Мистика. Рассказы

Александр Михан

Это второй сборник мистических рассказов белорусского прозаика Александра Михана. В книгу вошли произведения, как хорошо знакомые широкому кругу читателей, так и совершенно новые, а также все части мистического детектива «Ловец призраков».

Королевский матч

Беатрис робко зашла в королевскую спальню, словно ожидала встретить там кровожадного монстра, но, увидев испуганное лицо своего свежеиспечённого супруга, короля Альберта, с облегчением вздохнула.

— Уже и пожаловали, — Альберт поправил круглые, как два талера, очки на переносице и на секунду оторвал взгляд от шахматной доски. — Я надеялся хотя бы эту ночь провести спокойно: свадьба меня так утомила, что просто нет сил больше улыбаться вам. И вообще, если бы не отец, я ни за что не женился! У меня были совершенно другие планы на жизнь, и вы в них никак не входили!

— Если говорить начистоту… — Беатрис сняла с головы диадему с бриллиантами и положила в шкатулку с выгравированными на ней её инициалами. — Если говорить начистоту, то вы тоже не в моём вкусе. Напыщенный павлин, который привык, чтобы ему потакали во всём. Я мечтала о принце на белом коне, а не о дохляке, который без посторонней помощи не может покинуть карету!

— У меня камзол зацепился…

— И вообще я планировала немного поспать, а не слушать полночи ваше нытьё, сир, — Беатрис не стала дослушивать оправдания молодого супруга и, вздёрнув подбородок, медленно прошла возле него, нарочно задев рукой несколько шахматных фигур на доске. Позолоченные слон и ферзь, вырезанные из слоновой кости, упали на мраморный пол и закатились под диван, изготовленный в стиле позднего ампира.

— Эта партия ещё не доиграна! Как вы смеете мне мешать! Бесполезная кукла!

Альберт быстро вскочил на ноги и, спрыгнув с дивана, словно рыцарь — со спины поверженного дракона, плашмя упал на пол и потянулся за фигурами, которые успели докатиться почти до самой стены.

— Подумаешь, партию они не доиграли. Вы, кстати, какими играете? Белыми?

— Да, белыми. Я всегда играю только белыми! Все эти шестнадцать фигур — моя личная армия, а я их бессменный полководец! — Альберт засунул правую руку под жилет, желая как можно правдоподобнее походить на Наполеона с картины художника Жака-Луи Давида «Наполеон в своем кабинете», висевшей над диваном, и тем самым, сам того не желая, вызвал у Беатрис приступ неконтролируемого смеха. Девушка так долго смеялась над псевдо-Наполеоном, что, в конце концов, заплакала и как подкошенная от изнеможения рухнула на пол.

— Что с вами? — Альберт стушевался и виновато опустил голову.

— Если вы играете белыми, то через два хода вас ждёт шах и мат! — Беатрис поднялась на ноги и, глубоко вздохнув, показала рукой на доске выигрышные, с её точки зрения, ходы.

— Подождите, подождите. Как такое возможно? — Альберт поставил упавшие фигуры на место, снял от волнения очки и завопил во весь голос: «Чёрт возьми! Как это у вас получилось?»

— Легко, Ваше Величество, — Беатрис, не оглядываясь, подошла к небольшому столику с фруктами и двумя пальцами, словно ювелир пинцетом, отделила от виноградной грозди самую большую ягоду. — Это вам не зайчиков очками по стене пускать во время бала. Здесь думать нужно!

— Что? Да это просто случайность! Это роковое стечение обстоятельств. Меня никто и никогда в нашем королевстве не обыгрывал!

— А я понимаю, почему…

— Ну, и почему же? — Альберт снова надел очки и слегка прикусил от злости нижнюю губу.

— Чтобы один противный мальчишка не расплакался от проигрыша! Вот для чего!

— Итак, госпожа Беатрис, вы считаете, что я, как шахматист, никуда не годен?

— Я в этом просто уверена! — Беатрис подбросила вторую виноградинку и на лету ловко поймала её ртом.

— Пари! Я предлагаю вам пари! — красный как рак, Альберт замахал от негодования руками и затопал ногами.

— На что спорим?

— На что угодно! На что вашей душе будет угодно! — Альберт вне себя от ярости начал ходить по спальне взад-вперед, скрестив на груди руки.

— Тогда на поцелуй! На настоящий поцелуй! Вы, Ваше Величество, меня за всю церемонию бракосочетания ни разу так по-настоящему и не поцеловали! Мне ваши ужимки не нужны! Я хочу сильный и страстный поцелуй, с языком! Я видела: так целовалась фрейлина со своим любовником. Желаю, чтобы вы меня поцеловали точно так же!

— Фу, с языком…

Альберт скорчил лицо, словно ему в рот засунули лягушку.

— Струсили, Ваше Величество?

— Кто? Я? Идёт! Но если выиграю я, то мы с вами до конца жизни будем спать в разных спальнях…

— Идёт!

— И до конца жизни будем видеться только на приёмах…

— Идёт…

— И…

— Может, хватит уже? Начнем? — Беатрис расставила фигуры и взяла две пешки, спрятав их за спиной. — В какой руке?

— В правой…

С досадой вздохнув, Альберт взял чёрную пешку из руки ехидно улыбающейся девушки.

Спустя полчаса проигравший король носился по спальне как ураган и сносил буквально всё, что попадалось ему на пути.

— Меня… Мастера… Обыграла какая-то выскочка? Я… Я не нахожу слов! Я просто вне себя от негодования!

Беатрис победоносно посмотрела на молодого супруга и, сложив губы «уточкой», закрыла глаза:

— Альберт, я жду. С языком… Не забываем, с языком…

Король некоторое время ещё попенял на обман, уловки и свою усталость, но в итоге сдался и поцеловал девушку.

К его удивлению, поцелуй с Беатрис не показался чем-то противным и ужасным. Наоборот. Как бы сказал его отец, сделав глоток семилетнего коньяка: «Довольно приятное питьё».

Сладкий нектар с губ молодой жены настолько понравился Альберту, что он нарочно затягивал время поцелуя, чтобы попробовать досконально разобраться в новом вкусе, в новом чувстве и в новом состоянии его души, которая как-то странно начала ликовать, до этого момента игнорируя любые посягательства на свою невинность.

— Ещё партию? — отдышавшись, шёпотом произнёс Альберт.

— Что на этот раз желаете поставить на кон, Ваше Величество? — Беатрис слегка склонила голову набок.

— Если я проиграю, то хотел бы вновь поцеловать вас. А если выиграю, то приз тот же — поцелуй. В общем, при любом раскладе я желаю целовать вас вновь…

— Что ж, так тому и быть, — Беатрис поставила пешку с Е2 на Е4 и улыбнулась. Она вдруг вспомнила своего отца, который с детства учил её играть в шахматы, всегда приговаривая при этом одно и то же: «Победа, доченька моя, всегда достаётся тому, кто сделал ошибку предпоследним».