Живи, пока молодой

Алексадр Владимирович Хвостов, 2019

В своей квартире жестоко убита пожилая женщина-инвалид. Под подозрением зять погибшей, поскольку не задолго до убийства в семье был скандал и алиби у мужчины нет; однако в процессе следствия выяснится, что убийца совсем другой человек. Чем могла помешать убийце старушка-инвалид? Содержит нецензурную брань.

2

«Скорая» и милиция приехали быстро. Олег открыл дверь и увидел участкового и опергруппу со следователем, а так же криминалиста и судебного медика с санитарами.

— Здравствуйте! Это вы вызывали милицию? — спросила женщина лет так 40-ка, темноволосая и весьма ухоженная. Взгляд у неё, как и тон в голосе были прямые и строгие.

— Да, мы, — сказал Олег.

— Следователь Перова, Ольга Алексеевна, — сказала женщина, вынув удостоверение.

— Капитан Кузьминский, Виктор Павлович, — сказал мужчина лет 30-ти, слегка смуглый и от того производивший впечатление, что он немного не русский, темноволосый и коротко остриженный.

— Лейтенант Маслова, Раиса Максимовна, — следом за Кузьминским произнесла светловолосая молодая женщина 25-ти лет, с большими карими глазами, ямочками на щеках и тонкими, слегка улыбающимися губами.

Представившись, офицеры и так же предъявили свои документы.

— Проходите, пожалуйста! — сказал Олег. — Я сейчас позову потерпевшую. — Алла, Аню приведи — тут милиция приехала, — крикнул он на кухню, где Алла отпаивала перепуганную Анну валерьянкой и чаем, а баба Нина сидела рядом и утешала убитую горем соседку.

Все три женщины вышли из кухни на зов Олега.

— Здравствуйте! — сказала немного пришедшая в себя Анна.

— Здравствуйте! — сказала Перова, представляя себя, Маслову и Кузьминского. — Это вы потерпевшая?

— Да, я, Светлова, Анна Ивановна, — ответила Анна.

— Покажите, пожалуйста, где вы обнаружили труп! — попросила Перова.

— Пройдёмте в комнату налево! — сказала Анна.

Они все вошли в комнату убитой. Увиденное поразило своими неописуемыми, даже и не человеческими, и не звериными, а какими-то инопланетными или бесовскими кошмаром и жестокостью многих, включая, казалось бы, всё прошедших и всё видавших Перову и Кузьминского; и никак, никому не поддавалось хоть сколько-нибудь внятному пониманию и объяснению.

Чтобы не мешать и другу, и работе, было решено поступить так: Перова и Маслова будут допрашивать в соседних комнатах Анну и бабу Нину, а Кузьминский с участковым, экспертами и четой Беликовых, оставшихся в качестве понятых, будут проводить работу на месте преступления.

— Ничего себе! — сказал криминалист Юра Снегин, рыжий, молодой и шустрый парень, делавший фототаблицу трупа старушки. — Кто ж её так?

— Кто и за что? — тихонько отозвался Кузьминский, осматривая место происшествия и делая записи в протоколе. — Хоть бы бардак навели в комнате для приличия, что ли.

— А орудие убийства с отпечатками пальцев тебе для приличия не оставить? — слегка хохмя, сказал Снегин.

— Ага! А ещё записку, мол, это я «замочил» бабулю; зовут меня Вася Пупкин, живу там-то, телефон такой-то, — в тон Снегину ответил Кузьминский и тут же обратился к судебному медику Алёне Белкиной, хорошенькой блондинке с серыми глазами:

— Что скажешь, медицина?

— Если говорить о внешней картине, то ясно одно: старушке раскроили голову тяжёлым и острым предметом, — сказала Алёна. — По крайней мере, об этом красноречиво говорит рана наверху головы. И смерть наступила примерно три-четыре часа назад. Но от чего именно бабушка скончалась — я точно не скажу. Сам понимаешь, возраст — а от сюда и болячки всякие… И вполне может быть такой поворот, что погибшая могла умереть раньше, чем убийца стукнул её по голове.

— Так, сейчас четырнадцать ноль-ноль, — сказал Кузьминский, глядя на часы, — стало быть, бабушку стукнули в районе десяти-одиннадцати часов утра?

— Выходит, что так, — ответила Алёна.

— От чего, например, старушка могла бы умереть? — спросил Алёну Кузьминский.

— Сердечко могло отказать или инсульт случится… Хотя, судя по мимике, инсультом тут и не пахнет. Да мало ли, что ещё могло вылезти! — сказала Алёна. — Но, так или иначе, а нужно везти бабулю в морг и там во всём разбираться.

— Ты сказала, что погибшую ударили тяжелым и острым предметом. Топор может быть таким? — спросил Кузьминский.

— Вполне, — ответила Алёна. — И, судя по тому, что удар ей пришёлся сверху, я так думаю, что били старушку тогда, когда она сидела в коляске.

— А чего ж она на коляске ездила? Вроде ж обе ноги на месте… — озадачился Кузьминский.

— А это или я скажу тебе после вскрытия, или Ольга Алексеевна, может, что-то у нашей потерпевшей выяснит. — сказала Алёна.

— Разрешите сказать! — будто школьница, сказала Алла.

— Слушаем вас, — сказал Кузьминский.

— Видите ли, я сама врач и наблюдаю эту семью, — начала Алла, — и погибшая в том числе была моей пациенткой. Я выписывала ей противосудорожное лекарство, так как у неё была эпилепсия.

— Ого! — сказала Алёна. — Вот это новости! И часто у неё были приступы?

— Как мне говорили и Аня, и сама погибшая, не часто, обычно два-три случая за год, — сказала Алла.

Конец ознакомительного фрагмента.