Чьи-то крылья

Александра Огеньская, 2023

Работа сантехника не особенно проста. Иногда случаются и протечки. Ну. Оттуда.

Глава 1

Лиза с утра испытывала смутное, но неприятно-гнетущее беспокойство. Кофе казался приторно-сладким, зубная паста на вкус отдавала медью, а в распахнутые окна ещё с рассвета тянуло духотой и дымом. Она и проснулась с рассветом, а дальше спать не смогла. Снилось что-то настолько мерзкое, что долго стояла под душем, но всё ещё ощущала всей кожей липкость. Хотелось… чего-то. Чего-то неясного, но настойчиво.

Лиза не стала краситься, не стала гладить футболку перед тем, как натянуть, кофе вылила в раковину, тост с джемом в себя едва запихнула.

Новостная лента в соцсети сообщала, что ближайшие три дня эта проклятая экстремальная и рекордная жара ещё продержится, а потом резко сменится затяжными ливнями и грозами. Лиза мечтала о затяжном ливне. О грозе тоже, потому что гроза всегда придавала ей сил.

На работе её ждали клиенты, и клиенты те обещали высосать её досуха. В такие дни к домашнему доктору ломятся бабули с повышенным давлением и чрезмерной тревожностью, а Лиза бы их всех сразу, минуя приёмные кабинеты, отсылала к психотерапевту. Но психотерапевт им не нравится, к нему не присосёшься. А Лиза нравится. Лиза им лакомый кусочек. К концу рабочего дня после них хочется то ли застрелиться, то ли повеситься.

Лиза думает уволиться. Если не сегодня, то завтра. Каждый день думает, но всё никак не увольняется. Ещё в новостной ленте написали, что ожидаются всяческие аномалии, поэтому нужно быть осторожней и внимательней. Мимо окна пролетел почтовик, ящер Эрлих. Лиза ему кивнула, но заметил ли, не знала. Она писем не ждала.

Лиза проверила, выключила ли плиту, свет и воду в ванной, и почти было вышла из дома.

Но остановилась на пороге и не дрожащими, уверенными пальцами набрала номер Службы. Ответили моментально.

— У меня тут ситуация, — сказала Лиза. — Наверно, класса Б, если не целая А.

С потолка свисала противная, похожая на соплю водоросль. И медленно, гипнотически покачивала щупальцами. Или что там бывает у водорослей.

— Опишите ситуацию, — спокойно попросила женщина-диспетчер. Будто бы у Лизы в гостиной нет вот этой вот… вот этого вот…

Тогда Лиза завизжала.

— Выезжаем, — также спокойно сообщила женщина. — Ваш адрес мы отследили.

***

Лиза захлопнула дверь и села прямо на пол на лестничной площадке. Хорошо, подумала, что не накрасилась — а то тушь бы расползлась. Плохо, что, захлопнув дверь, не взяла ни ключей, не телефона. А нужно бы позвонить на работу и сказать, что сегодня пусть бабушки сосут кого-нибудь другого. Или голодают. Хотелось по-детски разреветься, чтобы с воем и растиранием соплей кулаками.

Она бы, может, даже и не выдержала, и заревела бы позорным образом, но внизу громко хлопнула дверь, а через полминуты буквально прибежал, перескакивая через ступеньки, человек. Мужчина. Самый обычный, не супермен, но с большим рюкзаком и красной повязкой на плече.

Лиза жалко всхлипнула.

— Это вы вызывали? — деловито уточнил мужчина. — Сейчас разберемся.

Он даже не запыхался, поднимаясь на девятый Лизин этаж. Лиза кивнула.

— Я ключи забыла внутри.

Человек улыбнулся — светлые волосы и голубые глаза. На вид он был чуть старше Лизы и симпатичный.

— Ключи мне не нужны.

Рюкзак он небрежно швырнул на пол, пошарил в кармане, достал проволочку. Лиза следила за всеми его действиями с болезненным любопытством, как человек, который наблюдает за работой саперов в фильмах про террористов и детективов.

С дверью он справился скоро, но открывать не спешил.

— Отойдите подальше.

Лиза, кстати, думала, что будет целая бригада. И все в касках, бронежилетах и с маготехником в первых рядах. А у этого парня даже уловителя не было.

Водоросль никуда не делась, всё такая же мерзкая и сопливая. Покачивалась и угрожающе извивалась.

— Класс А, — сообщил мужчина. — Полностью материализованная дрянь. Возможно, ещё и временной поток искажает. Сейчас будет громко. Заткните уши.

Громко — не то слово. Мужчина швырнул в дрянь какой-то белый, жемчужно переливающийся порошок, и тогда начался визг высочайшей тональности, почти ультразвук.

И длился он долго. Лиза вжимала пальцы в уши, жмурилась, а по щекам текли слёзы. Дрянь дергалась и билась, мужчина стоял и вроде бы ничего не делал, только смотрел.

И длился.

И длился. За то время, что визг длился, Лиза бы успела, наверное, целую жизнь прожить. Дрянь же визжала и корёжилась в перламутровой пудре.

А потом изогнулась как-то особенно ловко. Замахнулась. Напружинилась.

И мужчина полетел в окно. То стоял, а то — уже летел. Тоже мучительно медленно, как и всё, что происходило в этом продолжающемся визге.

Это был, безусловно, конец света и Лизиной жизни.

Лиза пятилась и пятилась, и затыкала уши, и плакала.

А водоросль дергалась, тянула щупальца, ёжилась. Потом что-то сделала, какой-то неуловимый бросок — и вот уже мужчина вылетел в окно вместе с этой водорослью и в окне исчез.

Визг наконец прекратился.

И стало мучительно тихо.

Лиза стояла посреди гостиной и ничего, совсем ничего не думала.

И тогда наконец заревела, как давно хотелось — с громким воем и соплями.

****

Крист не то чтобы не любил свою работу, но всегда втайне полагал: он настолько прекрасен, что вполне готов получать плату за один только факт своего существования. Мироздание было с ним в корне не согласно. Еда стоила денег, жильё стоило денег, а если хочется ещё и доступа в интернет, и провести отпуск в заповеднике — нужны деньги и вовсе немалые.

Поэтому — вот. Крист работал.

И именно сейчас его напарник решил покинуть квартиру через окно. Дебил.

Крист лениво расправил крылья. Человеки такие хрупкие.

…Первым делом Стафен выматерился. Человеки не только хрупкие, но и невоспитанные и неблагодарные.

— Пожалуйста, — ответил Крист. — Всегда пожалуйста. И, кстати, ты говорил, дело быстрое, а я уже крылья подпалил в этой жаре.

— Была временнАя аномалия. И, кстати, я ещё не закончил. Подними меня обратно.