Бедствие в академии драконов

Александра Черчень (2024)

Академия драконов — лучшее заведение страны! Могущественный ректор, сильнейший состав преподавателей, талантливые выпускники! Да-да, именно так все и было каких-то сто лет назад. А сейчас наш ректор маразматик, самые сильные преподы откинули коньки и стали призраками, а выпускники… даже говорить страшно! Именно поэтому в академию едет проверяющий. И нам очень надо произвести на него впечатление! Вот только первое, что я сделала когда его увидела — безвременно померла. Второй раз — тоже померла. Третий — сами понимаете… В том, чтобы быть фениксом есть плюсы и минусы.

Глава 6

По дороге к декану к нашему ужасному поступку прибавился еще один — совсем уж беспрецедентный. Потому что лорду Сиеру нужно же было выяснить, как мы попали в Разлом, не имея пропусков.

Страж-смотритель северного подъемника смотрел на племянничка так, словно готов прибить на месте. И, практически не сводя с него злобного взгляда, изложил свою версию.

Он, господин Ховски, нынче утром съел за завтраком что-то несвежее, такая вот беда стряслась… Но вместо того, чтобы обратиться к лекарям, благородно исполнил свой долг: отправился сторожить подъемник. Но поскольку проблема с пищеварением никуда не делась, то пришлось неоднократно отлучаться с места работы. Однако не бросая его на произвол судьбы и безмозглых студентов! О нет! Господин Ховски оставлял вместо себя племянника — да, лорд ревизор, именно вот этого лепрекона, которому имел несчастье доверять! Который до сегодняшнего дня казался ему разумным, почтительным, безупречным во всех отношениях юношей! Которому был дан строгий наказ к подъемнику не приближаться и никого не подпускать!

И вот, вернувшись после очередной отлучки, страж обнаружил, что заместитель исчез! Понятно, решил, что мальчишке попросту надоело торчать тут былинкой на ветру, собрался надрать поганцу уши при первой же встрече… Кто ж мог знать, что он полезет в Разлом, да еще и не один! Ему, господину Ховски, такое и в голову не пришло!

Мы слушали эту наглую ложь молча и потупившись. Зверели с каждым словом, конечно, но что делать-то? Сдать стража-смотрителя? Себе дороже! Да на нас потом вся академия так окрысится — никакой нечисти не приснится! Кроме того, большой вопрос, кому поверят…

Лорд Сиер тоже молчал и тоже не сводил глаз с нашей преступной троицы, переминавшейся с ноги на ногу. Правда, его внимания в основном удостоилась я. Может, потому что продолжала трястись? Причем уже не столько из-за прижавшегося к груди бактера, сколько от голода. Есть у меня такая особенность: не успею или забуду вовремя поесть, и сахар в крови падает. Надо мной в группе из-за этого смеялись — мол, наша Эльза если в Разлом голодная попадет, тут же явится нечисть под названием эндокриноголо и сожрет до косточек, а вот Кэмрена, как сладкоежку, и когтем не тронет. Но эндокриноголо еще неизвестно, существует ли на самом деле, а вот ощущение неприятное. И последствия тоже.

Конечно, я сунула в рот конфетку, когда ревизор отвлекся на господина Ховски. Быстро она не сработает, но куда деваться…

— С вами все в порядке, студентка Тарт?

От неожиданного вопроса, да еще и заданного ничуть не сочувственным тоном, я чуть не подпрыгнула.

— Д-да… — ответила, поднимая голову.

Ревизор как раз оттирал белоснежным платочком слизь с лица, и потому увидела я только его зеленущие глазищи.

— Тогда прекратите уже дрожать! — рявкнул лорд. — Страшное впереди! Если я пугаю вас больше, чем твари Разлома, то есть надежда, что декана вы испугаетесь еще сильнее!

— Да уж накажут их, ваша светлость, не сомневайтесь! — поддержал его господин Ховски.

— Ты что, не завтракала? — трагическим шепотом спросил Алс.

— Угу…

— А сказать?!

— Конечно же, питание вашей однокурсницы — проблема настолько важная, что перед ней меркнет все прочее! — язвительно заметил лорд Сиер. — Потрясающая безалаберность. Так, господин смотритель, я вас понял и проникся. И не сомневайтесь, я добьюсь, чтобы вас оштрафовали за халатное отношение к служебным обязанностям.

Было видно, что старшему лепрекону смертельно хочется спросить, как сам-то ревизор попал в Разлом. Кажется, прямо язык прикусил. И челюсти вон от сдерживания ходуном ходят. Или это у меня в глазах уже все дергается? Я ж еще и перенервничала…

Зная свою особенность, я всегда таскала в кармане не только конфеты, но и пузырек с приторно-сладкой водой. И давно бы выпила его, но не в такой же ситуации! Когда тебя сверлят убийственным взглядом и при этом в очередной раз толкают многословную речь о твоем нехорошем поведении. Плюс — спасибо бабушке и тетушке! — я же хорошо воспитанная девочка. Когда тебя ругают, нужно слушать, слушать… слушать…

Момента, в который мне стало окончательно плохо, я не отследила, иначе плюнула бы на воспитание и села, где стою. А так… пришлось банально падать в обморок.

Очнулась, с трудом соображая, где нахожусь и что происходит.

А на меня в упор смотрели зеленые глаза, и в них отчетливо читался ужас.

Опять я нос к носу с этим… кошмарным мужиком! И, кажется, еще и у него на руках… Поздно конфетка сработала…

— Вы живы?! — с явным отчаянием вопросил ревизор.

— Ну пепла не было вроде, — глумливо сказал над ухом голос Кэмрена. — Однако, лорд Сиер, я бы на вашем месте замолчал случившееся.

— Что?! — Ревизор, видимо скрючившийся надо мной, резко выпрямился, я аж подпрыгнула от его движения. — Что вы несете, юноша?!

— Ну, насколько известно всей академии, вы студентку Тарт уже один раз убили, — пояснил дракон с непередаваемой интонацией. По крайней мере я от него такой ни разу не слышала.

Аластер себе такого хамства не позволил, но нервы сдали и у него.

— У нее сахар от голода падает! — сообщил он лорду.

— В лекарское крыло! Немедленно! Куда идти? — Ревизор растерянно закрутил головой.

— Да не… Надо срочно сладкой воды! — сказал Алс и зашарил по моим карманам. — А то и правда…

— Добьете, — закончил Кэм.

* * *

Надо отдать ревизору должное: к декану он нас не потащил. Меня — как жертву голодания, Алса с Кэмреном — чтобы не оставлять меня болезную одну.

— Вам следует всерьез озаботиться своим здоровьем, студентка Тарт, — сказал он сквозь зубы, устроив меня на травке, развернулся и ушел.

Но неоднократно обернулся на нашу живописненькую группу во главе с господином Ховски. Я сидела, присосавшись к спасительному пузырьку, дракон поддерживал меня за плечи, а лепреконы ругались между собой — правда, почти беззвучно.

Глядя, как развеваются полы ревизорского сюртука, я молилась всем богам разом, чтобы он прислушался к наглому совету Кэма «замолчать случившееся». Напрасно, конечно.

Декан вызвала нас часа через два, и получили мы по полной программе — и гневных речей, и обещаний написать родителям, и отработок на неделю… На лице тети светилось страстное желание задержать меня в кабинете, отпустив ребят, но она ограничилась далеко не ласковым напутствием «не попадаться на глаза и сегодня же посетить лекаря». То ли времени у нее не было скандалить со мной отдельно, то ли пожалела, сложно сказать…

Чувствовала я себя уже вполне прилично, но пошла не к лекарям, а к себе в общежитие, распрощавшись с друзьями. Они, впрочем, и не настаивали на дальнейшем общении, хотя в два голоса уговаривали меня сходить в столовую. Поклялась немедленно поесть дома.

Все это время я ни на секунду не забывала о бактере, сидевшем под моей рубашкой (точнее, в бюстгальтере). Забывать не забывала, но и не боялась. Хотел бы укусить — сделал бы это сразу. Странно, на самом деле. И еще страннее, что давно не вылез и не сбежал, ведь возможность у зверька была. Но, может, трусил, что его заметят?

Заперев дверь на замок и пару заклинаний, я аккуратно разделась до белья и с удивлением обнаружила, что нечисть… спит. Да так крепко, что не проснулась, даже когда я со всеми предосторожностями извлекла его из пригретого местечка и положила на пуфик.

В моей комнате, тихой, уютной и теплой, бактер не казался страшным. Скорей уж наоборот — вызывал умиление. Ну а что? Крошечный, с мышонка, комок синего меха с ушками… Словно плюшевая игрушка.

В академии в нас намертво вбивали уверенность в том, что неопасной нечисти не бывает. Ну если только прирученная, одомашненная. Но все ведь понимают, что любая одомашненная тварь когда-то была дикой. И все знают, что для каждого вида нечисти (даже пятого класса) существуют специальные методы приручения. Простенькие, сложные, практически невыполнимые — разные! Но они существуют. И далеко не у одного студента таковая домашняя тварюшка имелась. Не кондраг, понятно, но завести себе что-нибудь пушистенькое, более-менее безобидное, лучше разумное — почему нет? Кое-кто и нежить приваживает…

Однако назвать бактера безобидным я никак не могла. А потому, увидев, как открылись и тут же снова зажмурились черные бусинки глаз, отшагнула от пуфика.

— Эй… — позвала негромко. — Ты меня слышишь?

В ответ появилась одна бусинка.

— А понимаешь?

Вот и вторая.

А потом синий, чуть светящийся меховой шарик развернулся, являя миру милейшую… ну, белочку. Правда, со слишком коротким хвостом. Детеныш, что ли?

Я шагнула еще дальше и несколько нервно сказала:

— Привет?

— Привет… — внезапно ответил мой гость и попятился тоже. Эдак… на заду.

Боится? С одной стороны, это естественно: я же маг, у меня заклинания, зелья, чего только нет для уничтожения нечисти. А с другой — он у меня на теле уйму времени просидел, да еще и уснул!

Вот только что-то я не припомню, а разве бактеры разумные?

— Я тебе ничего плохого не сделаю, — уверила я, присаживаясь на корточки. — А ты мне?

— Ты меня не выдала, — пояснил бактер. — Я тебя не кусаю.

М-да, еще какие разумные, оказывается.

Синяя белка тем временем протянула ко мне лапки и очень, ну очень печально спросила:

— Кушать?

— А что ты кушаешь?

— Все! А энергию чуть-чуть.

— Точно не укусишь?

Тварюшка замотала головой так интенсивно, что синий мех заискрился. И я медленно, осторожно протянула ей ладонь, приготовив — на всякий случай — мелкое, но болезненное заклинание. Крохотная лапка легла на кожу, не выпуская когтей, щекотно погладила — и убралась. Действительно, каплю взял, надо же…

— А теперь кушать!

Полчаса спустя мы с бактером обедали. Кроме бабушкиного печенья и розового (эксклюзивного, между прочим) чая у меня ничего не было, но мой гость не возражал. И лопал так, что я начала бояться, что он лопнет. Ну в самом деле — в такое крошечное существо физически не может столько поместиться! Не говоря уж о том, что печеньки он запивал чаем, налитым в широкую короткую колбочку. Причем держал ее в лапках и пил совершенно по-человечески! Да и ел очень аккуратно, не роняя ни крошки. И общаться успевал.

Бактер был вовсе не детеныш, как я сначала подумала из-за его размеров. Просто вот такой недоросток. Да еще и хвост короткий. Мало того — взамен нормальных размеров боги одарили зверюшку не совсем обычными мозгами. Его собратья обожали кровь (для чего и кусались), в остальном же питались чем ни попадя, не гнушаясь ни червяками, ни подгнившими отбросами. А этот брезговал, кусаться не любил, а вдобавок поговорить ему было не то чтобы не с кем, но ведь не о чем!

— Был один рымс… — вздыхая, рассказывал бактер. — Вот с ним беседовали, да… Убили его недавно. А я говорил — не гадь студентам, догадишься!

— А ты зачем на меня залез? — перебила я тоскливый монолог. — Спрятаться?

— Ну…

И я буквально челюсть отвесила, увидев, как синяя шерстка на мордочке начинает розоветь. Ну ничего себе! Интересно, это где-нибудь описано? Или мне достался какой-то совсем уж мутант?!

— Я подумал, вдруг… ну вдруг ты меня к себе заберешь?! Я слышал, такое бывает. Я пытался магам на глаза попадаться, чтоб заметили и приручили. Да они только гадостью швыряются… А ты меня не скинула, не заорала даже и вообще ничего не сделала…

— Да мне…

«Не до тебя было», — хотела сказать, но прикусила язык. Чего тварюшку обижать…

— Мне с тобой даже уютно стало! — соврала я и решилась. — А как тебя приручить?

— Не знаю, — честно сказал бактер. — Но как-то же можно?

— Мне кажется, ты уже… — задумчиво сказала я. — А как тебя зовут?

— Никак. — Зверек смешно наморщил нос и развел лапками.

— Шуш — пойдет?

— Согласен… Значит, ты меня к себе берешь?

Кивнула. Не выгонять же теперь?

— Тогда я пойду одомашниваться! — сообщил мой… питомец?

Наверное, да… Потому что он тут же синей молнией скакнул на мою кровать и полез под подушку! Высунул оттуда нос (едва разглядела!) и счастливым голосом осведомил:

— Ну я спать тогда! Бактеры много спят!

— Эй, погоди! — запротестовала я. — Тебя бы помыть сначала!

Молния тут же вернулась на стол и с явным восторгом спросила:

— А можно?!

Вы когда-нибудь мыли мышку или хомячка? Вот и мне не довелось. И вряд ли когда придется, потому что бактер мылся самостоятельно. Радостно визжал, намыливался моим шампунем, тер себя посудной губкой и плескался под струей воды…

Я смотрела-смотрела на него, махнула рукой и ушла из ванной. Как раз и в дверь постучали.

Думала — Алс пришел, поныть о сегодняшней неудаче, но в коридоре стояла та самая уборщица, что практически присутствовала при моей первой смерти. Пухлые щеки перетягивала цветастая косынка, из-под мышки торчал веник, а в руках она держала немаленькую коробку. Очень знакомую коробку — в такие упаковывали пирожные на вынос в кафе-пекарне тетушки Фижмы.

— Тебе вот передать просили, птичка-лапонька, — весело сказала она, протягивая коробку. — Забирай, тут сладенькое вроде! Это, я так поняла, чтоб ты чувств больше не лишалась при кавалерах своих!

— А кто передал? — спросила я, принимая изумительно пахнущий презент.

— Дракон какой-то, — отмахнулась уборщица. — Вас всех упомнишь, что ли!

— Спасибо, госпожа… Ташира! — вспомнила я.

Дракон? Кэмрен, что ли? Как-то за ним не водилось такого — пирожные мне таскать…

Или…

Но нет, конечно. Лорд Сиер хоть и тоже дракон, но вряд ли ему придет в голову кормить студентку сладеньким. Да еще такую студентку!

Хотя если так подумать… Я же действительно из-за него пострадала! Причем уже дважды!

А Кэм сам бы зашел, а не уборщицу посылал, верно?

Думать, что пирожные прислал мне именно ревизор, было ужасно глупо. Но почему-то очень приятно…