29
Подойдя к разбойникам, Бурраш оглянулся и, увидев, что Мартин с Рони встали сзади него, прикрывая фланги, громко спросил:
— Братцы, а чего у вас тут происходит?
Бунтовщики перестали кричать и все повернулись в его сторону. А какой-то бородатый мужик со сломанным носом и злыми глазами из-под лохматых бровей спросил:
— А это что за рожа зеленая тут нарисовалась?!
Это был главарь банды, и перед ним расступились, давая пройти к Буррашу.
Орк приметил нож, который главарь прятал за штанину, но меч из ножен доставать не стал. Бандиты засмеялись шутке предводителя, а Бурраш улыбнулся и сказал:
— Да уж, какой родился, такой и пригодился. Так чего вы здесь шумите, сапоги из ремонта требуете?
— А тебе какое дело?
— Я пришел обувку в ремонт сдать, но, похоже, не ко времени.
— Не ко времени, — кивнул главарь и покосился в сторону стражников, которые поднялись на ноги и взялись за алебарды, готовые вмешаться и выгнать чужака.
— Тогда давайте вы разойдетесь, а я как башмаки сдам — сообщу вам отдельно, тогда возвернетесь и снова орать будете, — предложил орк, а потом, двумя ударами меча в ножнах, сбил на землю пару самых рослых бандитов, пытавшихся подойти к нему сбоку.
Из толпы бросились еще трое, но выступивший вперед Мартин разбросал их быстрыми ударами дубинки.
— Ну-ка стоять! — рявкнул один из стражников, но главарь остановил его нетерпеливым жестом и сказал:
— Постой, служба! Лучше отвернитесь, мы их сейчас в капусту шинковать будем!..
После этих слов все бандиты достали ножи и стали окружать троицу смельчаков.
— Бурраш, мне вмешаться? — спросил с крыши Ламтак.
— Не сейчас, погоди, когда все завяжется!..
— Мы и до тебя, карепей, еще доберемся! — крикнул гному кто-то из толпы, однако другие его не поддержали. Сейчас все были сосредоточены на предстоявшей схватке с пришлыми.
И снова Бурраш начал первым. Орк выдернул меч из ножен, и этими ножнами ударил одного из бандитов, а другого достал плашмя мечом по голове. Мартин и Рони тотчас рванулись в атаку, не ожидая, когда стена врагов задавит их массой. Дубинки замелькали в бешеном темпе, заставив первый ряд бандитов закрываться руками и пятиться. Задние, напротив, пытались наступать, и у противника началась свалка. В этот момент, словно ядро, в тыл бандитам свалился Ламтак и начал крушить всех подряд, снося врагов страшными ударами своего щита и щадящими шлепками широкого меча.
Стражники хотели было снова вмешаться, но битва стала такой лютой, что они, напротив, попятились, а потом и вовсе сбежали с места.
Ламтак пробился к своим и стал в цепь. В схватке случился перерыв, и противники остановились, тяжело дыша и сверля друг друга глазами.
Пока выигрывали пришлые, у них были только царапины, ссадины и небольшие порезы, а из бандитов многие были в крови, а с десяток бойцов и вовсе не могли подняться.
— Предлагаю на этом разойтись, — сказал Мартин и улыбнулся вражескому главарю.
— С чего это? — возразил тот.
— С того, что я могу начать рвать вас голыми руками, и это будет очень страшно.
— Ой, как ты нас напугал! — презрительно скривился главарь и сплюнул под ноги кровавой слюной. — Хотел бы я на это посмотреть!..
— Смотри, — сказал Мартин и достал из-за пояса серебряный терций. — Я отдам его тебе, если вы сейчас же уйдете…
Сказав это, Мартин проделал с серебряной монетой тот же фокус, как и с ливром в доме купца Овцера, и, разомкнув побелевший кулак, показал всем смятое серебро.
— Лови! — крикнул Мартин и бросил главарю смятую монету. Тот поймал ее, рассмотрел, не скрывая изумления, потом посмотрел на Мартина и опустил руку с ножом.
— Ладно, — сказал главарь. — Сегодня мы уйдем, но завтра вернемся.
После этих его слов бандитское войско стало собирать раненых и, бурча под нос ругательства, направилось вон из тупика.
