Призраки Лондона

Александр Афанасьев (2020)

Действие романа происходит в столице Британии в наши дни. Как быть, когда в твоей стране рвется к власти банда педофилов — детоубийц? Что делать, если они уже власть и готовы на все чтобы скрыть следы своих преступлений. Два офицера, британский и русский должны найти ответ на этот вопрос. Перед кем остаться чистыми — перед начальством или перед совестью?

Лондон, Великобритания. Отель Гранд Паддингтон Корт. 24–25 февраля 202… года

Поработав немного с опергруппой, и дав ей ту информацию, которую я мог дать — я отправился в отель. А мой британский контролер — по своим делам.

В общем и целом — мы двое мало могли что сделать. Найти одного человека в восьмимиллионном городе, который к тому же еще и прячется — на это не способен и Шерлок Холмс со всей его дедукцией. Единственное что мы могли сделать — это ждать, пока полицейская система слежения и распознания лиц — засечет его в людском потоке. Для этого — я передал британцам уже обработанный цифровой слепок лица Лосева, на сленге — двойник. Оставалось только ждать и надеяться, что он попадется прежде, чем успеет что-то совершить.

Вот на заключительном этапе операции — я сильно понадоблюсь. Если Лосева будет брать британская полиция — недалеко и до большой беды.

Номер в моем отеле был типично британский — с раздельными кранами и розетками, к которым нужен сложный переходник, потому что и напряжение в них тоже — другое. Британия вся в этих мелочах — левостороннее движение, краны, другое напряжение в розетке. И никто здесь не готов отказываться от этого в угоду глобализированному миру. Это одна из причин Брекзита — британцы не смогли и не захотели стать просто Европой.

Делать было нечего, я привел себя в порядок и занялся чтением книги, которую скачал в электронной библиотеке. Артуро Перес-Реверте, Фалько. Один из лучших на мой взгляд писателей из числа ныне живущих и очень удачная попытка создать «испанского Джеймса Бонда». Но помимо этого — книга отдается в моем сердце болезненным эхом, потому что она о войне. Гражданской войне в Испании во всей ее омерзительной действительности. Книга не об этом, Перес-Реверте вообще очень осторожен в упоминании войны — но она проскальзывает, то тут, то там. Матросы на линкоре расстреляли всех офицеров. Начальник франкистской секретной службы, перед тем как идти на свою должность — лично расстрелял всех своих крестьян — испольщиков, которые брали у него в аренду землю.

Удивительно, но здесь, в Великобритании — когда-то были и своя революция, и гражданская война, и частичная реставрация старых порядков, выразившаяся в том, что монарх вернулся, но как символ, не как реальный правитель. Но почему-то здесь, в Великобритании — революция лучше всего послужила целям прогресса и даже укрепила государство — настолько, что в следующие два века обновленная страна и обновленная нация создали величайшую империю в истории человечества. А вот у нас все революционные перипетии, вся пролитая за правду кровь — закончились провалом. Причем столь явным, бесповоротным и оглушительным, что становится жутко. Если технически — это надо признать — мы чудовищными усилиями смогли модернизировать страну, то в общественном, социальном аспекте, результат революции — ноль. Мы вернулись туда же, откуда мы пришли. Вопрос даже не в самоправном президенте, не в четвертом сроке Путина — хотя и в них тоже. Вопрос в том, что мы приходим к одному и тому же: есть власть, как каста, как нечто отдельное, обособленное — и есть народ. И как ты эту власть не избирай, как ты ее не называй, под какими бы лозунгами она ни была — она все равно есть нечто отдельное от народа. Это и есть корень всех бед. Отсюда — и коррупция, и цинизм, и чиновное самодурство. Это все симптомы, а болезнь — вон она. Описана выше.

Здесь, в Великобритании — идя по своему историческому пути — элиты, общество, дворянство, бизнес — в разных условиях приходили к какому-то компромиссу. Каждый раз новому. В шестидесятые Британия ощутимо клонилась влево, а в восьмидесятые с приходом Тэтчер — резко вывернула вправо. Но в Великобритании — как и в Западной Европе, кстати — каждый из участников этого диалога уважал другого, признавал его право находиться за столом переговоров и не пытался его уничтожить. И если о чем-то договаривались, о каких-то новых правилах игры — то проигравшие в этом торге все же не таили ненависть и не ждали возможности для реванша любой ценой. А у нас — ждали. У нас невозможно представить себе монарха или президента — да любую ветвь власти — которая не стремится уничтожить остальные, и не подгрести все под себя. И невозможно представить себе договоренность, в которой проигравшие не затаили бы злобу и готовность отомстить. Здесь когда начинаются серьезные проблемы — это повод сплотиться. У нас — броситься в атаку на того кто наверху пирамиды, пока он слаб.

И что с этим делать, я не знаю.

С этими невеселыми мыслями, дочитав книгу, я уснул…

* * *

Выспаться мне не удалось. Часа в четыре утра — в дверь постучали.

Я открыл — глазка в двери не было, кстати, была цепочка. За дверью была комиссионер Рид в сопровождении телохранителя — нервничающего молодого человека. К моему удивлению, он открыто держал МР7 в руках, а на костюме была светоотражающая повязка с надписью police.

— Что произошло?

— Мы должны войти.

— Что произошло? — настойчиво спросил я, потому что мне совсем не улыбалось впускать в номер гостей в четыре утра.

— Мы так и будем через дверь разговаривать?

Конец ознакомительного фрагмента.