МЖ. Роман-жизнь от первого лица

Алексей Колышевский, 2007

Колышевский – главный герой романа «МЖ» – один из огромной армии офисных сотрудников, ненавидящих свою работу и желающих начальству и работодателям поскорее сдохнуть. Он – менеджер «на свой карман», который мечтает о свободе и настоящей любви. А это возможно только при наличии солидного банковского счета. Ради своей цели он готов на все! Тем более богатство рядом – ежедневный оборот компании, в которой он работает, равен его зарплате… за несколько десятков лет.

В человечестве дурной инстинкт сильнее доброго.

М. Жюли/ Диалоги в аду

Вместо пролога

Этот ненужный и откровенно тревожный звонок застал меня в «Бед Кафе», затерявшемся среди белоснежной мебели и таких же арктически белоснежных скатертей, как раз между ризотто и чайником вожделенного «молочного» чая. Я заканчивал обед, и телефон, находившийся в кожаной сумке «Emporio Armani», периодически напоминал о себе коротким жужжанием, ибо его адскую стоголосую полифонию я выключил, как не способствующую пищеварению. Но нормально пообедать в тот день мне не удалось. Во всяком случае, мирное и степенное чаепитие, на которое я рассчитывал, вышло суетливым, я обжег небо двумя глотками кипятка, чай в котором так и не успел завариться. И все из-за ненавистного телефона, его непрерывного жужжания в течение пяти минут! Я с нарастающим раздражением слушал этот назойливый шмелиный звук. Ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж… Твою мать, а! Кому это я так понадобился?! Я, обыкновенный, уволенный три месяца назад за откаты закупщик! О, Господи! А вдруг с домашними что-нибудь случилось?!

Я суетливо рванул молнию на сумке и решительно запустил в ее чрево руку. Тут же оцарапал пальцы о какой-то ключ, рука на мгновение обхватила что-то прямоугольное. Нет, это не жужжит. Этот картонный параллелепипед не что иное, как упаковка особо тонких презервативов Contex. Они тоже жужжат, конечно, но их перед этим надо натянуть и вставить. Такое жужжание мне больше по душе. Вот наконец-то и телефон. Надо же! Все еще никак не заткнется. Посмотрим, кто это такой упорный?

На дисплее «Nokia» пульсировала фамилия «Присовкин». Кто такой этот «Присовкин» и как его такая идиотическая фамилия попала в адресную книгу моего телефона, я не помнил. По-моему, какой-то мудак, под стать своей фамилии. Трезвонит больше пяти минут, как будто уверен в том, что я обязательно возьму трубку. Ладно, черт с тобой. Считай, что ты мне присунул, партнер.

— Алле!

— Ой! Ой! Марк! Это ты?!!

— Ну, типа, да. А что за дела?

— Марк! Я тебя очень прошу, не клади, пожалуйста, трубку!!!

— Да я и не собираюсь, не парься. Ты хоть кто такой? Что это за фамилия какая-то странная у меня высветилась?

— Да это я! Коля Присовкин! Не помнишь? Компания «Алко-трест», руководитель отдела сетевых продаж! Ну, еще водка у нас есть, «Гуревич». Помнишь?

— Ага. Начинаю вспоминать. Все. Вспомнил. Привет, Коля Присовкин! Можешь пожелать мне приятного аппетита. Хотя уже неактуально, если честно… Так что ты хотел? Я тебя слушаю!

— Марк, у меня к тебе серьезный деловой разговор.

— Коля, когда я слышу слова «деловой» и «серьезный», то мои ноздри начинают раздуваться от алчности. Ты такой разговор имеешь в виду? Другими словами, ты хочешь дать мне денег?

— Да! Да! Именно так! Я хочу предложить тебе сделку! Очень выгодную! Тебе ничего не придется делать!

— Звучит интригующе. Я уже ощущаю зуд на кончиках пальцев. Разговор, надо понимать, не телефонный?

— Разумеется! Нам необходимо срочно встретиться!

— Николай, не вижу препятствий. Я в «Бед Кафе». Подъезжай прямо сейчас. Я подожду.

— Где, где? В каком кафе?

— В «Бед». Я в «Бед Кафе».

— Э-э-э… А где это?

— Ага. Понятно. Это станция метро «Улица 1905 года».

— Так, а дальше?

— Дальше? Там напротив метро есть «Макдоналдс».

— Ага, знаю!

— Молодец! Вот если ты стоишь спиной к его входу, то тебе надо перейти через дорогу и немного пройти по тротуару до клуба «Шестнадцать тонн». Рядом с ним «Бед Кафе». Найдешь меня внутри. Ты скоро будешь?

— Ну, я не могу сказать точно. У нас офис на Таганке. Пока пробки, туда-сюда… Минут через сорок, устроит?

— Ну, давай, Коля. Я пока тут телевизор посмотрю. Он здесь большой, щуриться не надо.

— Лечу уже!

Человек с некрасивой фамилией отключил связь, а я стал вспоминать, где наши пути пересекались. Вспомнил. Этот Коля привозил мне двадцать штук за пару позиций водки. Я тогда все сделал красиво: двадцатку оприходовал, водку ввел в ассортиментную матрицу. Вчера заходил в один из своих бывших магазинов и видел ее там. Стояла на полке полным рублем! Чувство гордости испытываешь, когда видишь товар, который ты явил миру, получив за свои труды скромную компенсацию. Интересно, что ему понадобилось? Ведь я уже месяца три, как не в деле.

Сорок минут пролетели. И потом еще пятнадцать. А затем за моим столом возник Коля: коренастый тридцатилетний человечек роста «метршестьдесятпять». В сером мешковатом пиджачке. В грязноватых тупорылых ботинках. В каком-то галстуке, вроде в полоску. С брюшком и вторым подбородком. С портфельчиком made in Turkey for FENDI и часами «Tissot». В общем, менеджер по продажам. Среднее звено. Ну, валяй, Коля. Рассказывай.

— Привет, Коля. Как добрался?

— Извини, Марк, такие пробки… Я по делу.

— Я понял. Будешь что-нибудь?

— Нет, спасибо. Я так нервничаю, что о еде даже не вспоминаю.

— Отчего же? Что так гложет уважаемого руководителя отдела сетевых продаж?

— Ты понимаешь, тут такая неловкая ситуация вышла с этой нашей водкой. С «Гуревичем» этим.

— Стоп, стоп, стоп. Я все условия выполнил. И если ты о том, чтобы я вернул вам деньги, то я…

— Нет, нет! Что ты! По тем двум позициям у меня и у руководства вообще вопросов нет!

— А в чем тогда проблема?

— Марк! Проблема в остальных пяти. Помнишь, мы вели речь о вводе в ассортимент семи позиций? Ты сказал, что сначала сделаешь две, а потом остальные пять.

— Но ведь меня потом уволили. Я и тебе, по-моему, говорил тогда об этом? В чем же дело?

— Марк, ты извини, но я тогда у своих учредителей взял полтинник для ввода этой водки.

— Так, так, так, а ну-ка подожди. Но как же ты хотел решить вопрос, если я уже не работал?

— Да ты понимаешь, бабки были очень нужны. В новой квартире не на что было ремонт заканчивать. Ну, я и взял. Как бы под твое имя, понимаешь?! Ну, а потом тебя уволили, а учредители стали с меня деньги требовать. Ведь водка-то не попала в матрицу!

— А ты?

— Ну, а я им мозги пудрил, что я тебя ищу.

— Ты сегодня первый раз мне позвонил. Телефон я не менял. Разве ты меня искал?

— Да нет. Не искал, конечно. Я думал, все как-нибудь само собой уляжется, а они, учредители мои, сказали, чтобы твоими поисками СБ занялась. А эти быстро найдут. Прикинь, они бы тебя нашли, а ты не при делах! Ну, я бы и влип! Вот я тебе и позвонил. Спасибо, что ты меня выслушал!

— Коля, когда речь идет о пятидесяти тысячах долларов, то ничего само собой никуда не укладывается, понимаешь? То есть ты хочешь сказать, что ты без меня меня же и женил?

— Ну, Марк, ну, зачем ты так? Ведь всякие ситуации случаются, понимаешь? Мне бы сейчас сухим из воды выйти.

— Что же ты мне хочешь предложить?

— Марк, я бы тебе дал сейчас полтинник этот и сверх того еще пять тысяч долларов, а ты бы позвонил моему учредителю, Магомеду Аббасовичу, и сказал бы ему, что согласен вернуть деньги. Потом бы сам привез их к нам в офис, и все остались бы при своих, а ты бы «Петра» ни за что поднял.

— Ни за что, говоришь?

— Ну, а что там особенного делать-то?! По телефону один раз позвонить да на Таганку проехать. Марк, выручи, а?

— А как ты думаешь, сколько под мое имя вот так бабок спиздили такие же, как ты?

— Да я же не пиздил ничего, что ты…

— Как же ты не пиздил-то, Коля? Мне ничего не сказал, долю не занес, а деньги у своих собственных учредителей под меня скрысил. Красавчег ты, Коля.

— Марк, ну, зачем ты так?

— То есть ты хочешь сказать, что твое имя — это символ анальной непорочности, а мое давно втоптано в говно, и мне особенно париться не за чем?

— Марк, нет!

— Да ладно… Релакс, Коля. Знаешь, что я подумал? Надо тебе помочь. Помогу я тебе, пожалуй. Давай сюда пятьдесят пять штук и телефон своего Аббасовича.

— Марк, ты просто золото, а не человек!

— Ты так думаешь? Не все то золото, что блестит, чувак. Давай бабло и номер. И вали отсюда, пока я тебе в бубен не накатил. Комбинатор хренов.

— Спасибо, спасибо! Вот денежки-то, вот. И номерок вот.

Присовкин, словно включил заднюю передачу, испуганно попятился к дверям и вскоре исчез, оставив после себя запах несвежих носков и следы жирных пальцев на арктически белой скатерти. Я кинул «котлету» в сумку, повертел в руках бумажку с телефоном, усмехнулся. Поджег листочек от пламени свечки, горевшей на столике, и кинул его в пепельницу. Не дождется Магомед Аббасович моего звонка. Я ему ничего не должен. А вот Коля Присовкин чуть было и впрямь мне не присунул. Вот сцук! Ну, ничего, Коля. Сумел спиздить, сумеешь и отработать.

— Алле, Коля?

— Да, Марк, да, это я!

— Слышь, Коля, а ты чего вообще хотел-то, чего звонил?

— В смысле?

— Ты мне звонил часа полтора назад, ты чего хотел-то?

— Э… Ты так шутишь?

— Да нет. Что мне шутить? Так ты квартиру-то отремонтировал?

— Да, конечно! На выходных со своей подружкой собираемся за техникой ехать и кухню выбирать.

— О как! Видишь, как у тебя все правильно-то: «техника, кухню выбирать». А знаешь, что я тебе скажу? Пошел ты на хуй!

— Как это?

— А как хочешь. Не звони мне больше, ладно? А за бабло тебе спасибо. Оно нелишнее.

— Да ты что! Да ты что же делаешь-то, сволочь! Да я! Да я тебя!

— Не советую. С дырявой головой будешь гулять. Пока, Коля…