Маркиза. Тот испуганно подпрыгнул и выскочил из комнаты.

— Сейчас мы заморозим твою и без того потрёпанную тушу, — Валарион приложил руку ко лбу Рика. — Поспи, — успокоительно сказал он, и тот отключился.

Парень убедился, что Рик уснул, вышел в коридор и распорядился:

— Снимите его и ко мне, проследите, чтобы Маркиз с напарником не сбежали!

Охранник кивнул и связался с уборщиками. Валарион пошёл готовиться к операции. Грязные стены, по которым стекали смола и ржавчина из труб. «Хорошее место выбрал, однако», — он поморщился и отлепил ботинок от липкого пола. Валарион достал пачку сигарет фирмы «Мольберт», зажигалку и прикурил.

— Нужно успокоиться, — он зализал грязные светлые волосы, зажал во рту сигарету и двумя руками завязал хвостик. — Так-то лучше.

«Интересно, здесь есть выпивка?» — он вышел в жёлтый коридор, где всё освещалось рыжими стенами и тусклым светом.

— Малец, скажи, где у вас тут алкоголь?

Мужик средних лет опешил:

— Вы, собственно, кто?

Валарион пожал плечами:

— Не знаю, с точки зрения вида — человек, а если углубиться, то…

Мужик пригрозил ему оружием и вытянул сигарету изо рта:

— Вот за сигаретку я и убить могу.

Валарион присмотрелся к незнакомцу; мужик с ужасом в глазах присел на корточки:

— Нет, прошу…

Валарион забрал сигарету и присел около него:

— Так, есть бухло или нет?

Мужик сжался, как маленький, подобрал колени и опустил голову:

— В третьем отсеке было. На третьем этаже, два поворота налево.

Валарион закивал и потушил сигарету рядом с его головой, пепел осыпался по стене, и мужик боязливо посмотрел в пол. Парень встал и ушёл.

«Итак, третий этаж, хорошо». Идти по трубам было неудобно и противно, камни закончились, и главное было — не упасть в воду. Рика перевезли в другую страну, хоть это место тоже располагалось под землёй и напоминало прибежище ртутных, здесь всё было куда серьёзнее. На поверхности — тюрьма, которая полностью находилась в подчинении Валариона, ему нужно было построить подземные тоннели, поэтому заключённые пахали день и ночь.

Впереди был круглый проход, тёмный и с синими стенами, словно там пропасть. Валарион в зелёных штанах и жёлтой майке успел пожалеть о наряде. Взглянув на свои длинные ногти, он выругался:

— Опять подстригать…

Он вошёл в тёмную комнату и увидел лифт: «Прекрасно». Доехав до третьего этажа, уже быстрее нашёл дорогу; охрана вжалась в стены и старалась не смотреть на него, при одном взгляде их охватывал страх. Блондин зашёл в третий отсек, поглазел на стол, диванчик, подошёл к стене и открыл бар:

— Вау, да тут целый хор немых можно напоить, но сейчас мне нужен спирти-и-и… виски! Хорошо! — он обнял две бутылки и прижал к себе, словно детей, затем направился к выходу, но внезапно заметил: — Стоп, мне показалось? — развернулся и подошёл к портрету. — Выглядит, как мой старый знакомый.

На портрете был изображён мужчина средних лет. «Эм, нет, он не мог выжить».

— Показалось, — Валарион снова отправился к Рику, захлопнув за собой двери.

«Я хочу превратить это здание в самый ужасный кошмар из кошмаров! Построить Ад в реальности всегда было моей мечтой. АХАХА!». Спускаясь всё ниже, Валарион планировал провести здесь множество экспериментов с заключёнными.

— Итак, Рики-Рик, я вернулся. Пора нам познакомиться поближе, но для начала я тебя вылечу, — Валарион стоял в бело-голубой комнате с плиткой.

Рика перенесли, но особо его положение не изменилось. Перед Валарионом лежал его добрый друг или злейший враг? Сложно сказать. Рику приготовили спецкровать, попа лежала на стуле, голова на подголовнике, руки и ноги свисали за пределы, а остальная туша не соприкасалась ни с чем.

— Молодцы, хорошо тебя пристроили.

Необходимо было вытащить из тела Рика цепи с острыми наконечниками, похожими на стрелы.

— Не рассчитывал, что ты выживешь, так что будь благодарен за помощь, — Валарион натянул перчатки, от паяльника прикурил сигарету, взял со стола шапочку, натянул на голову и приготовился. — Прости за антисанитарию, но в некоторых случаях табак, даже полезнее лекарств, — последним жестом он накинул на себя голубой халат и промыл руки спиртом, немного побрызгав на Рика. — Поехали!

Валарион подключил его к снотворному и включил электропилу. Рычание пробежало по всему этажу.

— Знаешь, может, ты и не захочешь со мной дружить дальше, но поверь, Рик, с тобой было весело, — Валарион сложил железяки в тазик, ещё раз полил на прутья, торчащие из тела, и стал потихоньку тащить их вверх. — Смотри-ка, кровь выступила, это хороший признак. Значит, организм ещё не высох. Интересно, ты спишь или опять шляешься в своём потустороннем мире?

Тем временем Рик погрузился в сон, где он шёл по тёмной улице, над ним каркали вороны, всё выглядело чёрно-белым, скорее даже серым. Перед глазами появилась красная паутина, на которой висели кристаллы, он решил обойти её, но та тянулась во всю ширину дороги. «Что это? Очередной бред моей головы». Рик прошёлся в поисках прохода и увидел большой разрез. Стараясь не касаться паутины, он просунул голову, затем руки, замер и хотел достать ладонями до земли, но пятая точка наклонилась, и он зацепил нить. Вся паутина задрожала и зажала его в проёме. «Дышать… нечем». Перед его глазами появился человек, но его лицо скрывалось в тени.

— Привет, помнишь меня?

Шея тяжелела, но Рик поднял её вверх и увидел красные глаза с чёрными зрачками.

— БУ, — незнакомец резко наклонился к нему, и Рик снова попал в туманность этих глаз.

— Вытягиваем последнюю железку! Вах, теперь ты весь дырявый. Ну, это поправимо, жаль шрамы останутся на первых порах, — Валарион закончил операцию и сел около кровати Рика. — Знаешь, хоть ты меня и не слышишь, когда я прибыл сюда, мне было очень одиноко. Этот мир был совсем не знаком мне, и я отложил свои планы на потом. Нашёл я тебя, кстати, тоже не сразу, но, сколько бы ты ни прятался, твоя память дала брешь. Не знаю, как ты решился на это, я бы прошлое никогда не отпустил. Тебе было, наверное, очень больно, и когда я впервые встретился с тобой, то мысль о мести отошла на второй план. Ведь ты сейчас совсем другой человек, мне даже жаль тебя. В скором времени я, конечно же, испорчу тебе жизнь, но не сейчас, — Валарион с горла выпил виски, поморщился и облизал губы.

Внезапно охрана нарушила их дружескую беседу.

— Простите, но уже восемь утра!

У Валариона сигарета выпала изо рта.

— Ничёсе, я опаздываю! Так, следите за гостем, и чтобы пылинки с него сдували, а мне пора!

Глава 6.

Мгновенная карма.

Генгирион

— Братик, посмотри! Здесь так красиво!

Генгирион взглянул на океан: «Действительно». Внизу открывался дивный вид, медленно переливающиеся волны в свете солнца и тёплый ветерок.

— Ты права, Алисандра.

Маленькая блондиночка стояла у его ног, он придерживал её, чтобы она не упала. Генгирион был счастлив, пока держал в руках крохотную ладошку.

— Братик, я кушать хочу!

Он положил палец ей на нос.

— Ты недавно кушала, сначала тренировка, потом обед.

Алисандра надула губки, но согласилась:

— Хорошо.

Тот самый алмазный цветок, который выращивал Генгирион в «Озере художника», превратился в такую красивую девочку. Он его холил и лелеял, уберегал от плохой погоды, а теперь ему придётся охранять её ещё сильнее. «Как быстро она выросла», — не отпуская её ладони, он повёл сестру обратно в здание. Девочка могла свободно гулять только в его присутствии. Никто о ней не знал, включая его слуг. Генгириона беспокоила одна мысль: «Нужно будет найти ей укрытие. Чем старше она становится, тем больше риск, что она покинет здание и убежит в глубь острова». Парень рассчитал время, за которое она вернётся в привычную форму: «Где-то к концу лета Алисандра станет уже взрослой девушкой». Самое главное — предотвратить катастрофу, и тогда жизнь будет долгой и счастливой.

Они зашли в проход, где сплетались ветви растений и трава.

— А почему мы не можем идти по дорожке? — спросила Алисандра, внутри стен им было видно, кто ходил по коридорам и что делал. — Разве нас не видно?

Генгирион усмехнулся:

— Нет, только мы можем видеть.

«Обратная сторона здания дала удивительную возможность. Иногда я вспоминаю, как мы жили с родителями, как росли вместе. У нас во дворе были огромный сад и виноградник, я учил сестру забираться на макушку деревьев и помогал с учёбой. Она была младше меня на три года, мы ходили в одну школу и именно там стали реже общаться. Наверное, это у всех происходит. У меня были свои друзья, у неё свои», — вспоминал Генгирион.

— Братик? — посмотрела она на него своими голубыми глазами.

«Как ни странно, ресницы и брови у неё тёмные. Вся в отца».

— Что?

Она тыкнула пальцем в стену:

— Кто это?

По коридору шёл профессор Вельмонт.

— Это наш учёный, так называют очень умных людей, — пояснил Генгирион.

Алисандра подумала и задала вопрос:

— Мы же тоже люди?

Этот вопрос ввёл его в ступор.

— Конечно, здесь многие обладают способностями.

Алисандра заулыбалась.

Когда мы пришли в комнату, я открыл перед ней дверь и отпустил ладошку. Сестрёнка побежала в плохо освещённую комнату, где сидел человек.

— Братик, тут кто-то есть.

Я пошёл за ней и плотно закрыл двери. Человек, сидящий на стуле, поднял голову и зло посмотрел на девочку.

— А вы кто? — спросила она у него.

В ответ тот плюнул кровью на пол, встал и кинулся на неё. Генгирион испуганно подбежал к ней, но Алисандра закричала, и человек замер перед ней. «Всё же мне тяжело на это смотреть».

— Умница!

«Она слишком рано начала пользоваться силой». Из темноты выбежал монстр. «Не очень страшный, я подбирал специально для неё». Алисандра застыла. Трёхглазое чудище начало идти на девочку, сестра сделала шаг назад и вскинула руки.

— Стой! — приказала она ему, но тот не останавливался, и чем ближе он подходил, тем у меня сильнее стучал пульс. — Братик, он не останавливается!

Монстр подошёл к ней, раскрыл пасть и потянулся когтями. Алисандра зажмурила глаза и прокричала:

— Уйди!!!

Он замер, и его тело развалилось на куски, «Опять», — нехотя подумал я.

— Что?! Что я сделала, братик?! — она испугалась, и я подошёл к ней.

Видеть куски мяса на полу было травмой для неё, но я ничего не мог поделать. «Она должна перебороть это».

— Ты справилась! Пошли отдохнём и поедим.

Она перестала обнимать меня, её глаза загорелись.

— Да, да! Хочу сладкого!

Я улыбнулся. «У неё уже прошёл рвотный рефлекс на убитое тело, главное — не переборщить. В этом месте обучают детей по программе бойцов. Нужно знать меру, хоть я и личный учитель Алисандры, но от этого ещё сложнее».

Мы зашли в парниковый сад, пышные листья губиуса встретили нас своей узорчатой формой, дальше стояли квинки шарообразные и пустые внутри, было и несколько цветков в виде арматиды чёрной и фистации жёлтой. Алисандра любила это место, уже три месяца, как я вожу её сюда. До этого учил ходить в своём кабинете, она ползала по ковру и кусала мои ноги. Сестра быстрее научилась говорить, чем ходить. Феноменальная память помогает ей запоминать все слова и уже строить предложения. Раньше я не замечал того, насколько она уникальный ребёнок.

Когда я только очнулся после взрыва, у меня была лишь одна цель — вернуть Алисандру к жизни; хоть мой возраст и дал сбой, благодаря Варофеям мне удалось её найти. Когда-то давно сестра спасла меня, но отсутствуют догадки, связана Белая дыра с ней или нет.

Алисандра бегала по тропинкам сада и ловила бабочек, искусственно созданных мною, иначе откуда им тут быть посреди океана. Правда, наблюдая за эволюционным процессом, я заметил, что многие существа научились размножаться сами, включая моих подопытных, и жизнь прям закипела на острове.

Внезапно у меня в голове прозвучал сигнал.

— Слушаю.

Голос Альберта отчётливо звал на помощь:

— Помогите!

Я велел сестрёнке подождать в саду, а сам попросил здание доставить меня на место происшествия. Очень удивляло обстоятельство, по которому я был вызван. Картина представляла собой связанного Альберта на полу, над ним стояла Лекси, а позади неё — команды заблудившихся.

— Браво, какое шоу! — Генгирион посмотрел на Кларка и мысленно спросил: «Что происходит?»

Тот моргнул: «Мы пришли доложить, что прошли лабиринт, а она увязалась за нами. Простите, что пустили её. Она сказала, у неё к вам срочное дело. Хотите, убьём её?»

Генгирион рассматривал Лекси, та стояла в разорванной одежде, какая-то юбка и майка, а вот её глаза были куда интереснее.

— Лекси, как я рад тебя видеть!

Кларк и остальные удивились и решили на время оставить их. Генгирион сделал шаг ей навстречу; Лекси наступила ногой на Альберта, у неё на каблуке были шипы, что было заметно по выражению морды дворецкого.

— Хочешь доставить ему удовольствие?

Лекси нагнулась вперёд и увидела довольную рожу Альберта, слюни текли по его губам, и ей стало противно. Девушка тут же убрала ногу и стряхнула ладони.

— Мерзость, какой хозяин, такие и слуги.

Симон невольно подслушал их разговор, остальные уселись на диване и отрубились, будто не спали вечность.

— Лекси, не забывайся, — строго сказал Генгирион, но она лишь кашлянула. — Зачем ты пришла ко мне?

У неё брови поползли на лоб и лицо скривилось в гневе.

— Как ты смеешь?! Ты выкинул меня туда! Как скот! Ты оставил там всех! И ещё спрашиваешь, зачем я здесь? Да я порву тебя, если ты не выпустишь остальных!

Генгирион посмотрел на неё, сложил руки и стал ходить.

— Хмм, в тебе столько эмоций. Любопытно, вы там все такие? Много вас?

Лекси закатила глаза и закусила губу.

— Целая деревня умных и сильных людей! А ты не замечаешь очевидных вещей!

Генгирион замер и оглянулся.

— Спасибо, что сказала, теперь у меня есть повод уничтожить всю деревню. Если там все такие, как ты, никчёмные и злые, то какой от вас толк?!

Лекси кинулась на него с кулаками, Генгирион схватил её за руки, и вся смелость девушки куда-то ушла.

— Ты, как мышь, которая пищит, грызёт и воняет. Зачем вы мне такие?

Она вырывалась и отошла. Генгирион строго на неё взглянул, Лекси ударила его по ногам, чего он не ожидал.

— Ты… испачкала мои брюки! — он отшвырнул её в другой конец комнаты.

Альберт мычал на полу и полз к ноге хозяина.

— Ой, брось, не прикидывайся, — сказал Генгирион.

Дворецкий тут же выпустил длинные когти и перерезал верёвку. Лекси приподняла голову и в ужасе посмотрела на гиену.

— Как?! Ты всё это время мог выбраться?

Альберт облизнулся:

— Госпооин, мосно я её себе забелу?

Лекси стала резко мотать головой:

— Нет, не надо!

Генгирион хмыкнул:

— Почему нет, она твоя, — сказал он и направился к выходу.

У Альберта потекли слюни, и он направился к девушке. Лекси один раз закричала, и больше её не слышали.

Из-за угла вышел Симон:

— Альберт, с кем можно поговорить?

Тот закинул девушку на плечо.

— Я к вам Морелену пришлю, — он хлопнул по упругой попе Лекси и ушёл.

* * *

Симон решил не тянуть и сразу пойти к Генгириону. Накопилось много вопросов, и нужно было что-то решать. Следуя по пути господина, он вышел в коридор с красными и жёлтыми фонарями, где было светлее обычного и серые стены. «Влажность? Откуда здесь столько влаги, по стенам будто струился пот». Симон дошёл до решётки, и его путь на этом закончился.

— Тупик, — он огляделся по сторонам и увидел искусственные цветы, свисающие с потолка. — Или нет?

«Зачем нужны подделки, когда тут полным-полно живых растений». Он дотронулся до каждого цветка, нащупал один железный стебель и потянул за него, в стене открылся проход.

— Хм, слишком просто, — и он вошёл в него.

Впереди были дикие растения, всё заросло лианами, и воздух тут был ещё мокрее, словно идёшь по дну океана, сразу весь потеешь и вытираешься рукавами рубашки. Чем дальше Симон шёл, тем становилось светлее. Голова начинала кружиться, ломило в коленях, будто погода давила на него. Ноги привели к свету, неподалеку были слышны шум воды и чей-то смех; парень замер и вытер запотевшие очки. «Что это за место? Никогда о нём не слышал». Симон тихо пошёл по тропинке, выныривая из цветов, он увидел белоснежную девочку. Алисандра тоже увидела Симона и испугалась:

— Братик! Братик! — девочка только доела кашу с вареньем и уже приготовилась атаковать.

— Ты кто? — задали они оба один и тот же вопрос и пошатнулись.

Алисандра замерла, Симон боялся тронуться с места, он решил: «Если она дикая, то лучше не подходить». Алисандра долго вглядывалась в парня, пока у того с подбородка не упала капля пота. Девочка встала со стула, медленно приближаясь к Симону, у него от напряжения даже ягодицы сжались.

— Скажи что-нибудь, — попросила Алисандра.

Он задумался и произнёс:

— Цветок.

Девочка подошла и тыкнула в него пальцем:

— О, ты на ощупь такой же, как и я.

Симон не переставал удивляться:

— Ну да, мы же все одинаковые.

Алисандра наклонила голову к правому плечу:

— Сделай шаг вперёд.

Симону ничего не оставалось, как послушаться её.

— Ура! Теперь ты будешь играть со мной!

Симон нехотя улыбнулся, девочка потащила его за собой и показала на ветку лианы:

— Смотри, — она дотронулась до неё, и ветка стала скручиваться и высыхать, а потом осыпалась на пол.

Симона это повергло в ужас: «От её прикосновения цветок умер?! Она монстр?!»

— Ахаа, весёлая игра, — выдавил он сквозь зубы.

Алисандра заулыбалась:

— Пошли, я тебе кое-что покажу, — и повела его к фонтану. — Братик разрешает мне играть во что захочу, но, знаешь, он слишком опекает меня. Поможешь мне выйти отсюда?

Из фонтана била чистая вода, после слов Алисандры из неё забила красная струя. Симон нахмурился:

— Это что, кровь?

Девочка засмеялась:

— Не-е-ет, это сок из клубники, — она достала из-за цветка кружку и налила ему. — Держи!

Симону ничего не оставалось, как попробовать. Нехотя преподнеся ко рту стакан, его язык ощутил сладкий привкус.

— Действительно клубника.

Внезапно позади Симона появился Генгирион и положил ему ладонь на плечо:

— А что это мы тут делаем? — он во всю заулыбался сестрёнке. — Неужели следил за мной?

Симон подавился клубничным напитком и вытер рот рукавом.

— Что вы! Господин Генгирион, я хотел поговорить с вами, а вы так быстро ушли…

Тот остановил его и присел на корточки.

— Алисандра, дорогая, я уведу твоего нового кавалера, — он поцеловал её в лобик.

Симон быстро поставил стакан на пол и последовал за господином. Они вышли в небольшую комнату, где были куст с цветами и две лавочки, два больших окна открывали вид на океан.

— Присаживайся, Симон.

Он взглянул на господина, и ему стало страшно: «А вдруг меня сейчас прикончат в этой комнате?!»

— Хочешь вина?

Симон задумался.

— О, нет, спасибо.

Но Генгирион уже открыл дверцу в стене и налил два бокала.

— Благодарю…

Господин сел возле окна, попивая розовое вино. Симон тоже сделал глоток.

— Не думал, что у сестры появятся друзья, — начал разговор Генгирион.

Симон опешил: «Сестры?!» Тот заметил его удивлённое лицо:

— Да, Алисандра моя сестра. Встреться вы при других обстоятельствах, и я бы убил тебя не задумываясь.

Симон еле проглотил слюну. «Влип!». Но внезапно диалог принял другой оборот.

— Знаешь, я всегда хотел для неё лучшего, возможно, судьба выбрала тебя.

У Симона опять запотели очки, но он не решался их протереть.

— Эм, что вы имеете в виду?

Господин сделал ещё глоток вина.

— Ты пей, убивать я тебя не буду.

«Прям отлегло», — подумал Симон и выпил вино залпом.

— Я никому не скажу, что видел её.

Генгирион улыбнулся:

— Моя сестра скоро вырастет, и, боюсь, она убежит отсюда, а я этого не хочу.

Симон ждал продолжения.

— Ты мне поможешь в этом.

Парень посмотрел в пол. Влажный ветер подул на него из окна.

— Но…

Генгирион прервал его:

— Думаю, ты составишь хорошую партию моей сестре.

Симон снял очки и потёр нос.

— В каком смысле, господин?

Тот закатил глаза и откинул чёрные волосы назад.

— Ты такой умный и не понимаешь очевидных вещей.

Симон сглотнул.

— Но ведь она ещё ребёнок.

Генгирион согласно кивнул, спросив:

— А ты на что рассчитывал?

Парень покраснел и сразу надел очки.

— Нет, я ничего другого не имел в виду…

Генгирион встал, допил бокал вина и подошёл к нему.

— Я не заставляю тебя жениться на ней, чего ты в принципе не сможешь сделать, просто стань её лучшим другом, дворецким и охраной. Я рад, что именно ты увидел её первым.

Симон с готовностью ответил:

— Конечно, я всё сделаю!

Генгирион погладил его по голове:

— Вот и молодец, а теперь можешь вернуться к ней и следи, чтобы она не покидала свою комнату. Если Алисандра сбежит на остров, головой ответишь.

Симон понял, что его взяли на мушку: «Девочка всё равно сбежит, рано или поздно, а господин лишь оттянул мою смерть». Быть нянькой для какой-то девчонки совсем не входило в планы Симона.

— Благословляю ваш союз! — Генгирион поцеловал его в макушку, а тот побледнел.

Минуту они помолчали.

— Ты о чём-то поговорить хотел? — спросил Генгирион и встал к Симону спиной.

— Да, господин, это касается Джозефа и Лекси.

Наступила тишина, но Симон не трусил, он хотел услышать правду и продолжил:

— Почему вы отправили нас с детьми? И почему остальные не могут вернуться? Там же целое поселение…

Генгирион дослушал его и развернулся полубоком.

— Ты хочешь узнать, зачем вы мне? Думаешь, я вас мучаю? Расскажи о своих чувствах.

Симон пожалел, что спросил, но упорно шёл до конца:

— Не совсем. Мы знаем, что вы растите бойцов, но почему… зачем оставлять людей без права на жизнь?

Генгирион внешне оставался спокойным.

— Эх, Симон, знал бы ты, какая у вас жизнь была до меня.

Парень округлил глаза:

— Жизнь до вас?! — эти слова привели его в шок, и он переспросил: — Неужели у нас была другая жизнь? Вне этих стен, где не было вас?

Генгирион решил, что взболтнул лишнего:

— Не забивай себе голову, иди к Алисандре и скажи, что станешь её новым другом. На этом всё.

Симон опешил, у него сжались кулаки, ведь Генгирион так не ответил на его вопросы. «Похоже, он скрывает какую-то правду о нашем происхождении».

— Да, сэр, — Симон отчаялся и с понурым лицом пошёл к девочке, решив: «Его сестра — мой шанс приблизиться к нему. Возможно, всё идёт, как я и планировал».

— Алисандра! — поприветствовал он девочку с радостной улыбкой. — Твой брат разрешил мне подружиться с тобой, конечно же, если ты захочешь, — он лукаво посмотрел в сторону и тут же ощутил маленькие ручки на своей талии.

Она крепко обняла его:

— Я так ра-а-ада! Наверное, ты лучший друг братика, ведь он доверил меня тебе!

Симон хитро улыбнулся:

— Конечно! И теперь я буду часто тебя навещать. Ты будешь придумывать игры, а я приносить тебе вкусняшки.

Алисандра запрыгала от радости:

— Мне братик каждую ночь читает, и там у героев есть друзья, враги и они постоянно попадают в приключения. Мне всегда хотелось иметь друга. Братик мне друг, но ведь он моя семья.

Симон развалился на полу и почти не слушал болтовню Алисандры, его занимали куда более далёкие мысли: «Генгирион так безжалостно оставил этих людей в деревне. Отдал Лекси своему дворецкому, даже не спросил про Джозефа. Мне, конечно, плевать на них, но я мог быть на их месте. Он сказал, что у нас была жизнь, до него…»

Симон покосился на Алисандру, мимо девочки пробежал ёжик; он быстро перехватил его, подумав: «Она может пораниться».

— Откуда ты здесь? — спросил он у животного и вспомнил: «Мы читали про них». — Какая прелесть.

Но тут ёжик проколол ему руки до крови.

— Ох, — девочка подскочила, её глаза наполнились ужасом. — У тебя кровь!

Симон замер.

— Нет, не хочу, чтобы ты умер! — закричала она.

Парень заулыбался:

— Не переживай, пустяки.

Они отпустили ёжика. Алисандра залезла на дерево, Симон сидел под ним.

— Расскажи, чем ты занималась, пока я не появился? — спросил он.

Девочка висела головой вниз, напрягая колени, чтобы не упасть.

— Я училась убивала монстров, смотрела телевизор, играла в приставки, гуляла с братиком.

Симон вскинул бровь:

— Интересно, где вы гуляли, если никто тебя не видел? Любишь в прятки играть, да?

— Ах-ах, — Алисандра раскачалась на ветке. — Лови-и-и меня!

Симон быстро подскочил и в полёте поймал девочку, она схватилась за его очки.

— Зачем тебе эта штука на лице?

Он смутился и опустил её.

— Моё зрение недоработано.

Она кивнула и ответила на его вопрос:

— С братом мы гуляем по каким-то коридорам, там много растений и очень красиво.

Симон взял это на заметку. Парень он был довольно худой и стройный, очки вовсе не портили его образ, только придавали лёгкости и утончённости натуре. Симон всегда работал в команде, безукоризненно выполняя поручения господина, но после того, как тот наплевал на всех, он вдруг увидел картину с другой стороны: «Мы не первая и не последняя команда на этом острове. Генгирион при случае легко избавится от нас всех».

Глава 7.

Подарок судьбы

или наказание?

Симон

— Симон, я рада, что ты пришёл, присаживайся рядом! Смотри, я нашла карту.

Он вплотную подсел к Алисандре.

— Как любопытно, а где?

Девочка закусила ноготь.

— Валялась у брата в шкафу.

Симон взял её, чтобы рассмотреть поближе, на ней были геометрические фигуры. «Это карта лабиринта?» — подумал он про себя.

Спустя неделю маленькую куклу было уже не узнать: она подросла на голову и выглядела на десять лет. Генгирион сделал Симона нянькой и больше не посылал на задания с командой, заявив: «Свои знания ты должен передать Алисандре». Это раздражало парня. Они свободно гуляли в стенах и у ручья, но Алисандра всё больше настаивала на побеге.

— Милая, брат тебя не простит, а меня и подавно… — Симон сделал вид, что грустит.

Но девочка обняла его за талию:

— Мне тут ску-у-учно, никуда не пускают, и я, кроме тебя, никого не знаю.

Парень улыбнулся:

— Тебе меня мало? Ах-ах, шутка.

Алисандра мотнула головой:

— Нет, но…

Симон погладил её по голове:

— Знаешь, попробуй намекнуть своему брату, что хочешь учиться с другими детьми.

Алисандра отошла от него и замерла.

— Тут есть другие дети?

Симон артистично схватился за голову:

— Ох, я не должен был тебе говорить… Генгирион меня не простит.

Алисандра вцепилась в ладонь Симона:

— Нет, он не узнает. Я скажу, что сама увидела их.

Симон выдохнул:

— Спаси-и-ибо, тогда пошли, покажу тебе.

Алисандра заулыбалась. Они шли через рощу, влажность постепенно спадала, и чем ниже они спускались, тем холоднее становилось.

— Куда мы идём? — поинтересовалась девочка.

Симон показал жестом, чтобы Алисандра не шумела, и ответил:

— Увидишь.

Помещение становилось темнее, а потом свет и вовсе пропал. Симон схватил Алисандру за руку, впереди загорелись две красные точки и появился шум.

— Кто такие? — к ним навстречу выехал робот СС-1/2.

— У меня есть пропуск, — Симон протянул ладонь, и машина считала пароль.

На секунду его рука засветилась, показав все вены с сухожилиями.

— Проходите.

Симон кивнул и открыл дверь. Это было подземелье, где в одной части находились преступники, а остальное место пустовало или вело в лабораторию. Сырость и зелёные фонарики, под ногами мокрая почва, скользкие камни и тухлый запах… Алисандра зажала нос.

— Здесь рядом канализация, прости, но тут пройти лучше всего, — Симон хотел показать, ей, как живут другие дети, лишённые всего.

Тоннель привёл их на поверхность. «Здесь повсюду глаза, скрыться полностью невозможно, но можно отвлечь внимание». Симон шагнул вперёд и свистнул, к нему подбежала собака с рыбьими глазами и чешуёй, он погладил её, потом зажал челюсть и сунул ей в рот два пальца. Нащупав зуб мудрости, надавил на него и вышел в настройки.

— Хмм, думаю, сойдёт.

Алисандра удивлённо смотрела, как Симон ковырялся во рту у собаки, и только скривила лицо. Парень настроил пса на агрессивное поведение и направил к Морелене, по расписанию та должна была сидеть в саду, и если собака отвлечет её, то они пробегут мимо камер. Симон засёк время, псина выбежала и зарычала. Парень рассчитал скорость её лап: «Она будет в саду через двадцать секунд, пять остаётся на Морелену — и можно бежать».

— Алисандра, на счёт раз беги вперёд!

Девочка кивнула.

— Раз!

Блондинка подхватила длинное платье и ринулась мимо камер. Симон следил за часами.

— Сто-о-ой!

Девочка замерла, он медленно пошёл к ней, специально попадаясь на камеры. Симон делал вид, что смотрит новости, открыл экран: «В тюрьме Йонке умерло больше половины заключённых, не переключайтесь…»

Симон подошёл к Алисандре и глазами показал наверх.

— Камеры? — спросила она.

Он кивнул.

— Теперь я пойду вперёд и выключу их.

— А ты сможешь?

Он подмигнул ей:

— Сомневаешься во мне?

Алисандра показала язык. Парень медленно пошёл дальше. В конце тоннеля в углу стены были провода, если к ним подключиться, то отключить камеры проще простого. Девочка мялась на месте, мотыляя юбкой голубого платья, разглядывала слизней возле луж и муравьёв. Симон хлопнул в ладоши:

— Давай!

Она быстро побежала к нему.

— Вот, теперь твой верный слуга покажет тебе новые земли.

Они оба посмеялись и вошли в стену. Защита Генгириона стояла по всему периметру, и если Симон мог видеть сквозь неё, то Алисандра видела только комнаты, залы и животных. «Нужно выйти в обеденный зал». Симон просканировал здание и увидел, что там сейчас обед. «Проверим, насколько Генгирион умный!». Доведя Алисандру в столовую, он указал ей на детей. «Вот и всё». Она подошла ближе, но ничего не заметила.

— А что там? — спросила девочка.

Парень выругался про себя. «Как Генгирион мог просчитать даже такую мелочь?!».

— Ты и вправду их не видишь?

Девочка вскинула плечами. Они стояли прямо напротив столовой, но эта стена тоже была заблокирована.

— Знаю! Побежали на второй этаж, — он схватил Алисандру за руку и повёл к лифту, который был чуть дальше комнат детей.

Поднявшись по нему, Симон стал отодвигать цветы, пропуская девочку вперёд. Шагов через десять он остановился:

— Посмотри вниз.

Алисандра увидела прозрачный пол.

— Ого-о-о-о! — она смогла рассмотреть сверху всех сидящих за столом. — Так это правда! Здесь так много детей!

Симон скрестил руки и успокоился: «Зерно посеяно, остальное она сама сделает».

— Верно, странно, что брат не пускает тебя к ним.

Алисандра встала на колени и пригляделась:

— Какие они интересные.

Симон сел рядом:

— Тебе необходим социум, иначе останешься белой вороной.

Алисандра тупо посмотрела на него. Он пояснил:

— Это когда ты не такой, как все. Умение общаться с людьми необходимо всем.

Девочка уставилась в пол, а Симон вспомнил недавний разговор.

Глава 8.

Затуманенный разум

— Кларк, послушай, какая тебе необходимость искать Лекси? Она предаст тебя! Вспомни про Джозефа! — Лоренцо скривился и повернулся к Альбине.

Кларк психанул и встал с дивана:

— Знаю я, что она сделала, и то, что сделал Джозеф. Нас там не было, и если он позволил себя убить, значит, был виноват!

Лоренцо вскипел:

— Как ты смеешь! Заткни свой рот не то…

Кларк дёрнулся:

— Ну, давай!

— А ну заткнулись оба! — закричала Молли.

К ней подбежала Альбина:

— В самом деле! Всем сейчас плохо!

Команда сидела в комнате Эрики, которая отслеживала Норберта Кавелло. Шум, доносившийся сквозь наушники, вывел её из себя:

— Хватит! Вы на задании! Оставьте свои личные проблемы при себе!

Симон отложил на стол чипсы и с набитым ртом пробубнил:

— Ни-ни-ни, это очень важная тема!

Эрика сняла наушники и повернулась к нему на стуле:

— С чего бы? Когда это тебя стали занимать личные проблемы других? Ты же ходячий компьютер.

Симон выпил лимонада.

— Верно, я был и остаюсь накопителем знаний и поэтому хочу вам сказать, что произошедшее в лабиринте — это неизвестный икс, который нужно найти.

Все уставились на него.

— Опять ты со своими штучками, — сказал Лоренцо и развалился на диване.

— Нет, просто я понял, что быть оружием Генгириона бесполезно, он это не ценит.

Эрика засмеялась во всё горло:

— Ой, насмешил, когда оружие спрашивали об этом? Вы бойцы, ребятки, я к смерти вашего напарника отношусь спокойно, как если бы убили меня.

Лоренцо хрустнул пальцами.

— Относишься так, потому что ещё жива. Не надо доказывать нам, где норма, а где хаос.

Эрика недовольно буркнула и отвернулась к экрану.

— Симон, ты хочешь пойти против Генгириона? — спросила Молли.

Тот молчаливо посмотрел на неё и лишь помотал шеей, но девушка всё поняла.

— Если кто-то захочет, пускай, но остальных не уговаривай.

Симон поправил очки.

— С чего такие доводы? Я вообще могу действовать один. Проблема в том, что вы без меня не протянете со своей верой в господина.

Молли с болью в глазах подошла к нему и треснула по щеке.

— Не смей говорить, что Джозеф умер зря!

Симон вскинул ладони вверх и рассыпал чипсы. Альбина пошла за Молли, а Кларк, почесав лоб, сказал:

— Ты прямолинейная сволочь.

Симон развёл руками:

— Возможно, а ваши мозги затуманил страх, и вы приспособились быть собачками на побегушках, — он надул пакет чипсов, который тут же лопнул. — Я хочу открыть вам глаза, и рано или поздно вы скажете спасибо. Кларк, это и тебя касается.

Тот отвернулся, сказав:

— Иди охладись.

Симон покинул комнату с улыбкой на лице. Эрика повернулась к оставшимся:

— Вы работать собираетесь или как? Я нашла вашего Норберта.

Кларк закинул голову назад и посмотрел на неё:

— Говори.

Эрика подмигнула:

— Как же твоя Лекси? Я смотрю, тут у всех появились проблемы.

Он лишь ахнул и улыбнулся:

— Не бери в голову. Лекси меня интересует чисто теоретически. Говори, что нашла.

Лоренцо подтвердил:

— Норберта видели в Амане.

Ребята переглянулись.

— Это где сухая почва и кислотные дожди? Что он там забыл? — заволновался Кларк.

Эрика вывела картинку с проектора на середину комнаты.

— Они ходят в защитных костюмах, а нам что делать? — спросил Лоренцо.

Она сжала пальцы в уточке.

— Помолчи и дослушай. Костюмы пустяк, самое интересное, что рядом с ним идёт… — она сделала паузу и приблизила картинку.

Кларк выпучил глаза.

— Этот парень. Мы видели его у ртутных.

Эрика кивнула:

— Верно, я думаю, эта птица близка к их главарю.

Картинка отображала Джеральда и Норберта, обмотанных в тряпки, со стеклянными шлемами, перчатками и обутых в сапоги. Лоренцо тоже припомнил его и спросил:

— Что предлагаешь? Полететь туда?

Эрика мотнула головой, её жвачка чуть не выпала изо рта.

— Нет, сначала нужно поговорить с Шоном и узнать, что скажет Генгирион.

Лоренцо кивнул и собрался уходить.

— Идёшь? — посмотрел он на Кларка.

— Скоро догоню, — произнёс тот.

Эрика внимательно посмотрела на парня.

— У тебя есть доступ ко всем хранилищам и затычкам этого места, ведь так? — спросил Кларк.

Она раскрутилась на стуле:

— Ты и сам знаешь, говори прямо.

Он посмотрел ей в глаза:

— Поможешь найти Лекси? Я знаю, что Альберт не убил её, эта псина может только глумиться и мучить.

Эрика запрокинула голову, глядя в потолок:

— Я не против продать тебе информацию.

Кларк вскинул бровь:

— Да ну? Продать? И какова цена?

Эрика надула пузырь, и жвачка лопнула.

— Я хочу, чтобы ты просканировал документы из архива Шона.

Кларк взвыл:

— Да ну-у-у! Залезть к учёным в лабу?! Это же нереально. Они там, как сурки, сидят.

Эрика пожала плечами:

— Меня это не касается. Хочешь Лекси, достань инфу.

Кларк почесал затылок:

— Хорошо, попробую.

Она моргнула:

— Замечательно, теперь дай мне отдохнуть.

Он быстро встал и выбежал из бункера.

Глава 9.

Мирские проблемы.

Шон Нортон

— Доктор Шон! К вам посетитель!

В больнице, разместившейся в городе Дэйват, посетителей становилось всё больше. Первая операция, которая должна была состояться в сентябре, привела к множеству сплетен и слухов. Являвшиеся моими ассистентами Ювис и Халтер были докторами наук и всё же с любопытством вникали в мои изречения и теории. Ювис был мал ростом, с проседью и выглядел лет на сорок, любил брюки и жилетки, а Халтер — удобные штаны ввиду спортивного образа жизни.

— Что? Если опять попросят скрестить кошек, шлите лесом!

Ювис усмехнулся, но промолчал.

— Нет, тут женщина пришла, сказала, у неё рак, хочет стать подопытной.

Я удивился. Сидеть в кресле и пить кофе было замечательно, но тёплая кожа долго ждать не будет.

— Зови.

В кабинет зашла рыжая бестия с чёрными стрелками на глазах, наклеенными ресницами, видимо, грудь тоже была искусственная.

— Садитесь, расскажите, к чему такая спешка? — поинтересовался я.

Она возмущённо посмотрела на меня, а я лишь глотнул кофейку.

— Вы издеваетесь?! У меня рак на очень поздней стадии, и я ищу любые способы, хватаясь за жизнь…

Я протянул руку, она пошатнулась назад.

— Допустим, а ещё я вам скажу, что в жизни нет смысла. Вы побьёте меня сумкой и убежите в слезах.

Она сделала грустное лицо.

— Ну зачем вы так…

Я развернулся к ней:

— Да ничего, просто ко мне приходят стричь собачек, кошечек и ещё ругают меня, что я отказываюсь. Не знаю, куда выложили моё объявление, но я к вам приехал не ради популярности, — при этих словах женщина совсем поникла. — Это я сказал к тому, что лучше знаю, что вам нужно и какие у вас проблемы со здоровьем. Вы хотите поставить на себе эксперимент, ради чего?

Она замялась и заёрзала ногами.

— Хочу себе… золотые ноги.

Меня это не удивило, я просто покачался на стуле.

— И зачем вы соврали мне про рак? — я вскинул бровь, а женщина откинула волосы и принялась извиняться. — Мне ваши извинения ни к чему.

Она схватила себя за коленки.

— Как вы узнали, что я вру? Вы единственный в городе, кто занялся такой сложной операцией, и о вас много чего пишут в интернете… — она достала из сумочки телефон размером с сумку и стала показывать мне статьи, где после моего выступления на конференции репортёры пустили фантазию в дело.

Я закрыл руками лицо.

— Знаете, я в вашем городе чуть больше месяца и уже порядком подустал, потому что я не доктор и не хирург, я учёный и не обязан исполнять все прихоти граждан.

Она положила телефон в сумку.

— А насчёт вранья, — продолжил я, — так у меня дверь со сканером, считывает вас, как рентген, и система выявляет болезни. Тепло показывает воспалённые места.

Она кивнула и уже решила уходить.

— Постойте, я это сказал, чтобы вы разместили мои слова в интернете, а ноги вам сделают мои коллеги, только не жалуйтесь потом, если варикоз начнётся раньше тридцати.

Женщина запрыгала от счастья, а я зажмурил глаза и посмотрел в потолок. «Генгирион, как же вы были правы… Я хочу домой…».

После конференции господин одобрил моё желание улететь в город.

— Только помни, — сказал он мне, — конференция сожрёт все твои нервы, и покоя в городе не жди.

Я ещё наивно полагал, что, уехав от него, заживу припеваючи. Буду ходить в кино, рестораны, а в рабочие часы посвящать себя науке. В итоге всё, что мне досталось, — это хаос, вызванный папарацци.

— Ювис к тебе сейчас придёт женщина, обслужи её и отмени всех клиентов. Теперь я буду слушать их бредни только два раза в неделю.

Ювис вышел на видеосвязь:

— Доктор Шон, но у вас тут целый список…

Я оборвал его:

— Нет-нет, услышь меня! Переноси всех к чёртовой матери! Мне нужно готовиться к сентябрю, а не пришивать людям крылья и менять цвет кожи.

Он кивнул и отключился. «Фу-у-ух, теперь я могу пойти в лабораторию и погрузиться в мир бактерий. Ещё нужно навестить подопытных. Куча проблем, заказов и ни минуты покоя, а на острове сейчас обед…».

Стенка-мозаика переливалась и меняла рисунки. Начиная лекции про вирусы и заканчивая туберкулёзом, никто не замечал паники природы и того, что, когда выглядываешь на улицу, земля меняет цвет, местами покрываясь белым налётом. Я взял на пробу несколько пробирок, результаты показали, что это бактерии или нечто сравнимое с ними, вещество оседает на почве и пропитывается сквозь неё. В городе температура на солнце держалась от двадцати до двадцати пяти градусов, для весны было нормально, но я уже предчувствовал, что это только начало. Если время мне неподвластно, то хотя бы костюмы сделать успею на крайний случай. Мои часы показывали увеличение дня ещё на час, у подопытных наблюдалась усталость, и если они ложились спать в одно и то же время, их начинало тошнить.

Наблюдая за статьями врачей, можно сказать, что большинство людей почувствовали влияние Керры на своей шкуре: массовые кошмары, галлюцинации, фобии и проблемы со здоровьем были у двадцати процентов населения, которых стали лечить. Остальные прижились со своими недугами, пили успокоительные и кардинально меняли свою жизнь. Пациенты, которые приходили ко мне, просили улучшить их физическое тело, сделав его красивее, необычнее и даже уродливее. «Ну, у каждого свои вкусы». Один мужчина попросил сделать ему на теле голограмму, чтобы он мог ходить голый по улице и лишь одним касанием менять на себе одежду. Мне не удалось ему доказать, что части тела будут торчать и наготу не скрыть, он отмазался тем, что купит трусы, а остальное — в рамках приличия. «О’кей, за ваши деньги любой каприз», — так думал я вначале.

Однажды, гуляя вечером по пустынному городу, что было удивительно, я забрёл буквально в шоколадный рай: почти всё сделанное в ресторане было из шоколада, но и кофе подавали там очень необычный. Рисунки, которые наносились сверху, поднимались вверх и улыбались. Если это была радуга, она висела вверху и только при глотке возвращалась обратно.

Все новости по телевидению гудели о правителях, про их встречу и прочие политические договоры, но меня насторожила весть о колонии, где массово погибли преступники. «Если Генгирион готовит своих бойцов, то скоро они ему пригодятся. Возможно ли, что он замешан в политике? Или он ведёт свою игру?».

После конференции я познакомился с некоторыми учёными, больше всех мне понравился проект заменителя воздуха и изменения погоды. Проект акклиматизации основывался на том, что погода очень сильно меняет людей, и будь способ ею управлять, можно было бы спасти многие жизни. Доказано, что люди, которые усиленно занимаются спортом, лучше себя чувствуют, и тут погода не играет роли, казалось бы, только оптимизм и вера в будущее, но чем дольше держали подопытных в серых стенах и давали им слушать шум дождя, тем больше те начинали грустить, вспоминать прошлые ошибки и винить себя, доходя чуть ли не до самоубийства. Также исследовали большое скопление смертников в регионах с повышенной влажностью. Наблюдались частые падения с летающих машин и многоэтажек. Проект этого учёного никто не поддержал, ведь теория звучала абсурдно, и копаться в погоде было бредовой идеей. Тему самоубийств закрыли, ссылаясь на вербовки, другую веру, проблемы в семье и прочее, но он не пал духом и сейчас изготавливает шлемы радости, зонтики, обои и всё то, что доставляет людям удовольствие.

Заменитель воздуха остался под вопросом. Суть проекта была такова: «Вдруг кислород закончится, что тогда будут делать люди?» Учёный и сам не нашёл ответа, ведь в теории планета тоже пострадает, и его проект остановили.

Добравшись до камеры наблюдения, я посмотрел на лабораторию, ввёл пароль и зашёл в зал.

— Приветствую вас, Шон, проходите.

Я осмотрел клетки с людьми. Их кожа была покрыта пузырчатой сыпью.

— Халтер, вы узнали причину?

Мужчина в спортивках закинул ногу за ногу и достал бумаги.

— Думаю, да, это вода.

Я ознакомился с текстом, но не сразу понял, о чём он.

— Воду отравили, поэтому все преступники погибли.

Я молча листал анализы.

— Хм, и как? Почему тогда не пострадал персонал? Если бы яд запустили по трубам, то и соседние дома…

Он остановил меня:

— Ох, я думал об этом, но могу предположить, что эта вода была не в трубах. Может, в стаканах, чае или в том, что им подают. Не уверен, что персонал и заключённые едят одну пищу.

Я согласился, предположив:

— Так, может, это не вода, а еда?

Халтер мотнул головой:

— Яд, в состав которого входит рективия, может обитать только в воде, но, конечно, это тоже теория.

Я задумался.

— Ну ладно, пошли покажешь тройняшек.

Мы побрели в соседнюю комнату.

Глава 10.

Злые помыслы

за невинной улыбкой.

Валарион

— Как же хорошо выйти на улицу, подышать прожаренным воздухом, ненавистью и любовью!

Перед работой я заскочил в магазин и купил газировку, таксист подкинул меня до супермаркета, и я забежал переодеться. «Всё же лазить по канализации доставило хлопот». Пока я красовался в зеркале, длинная клешня пролезла через занавеску. Я успел схватить серую кисть, резко дёрнулся вправо, а тело бросил в отражение. Зубастое чудище, ещё недавно имевшее тело человека, превратилось в груду мускулов с плешью на голове, поломанными зубами и вонью изо рта.

— Мне нужно мя-я-ясо!!!Больше! Больше мяса!!!

Я усмехнулся и врезал правой ногой протеиновому качку, поправил рубашку и вытащил пачку сигарет.

— Лезут, как блохи.

Робот-продавец подъехал ко мне.

— Извините, у вас тут грязь на полу, — сказал я ему и ушёл.

С тех пор, как люди почувствовали свободу, всё больше дряни полезло в свет, уже и на улицу выйти нельзя, все попрятались по домам. Укурыши, алкоголики и наркоманы — видимо, всё, что останется в этом мире.

Я вышел на улицу — белая земля так и трескалась по швам, набрал такси и пошёл вдоль домов. Новая система навигации больше не требовала ожидания машины на месте, можно было гулять, а она прилетит точно к твоим ногам. Жаркий излучатель превратил людей в сумасшедших, теперь спасались только в прохладе, меняя тела или тратя свою жизнь на виртуальную реальность. Чем больше росла популярность интернета, тем больше люди психовали, ведь от природы они внешне не идеальны, скорее даже уродливы. Просто раньше этого не замечали, а в эру селфи пошла мода на пластику, потому что каждый изъян отобразит камера и ты будешь осмеян другими.

Докурив сигарету, я увидел невдалеке забастовку, стояли худые люди и кричали:

— Ближе к Богу! Отпустите своё тело! Отдайся Богу или умри во грехе!

«Довольно забавные ребята, очевидно, они совсем отказались от еды, ради умиротворения».

Через парк идти было безопаснее всего. Деревья защищали человечество до последнего, погибая и разрастаясь вновь. В жаркие дни засуха испытывала всех, лето пахло смертью и духотой. В здании напротив висела реклама, на которой бордовые губы облизывали кактус, кровь стекала и меняла цвет помады, а потом губы заглатывали её целиком. Я поморщился.

Неожиданно мне навстречу выбежала женщина:

— Помогите! Мой дед сошёл с ума!

Я посмотрел за её спину. Пожилой мужик шёл медленно, протягивая руки вперёд и что-то бормоча себе под нос. Я осмотрелся, улица была пустая.

— Мадам, вы идите… — обернувшись, я увидел, как она из сумочки достала кусок зеркала и замахнулась им на меня. — Мадам, вы оборзели! — я пнул её, юбка задралась, и ноги мужика предстали моему взору. — Оу!

«Это и вправду мужчина». Я сплюнул и увидел, как дед снимает полголовы, его усатый рот улыбается, между верхней частью и подбородком тянутся провода.

— Вот оно что, — я обошёл робота и заметил такси. — Ну неужели?!

«Тут за пару минут и убить могут». Беспилотник открыл двери, я умостился на сиденье, и мы взлетели.

Вид сверху был куда страшнее, чем снизу. Плющ, который завивался вокруг поездов, совсем поник и почернел, бешеные люди бегали по улицам, одни танцевали, другие — убивали налево и направо. Та категория, которая освоила новые способности и в ком пробудились чужеродные гены, переписывалась в уединённых чатах, иногда перебегая из дома в дом. Переживать процесс трансформации стало невыносимо, вскоре все покинули внешний мир, зарабатывая только в интернете. Камеры помогали отслеживать происшествия, но правительство не принимало никаких мер, словно его уже давно не было и людей предоставили самим себе. Полиция патрулировала только ночью, днём запрещалось выходить, так как риск заражения был выше.

Подобрав ртутных, мы отлично добывали ингредиенты. Проект финансировал Варофей Эдуард Меликонский, но лично я с ним знаком не был, что было выгодно нам обоим. Мне очень хотелось пробудить Алисандру, но я понятия не имел, где она. В итоге пришлось идти на крайние меры.

Ртутные стали выходить из своих домиков под землёй, похоже, назревает хаос. Если они доберутся до столицы, то начнут уничтожать всех роботов, одного за другим. Брошенные некогда государством, они сохранили в себе корни предков, их тела были чисты, и они не смели даже думать о чужеродном вмешательстве. Мне оставалось только наблюдать за развитием сюжета. Каждый пробуждённый человек приобретал силу, не описанную в книгах и не придуманную в бреду. Я отлавливал таких и забирал часть их силы, используя примитивную операцию на мозге. Моя голова была тысячу раз изрезана, но благодаря лазерам не было видно и следа.

Чем ближе подъезжали к работе, тем тошнотворнее становился запах. Недалеко отсюда рухнуло здание, и теперь там обосновался притон неблагополучных.

— О, избавьте меня от этого, — я выскочил из машины, оплатил картой проезд, и двери офиса открылись передо мной.

— Заходи быстрее! — охранник встретил меня тревожной миной, пропихнул вперёд, а сам быстро заблокировал двери. — Роб, шеф вызывает.

Я нахмурился:

— Зачем?

Мужик огляделся:

— Похоже, прикроют нашу лавочку.

Я вскинул бровь:

— Во дела, мы теперь тоже будем по домам сидеть?

Тот наклонился вперёд:

— Не мы одни перемещаемся в этом городе, а у меня жена и дети, сам скоро уйду.

Я улыбнулся:

— И кем охранник будет работать на дому?

Он попыхтел:

— Не знаю, ты прав. Сейчас сильные люди не нужны и камеры повсюду, эта работа была единственной.

Я хлопнул его по плечу:

— Ну, такие, как ты, ещё нужны. Глядишь, я мэром стану, так возьму тебя к себе.

Охранник засмеялся:

— Не шути так.

Я подмигнул:

— В каждой шутке есть доля шутки.

Он отдал мне честь, а я побрёл на второй этаж. Неожиданно мне навстречу выбежал знакомый Рика:

— Привет, чертяка! Это ты спрятал Рика? Знаю я ваши посиделки, признавайся, где он?

Я вдруг испугался, будто Бэдгар всё знает, но потом мы оба посмеялись.

— Рик просил не говорить тебе, что он уехал в другую страну с красоткой Баффи.

Бэдгар приобнял меня и сильно сжал левую руку:

— Чёрт, мне опохмелиться не с кем. Давай ко мне?

Я замотал головой:

— Сорри, меня шеф вызвал.

Бэдгар сделал брови треугольником:

— Ну ладно, обидно, конечно, что Рик внезапно уехал, надеюсь, ничего плохого не случилось.

Я тоже сделал грустное лицо и подыграл ему:

— Кстати, Софи видел? Может, она в курсе?

Бэдгар развёл руками:

— Не знаю про девушек, ни Анжелику, ни Софи не видел, возможно, они бросили работу.

Я ничего ему не ответил, ибо сам знал меньше него.

— Ты заходи, если что, — я улыбнулся, и мы разошлись.

На втором этаже я взял стаканчик и налил себе из кулера воды, затем постучался в кабинет Аэрона Клинтона:

— Здрасте, вызывали? Я вам водички принёс.

Шеф метнулся ко мне, я в панике сунул стакан ему в живот, тот замер, а потом заорал:

— Роберт! Какого чёрта у нас снизился рейтинг?! Ты отвечал за оформление статьи про заместителя депутата?

Я ждал, пока у шефа перестанет течь пена изо рта.

— Ну да, а что там?

«Если бы он знал, что мне было не до этой статьи».

— Что там?! Ты хоть видел, что ему вместо головы приделали коровью морду!

Я еле сдержал смешок:

— Нет, Аэрон, наверно, нас взломали.

Шеф выхватил у меня воду и залпом выпил, затем рьяно сел в кресло, и его жиры расплылись по костям.

— Садись, будем думать, что делать, — немного угомонился он.

Я упал на стул прямо напротив шефа. У него на столе стояла фотка жены и сына; он заметил, что я на неё пялюсь:

— Да-да, это мой сын, он-то мне и посоветовал закрыть эту богадельню. Сейчас на улицах хрен пойми что. Конечно, так было всегда, и мы на этом наживались, но сейчас ни один репортёр не хочет выезжать на места преступлений, аварий и даже общаться с людьми. Чёртовы новости всколыхнули весь город! Да, мы можем работать по сети, но доказательства, понимаешь, мы всегда брали свежак, будь то маньяки или воровство, сразу туда и всё узнать, а теперь… — он схватился за голову, потом взял в руки фотографию и погладил рамку.

Мне трудно было найти слова сопереживания.

— Аэрон, мы сможем работать по сети, а пока я могу ездить, куда скажете или…

Он потёр глаза.

— Да, вот бы и Рик здесь был. Куда пропал, чёрт его знает! Вы бы с ним были хорошей командой, но даже так, вас двое на всю контору — это риск, да и помереть можно от одного только воздуха.

Я положил руки на стол.

— Ну, мы же ещё живы, значит, вирус не добрался до этого района.

Аэрон задумчиво произнёс:

— Не уверен в том, что это вирус, такое ощущение, что какой-то химикат распылили по городу.

«А ведь он прав», — подумал я и не стал его перебивать.

— Вопрос времени. Мы и так перемещаемся в костюмах, из машины в машину, и это нельзя назвать нормальным. Может, будем писать на правительство? Если уж и подыхать, так с толком.

Я удивился:

— Хотите написать о политике или о ком-то конкретно? Сейчас же будет…

Он перебил:

— Да, соберутся все шишки в главном соборе. Вот мы и прижмём их задницы.

Я откинулся на спинку стула:

— Идея интересная, но для этого нужно туда попасть.

— Верно, Роберт, эта идея — просто фантазия. Нас туда не пустят, и гори всё синим пламенем.

Я задумался: «А ведь я могу помочь ему, но нужно ли мне это?»

— Нужны будут фотографии или ещё записи разговоров?

Шеф оживился:

— Думаю, фотографий хватит, если их достать, то можно щедро воздать им по заслугам. Если они забыли про народ, мы можем поднять бунт. Нас, правда, прижмут, но мы уйдём красиво.

Я усмехнулся:

— А вы человек искусства.

Шеф подтянул брюки:

— О да-а-а!

На этом мы закончили беседу — от ярых криков до поцелуев…

Меня интересовало, где Анжелика, её способность начала пробуждаться, и мне бы она пригодилась. Осталось решить вопрос со статьёй и можно возвращаться. Нужно купить тортик. «Всё же дамы любят сладенькое, хотя меня обычно хватает с головой». Надо узнать её адрес в списке работников. Я пошёл к себе в кабинет и открыл сайт с недоделанным депутатом. «Устранить эту ошибку нельзя, но можно сходить к Бэдгару». Я посмотрел на пыльные полки и вялые цветы. «Всё же сила портала губительна».

Мысли невольно занесло в прошлое, когда я учился на втором курсе, мне было семнадцать и ученик из меня был так себе. Мы с ребятами выбегали на улицу и во время лекций курили медуз, это было круто: берёшь иглу и втыкаешь в медузу, через неё высыпается табак, подносишь медузу к чашке и поджигаешь — неописуемое ощущение. Выдыхали дым в прекрасных существ, те чернели и искрились, пока не высыхали до конца. Меня растила большая семья: Сарон являлся кем-то вроде цыганского барона, вокруг него было много женщин, золота и детей, но я был приёмным и не имел понятия, где мои родители. Мне запрещалось покидать город, и деньги давали только на пропитание, одежду и учёбу, собственно, мне тогда много и не надо было. Сиди себе во дворце, играй в приставку или спи, но все вырастают, так и меня коснулись эти тринадцать лет. Не спорю, я был ребёнком, но в моём времени люди учились почти с пелёнок.

Как-то в школе друзья затянули меня покурить в переулок, я был не против попробовать что-то новое; когда мы зашли за дом, никого не было. Рыжий и смуглый друг достал лепесток жагши — растение такое, и мы все покосились на него.

— Ой, да бросьте, не убьёт, зато аромат какой! — подзадорил он.

И действительно, мы стали курить по кругу, пока один из четверых не упал на землю, по нам прошла дрожь. Мы били мальчишку по щекам, тот улыбнулся и намочил в штаны. Рыжий засмеялся:

— Вот это ему вставило, пусть тогда лежит здесь, вечером придём. В таком состоянии ему домой нельзя.

В целом все согласились, и тут сверху послышался голос. Парни испугались и даже не посмотрели вверх — сразу кинулись бежать, а я замер и поднял глаза. Моему восхищению не было предела, когда с четвёртого этажа выглянула голая женщина, она курила тонкую сигарету, её груди напоминали арбузы, которые болтались надо мной. Моя голова чуть не закружилась, она засмеялась и прикрылась рукой, у неё был яркий макияж, что придавало шарма, и распущенные чёрные волосы.

— Я видела, что вы делали, но не бойся, никому не скажу.

Я сглотнул и кивнул:

— Спасибо!

Стыдно было на неё пялиться, но раньше я голых женщин не видел.

— За одним условием…

Я уже было хотел уходить, смотря, как друг сопит на земле, но она заставила снова удивлённо посмотреть вверх.

— Вы курили жагши?

Я мотнул головой. Она убрала руку, и её груди снова начали раскачиваться.

— Да, — признался я, мне было дико стыдно, лицо загорелось жаром.

— Если поделишься, то никто не узнает. Думаю, я смогу тебе кое-что дать взамен.

Я посмотрел на затушенный лепесток.

— Хорошо.

Она улыбнулась:

— Поднимайся.

Мои глаза вылезли из орбит, я просто открыл рот, а она жестом пригласила меня:

— Ну не могу же я спуститься к тебе голой, верно?

Я кивнул, сжал в руке лепесток и пошёл к её подъезду, там стоял видеозвонок, и она первая появилась на экране, я даже испугался.

— Скажи: «Я люблю Анжелику».

Я покраснел ещё больше, и она засмеялась:

— Это пароль.

Ещё сильнее сжав кулаки, чтобы не поломать сигарету, я сунул её в карман штанов, нехотя произнеся:

— Я люблю Анжелику.

Двери тут же открылись. Женщина велела подняться к ней, сказав, что она встретит. Лифт я проигнорировал и решил пройтись, отдышаться и подумать: «Правильно ли я поступаю? Но она человек взрослый, может, и настучать, а тогда мне от отца влетит и друзья заклеймят. Жагши дорогой, скорее всего она заберёт его, и на этом всё».

Ступив на четвёртый этаж, я решил сунуть ей самокрутки и убежать; сжатые кулаки немели.

— Заходи, — она стояла на лестничной площадке в халате, с заколотыми волосами и уже больше походила на обычную женщину.

Я успокоился, даже зубы перестали тереться.

— Вот, возьмите и не говорите никому, пожалуйста.

Она взяла мою руку с жагши и провела до локтя, потом схватила:

— Заходи, мне скучно, а так хоть чаем напою, — её длинные ресницы и зелёные глаза завораживали.

— Хорошо, — согласился я, подумав, что домой не опоздаю, так что чаю попить можно.

— Как ты понял, меня зовут Анжелика.

Я замялся.

— Можешь не говорить своё имя, я понимаю.

Это было невежливо, но… «Вдруг она узнает, что я сын барона?».

— Меня зовут Лип.

Она улыбнулась и показала, где кухня. Зайдя туда, я увидел стол, кровать, рукомойник с цветами, от которых приятно пахло лавандой, и ванночку для ног.

— Прости, что тут не убрано, просто только из душа, и да, извини за неприглядный вид.

Я замотал головой:

— Нет-нет, что вы…

Она подошла вплотную и обняла мои бедра, отчего мне стало странно и холодно.

— А где жагши? Интересно, откуда ты его взял? Это такой редкий цветок, — она стала хлопать по моему заду и дошла до переда. — Небось в кармане?

Её руки залезли в дырки карманов, от этого я задержал дыхание и поднял свои руки вверх, чтобы не прикоснуться к ней. Анжелика вытащила сигарету, я размяк и уже хотел уходить.

— О, не покуришь со мной?

Я отказался и извинился, но она настояла:

— А если я упаду в обморок? Не знаю, насколько сильный эффект будет.

Уже сделав шаг к дверям, я остановился. «Задолбала, — подумал недовольно. — Теперь нянчиться с ней, что ли?!». Но улыбнулся и присел на краешек кровати.

— Благодарю, — она стала раскуривать жагши и выдыхать кисло-сладкий дым своими красными пухлыми губами.

Я напрягся и принялся разглядывать комнату.

— Держи, — она наклонилась ко мне, передавая сигарету, и её вырез оголил грудь.

Быстро выхватив самокрутку, я нервно закурил и выдохнул в сторону, подавился и закашлялся. Женщина схватила меня сзади за спину и стала хлопать, я отмахивался.

— Передай сигарету, — попросила она. Я повернулся, и она поцеловала меня. От неожиданности я оторвал губы. Женщина навалилась сверху, поглаживая мои щёки: — Знаешь, ты очень красивый мальчик и такой юный…

Я хотел отодвинуть её, но ладони упёрлись ей в грудь, и она ахнула, в этот момент я почувствовал, что сдерживаться бесполезно, и поцеловал её в ответ, как умел. Моё неумелое обращение с женщинами приводило её в восторг, она обнимала меня и делала все непристойные вещи, потом мы разлеглись на кровати голые, я прикрылся, она передала мне дым из рта в рот, и туман окутал зрение.

— Теперь ты мужчина, только не вздумай влюбиться, это моя очередная слабость.

Тут же я загрустил. Конечно, мне это было понятно, но от этих слов стало гадко, я быстро оделся и выбежал из дома, в ответ слыша только смех и кисло-сладкий запах жагши…

«Ох уж эти воспоминания… Столько лет прошло, но её никогда не забуду, как она сделала из меня бабника, шлюха старая. После неё мне хотелось всё больше и больше, и уже к восемнадцати я потерял интерес к девушкам. Не было любви, только секс, а мне хотелось настоящих чувств, тогда я впал в отчаянье, видя в каждой девушке развратную бабу, которой только одно и нужно, но меня спасла Алисандра. За одним лишь только но… я уже был не тем человеком».

Оставив кабинет, я пошёл к программистам. Тихонько открыл двери и крикнул:

— Бэ-э-э-эдгар! — у меня вышел довольно хриплый и писклявый голос.

Его дверца скрипнула и открылась. «Видно, силой мысли». Я зашёл:

— Вот и я.

Он обрадовался, но вставать не стал, сразу показал на кресло, я упал и учуял запах алкоголя.

— Слушай, окажешь услугу?

Он приподнял бровь:

— Смотря какую.

Я кратко описал проблему с депутатом; он заржал:

— Во дают, эти хакеры явно его недолюбливают.

Я взял со стола коньяк и вспомнил, что ещё к Анжелике идти. «Ну, так даже лучше для неё». Мы выпили вхолостую, я покривился, а Бэдгар запил пивом.

— Эхх, ляпота! Помогу с сайтом, по крайней мере, напрягу своих ребят. Ваш шеф собирается уходить?

Я мотнул головой:

— Ага, разбежался, он уже работёнку мне нашёл, — и рассказал ему про слежку.

Бэдгар надул губы:

— Ого, а наш вот прислал весточку, что нас скоро распустит, но оно и к лучшему.

Я кивнул. Мы посидели не больше часа. «Скоро полдень».

— Слушай, где адреса сотрудников взять? — задал я вопрос.

Он уставился на меня:

— Тебе на кой?

Я сказал, что нужно заехать к Анжелике и передать на словах поручения шефа. Бэдгар подумал, потом нашёл и продиктовал адрес.

— Спасибо! — поблагодарил я.

Мы ещё поболтали, и я наконец-то покинул здание. Такси вызывать не стал, лучше было прогуляться по городу и посмотреть за происходящим. Как говорится, до первого поворота.

Мне на голову упала капля воды.

— Дождь? — меня это удивило, и я посмотрел вверх, подумав: «Где же дождевые тучи?»

Солнце вовсю светило, не было и намёка на пасмурность, зато то, что я увидел, порадовало меня и ужаснуло одновременно. Капли были размером с кулак, а в них искрился ток, они падали на землю и взрывались. Заметив, что у меня с головы слетел клок волос, я труханул и быстро стал под навес. «Это влияние Белой дыры?». Я вызвал такси и решил сразу лететь к Анжелике. Белая одиночная машинка примчалась, но, как только я сел, дождь закончился.

— Та блин!..

Однако выбора не было, и я полетел. Благо, в том районе была частная фабрика по производству сладостей, чему я обрадовался, и, как школьник, купил девочке шоколадку. Конечно, надо было предупредить заранее, но я поднялся к ней на этаж без приглашения и позвонил в дверь.

— О, Роберт, ты сам?

Я оглянулся, поправил волосы.

— Да вроде.

Анжелика связалась со мной по видеосвязи, я за спиной держал коробку конфет в виде кролика. Войдя в коридор её квартиры, сразу вручил ей конфеты, она приобняла меня как приятеля и пригласила в зал.

— Рада тебя видеть, но не ждала.

Я вскинул плечами:

— Естественно, просто на работе тебя нет, вот и решил заскочить. Вдруг ты знаешь, где Рик?

Она печально уставилась в пол, потом прошла на кухню. Я же двинулся в зал и случайно столкнулся со старухой, душа чуть в пятки не ушла, она неприятно пахла и скрежетала зубами. Анжелика вышла с подносом в руках и, увидев бабку, попросила меня поставить его на стол. Она начала орать на мать и выпихнула её силой в комнату, закрыла двери и села напротив меня.

— Прости, просто бесит.

Я замахал ладонями:

— О, ничего, я тоже когда-то ухаживал за бабушкой.

Она улыбнулась, и я понял, что клюнула. «Конечно же, я соврал, не было у меня бабушки».

У неё в доме было уютно, чашечки фарфоровые с золотистым узором, чай напоминал миндаль.

— Слушай, вкусный чай, что за аромат?

Она открыла мои конфеты и сказала, чтобы тоже ел, но я отказался.

— Чай чёрный с добавкой мускатного ореха, — пояснила Анжелика.

Я улыбнулся: «Снова в яблочко». Она была одета в домашние штаны и широкую футболку.

— Слушай, а тебе не жарко? Я смотрю, кондиционер ты не включаешь.

Анжелика смутилась и отвела взгляд.

— Да, в последнее время мне не жарко, как-то холодно даже, поэтому я и сижу дома, плюс привязана к маме.

Я понятливо кивнул и допил чай. Сразу приметил, что она вообще не пила, а только ела сладкое. Мы с минуту помолчали, потом она включила телевизор и поставила на беззвучный режим.

— Насчёт Рика. Не знаю, как думаешь, где он? — спросила, наконец, она.

Я посмотрел в пол:

— Без понятия, надеюсь, что живой.

Она кивнула:

— Верно.

«Засиживаться долго нельзя, но можно извлечь из этого пользу», — решил я.

— Слушай, а у тебя парень есть? Я без намёков, просто трудно одной, наверное, тянуть квартиру и… — я взглядом показал на запертую дверь, где была её мать.

Анжелика невольно ухмыльнулась:

— Забавно, но ты прав, тяжело.

Я внезапно спросил:

— Слушай, а где у тебя ванная?

Она спохватилась и чуть не уронила конфету.

— Слева, — и показала рукой.

Я встал и нашёл заветную дверцу, внутри посмотрелся в зеркало. «Прокатит или нет? Дамочка с характером…». Умыв голову, решил и волосы намочить.

— Слушай, скажи честно, зачем пришёл? — раздался внезапный вопрос девушки.

Я замер, а когда обернулся, увидел нечто прекрасное. Анжелика стояла в лифчике и пленила кружевным бельём.

— Я думал, ты…

Она кинулась мне на шею, и я отнёс её на диван. У меня не было к ней никакой симпатии, я просто вспомнил о прошлом. «Сейчас бы жагши покурить».

Стоило мне задуматься, как в комнату вбежала её мать, и тут я увидел всю красоту перевоплощения. Чашки на столе затряслись, а чайник опрокинулся. Анжелика накинула на себя футболку и отправила мать обратно.

— Слушай, это… — я накинул обратно рубашку и решил подойти к ней.

— Ничего страшного, — она психанула, и у меня заболело в животе.

— Тише, Анжелика. Хочешь, уйду и всё забудем?

Она опёрлась головой о стену, я решил надавить на жалость и стал потихоньку уходить, как вдруг почувствовал её объятия. «Умница». Я резко повернулся к ней, поцеловал и правую ладонь приложил ей на затылок, её стало трясти.

— Что происходит?!

Когда до неё дошло, мои кишки забурлили в страшной силе и я ещё сильнее захотел её. Не отрываясь от её губ, я медленно положил её на пол, она дёргалась и била меня, пока я пытался нащупать слабость в её способностях. Её сила заключалась в настроении, и это мне было на руку, я отпустил её, встряхнул и посмотрел в глаза. Анжелика в ужасе отвернулась, и мне пришлось зажать её лицо в ладонях.

— Смотри, глупышка, иначе будет больно.

Блондиночка подчинилась, и все её эмоции исчезли, а я вспотел. «Давно такого не было, но чем сильнее способность, тем слаще вкус».

Я отнёс её на диван и позвонил по телефону:

— Уэлс, приезжай, вышлю адрес.

Люди меня боялись и слушались, этого вполне хватало. Не дожидаясь, пока бабка выберется из комнаты, я положил тело Анжелики в ванную и закрыл, а сам пошёл на кухню. Старушка царапала двери и с кем-то разговаривала. Я закурил и поставил чайник; втягивая никотин медленными затяжками, я ощущал себя живым, тело бросало в дрожь и мысли уплывали вдаль. Сильная тяга к сигаретам увеличилась после длительных операций, когда Алисандра упекла меня за решётку, у меня было достаточно времени подумать о нас с ней. Будь то ненависть или любовь, всё равно меня тянуло к ней, она давала мне смысл в этой никчёмной жизни.

Уэлс связался со мной раньше, чем чайник засвистел. Я оставил сигарету незатушенной и пошёл за телом. Верный слуга поднялся ко мне, и я передал ему Анжелику, потом закрыл двери квартиры вместе с криками старухи и разрывающимся от свиста чайником. Теперь оставалось привести девушку в порядок и самому перекусить.

Конец ознакомительного фрагмента.