Рожденный в космосе. Книга вторая. Инженер

Алекс Костан, 2017

События тем временем начинают закручиваться. Стоило герою устроиться и "встать на крыло", как изменчивые ветры ломают крылья и бросают его в ураган. И что делать? Нужно вновь как-то бороться. Теперь главный герой вновь попадает "из огня да в полымя", узнавая, причем неожиданно близко, о "древних – величайшей цивилизации поработителей".

Глава первая

Я покинул борт, идеально вошедший в приёмный док станции. Всё сверкало белоснежными стенами с золотыми узорами из металла. Так вот какие они… Древние. Так называемые Оро. Это место словно что-то пробуждало в душе. Что-то давно забытое. Будто я вернулся домой, на малую родину, после долгой разлуки с родными местами. Даже не домой, а в собственную уютную норку, где тепло и хорошо. Очень странное чувство. А ведь, казалось бы, ничего не предвещало, что я окажусь на настоящей станции Древних и не буду уничтожен…

Всё было просто:

Как только я закончил с исследованием вируса, которому ещё не дал названия, то поселил оставшихся четырех ящериц в наш сад, который к тому времени хорошо «цвел». Свет в саду я приглушил, настроив таким образом, чтобы ночью по корабельному времени он вообще отключался. Тем не менее, даже при выключенном свете, внутри «ботанического сада» было светло, словно в безоблачную лунную ночь. Освещение давал как разросшийся мох «Люминат», так и… ящерицы. Оказалось, что темноте особые точки на их коже светились неярким синим цветом. Еду им заносил либо я, либо Линала, с которой я более или менее подружился вновь.

Все «обращенные» мною животинки находились на энергоприцепе в челноке. Уничтожать «продукты испытаний» я не спешил: жалко же. Потому челнок находился в энергетическом коконе, связанный с кораблем энергоканатом. Это устройство я сделал немного модифицировав эмиттеры щита.

Спустя час медленного полета в Диком космосе, когда я прикидывал, что делать дальше, ИскИн корабля внезапно озверел и сообщил, что с ним хочет связаться ИскИн неизвестной модели, который превосходит его по мощности в десятки тысяч раз. Больше он ничего сообщить мне не успел, просто отключившись. Вместо него в рубке заговорил чужой голос с электронными нотками:

— Цефодрис приветствует вас, Тэнно, — в голове тут же всплыло воспоминание, когда Лаг`Мир`Оок назвал меня «Тэнно» — почему вы на этом убо… э… плохом корабле? Я приглашаю вас на полностью функционирующую станцию Оро, дабы провести ремонт и модернизацию имеющимися материалами.

— Хорошо, я прибуду, — осторожно произнес я неизвестному ИскИну, находясь в рубке. Возможно он меня с кем-то спутал… надеюсь меня не разбомбят на подлете. — Куда мне лететь?

— Вы не чувствуете, Тэнно? — удивился невидимый собеседник. Как бы мне не выдать себя… а то ведь решит, что ошибся, и прибьёт. Сердце гулко стучало в груди. Действовать по правилам. Не знаю, во что я ввязываюсь, но действовать по правилам! Я прислушался к ощущениям. Не знаю, почему я не заметил раньше, но в области груди появилось ощущение чего-то родного и теплого, словно вот-вот соединишься с чем-то близким и важным тебе.

В голове тут же взвился калейдоскоп картинок-воспоминаний, подняв тучу несуществующей пыли. Лайла. Минуты и часы близости с ней. Женщина, которая в этом мире дарила мне тепло и уверенность, прикрывая спину и сражаясь со мной наравне.

Я сглотнул комок и силой воли заставил себя собраться и сконцентрироваться на ощущениях. Мои чувства куда-то стремились, но никак не удавалось отделить их и понять куда.

— Очень плохо. Я потерял память, и, боюсь, возможности, — ответил я честно. Память моё тело потеряло, когда в него вселился я? Потеряло. Возможности значит тоже. Логично? Вполне!

— Хорошо. Сейчас я выйду из Разлома, и вы сможете прилететь, — отозвался этот ИскИн. — На станции я проведу вашу диагностику и помогу восстановить способности. Разумное существо на вашем корабле не принадлежит к существам, что имеют доступ на станцию. Поскольку вы сейчас единственный, кто может приказывать мне, то скажите, как поступить с ним.

— Существо не трогать! — всполошился я. — Это моя… «игрушка».

— Хорошо. Выдать вашей «игрушке», — последнее слово он произнес с некоторым сарказмом, — доступ на станцию?

— Нет, она будет на корабле. Надеюсь, это не помешает ремонту?

— Нет, Тэнно, — ровно ответил голос.

Наблюдая за картинками с внешних камер, я увидел, как внезапно, в абсолютно пустом месте космоса, появилась вертикальная ярко-голубая щель, которую словно потянули за края, увеличивая в размерах. Через десяток секунд, «дыра в пространстве» стабилизировалась в форме овального проёма, с острыми углами вверху и внизу. Внутри проема было видно лишь бело-голубую, медленно перемещающуюся субстанцию, то и дело пускающую синие и голубые протуберанцы энергии. Я приблизил изображение. Ничего. Просто «дыра» в пространстве, или «разлом», как сказал этот… как его… А! Цефодрис.

Через некоторое время, поверхность разлома расступилась, словно жидкость, выпуская огромный объект. Медленно, величаво, из такой странной «жидкости» выходила бело-золотая, просто грандиознейшая, Башня. Именно Башня, с большой буквы. Огромная вертикальная станция.

В этот момент мои чувства словно взбеленились. Меня тянуло туда.

«Интересно девки пляшут, по четыре сразу в ряд…» — пронеслось в голове.

— Вижу станцию, куда подлетать? — спросил я вслух, уверенный, что неизвестный ИскИн на связи.

— Когда подлетите, откроется шлюз. Влетайте в него, — произнес… Цефодрис. Что это такое, кстати? Какое-то непонятное слово «Цефодрис»

— Кстати, Цефодрис, скажи мне, что ты сделал с ИскИном?

— А! Так вот как называется это непонятное и весьма ограниченное существо, оперирующее информацией на уровне ребенка! — воскликнул собеседник обрадованно, тут же спокойно продолжив: — Я его отключил. Он мешал мне связаться с вами. Заодно я перехватил контроль над вашим кораблем, да простит меня Тэнно, и провел исследование его составляющих.

— И… как оно? — с опаской поинтересовался я.

— Я пришел к выводу, что ваш корабль придется полностью перестраивать, используя материалы станции, и ставить на него младший Цефодрис, что я создам из себя.

— Хорошо, а что такое Цефодрис? А то я потерял память… — осторожно начал я.

— Не оправдывайтесь, Тэнно, я понимаю вас. Я тоже потерял пятьдесят три целых, семьдесят две сотых своей памяти. Цефодрис, это особый искусственный интеллект, только когда-то бывший живым. Нас выращивают на специализированных… — он неожиданно замолчал, но почти тут же продолжил. — На вашем языке больше всего подходит слово «ферма» и «лаборатория». Выращенный носитель обладает особым интеллектом. Инженеры Оро добились сильного увеличения мыслительной активности в ущерб всему остальному. Полученное искусственным путем существо с высочайшим интеллектом не способно жить без аппаратов жизнеобеспечения. Его переносят в цифровой вид, уничтожая физический биологический носитель.

— То есть ты как бы… — я почесал затылок, — искусственный интеллект, но полученный из живого мозга, а не программой, нулями и единицами?

— Всё верно, Тэнно.

Ох… ну и горазд же он строить сложные предложения!

Направив корабль к станции, я прогулялся до каюты Линалы и описал женщине ситуацию — нужно было предупредить её. Её удивлению не было предела. По её словам, ещё никто не мог приблизиться к останкам Древних хотя бы на сто километров. Никто ВО ВСЁМ СОДРУЖЕСТВЕ к ОСТАНКАМ, а тут БОЕСПОСОБНАЯ Станция! Женщина была в шоке, не прекращая попыток допытаться, как мне это удалось.

К слову, с ней я подружился спустя месяц путешествия, во время которого общаться было ну просто не с кем. Правда доверять я ей не стал и ошейник не снял, но общались мы по-прежнему. Ошейник я оставил, потому что не хотел, чтобы произошло то же, что и когда-то с Лайлой — я расслаблюсь, а она приставит нож к горлу. Только с Лайлой всё было иначе. Второй раз так может не повести, а ошейник позволит обезвредить женщину.

При подлете к огромной космической станции Древней, с большой буквы, Цивилизации поднялась гигантская переборка и обнаружился удобный цилиндрический док. Медленно влетев внутрь, мой корабль попал в энергетическое поле. Ворота медленно закрылись. Оставив Линалу на корабле, я покинул палубу. Территория дока была представлена огромным белоснежным цилиндром, обрамленным золотыми узорами. Называть это простым словом «док» было кощунством, но других слов у меня не было. Из дока вело два пути, но Цефодрис связался со мной через нейросеть и сказал идти именно в тот, что расположен с правого бока корабля — то есть там, куда я и вышел.

Двери, ведущие из дока, были представлены высоченными цилиндрами-шлюзами, автоматически открывающими свои створки при приближении. Помещение после шлюза оказалось не менее красивым. Широкая черная дорожка с золотой каймой, вела между бело-золотых кадок с молочно-белыми стволами невысоких деревьев без листвы. «Кадки», в которых сидели растения, были целиком закрыты — таким образом, земли видно не было.

Приглядевшись, я заметил, что кончики ветвей тянутся ко мне и еле заметно шевелятся. Идя по этому коридору, я наслаждался красотой и изяществом древних мастеров. Потолок коридора терялся где-то в верху, метрах в двадцати от пола — неведомые строители явно не жалели места. Своды были образованы всё таким же белоснежным куполом с легкими, возвышенными штрихами благородного металла.

Упирался коридор в уже знакомую шлюзовую дверь-цилиндр. Всё-таки интересно — ими управляет Цефодрис или сенсоры?

За этими своеобразными «шлюзами» оказался короткий широкий коридор, выведший меня в круглый зал с огромным белоснежным деревом в центре. Всего в зале было два яруса. Периметр второго яруса, на котором я находился, был отгорожен бронестеклом в золотой оправе. Подойдя к краю, я огляделся в поисках лестницы. Таковая обнаружилась слева от прохода, по которому я пришел. Изящные черные ступеньки, покрытые золотом по окантовке, вели вниз.

Я спустился на первый этаж, как указал Цефодрис, и направился по пути, что был параллелен тому, по которому я пришел. Строение зала, при ближнем осмотрении, оказалось крестообразным, с идеальным кругом в центре. На каждом из ярусов имелось четыре прохода, расположенных на одинаковом друг от друга расстоянии и ведущих в золотистые двери-цилиндры.

Пройдя по длинному, чуть изгибающемуся коридору, уже без кадок по периметру, я вышел в следующее помещение. Это был небольшой зал, всё в тех же бело-золотых тонах и черным полом с золотой окантовкой. Он оканчивался кадкой-возвышением с белоснежным кустарником, справа и слева от которого две золотых лестницы вели наверх — во вполне обычную прямоугольную дверь, как у меня на корабле, с расходящимися вправо и влево створками. Только целиком золотую.

В середине зала, лежал белоснежный диск, поделенный на шесть равных сегментов золотыми линиями. В центре диска расположился небольшой кружок белого пространства, с золотой окантовкой. Должно быть это обозначало перекресток, потому как справа и слева пластины, точно друг напротив друга, расположились невысокие прямоугольные двери из темного золота.

Следуя указаниям Цефодриса, я прошел мимо кадки, поднялся по правой лестнице и вошел в новый зал, оказавшись… наверное, это аналог медбокса.

Это был огромный вытянутый зал с рядами вертикально подвешенных капсул справа и слева от дорожки. Оканчивался зал круглым провалом в полу. Других выходов из зала, кроме того, по которому я пришел, больше не было.

Как сказал Цефодрис, все капсулы были законсервированы, и лишь одна готова под меня. Сейчас я наблюдал лишь прямой коридор, в стенках которого стояли пустые капсулы, кроме одной — она лежала, выдвинувшись из стенки. Крышка была поднята.

— Раздевайтесь и ложитесь, Тэнно. Я проведу стимуляцию вашего организма, восстановлю его до стандарта, а также, помогу вашей Силе пробудиться после долгого сна, — прозвучал голос местного ИскИна у меня в голове. — После этого пройдите в «Телесную Связь», там вы окончательно придете в себя…

— Что такое «Телесная Связь»? — спросил я вслух, благо Цефодрис, как он сам заявил во время «осмотра достопримечательностей», может общаться как ИскИн: хоть мысленно, хоть вслух.

— Это аппарат, необходимый для того, чтобы вы могли перенести своё сознание во фрейм. Вы всё увидите, Тэнно…

— Ну, хорошо… — неопределенно протянул я. Не очень понимая сути происходящего, я разделся догола и залез в капсулу. Крышка тут же закрылась, но я не потерял сознания, как обычно бывает, а отстранился от тела. Словно погрузился в приятную дрёму, но не заснул, воспринимая окружающее… несколько иначе. Время стало неважным параметром — его больше не существовало. Только я, мои мысли…

«Быть может я умер?» — пронеслась отстраненная мысль, эхом отскочила от границ Сознания и вернулась назад.

Крышка капсулы неожиданно отъехала в стороны. Я проморгался.

— Сколько я провалялся в капсуле? — с подозрением спросил я, легко выпрыгивая и вдыхая полной грудью. С телом всё было в порядке. Нейросеть тоже работала.

— Вы пробыли в капсуле один час, сорок семь минут, двадцать восемь секунд, Тэнно.

— В каком состоянии мой организм теперь?

— Он идеален, Тэнно.

— Это хорошо, — я счастливо улыбнулся, наслаждаясь каждым движением мышц в моём теле. — Опиши, что за работы ты провел с моим организмом?

— Я полностью восстановил всю вашу нервную систему, в том числе и головные центры.

— Что ты делал с головой? — насторожился я.

— Не волнуйтесь, я ничего не удалял, — тут же распознал моё беспокойство Цефодрис. — Я всего лишь восстановил нейронные связи, увеличил количество нервных клеток, а также немного повысил их регенерационные возможности.

— Ну, хорошо… — насколько я знаю, нервы и так могут восстанавливаться, если не повреждены ядрышки нервных клеток.

— Пройдите в Телесную Связь, я доставил её сюда и уже разложил, — напомнил невидимый собеседник.

— Ты её можешь доставить в любую точку Башни? — поинтересовался я, повернув голову. Мой взгляд упал на золотую капсулу-стручок, зависшую аккурат над круглым провалом в конце зала. Внутри капсулы располагалось уютное полулежачее ложе-кресло из неизвестного темного материала.

— Почти, Тэнно.

Я, всё также голышом, дошел до Телесной Связи и с удивлением обнаружил то, чего не замечал ранее — она висела в воздухе. Опять эти гравитационные прибамбасы! Я осторожно надавил ногой на ступеньку, выдвинувшуюся из капсулы-стручка. Капсула чуть покачнулась. Всё никак не могу привыкнуть к тому, что что-то висящее в воздухе, не рухнет, если на него наступить. Видимо привычки так быстро не исчезают, даже со сменой тела! Забравшись в капсулу, я удобней устроился в «кресле». Крышка плавно сдвинулась вниз, после чего чуть подалась на капсулу и с шипением «встала в паз». «Герметично!» — подумал я, после чего в мой затылок, а также во всю площадь моей задней стороны тела, словно вонзились не просто тысячи, а миллиарды раскаленных иголок, заставив взвыть от боли.

«Твою мать! Куда я влез?!» — я судорожно задергался. Вернее, попытался. Всё, на что я оказался способен, это лишь слабое подергивание — тело было зафиксировано жестко. Не утихла ещё первая боль, как эти иголки словно завибрировали, причиняя нестерпимую муку. И нельзя было пошевелиться, чтобы хоть как-то ослабить ноющую боль. В следующую секунду, я ощутил, как по ним в мои жилы перетекает самый настоящий лёд. Даже не просто лёд, а Холод Космоса. Он обжигал и замораживал одновременно. Это было невыносимо.

Я думал, что сойду с ума. Каждое мгновение я ждал спасительного небытия, которое захватит мой рассудок и избавит от Боли — с большой буквы. Я ждал, что вот-вот накатит безумие, которое полностью захватит меня и унесет подальше от происходящего. Но нет, я не сошел с ума. Боль просто неожиданно прекратилась, как будто дернули за рубильник. По телу разлилась приятная истома, словно после интенсивной тренировки лежишь и наслаждаешься покоем. Было так приятно, как никогда в жизни. С улыбкой на устах я закрыл глаза и провалился в сон.