Мой герой

Александр Рудазов, 2007

Существует тема, на которую писатели говорить не любят. А именно – откуда же все-таки берутся идеи и сюжеты? Обычно либо отбрехиваются, что просто выдумывают все сами, либо начинают кивать о некоем вдохновении, приходящем свыше. Но истина состоит в том, что ни один писатель вообще ничего не пишет сам. Тут работают совсем другие существа. Например, мне часть книг продиктовал жуткий тип в желтой маске, часть намурлыкал котенок с золотой цепочкой на шее, а рассказы, вошедшие в этот сборник, сочинил маленький зеленый гоблин, живущий в моем правом ботинке. Он часто что-нибудь такое выдумывает – а я внимательно слушаю и записываю. В левом ботинке у меня тоже живет гоблин – но его я не слушаю. Он такую чушь городит...

— О, прекраснейшая из дев этого мира, один лишь взгляд — и я сражен твоей красотой наповал! Я хочу купаться в твоем дыхании и слышать биение твоего сердца, я хочу утонуть в озерах твоих глаз и захлебнуться в звуках твоего прекрасного голоса!…

— Хватит уже… — скучающе махнула платком Мариэла. — Языком ты ворочать умеешь, вижу. А как насчет чего-нибудь более значимого?

— Значимого?… — нахмурился жених, прерванный на середине цветистого комплимента.

— Кто ты? Чем ты славен?

— Я?! Я Гьорджи Исталикский, третий сын великого герцога Исталикского!

— Я не спрашиваю, чей ты сын. Я спрашиваю, кто ты есть такой. Чего ты достиг? Чем прославился? Что сделал в жизни, что считаешь себя достойным наследной принцессы королевства Леору?

— Я… Я хотел бы быть весенним дождем — я горячими лобзаниями покрыл бы твое тело…

— Я же сказала — завязывай с этой любовной дребеденью, — поморщилась Мариэла. — Если захочу послушать что-то подобное, то позову придворного трубадура — он хотя бы в рифму трендит.

Герцогский сынок сник окончательно. Ему говорили, что королевской дочке нелегко угодить, но он решил все же попытать счастья. Уж очень хороша собой прекрасная принцесса! Медно-рыжие волосы, ласкающие плечи, лукаво изогнутые брови, длиннющие ресницы, глаза цвета небесной лазури, крохотный носик, капризно надутые губки-розаны, тоненькая алебастровая шейка, плечи, которые так и хочется расцеловать…

Ангел, не девушка!

Только очень уж придирчивый ангел. Ну вот какого дьявола ей нужно, спрашивается?!

— Чтоб тебе до старости в девках просидеть… — пробурчал себе под нос Гьорджи, выходя из приемной залы.

А Мариэла осталась грустно рассматривать мозаичную фреску на стене. Эту картину нарисовали еще при дедушке нынешнего короля, и принцесса любовалась ею бессчетное множество раз. Бездыханный дракон с отрубленной головой и молодой красавец-рыцарь в сияющих доспехах, усаживающий на коня спасенную девушку…

Как романтично! Как упоительно!

Конец ознакомительного фрагмента.