Страна Потекших Кисок

Алексей Стацевич, 2022

Знакомьтесь, это Николай. Тридцатилетний самец со статным пивным пузиком и недельной щетиной. У Николая скверный характер и привычка пошло и не смешно шутить. А еще Николай – бабник и опытный пикапер. В своих мечтах. На самом деле, самки Николаю не дают. Совсем не дают. Почему? Я ведь уже упоминал про скверный характер, майку-алкоголичку и растянутые треники? Вот-вот.Зато работа у Николая – золотая. Не работа – мечта. Даже не так. Не работа – Мечта! Трудится Николай в сверхсекретном НИИ, разрабатывающим всякие диковинные штуки.И вот однажды, после неудачного эксперимента с генератором изменения пространства, наш тридцатилетний недодевственник попадает в странное и чертовски любопытное место – Страну Потекших Кисок.Теперь, пробираясь сквозь шипастые тернии к звездам, ему предстоит доказать, что он – избранный…P.S. И при чем здесь, мать вашу, дилдо-отряд боевых эльфиек?!

Глава 10

В поселении светлых было пусто. Как объяснила Хьюсти, почти все сестры ушли на спасение его, Николая, шкуры. Точнее, жопы, мысленно уточнил Николай, но спорить не стал. Шкуры так шкуры.

Ровно посередине деревушки располагался шатер, и при его виде Грубанов в первый раз испытал легкое дежавю. Затем, в сопровождении девушки войдя внутрь шатра, он замер, а дежавю из легкого переросло в сильнейшее — все это, почти один в один, уже случалось с ним совсем недавно! Он на всякий случай оглянулся, настороженным взглядом выискивая за спиной кого-то наподобие гром-бабы, но там никого не было.

Облегченно выдохнув, Николай наконец-то смог сосредоточиться на происходящем в шатре. А сосредоточиться было на чем!

Возле дальней стенки, пуская к потолку серый дым, спиной к гостям стояла изящная белокурая женщина. Услышав шаги, она повернулась, и Николай невольно выругался от восхищения.

Прекрасным в женщине было все! Например, грудь примерно пятого размера. А еще — грудь примерно пятого размера. А так же грудь — примерно пятого размера…

Нет, выпирающая из бронелифчика шикарная грудь примерно пятого размера у незнакомки была одна, но Николай никак не мог отвести от нее восторженный взор.

— Вот это, ля, арбузики, — облизнулся он и, нисколько не смущаясь — после всего-то пережитого! — через кожаные трусы потер напрягшееся достоинство.

А вот обладательница «ягодок» никаких восторгов по поводу Грубанова не испытывала.

— Значит, это и есть тот самый «господин»? — оценивающе оглядев того с ног до головы, процедила сисястая и усмехнулась: — С мужчинами у нас, конечно, дефицит… но не до такой же степени, Хьюсти!

— Эй, дамочка! — не отрывая плотоядного взгляда от вздымающейся при дыхании груди, возмутился Николай. — Вы слишком плоско шутите для таких форм!

— А вдруг он тот самый, из писания? — не согласилась пепельноволосая. — Избранный.

Грудастая ненадолго задумалась, с таким удовольствием смакуя дымящуюся самокрутку, словно это была дорогая сигара:

— Может быть, может быть… Хотя в писании, как ты помнишь, сказано, что тело избранного должно ослеплять девственниц красотой и быть подобным телу Аполлона.

— То есть накаченным… и с маленьким членом. Я помню, матерь Льюти.

Николай встрепенулся и оторвался от созерцания сисек, попутно заметив, что из одежды на эльфийке — кроме бронелифчика — только бронетрусики.

— Что? Вы — матерь Льюти? — прифигел он. — Ебушки-воробушки, да вы куда сексуальнее, чем мне описывали! — И задумчиво пробормотал вполголоса: — Я бы вдул…

— Не смей со мной так разговаривать! — огрызнулась «матерь арбузиков» и, стремительно сблизившись… хлестнула Грубанова кожаной плеткой по ляжкам! Чувство дежавю заиграло с новой силой.

— Эй, дамочка, что за дела? — прикрываясь руками от возможных ударов, возмутился Николай и повернулся к Хьюсти: — Ты ведь говорила, что вы поклоняетесь мужчинам!

— Не мужчинам, а членам! — поправила пепельноволосая. — Остальная часть мужчин нам не особо интересна…

— Нам интересен только фаллос! — кровожадно оскалилась матерь Льюти и через трусы схватила Николая за «идола», отчего тот в очередной раз испытал… нет, не оргазм — чувство дежавю. — Хьюсти, оставь нас!

Та поклонилась и вышла из шатра.

— Поиграем, господин? — проворковала матерь Льюти и засунула ладонь под кожаный «костюм» гостя. — Заодно посмотрим, есть в тебе хоть что-то от избранного, или нет?

— Про какого, мать вашу, избранного вы постоянно твердите?

Матерь Льюти предпочла уйти от ответа. Вцепившись в причиндалы гостя, взяла его руку и положила на свои крепкие ягодицы. Вторая рука легла на пышную грудь.

Грубанов от такого нежданчика немного оторопел. Это не осталось незамеченным.

— Помацай меня хорошенько, господин, — часто задышала матерь Льюти. — Я хочу почувствовать влагу… на своих ногах!

И Николай, которого не нужно было просить дважды, принялся усердно «мацать». Мацать так, как никогда в жизни не мацал! Податливые сочные прелести матери Льюти услужливо «мялись» под его руками, а сама она выгибалась и постанывала от каждого нового «прощупа»…

«Дерево» Грубанова вновь налилось березовым соком.

— Давайте, мамка Льюти, поработайте кулачком, — просипел он. — Не все же мне одному трудиться!

Но та будто не услышала. Держа мужчину за причиндалы, она, прикрыв глаза и задрав голову, продолжала со стонами выгибаться в такт его «мацаний».

Слегка обнаглевший Николай попытался засунуть пальцы эльфийке под трусики, но потерпел неудачу — бронестринги настолько плотно облегали кожу, что пробраться под них не представлялось возможным. Как говорится, в защитные трусы хрен не проползет!

— Как у вас только пзвезда не преет? — себе под нос удивился он и, убрав «мацалку» с задницы матери Льюти, с трудом расстегнул тугой замочек бронелифчика.

Грудь вывалилась наружу.

Впившись обеими руками в мясистые сиськи, мужчина подхватил их снизу, по одной в каждую ладонь, словно взвешивая.

— Реально арбузики, — ухмыльнулся он своей самой идиотской улыбкой и включил опытного альфа-самца: — Ты меня заводишь, детка! Давай, сделай что-нибудь! Ручкой, ротиком, буферами…

— Нет, — пропустив очередную пошлость мимо острых ушей, с насмешкой в голосе ответила «детка».

Внутри Николая пронесся ураган негодования, а вслед за ним в голове заметались мысли:

«Да что за хрень весь день творится?! Вот она, почти обнаженная женщина! Стоит рядом и вроде не против… но не хочет, сука! Что я делаю не так? Или она ждет, когда я приступлю к активным действиям? Ну хорошо, как знаешь!»

— Издеваешься, да? — вслух спросил он и положил руку на плечо матери Льюти. Надавил. Голосом, не терпящим возражений, скомандовал: — Вставай на колени и соси!

Но вместо покорного минета эльфийка проворно освободилась из «объятий» Николая. Отступив, игриво хлестанула его плеткой по яичкам.

— Сосать? Ну уж нет! На сегодня с тебя достаточно, — рассмеялась она. — Тем более я увидела все, что мне нужно.

— И каков вердикт? — обиженно процедил Николай, который понял, что его просто слегка подразнили, и никакого интима не предвидится.

— На избранного ты, конечно, похож мало — в одних местах слишком худой, в других — слишком толстый. Ни мышц, ни кубиков пресса… Не потекут девственные реки, короче говоря… А дружок твой слишком большой для Аполлона! Сантиметров тринадцать наверное, да?

— Вообще-то пятнадцать, — еще сильнее надулся мужчина. — Просто вода в речке была холодная! Не отогрелся еще.

Матерь Льюти засомневалась:

— Пятнадцать? Хм, а я и не заметила. Но раз утверждаешь… То тем более! У избранного должен быть намного меньше! Хотя писания могут и ошибаться.

— Все равно не понимаю, почему мы не можем перепихнуться. Я — за, да и ты вроде была не особо против… — окончательно переходя на «ты», взбурлил Николай. — Почему меня сегодня все обламывают?

— Потому что мы не знаем, избранный ты или нет.

— Объясни!

— Если ты избранный, то предназначаешься не для меня.

Грубанов нахмурился:

— А для кого?

— Для дочери богов, — как ни в чем не бывало ответила эльфийка. — Именно ей принадлежит право первой ночи с избранным.

— Дочерь богов? Твою мать, а это кто?

Матерь Льюти ответила не сразу. Подойдя к полкам возле стены, выудила из деревянной шкатулки самокрутку. Прикурила от настенного факела.

Шатер наполнился приятным ароматом сена, хвои и шишек.

— Потом узнаешь, господин, не все сразу, — наконец сказала она. — А может и не узнаешь. Как бы то ни было, сейчас — одевайся.

Николай услышал за спиной, у двери, тихие торопливые шаги. Наученный горьким опытом, быстро обернулся. Но поволновался мужчина зря — рядом стояла незнакомая «блондинистая» эльфийка с телосложением девочки-подростка. В руках она держала тряпки, отдаленно похожие на халат.

Низко поклонившись, девушка положила одежду на пол и со словами: «Это вам, господин!», торопливо удалилась.

«Личная прислуга, блять. Живут же люди… В смысле, эльфы! — поднимая с пола тряпку, которая действительно оказалась длинным, почти до пят, черным халатом, подумал Николай. — Вот возьму и на правах господина обрюхачу! У меня же есть такое право?»

Размышляя о перепихоне со служанкой, мужчина надел халат. Тот пришелся в самый раз.

— Так ты нравишься мне гораздо больше, — довольно произнесла матерь Льюти.

— Ага, — скривился Грубанов. — Как говорится, главное — чтобы костюмчик сидел.

Сисястая согласно закивала:

— Девочек моих хоть во блуд не введешь! Хотя это вряд ли, — махнула она рукой, — все знают, что соитие с господином под строгим запретом. Смотреть — можно, трогать и все остальное — нет.

Это многое объясняло. Например, поведение Хьюсти на берегу Смазки, когда Николай-чревовещатель пытался развести ее на минет…

— А если кто-то не удержится? — спросил он.

— Отступнице веры грозит публичная порка и заключение в одиночную камеру.

— Отступнице… А мне?

— Признание «неизбранным».

— Ой, невелика беда.

— В этом случае нам придется оттяпать тебе достоинство.

— Моего дружка? — ахнул Николай.

— Именно. А затем изгнать тебя в анально-каторжные земли. На остров Глессэ.

Остров Глессэ… Николай мог поклясться, что темная властительница, госпожа… как же ее звали?.. Галатиль? Гвиндор? Глорфиндел? Гелендваген?.. В общем, упоминала это название. Но о чем она говорила? Мужчина, переживший тогда ужаснейший стресс, вспомнить этого не мог.

— В анально-каторжные земли? — переспросил он. — Звучит, мягко говоря, не очень. А что это вообще такое — остров Глессэ? Кофейное название какое-то…

Матерь Льюти загадочно улыбнулась:

— Пока тебе лучше не знать.

— Но…

— Иди отдыхай, — перебила эльфийка. — Хьюсти покажет твои хоромы. Поговорим завтра.

— Завтра так завтра, — равнодушно пожал плечами Николай. — Айл би бэк! — И пошел к выходу.

За дверью его ожидала девушка с пепельными волосами.