Игра и Мир

Александр Васильевич Комаров, 2017

Прямо сейчас среди нас живут люди, способные перемещаться между мирами видеоигр. Их цели разнятся – от исследований в интересах науки до попыток извлечь личную выгоду, даже если это угрожает существованию человечества. Меня зовут Евгений. Я – доктор физико-математических наук. И я расскажу вам, как впервые столкнулся с этими феноменальными возможностями, как обрел власть над киберпространством и стал участником крупнейшего происшествия в виртуальном мире, а главное, расскажу про свою новую таинственную и странную соседку Юлю и ее роль в происходящем.

Глава 3. Совы — это не то, чем они кажутся…

Разбойники вскочили с мест, как зайцы. Проворно вытащив из телег и тюков дальнобойной оружие — я с трудом отличаю самострел от арбалета — они тут же ощетинились ими, заняв удобные позиции: кто-то взобрался повыше на телегу, другие встали ниже, на одно колено, взводя тетиву. Я еще раз поразился организованности действий такой, на мой взгляд, никчемной и узколобой шайки гопоты.

Появились первые волки: крупные, сильные, страшные. Они мчались на одинокого лучника. Но фигура мужчины не дрогнула: одну за другой он начал выпускать стрелы по хищникам. Его движения были столь точны и быстры, что мне показалось, будто он просто энергично чешет себе спину, запуская руку в колчан за очередным снарядом.

Ближайшая к нему пара зверей взвыла, присела на лапы и покатилась кубарем, то ли от боли, то ли пытаясь освободиться от пронзивших стрел. Их сородичи увидели нашу группу и, возможно, приняв ее за более привлекательную цель, рванули к нам.

Застучали самострелы. Впереди бегущие волки падали под ударами болтов, звери, перескакивая раненых и убитых, бежали дальше, всё ближе к цели, к мясу. Если бы не длительное время перезарядки, вся стая полегла бы еще на подступах к телегам.

Первый добравшийся до разбойников зверь прыгнул на несколько метров и повалил замешкавшегося бойца, тот, видимо, до последнего надеялся успеть сделать еще один выстрел — не вышло. Волк вцепился в его незащищенное тело, рвал плоть, обильно разбрызгивая кровь и цифры с наносимым уроном вокруг жертвы.

Остальные разбойники быстро сориентировались, побросали самострелы и схватили дубины. Теперь волкам было не так просто свалить жертвы. Разбойники ловко уворачивались от бросков, невероятным образом блокировали атаки дубинами, хотя по известным законам физики (сила равна массе, умноженной на ускорение, все помнят?), каждый из этих зверей был способен легко подмять под себя два-три человека за раз, настолько крупнее людей они выглядели, словно их мама-волчица наделала папе рогов с соседом-медведем.

Бой кипел во всей своей безумной красе. Мне никогда не доводилось бывать даже на охоте, а зверей я видел лишь в зоопарке, где они сонно валялись в углах или, как заведенные, ходили из угла в угол по одной и той же траектории, поэтому адреналин захлестнул с головой. Я пытался разобраться сразу с несколькими задачами: первая — не попасть в зубы хищников, вторая — не попасть под дубину разбойников, третья — воспользоваться ситуацией и убежать. Пытаясь держаться подальше от схватки, нырнул за телегу.

— Долго же ты соображаешь, — пожурил уже спрятавшийся там Бен. — Бежать можешь? Сейчас по команде встаем и, что есть мочи — к лесу.

В этот момент с телеги прямо на меня свалился мешок, напугав до мокрых штанов, если бы такое тут было возможно. К счастью, он был загружен чем-то рыхлым и мягким, поэтому не нанес ущерба здоровью. Следом за мешком к нам спрыгнул Яцик, тут же развернулся на пятках и резким ударом снизу приложил дубиной волка, который как раз готовился накинуться на него с телеги. Волк взвизгнул и обмяк на оставшихся мешках и ящиках.

— Получил, курвин сын! — довольно оскалился разбойник.

Полоска его жизней потеряла две трети от максимума. Он тяжело дышал, левая рука была вся в крови, показалось, что я вижу лучевую кость, освобожденную от плоти… а может это была локтевая? Анатомию последние годы я изучал лишь факультативно.

— А вы что тут делаете? — взревел Яцик, когда заметил нас. — Отсиживаться вздумали?

Не успел я что-либо ответить, как Бен вытащил из-за пазухи винную бутылку, которую кинул нам еще в лагере сердобольный конвоир, резким ударом разбил ее о колесо телеги и, сжав в руке получившуюся розочку, в нечеловеческом по скорости прыжке кинулся на Яцика. Из сидячего положения он смог достать только до пояса противника: но и этого было достаточно, удар пришелся аккурат в промежность. Яцик заорал, согнулся пополам, а затем повалился на землю. Полоска здоровья практически обнулилась. Бен выхватил дубинку из ослабевшей руки разбойника и обрушил ему на голову. Полоска здоровья исчезла совсем.

— Бежим, — крикнул Бен и, не глядя, понесся в обход телег по направлению к лесу.

Я вскочил, все еще с трудом осознавая происходящее, и бросился за ним. Откуда в нем оказалось столько прыти и сноровки? Ведь еще совсем недавно он мог с трудом нести клетку, то и дело спотыкаясь и падая. Притворялся? Я всмотрелся в полоску его жизней: примерно половина. Ну что же, действительно он не был при смерти, значит пытался усыпить бдительность врагов, да и мою тоже.

Мы миновали телеги, оставив звуки боя позади нас. Судя по их интенсивности, разгар схватки был уже позади. Оборачиваться, чтобы узнать, чья же взяла, желания и времени не было. Теперь мы бежали прямо к деревьям. Взглядом я судорожно высматривал дорогу перед собой, чтобы не запнуться о кочку или слишком высокую и густую траву. Из-за этого не сразу заметил лучника, стоявшего на том же месте, где я видел его в последний раз. Волков рядом с ним уже не было, однако он все так же держал стойку, из которой так метко и быстро укладывал противников.

Бен бежал прямо на него. Я испугался, не примет ли лучник нас за разбойников и не свалит ли метким выстрелом в глаз? Поддавшись инстинкту, я переместился за спину Бену, таким образом уходя с возможной линии огня. Если в нас будут стрелять, то сначала попадут Бена, а у меня будет время броситься на землю.

— Стоять!!! — раздался крик сзади. — Убью!!!

Это был Кнут. И не нужно быть доктором математических наук, чтобы догадаться, к кому он обращался. Я обернулся — главарь разбойников возвышался над несколькими тушами хищников, сжимая в руке окровавленный тесак. К нему торопились выжившие бойцы. Атака была отбита, теперь их целью стали убегающие пленники.

Бен даже не думал оборачиваться. Он несся вперед с завидной легкость, Уссейн, блин, Болт.

— Уйдут! Уйдут ведь! — кричал кто-то.

— Стоять, твари!

— Уйдут, холера!

— По ногам, по ногам бей!

До леса оставалось метров пятьдесят, когда что-то впилось в бедро, пронзая всю правую ногу болью. По инерции сделал еще шаг, нога подвернулась, отказываясь принять на себя тяжесть тела — свалился в траву. Перед внутренним взором возникла просевшая полоска здоровья: оставалось процентов пятнадцать. Попытался подняться, но руки не выдержали, и я шлепнулся обратно. Единственное, что удалось — перевернуться на спину, чтобы лицом встретить приближающуюся смерть.

Над головой просвистело несколько болтов. Крик. Свист стрелы со стороны леса. Крик. Свист стрелы. Крик. Стрела. Стрела. Стрела. Тишина.

Я лежал, тяжело дыша, взглядом упершись в розовое вечернее небо, по которому тихо ползли облака. Внезапно, несмотря на боль, меня заворожило это зрелище. Где-то там, за ним, в другой реальности остался мой дом. Мои мечты и стремления. Мои ценности, разочарования… жизнь. Все это казалось далеким и чужим. Под этим сюрреалистичным небом я скатился по пирамиде Маслоу с самого верха — потребности в самоактуализации, практически до низа — выживания. И отчего-то это казалось таким правильным и простым. Как тихо, спокойно и торжественно вдруг стало на душе. Совсем не так, как последние годы, когда я пытался чего-то достичь в мире науки. Прр…!!! Стоп! У кого-то я уже читал такие мысли?! Бородино? Анна Каренина? Андрей Тихонов? Вот затолкают в тебя за два последних школьных года всю русскую классику, потом остаток жизни ходи и отплевывайся обрывками чужих монологов.

— Евгений, эй, где ты там? — позвал женский голос. — Жив?

Голос казался знакомым. Резкий, низкий, нагловатый. Юля?

Я поднял руку и помахал над травой.

— Все, вижу, лежи тихо, вдруг тебе кровотечение поставили. Сейчас дам лечилку.

Трава рядом зашелестела и надо мной склонилась девушка, очень похожая на Юлю, какой я ее запомнил. Те же черные волосы, сейчас они были перехвачены лентой на лбу, волевые черты лица, выступающий носик. Из-за спины торчал колчан со стрелами. Она выглядела не по-домашнему неопрятной, как вчера, а собранной, цельной, устремленной. Лучник — это Юля!

— В попец тебе что ли прилетело? Видела, как ты свалился. — засмеялась она. — Да в принципе без разницы, тут все равно повреждения к частям тела не привязаны, только если травму получишь. Сейчас вот возьми водички попей, потом еще пару куриных ножек съешь и все пройдет. Эликсиры регенерации здоровья здесь только охотники умеют готовить, а их на весь игровой мир — по пальцам пересчитать. Так что неписи, да и мы, визитеры, обычно, лечимся едой.

Я залпом выпил предложенную мне бутыль воды. Самочувствие действительно улучшилось.

— Фух, — процедил, пытаясь сформулировать вопрос, — что это? Как это вообще получилось? Что это еще за интеграл, блин, неопределенный? Как нам теперь?

Юля саркастически улыбнулась.

— Ну-ну, не расплачься главное. Все нормально. Плохие дяди тебя больше не обидят, я их наказала. Сейчас мы сопельки вытрем и пойдем домой, да?

— Это не ответ!

— Так и вопроса не было. Так, истерика девчачья… поэтому поговорим потом. Давай, доедай курицу, восстанавливай жизни. Кстати, а что это за хмырь с тобой?

Я огляделся — действительно, в десяти метрах от нас в траве сидел Бен — живой и почти здоровый — жадно вгрызался в какую-то еду.

— Это Бенджамин, тоже в плену был, местный житель. Больше о нем особо ничего не знаю.

Какое-то время потребовалось, чтобы восстановить здоровье. Наконец, я смог детально рассказать Юле произошедшее. Она не перебивала, хотя и было заметно, что в общем-то скучает и ничего необычного во встрече с виртуальными разбойниками внутри компьютерной игры для нее нет. Пару раз она уточнила некоторые детали, особенно о моих ощущениях от побоев и о том, как я воспринял происходящее, что подумал, как хотел выпутаться. Поняв, что никакого конкретного плана побега у меня не было, она сдержанно похвалила за идею с показом схрона в лесу.

— В общем-то, ты все правильно понял. Единственное — шансов самому отсюда выбраться у тебя не было изначально. По крайней мере, я о таких прецедентах не знаю. Но и смертельной угрозы, в общем-то, не было. Я же успела вмешаться…

— А как же мы теперь…?

— А мы, друг мой, не пальцем деланы. У нас все продумано. Потому что обычно в такие ситуации посторонние люди не попадают. А попадают только подготовленные. Однако, если позволишь, я хотела бы дома все тебе рассказать. Но для этого нам нужно сходить в одно место, и кое-что приготовить.

— Что еще приготовить?

— Назовем это — эликсир «Дорога Домой». У меня была с собой бутылочка, но злобные шавки напали на меня в лесу, и я упала и разбила пузырь. Вот такое вот нелепое и досадное стечение обстоятельств.

— Какой еще эликсир? Юля, что вообще происходит? Ты понимаешь, насколько все случившееся абсурдно? Почему нельзя просто снять этот шлем и очнуться в комнате, в Петербурге?

Юля помолчала, внимательно изучая мое лицо.

— Жека, ты вроде умный мужик. Неужели ты еще не смекнул, что происходящее сейчас, мягко говоря, выбивается из твоих представлений о мире, о реальности? Сейчас не время и не место вдаваться в подробности, тебе просто нужно довериться. Видишь, я же пришла за тобой, спасла тебя. Дай мне вернуть нас домой и там поговорим.

Конечно, такого объяснения было недостаточно. Опущу некоторые детали продолжения нашего диалога, возможно, представляющие меня не в лучшем свете, но уверен, что любой здравомыслящий человек, оказавшись в подобной ситуации, мог бы отреагировать еще острее.

— Прошу прощения, что перебиваю, — окликнул нас тихо подкравшийся почти вплотную Бен. — Но позвольте узнать ваши дальнейшие планы? После случившегося мне как-то не по себе и ночью пробираться до дома через леса или даже по тракту — страшновато. Может быть, нам с вами по пути?

Юля очень внимательно осмотрела Бена. Чудесным образом синяк на его лице рассосался, следов побоев практически не было видно, полоска здоровья выглядела длинной и прямо-таки светилась спокойствием и уверенностью в завтрашнем дне.

— Вали отсюда! — коротко сказала она. — Сам разберешься, куда тебе идти и когда. Если пороешься в трупах, то найдешь себе и оружие, и компенсацию за причиненные неудобства. Ни в чем себе не отказывай, только на глаза мне больше не попадайся. А то пристрелю. Это я делаю хорошо, ты успел заметить.

— Юля, может быть мы все-таки… — робко начал я.

— Нет, я сказала. Дальше нам не по пути. И советую поторопиться, такое обилие мертвечины привлечет сюда вурдалаков — глазом не успеешь моргнуть. Так что давай, бери, что надо и вали.

Повторять не пришлось. Бен неуклюже поклонился и побрел в сторону дороги. Останки разбойничьего отряда он миновал по дуге, наплевав на предложение поживиться.

Мне было жалко недавнего товарища по несчастью, но, признаться, последние его действия меня напугали. Возможно, в этой игре и многодетная хозяйка способна убить грабителя половником, но мне об этом было неизвестно. Сейчас главным было добраться до дома, прийти в себя. Значит надо слушать Юлю. Она — моя единственная связь с привычным миром.

Я поймал себя на мысли, что по большому счету новую соседку я знаю всего ничего. В Питере мы общались совсем коротко, и она, в основном, подтрунивала надо мной. Отчего же я был готов ей довериться? Вопреки логике, боюсь, что даже самый мерзкий человек из реального мира в тот момент оказался бы мне ближе и милее самой распрекрасной принцессы из мира нового, виртуального.

Внимательно посмотрев на копавшуюся в сумке Юлю, я отметил, что она не вызывала излишних подозрений, но и не внушала доверия. Таинственная темная лошадка, не удивляющаяся явлениям, способным перевернуть привычный мир с ног на голову. Это интриговало и будоражило. Вращаясь последние пятнадцать лет среди посвятивших жизнь науке людей, в основном мужчин, специфического склада личности и представлений о красоте, эстетике и сексуальности, мне было странно воспринимать привлекательную молодую девушку на позиции сильного и более осведомленного в теме собеседника. Засмотревшись на ее ладную фигуру, изгиб бедер, талии, я заметил, что в игре ее имя отображалось, как «Ю», любопытно, а какое имя светилось над моей головой?

— Че ты пялишься? — крикнула на меня Ю. — Вставай! Предупреждение про вурдалаков касалось и нас с тобой. Ты думаешь, я супергерой и могу всех победить?

— Ничего я не пялюсь, просто задумался…, — попробовал оправдаться я. — И что, есть много тех, кого нам здесь следует опасаться?

Девушка зловеще, напоказ, рассмеялась.

— С разбойниками повезло. Точнее, повезло с волками… За себя-то я постоять могу, в крайнем случае сделаю ноги. Но ведь надо было спасать тебя. Следить, чтобы никто не перерезал тебе горло, испугавшись, что пленник может убежать и привезти дружков отомстить.

— Раз уж зашла речь о смерти, то давно мучаюсь вопросом: что будет, если здесь умереть? Может быть это проще всего? Очнемся дома?

— Нет! — крикнула Юля. — Фу, фу, фу такие мысли думать. Смерть в игре на тех условиях, на которых ты сюда попал, может означать самые разнообразные последствия. И если среди них есть вариант с пробуждением в теплом уютном креслице с улыбкой на губах, то знай — кресло будет теплое от твоих испражнений, а кретиническая улыбка так и останется с тобой навсегда из-за необратимых поражений мозга.

Некоторое время мы шли молча сквозь лес, я обдумывал услышанное. Значит, инстинкт самосохранения меня не подвел. Близость реальной физической смерти или серьезного увечья оказалась не надуманной. И как же меня угораздило во все это ввязаться? Я ведь и в драках то за всю жизнь ни разу толком не участвовал. Если только в глубоком детстве. А тут такое…

Однако, хитрый мозг уже пытался извлечь выгоду из ситуации. Если я оказался свидетелем столь необычных событий, доселе неизвестных научному сообществу, то я могу быть первым, кто опишет это, изучит! Неужели это тот шанс, который скупая судьба дает каждому лишь раз в жизни? Нельзя его упускать. Это перевернет мир, представления о границах возможного! А мое имя встанет в один ряд с великими в истории! Эти мысли окрыляли.

Юля, или как ее, возможно, следовало называть в виртуальности — Ю, шла быстро и уверенно, однако ступала осторожно, стараясь не задевать кусты и ветви деревьев. Я с трудом разбирал очертания препятствий в темноте, поэтому ориентировался на ее изящный силуэт. На ней была кожаная куртка, какого-то средневекового кроя, сложной фактуры штаны: ткань с кожаными лоскутами на бедрах, высокие сапоги. Лук она держала в правой руке, аккуратно размахивая им при ходьбе и отодвигая назойливые ветки.

— Когда ты сюда попал, ты заметил элементы игрового интерфейса?

— Было что-то вроде навигатора, но потом почему-то он исчез, — припомнил я.

— Это нормально. Постарайся сосредоточиться на окружающем тебя мире. Миникарта доступна, но может проявляться на уровне чувств, предостережений. По механике игры мы сможем заметить агрессивных персонажей издалека и, в общем-то, обойти их, при удаче. А мне бы очень не хотелось встретиться с еще одной группой волков, медведей, вурдалаков, разбойников или, не приведи рандом, демонических троллей. Хотя последние в этой области не должны водиться.

— Постараюсь, — испугавшись, ответил я, и изо всех сил начал концентрироваться. От этого, правда, только заложило уши.

— Идти нам не далеко. Скоро будет избушка травницы, у нее возьмем ингредиенты и воспользуемся кухней, то есть котлом. Я приготовлю эликсир. По сути, это плацебо для нашей реальной физической сущности, но каким-то образом в этой игре таков механизм возврата.

— Что значит в этой игре? Хочешь сказать, что есть возможность очутиться где-то еще?

— Есть.

— Может быть расскажешь? — я даже прибавил шагу, чтобы оказаться ближе к Юле.

— Может быть расскажу. А может быть и нет.

— Что значит…

— А то и значит, — девушка резко остановилась, схватила меня за плечо, и громким шепотом быстро продолжила, — ты что думаешь, что тебе тут кто-то что-то должен? Я, например? Ты даже спасибо не удосужился сказать, за то, что я спасаю твою сомнительной ценности жизнь. Или может быть ты решил, что раз уж оказался свидетелем таких возможностей, то теперь тебя в реальности ждет слава и почет? Напишешь статью, книгу, пригласишь журналистов и расскажешь им об этом?

Я сглотнул, настолько близки были ее слова к правде.

— Ты ничего не сделаешь! Тебе никто не поверит, максимум, на что ты можешь рассчитывать — стать героем идиотской программы про сверхъестественное на каком-нибудь вонючем телеканале. Но даже этого я тебе сделать не дам. Будешь рыпаться, болтать, писать куда-то или делиться переживаниями — упеку в дурку или сама феназепамом до зеленых слюней накачаю.

— Юля, да не собирался я…, — попробовал соврать, но слова застревали в горле.

Девушка внимательно посмотрела мне в глаза.

— Женя, я не хочу тебя пугать, просто давай примем правила: ты оказался в истории, гораздо, гораздо большей, чем ты сам, и чем ты можешь представить. Поэтому сделай милость, смирись с ролью первоклассника. И если будешь хорошо себя вести, то есть шанс закончить хотя бы начальную школу.

Я сделал над собой усилие, стараясь подавить откуда-то взявшийся гнев, но гнев был на себя. В первую очередь за то, что какая-то девчонка смогла так легко предугадать развитие моих мыслей; а во вторую, за то, что меня так испугали ее слова.

Увидев, что я не собираюсь спорить или возражать, Юля отпустила мое плечо, лукаво улыбнулась и бросила фразой из классики, после которой мурашки на спине стали размером с кулак:

— Совы — это не то, чем они кажутся, Купер.

Мы продолжили пробираться сквозь чащу. Очень быстро опустилась ночь, только огромный, в пять раз больше привычного, диск луны отражал свет так сильно, что позволял ориентироваться среди деревьев и оврагов, обильно расчерчивающих ландшафт. В настоящем лесу мы бы уже переломали ноги, но здесь ночь была похожа на киношную, голливудскую, когда зрителю понятно, что вокруг героев темно, но при этом можно ориентироваться в пространстве.

Иногда, откуда-то сбоку слышалось чавканье и уханье, треск и завывания, но Юля не обращала на это внимания, уверенно продвигаясь к одной ей известной цели. Я старался не отставать. То ли от страха, то ли из-за особенностей игровой механики, спать совсем не хотелось.

— Расскажи, что случилось перед тем, как вы побежали от разбойников, — спросила она, когда мы карабкались на очередной холм, цепляясь за кусты и массивные корни деревьев.

— Да, собственно, ничего. Началась драка, я юркнул за телегу, там же прятался Бен. Потом на нас свалился этот… Яцик. Ну а потом Бен его убил, и мы побежали.

— Как Бен смог его убить? Он же не агрессивная непись…

— Кто, прости?

— Ну непись, NPC — Non-Player Character, неигровой персонаж.

— Ясно… Ну, он выхватил спрятанную у него бутыль, разбил ее о телегу так, что получилась розочка, и пырнул гада. Потом схватил дубинку и добил его по голове.

— Постой, он разбил бутылку и дальше ударил осколками?

— Ну да, а что тут такого?

— А то, что в этой игре нет такого оружия. И возможности что-то сделать из бутылки тоже нет.

— А разве все остальные возможности, которые я сегодня видел собственными глазами, заложены в алгоритмы игры? Мне показалось, что разбойники очень живо общались со мной, ориентируясь в ситуации на ходу.

— Да, это тоже все очень интересные вопросы, но все-таки разбойники были вооружены, как разбойники. Вели себя, как разбойники. Преследовали вполне логичные цели. Роль же мирного персонажа здесь: или сельское хозяйство, или участие в сюжетных сценах, или, как тоже заложено, быть пленником в клетке таких вот уродов. Не было зафиксировано случаев, когда им удавалось самим выбраться на свободу. А сегодня… или наше вмешательство так исказило механику, или…

— Или сам Бен? — попытался угадать я.

— Зря я его отпустила.

Взобравшись на холм, мы увидели за деревьями очертания домика на опушке. В окне горел свет, а из трубы вился дым, хорошо заметный в лунных лучах.

— Пришли. Скоро будем дома, — обрадовала девушка, и ободряюще хлопнула меня по плечу.