Винегрет

Александр Левин

В книгу вошли различные произведения, отражающие отношение автора к миру. Мы, как винегрет, состоим из множества частей, порой несовместимых друг с другом. Так и живём-можем!

Через 200 лет

Земля всё ещё кружилась в хороводе планет вокруг Солнца, не забывая сделать оборот вокруг себя любимой, показывая светилу свои синие океаны и шесть материков.

Костик открыл глаза. Рассвет растревожил птиц под окном, они галдели, переливаясь тонкими трелями, цокали и щебетали, создавая приятную какофонию летнего утра. Обычное дело для такого сезона.

Он потянулся, зевнул, потёр руками заспанные глаза, и тут в его сознание буравчиком стала вонзаться тревога, какая-то тоска, присущая путешественникам и туристам после долгого пребывания вдали от родного очага.

«Я не дома!» — Костик ещё раз закрыл глаза руками, затем опять их открыл. Он сидел у себя в комнате на кровати, обстановка ничуть не изменилась. В углу стоял шкаф, рядом стул с небрежно брошенной одеждой. На подоконнике золотился колючками от солнца толстый кактус, подаренный мамой на его тридцатилетний юбилей (она упрекала его в «колючести» семейного вопроса, нежелании заводить серьёзные отношения с женщинами). Лениво поскрипывало колесо клетки с морской свинкой на тумбочке. Таська перебирала лапками, на ходу дожёвывая салатный листик.

— Таська! — позвал он свинку. Но та даже не пошевелила маленькими ушками, продолжая, неспешно наматывать очередной круг. Да и Костькины слова будто застряли в воздухе. Настолько воздух был плотным, словно состоял из прозрачной ваты. Птичий гомон хоть и доносился из раскрытого настежь окна, но проникал в его уши постепенно, как бы преодолевая преграду.

«Вот, чёрт! Наверное, после вчерашней вечеринки в душе перемылся, да воду в уши залил. Последнее „мохито“ явно было лишнее», — он улыбнулся, вспоминая, как они с коллегой и приятелем Пашкой, спорили, что будет через двести лет. И как на спор после крепких напитков, выпили этот коктейль, обещая не вырубиться и по приходу домой позвонить друг другу.

Обратный путь Костя помнил урывками. Какое-то такси, поиск ключей от его «однушки», и фоном — постоянная фраза из их спора: «Вот увидишь, через двести лет…». Ему казалось, что даже в машине он раз сто произнёс эту фразу. Бурчал «вот увидишь» и у собственной двери.

А потом, в квартире, ему стало плохо. Костик забежал в туалет и, прильнув к унитазу, изрыгал её вместе с ненавистным коктейлем. «Через двести лет» — неслось по канализационным трубам дома, подземным городским коммуникациям. Она была у него на языке, в голове, звенела в ушах и до того надоела, что он решил вымыть её оттуда.

Стоя в душе, он нещадно лил в уши воду, каждый раз прочищая пальцем ушную раковину, орудуя в слуховом проходе, словно шахтёр, добывающий отбойным молотком уголь.

«А-а-а, вот и ответ на вопрос! Точно! Налил себе воды в уши. Вот, балбес!» — он вскочил с кровати и принялся прыгать по полу, наклоняя голову, то в одну, то в другую сторону. Ничего не помогало.

«Как же это я работать буду?» — задумался он, понимая, что слушать клиента через эдакую вату с задержкой весьма неудобно. Что на это скажет его начальник отдела?

«Может у меня отит? Ясно дело! Залил воды, окно нараспашку, вот и простыл! Пойду к врачу!» — спасительные мысли чуть разогнали его тревогу. Он пошёл в ванную комнату и, странное дело, не обнаружил следов его вчерашнего возвращения. Всё лежало привычно на своих местах, будто его вчера здесь и не было.

«Не-е-ет, что-то не то… А туалет?» — Костик приоткрыл дверь. Половик перед унитазом не был скомкан и сдвинут вокруг «белого брата» — как они на работе в шутку называли унитаз. Никаких подтёков и капель.

«Хм-м-м, волшебство!» — он ещё раз протёр глаза руками и, увидев ту же картину, решил просто умыться и привести себя в порядок. «А там — поглядим!», — Костик оптимистично засунул зубную щётку в рот. В этот момент в его голове эхом прозвучало: «Через двести лет…». Поперхнувшись, он брызнул на лицо себе холодной воды из крана и посмотрел на своё отражение в зеркало. Оттуда на него глядела бледная физиономия, измазанная пастой, с быстро двигающимися от испуга глазами.

Он не стал более раздумывать, а побежал в комнату надевать на себя одежду. Но даже в быстроте своих движений ему чувствовалось какое-то сопротивление воздуха.

«С похмелья ещё не такое бывает», — оправдывал он свою борьбу с плотной средой. «Сейчас к врачу, таблеточку и всё будет окей!».

Лифт на его этаж поднимался целую вечность. Двери открывались, как в замедленном кино. В кабине было непривычно чисто. Скабрезные надписи на дверях отсутствовали. Не пахло ни собачьей мочой, от несдержанных друзей человека, ни потом соседской бабушки, уважающей по утрам прокатиться на лифте, чтобы покрошить у подъезда оставшийся поза-поза-позавчерашний кусочек хлеба птичкам мира, регулярно оскверняющих тут-же подъездные ступеньки.

На выходе тоже всё было стерильно.

«Чёрт, а где люди?» — улица у многоэтажки пустовала, как будто это было в четыре утра.

«Эй, люди, вы где?» — Костик заорал во всю глотку. Фраза застряла около его лица и отразилась обратно сквозь плотный слой воздуха. «Надо идти, чего орать?» — успокаивал Костик себя.

Он взял ориентир на поликлинику, находившуюся в метрах семистах от его дома и начал двигаться в ту сторону. С каждым шагом воздух становился всё плотнее, он еле мог переступать ногами, двигать телом. Костик посчитал количество своих шагов, когда идти стало невозможно, он будто бы упёрся в мягкую стенку.

«Сорок шагов. Что ж мне так плохо-то?!» — не понимая, что делать, он просто сел на асфальтированную дорожку.

«Видимо к врачу я сегодня не попаду!» — Костик опять поднялся и пошёл обратно домой. Назад шагалось чуть легче. «Сейчас попью кофейку, протрезвею, и всё станет по-прежнему!» — он нажал на кнопку лифта. Двери открылись. Посреди кабины стояла невероятно красивая девушка, с правильными чертами лица, баз грамма косметики. Большие серые глаза излучали тепло. Она плавно взмахнула рукой в воздухе и, улыбаясь, произнесла: «Садитесь, Константин, нам пора!»

Костик, очарованно глядя на незнакомку, послушно шагнул в кабину. Лифтовые двери закрылись, и тут же открылась стена лифта. За гранью кабины расплывалось плотное молоко. Незнакомка шагнула туда и рассыпалась на миллиарды крошечных частиц. Костик от удивления открыл рот, но в его голове, голос незнакомки успокоил: «Не бойтесь, Константин, шагайте!»

Он сделал робко первый шаг из лифта и моментально почувствовал свободу. Ничто его не сковывало, звуки буквально роились в его голове. А сам он был лёгким настолько, что смешался с окружающей его средой и буквально порхал в ней.

Перед ним вдруг возник овальный стол, за которым сидел высокий человек со светлыми волосами. Рядом уже сидела незнакомка. Его тоже пригласили жестом к столу. Он перестал перемещаться по лёгкой среде и ощутил некую поверхность под ногами, хотя её не видел.

— Садитесь, Константин! — бархатным баритоном произнёс высокий человек.

— Хм, куда же? Стульев и кресел я тут не наблюдаю! — возмутился Костик.

— Да вы просто садитесь, и не думайте о стуле! — успокоила его девушка.

Костик сел и действительно, не упал, не провалился, будто кто-то в процессе его приседания быстренько подставил под него удобное креслице.

— Вам удобно?

— Вроде да, — тихо ответил Константин.

— Если вы утомлены, можете прилечь, — заявил мужчина.

— Честно, я сегодня так утомился, что прилёг бы, но тогда я не увижу вас. Будет не очень удобно вести беседу, — аргументировал Костик, втайне думая, что же ещё выкинут эти двое.

— Ну, тогда, ложитесь, так даже приятнее вести беседу! — заявили длинный мужчина.

Костик начал заваливаться, и, действительно, под ним будто появилась упругий диванчик.

Костик лежал. Над ним, к нему лицом в таком же положении, парили оба незнакомца.

— Вот и здорово! Для начала разрешите представиться, меня зовут Шурик.

— Шурик? — удивлённо вздёрнул брови Константин.

— Да, Шурик! А что вас смущает? — вопрошал его высокий мужчина.

— Хм, как-то имя не соответствует ситуации. Такая фантастическая картинка и вдруг — Шурик. Ой, простите, я сейчас засмеюсь.

Костик расхохотался. Незнакомцы тоже заулыбались. Закончив ржать, как конь, их гость, опомнившись, пролепетал тихо-тихо:

— Простите, это нервное, всё это, — он обвёл пальцем круг, — очень странно!

— Ничего-ничего, мы это предполагали, поэтому смейтесь! Ведь «смех продлевает жизнь», так говорили раньше?

— Ну да, говорили… А почему раньше? — Константин напрягся.

— Да просто прошло уже двести лет! — будто говоря о вчерашнем дне, произнёс Шурик.

Костик закрыл глаза ладонями, потом, отняв их от глаз, замахал руками, будто бабочка. Он пытался щипать свою кожу, снова открывал глаза и всё же обнаруживал себя в подвешенном состоянии с Шуриком и его спутницей перед глазами. Наконец, он успокоился, приняв действительность.

— Ну… Вот и хорошо. Ладно, Костик, так, кажется, вас зовут? — спокойно произнёс Шурик.

— Да — обречённо произнёс двухсотлетний гость.

— Итак, Костик, вы на Земле, точнее, в том, что от неё осталось через двести лет.

— То есть вы — люди? — заподозрил неладное Константин.

— Не совсем! — всё так же спокойно отвечал Шурик.

— Ну, ладно. Тогда я слушаю подробный рассказ, что случилось с Землёй, со мной, в конце концов! — «Пусть эти кретины расскажут свои версию этой истории» — подумал он про себя.

— Кретины? Неплохо! Лика, расскажи ему. Что-то я всё говорю. А это, Кстати, трудная штука, разговор! Еле научились!

— Костя, — Лика произнесла его имя так, словно она была влюблена в него. У Костика побежали приятные мураши по телу.

— Земли уже давно нет. Всё, что ты видишь, лишь иллюзия! — продолжила она.

— Как это, иллюзия? Голограмма чтоль? — вспомнил он свои познания из физики.

— Нет. Чуть сложнее. Видишь ли, всё случилось внезапно. Учёные-физики подарили миру не только добро, но и зло. Зло разворотило нашу планету в пыль, а добро оставило для Земли ещё один шанс.

Лика продолжала:

— Случайно запущенная маленькая ракета с ядерной начинкой спровоцировала пуск всех ракет, всех стран, обладающих таким оружием. Получилось как-то все против всех. А запасов адского оружия, как ты знаешь, было полно. Планету уничтожили! Нет ничего больше, Костик!

Она сказала это так убедительно, что он заплакал. На лице Шурика было выражение сочувствия. У Лики, во время повествования, тоже выступили слёзы.

— А как же мама? — всё ещё надеясь на лучшее, спросил их гость.

— Мамы нет! И Пашки нет! Никого нет, Костик! Ты один.

— А где я? — пытаясь выяснить действительность, тихо спросил он.

— Я дорасскажу, хорошо? — и она продолжила. К тому моменту, как первая ракета взлетела, учёные совершили новое открытие. Проект носил название «Руки Бога». Они смогли создать оболочки сознания из душ двух людей. То есть они вплотную приблизились к библейской фразе: «Вначале было слово». Знаешь такую, читал Библию?

Лика улыбнулась ему.

— Ну да, — отчасти соврал Костик. Он не читал Библию, но фразу слышал.

— Так вот, души двух умирающих людей смогли перевести в такую субстанцию, которая может творить.

— И, конечно же, в этот самый момент Земля исчезла? — съёрничал Константин.

— Да! — согласно кивнула она.

— Бли-и-ин! Как в дешёвом фантастическом фильме, — разочарованно произнёс их гость.

— Но, ведь вероятность такого существует? — вступил в диалог Шурик.

— Угу, — всё так же недоверчиво вёл с ними беседу гость, — и то, что тебя зовут Шурик, и то, что Земля исчезла в один миг! Совпадения, да и только. Смешно, ребята!

— Да не ребята мы, — надула губы Лика.

— А кто? — Костик пытался разобраться до конца.

— Мы те самые мысле-формы, сознания, всё то, что осталось от Земли.

— А я-то где? — пытал он их.

— Ты, в том месте, которое временно создали мы, — отвечала Лика.

— Да я спал в доме! — возмутился Костик.

— Мы и создали микроусловие для тебя. Мы боялись, что если ты «проснёшься» вот здесь, то твоя душа разрушится и ничего у нас не получится.

— Что не получится? — в Константине всё больше разгоралось любопытство.

— Воссоздать планету, — за Лику ответил Шурик.

— Да как вы её воссоздадите? Вы же просто «мысле-формы», хоть и являетесь сейчас ко мне в человеческом обличии! — Костик уже начал подозревать эти субъекты в тупости.

— Успокойся, мы не такие тупые, как ты думаешь! — сказал Шурик.

Тут Костик понял, что его мысли уже все знают. Словно рентгеновский аппарат сканировал всё его существо, включая работу его мозга.

— Мы успели только к тебе. Пока тебя не спалило пламя. У нас получилось вокруг тебя создать защитное облако, перед которым радиация бессильна.

— То есть я сейчас внутри какого-то облака, а Земли нет? — он удивлённо развёл руками.

— Да, верно! — ответила Лика

— И каковы размеры этого облака? — задал он провокационный вопрос.

— Бесконечны, как сознание! — горделиво ответил Шурик.

— Ладно, Костик, не будем тебя водить кругами. Сейчас мы готовы воссоздать Землю. Но проблема состоит в том, что плоть у нас одна и она мужская. Без женской плоти создание объектов во вселенной невозможно.

— И как же быть? — запереживал Константин.

— Но никто не говорил, что мы её тоже не сможем создать! — улыбаясь, произнесла Лика.

— Что же вам мешает? — иронизировал двухсотлетний гость.

— Ничего. Просто надо у вас попросить одну штукенцию, — Шурик указал на живот Костика.

— Господи, почку чтоль? — Костик занервничал.

— Да нет же, всё проще. Ребро! — Шурик сжал ладонь в кулак, оставив только один палец.

— А-а-а, «ребро Адама»? — вспомнил Костик.

— Да, ты прав. Двести лет мы искали способ воссоздания женской плоти и вот, пришли к заключению, что в ребре мужчины содержатся все элементы для женщины!

С этой фразой Лика обвела указательным пальцем своё лицо.

— Двести лет? — переспросил Константин.

— Ну, да. Это для тебя двести лет — срок, а для нас — миг! Однако в этот миг мы учимся, самосовершенствуемся. Вот звёзд насоздавали, очередь за планетами и живыми существами, — Шурик закрутил перед собой рукой, «молоко» растаяло, образовав некое подобие окна, и Костик увидел мириады звёзд на тёмном фоне вселенной.

— Впе-чат-ля-ет, — медленно сказал Костик, — и что же дальше?

Конец ознакомительного фрагмента.