Лунные дети-1

Александр Сиваков

Двадцать шестой век. На Земле появляется очень много детей с поразительно высоким уровнем умственного развития. Для малолетних интеллектуалов открываются специальные школы. Обучение начинается в десятилетнем возрасте и проходит более чем жёстко. Первый роман цикла. В школе Навигаторов под Вологдой, где проводится обучение будущих политиков и руководителей высшего звена, начинается новый учебный год.

Глава 1

Но это было в самом конце учебного года, и явилось итогом множества приключений — настолько невероятных, что, пожалуй, в реальность происходившего трудно будет поверить, если не участвовать в этом лично. Меня даже пытались два раза убить. Умная, говорили, чрезмерно.

Сейчас я оглядываюсь назад и мне кажется, что прошло много лет. На самом деле — всего ничего — каких-то девять месяцев.

Самый первый день в новой школе я запомнила до мельчайших подробностей. Особенно вторую его половину, когда я распрощалась со всеми домашними и осталась наедине с новой жизнью.

Так уж получилось, что из дома я никогда не уезжала так вот, надолго. Даже если мы куда-нибудь и ездили отдыхать, то всей семьёй, даже когда Санька была совсем маленькой. Санька — это моя сестрёнка…

Впрочем, расскажу обо всём по порядку.

У нас самая обычная семья — папа, мама, два ребёнка, множество самых разных родственников и по отцовской и по материнской линии. Меня зовут Настя и мне десять лет, сестрёнку зовут Саша, она в два раза моложе меня.

Всё бы было хорошо, если бы не одно «но». Я — не совсем обычный ребёнок. Точнее — совсем не обычный. В полгода я научилась читать, в год — говорить, в полтора года — довольно сносно печатала на клавиатуре, а к четырём годам в полном объёме овладела курсом средней школы и начала изучать вузовские учебники.

И я не одна такая. В последнее время на Земле нас рождается всё больше и больше.

Как только нас не называют — «малолетние гении», «вундеркинды новой волны», «умники». Но стандартным наименованием стало короткое и ёмкое слово «супер». Мы не против. В русском языке есть термины гораздо менее позитивные.

Моя сестрёнка, слава Богу, вполне обычный ребёнок, чему я, кстати сказать, очень рада. Быть супером — не очень просто. Хотя — интересно, с этим не поспоришь.

Смотрю на Саньку — и мне страшно видеть, как живут обычные дети. Более-менее сносно читать они начинают лишь к семи-восьми годам, а серьёзные предметы начинают изучать лишь в десять-одиннадцать. Как же скучно им жить в этом мире!

Сызмальства мне была уготована привилегия обучаться в специализированной школе — «Штуке, — в которой живут и учатся только суперы и больше никто; обычным детям, какими бы умными они не были, туда не попасть.

Всё, что я знала про эти школы раньше, до поступления, не выходило за пределы информационных сообщений СМИ, которые не баловали изобилием информации.

То, что я попала в «Штуку» — в этом для меня неожиданности не было. Мои родители уже через несколько дней после рождения дочери, то есть меня, поняли, что я — не совсем обычный ребёнок и сызмальства приучали меня к мысли, что я буду учиться в спецшколе. Сюрпризом оказалось направление именно в Школу Навигаторов, которая занимала первую позицию в негласном рейтинге всех «Штук» ВООБЩЕ.

До сих пор я считаю, что тогда, при распределении, произошла немыслимая ошибка. Вместе со мной перед дверями кабинета в министерстве сидели ещё несколько девочек моего возраста и один мальчик, совсем крохотный, лет пяти. Я вошла первой, усевшись в кресло перед компьютером, приготовилась отвечать на вопросы. Первый же заставил надолго задуматься.

«ОСНОВНАЯ ИДЕЯ РЕФОРМ СЕРВИЯ ТУЛЛИЯ?»

— Он разделил… разделил всех жителей Рима на… э-э-э… классы согласно чему… Благодаря его реформам появилось понятие классового сословия, что являл…

«В КАКОМ ГОДУ ПОТЕРПЕЛ АВАРИЮ „ЧЕЛЛЕНДЖЕР-10“?»

— В две тысячи сто двадцатом… или тридцатом… Не знаю!!! (Кстати сказать, 28 января 1986 года. ПРИМЕЧ. АВТОРА)

«ПЕРЕЧИСЛИТЕ ПЕРИОДЫ ВЕГЕТАТИВНОГО РАЗВИТИЯ РАСТЕНИЙ!»

Темп вопросов и их количество меня просто ошеломило. Уже через десять минут блиц-опроса я уверилась в том, что «Штуки» мне не видать, как собственных ушей. (Хотя, похоже, люди придумали эту поговорку, когда зеркал ещё не изобрели)

Вскоре я погрузилась в нирвану, то бишь напрочь перестала думать. Читая вопрос, я тут же, не задумываясь, выпаливала какую-то информацию, добытую из таких закоулков памяти, о которых и сама имела смутнок представление. Даже сама не помню, что именно и на какие вопросы я отвечала.

Это было очень необычно, по крайней мере, для меня. С некоторых пор я заподозрила, что у меня абсолютная память; даже если я очень хотела что-нибудь забыть, у меня это не получалось. Что же именно было в то время, пока я сидела перед экзаменационным компьютером, вспоминается эпизодично.

Вскоре вопросы перестали мельтешить перед глазами, и компьютер затих, словно насытившийся зверь. Я сидела в кресле, чувствуя, что руки сильно дрожат, а по лицу стекают крупные капли пота. Уже можно уходить? Или будет команда?

Неожиданно экзамен продолжился. Главной темой второй части опроса была история и — почему-то — математика. Путаясь в датах, иногда ошибаясь на целые века, мне удалось кое-как рассказать про царствование Нерона и возникновение католической конфессии христианства, про сегментарный базис тригонометрии и про Третью Республику во Франции, про гносеологию и Империю атлантов. Зато, когда началась экономическая география, я «поплыла». Почти на все вопросы мне пришлось отвечать честно «не знаю». Ситуацию немного спасло моё знание средневековых экономических моделей в Западной Европе, удалось также немного «блеснуть» на знании логики, зато в политологии опять пришлось путаться, тем более вопросы были такие, что обычных отрывочных знаний из стандартной энциклопедии, по которой я готовилась к экзамену, не хватало.

«ПОСЛЕДСТВИЯ ВЛИЯНИЯ АНАРХИЗМА НА ПОЛИТИЧЕСКУЮ КАРТИНУ МИРА СЕМНАДЦАТОГО ВЕКА?»

— Бакунин и Кропоткин…, — пискнула я и сама себе стала противна. В каком веке жили эти Бакунин и Кропоткин? Разве в семнадцатом? То, что именно они были как-то причастны к анархизму — это я знала точно, но вот даты, проклятые даты! Почему именно сейчас я не могу вспомнить ничего?!

Буквы на экране исчезли и на их месте появились новые:

«САМОЕ СКАНДАЛЬНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ СТАЛИНА?»

— Я ещё на прошлый вопрос не ответила! — Не выдержала я.

Моему возмущению не было предела. Должна же я была когда-нибудь сорваться. Впрочем, бунт исчез в самом зародыше. Что я могла сделать против компьютера? Не мониторы же, в конце концов, бить!

— В семнадцатом веке вообще анархизма не было! А Сталин написал «Головокружение от успехов»!

И тут же подумала, что, может быть, ни один ответ не принят, потому что я ответила сразу на два вопроса. И кто знает, Сталин написал «Головокружение» или Ленин? Кто их там разберёт, кому эта эпоха интересна кроме историков!

«ПЕРЕЧИСЛИТЕ ОСНОВНЫЕ СТРАНЫ АЗИАТСКОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО АЛЬЯНСА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЕГО ВЕКА»

Тут я ответила без запинки, история послеамериканского мира мне была более-менее известна. Тем не менее, жуткое нервное напряжение сказалось тем, что я перепутала Китай и Парагвай, а на следующем вопросе поместила Индию в число стран третьего мира, где та никогда не была. Или была?

И хоть бы огоньки загорались, красный и зелёный, в зависимости от того, насколько верным был ответ. Нет же!

И целый час такой нервотрёпки!

Выйдя из кабинета, я механически протопала мимо родителей и только в граве, уже на полдороге домой, жалобно улыбнувшись, пролепетала:

— Подумаешь, буду учиться в обычной школе, чего тут такого…

Но сама понимала, насколько это будет неправильно. К обычным детям, самые умные из которых в семь лет только учились читать, я относилась с некоторым пренебрежением. Общаться с ними мне было просто-напросто неинтересно, поэтому я их всегда сторонилась. Да и они не были от меня в восторге. Мало кто любит умных сверстников.

Каким же было всеобщее удивление, когда на следующий день по сети пришло уведомление, в котором сообщалось, что Бахмурова Анастасия Вадимовна, то есть я, 2584 года рождения, белая, планета Солнце-3, приглашается для обучения в Школу юных талантов, отделение Навигаторов.

Я несколько раз перечитала письмо, а потом впервые в жизни чуть не упала в обморок.

Последние дни жизни дома прошли словно в каком-то сне. Я слонялась по комнатам, переставляла с места на место какие-то безделушки, ходила по саду… С удовольствием сходила бы к какой-нибудь подружке, но друзей у меня не было, а Сашеньке всего пять лет, ей в жилетку не очень-то поплачешься. Несмотря на нашу разницу в возрасте, которая у других девочек служит препятствием к дружбе, нас она наоборот связывала. Моя сестричка, пожалуй, единственный человек в моей жизни, которого я и любила, и люблю по-настоящему. Но слишком уж она маленькая и глупенькая, чтобы всерьёз воспринимать мои проблемы.

Впрочем, это всё лирика. Навряд кого-нибудь из читателей заинтересуют мои семейные дела. Перейду к теме, ради которой, собственно говоря, я и начала всё это писать.