Когда по-прежнему сбываются мечты

Алексия Каст, 2019

Жили они долго и счастливо… У кого-то именно так и бывает. Но только не у Романовых. Яна и Игнат столкнулись с катастрофическим недопониманием, возвели каждый вокруг себя стену, не признаваясь друг другу в своих страхах и печалях. И вся их "Идеальная семья" рассыпалась, как карточный домик. Яна устала терпеть, продолжая упорно молчать и держать все в себе, а Игнат утратил самоконтроль и не смог сдержать внутреннего зверя… Содержит нецензурную брань.

Глава 1

Яна

Интересно, многочисленные жены олигархов и других влиятельных и значимых личностей страдают так же, как и я?

У меня все есть. Казалось бы, ну что мне еще нужно? Заботливый муж, прекрасные детки, дом, статус, влияние. Расскажи мне кто об этом еще полтора года назад, не поверила бы. Сказала, что речь однозначно не обо мне, а тетя влиятельного дяди бесится с жиру.

Но на самом деле я просто устала притворяться идеальной женой, идеальной матерью. Мать из меня никудышная, чего уж там… Я, безусловно, любила своих малышей, которым сегодня исполнился годик.

Ариша и Марк — моя вселенная. Но с ролью матери двух неугомонных деток с каждым днем справляться становилось все тяжелее. Так же, как и с ролью верной и преданной жены, когда каждый одинокий вечер только и думаешь о том, где твой муж. Занимается ли он делами клана или завел кого-то на стороне.

Я понимала, что страхи мои необоснованны, но это понимание ничего не меняло. Я боялась! Дико, панически, что он однажды обретет истинную пару. Этот страх преследовал меня изо дня в день с тех пор, как я пообещала истекающей кровью Лексе отпустить Игната к его половинке. По этой же причине я так и не сняла кулон, который не позволял переродиться и обрести вторую ипостась. Потому что пока я не обернулась, есть надежда, что именно моя волчица окажется его истинной парой. Но стоило только на секундочку представить, что этого не случится, как меня накрывало волной ужаса.

— Яна, вот ты где, еле тебя нашла.

В комнате появилась молодая волчица. Счастливая, красивая, любящая и любимая. Зимой мы гуляли на ее свадьбе, и это было прекрасно: белая волчица в окружении белоснежных сугробов. Восхитительное зрелище.

— Вика, хорошая моя, иди, я тебя обниму.

Потянула к ней руки, но девушка застопорилась, занесла ногу для шага, так и не сделав его, повела носом и недовольно поморщилась. Я на это усмехнулась и залпом допила остатки мартини в бокале.

— Уже отмечаешь?

— Видишь же! Что, даже не обнимешь?

Я встала и, отдернув занавески, пропустила свет в темную комнату, осталась стоять, рассматривая весенний лес сквозь стекла французских окон.

Девушка тихонько подошла ко мне сзади, приобняла за руки и положила голову на мое плечо. Она значительно уступала мне в росте, сантиметров на двадцать пять ниже, наверное.

— Когда ты меня увезла от Игоря, — тихо прошептала она, — ты меня этим спасла и сама же чуть позже совершила такую же ошибку. Вы были чересчур мало знакомы и сразу же — бах! — и свадьба.

— А кто-то очень повзрослел, да? — попыталась перевести тему, но Вика даже не обратила внимания на мою подначку.

— Я понимаю, ты забеременела и все такое, но, Ян…

— Вика, я люблю его, — услышала свой голос словно со стороны, он звучал с надрывом, — теперь только понимаю, что с самого первого взгляда. Я сначала думала, что это всего лишь, заинтересованность, симпатия, влечение, физиология, да что угодно. — Стерла слезы, стекавшие по щекам, и, хлюпнув носом, продолжила: — Потом решила, что это обязанность перед будущим ребенком. Мой долг обеспечить потомству полноценную семью, не такую, как моя, понимаешь?

— Яна, ну в любом случае как у тебя не получилось. Ты бы не стала отдавать своих детей в интернат и могла бы воспитать сама. Тем более с помощью отца и Николая Александровича, он все-таки твой прадед и альфа стаи. Так что не сомневаюсь, что он отстоял бы твою независимость перед Игнатом.

— Ты меня как будто не слышишь. Вик, я люблю его, мне дышать без него больно.

— Тогда в чем проблема? Вот никогда не поверю, что он к тебе безразличен, до сих пор помню, каким диким он был, когда тебя похитила Майя.

— Просто он ко мне привязан очень, он меня уважает и обожает детей, ему со мной хорошо и удобно, но это не любовь.

— Ян, почему ты говоришь за него? Вот взрослые люди, а ведете себя как дети, честное слово.

— За него говорю не я, а его поступки. — И стоило мне только представить, что он с другой волчицей, как слезы потекли градом.

— Ну хорошая моя, — Вика обошла меня и, заслонив собой окно, начала вытирать слезы, — ты чего? Не время расклеиваться, забыла, что сегодня праздник у твоих ангелочков? Им нужна веселая и довольная жизнью мама.

— Да-да, я знаю. — Я всхлипнула напоследок и, сосчитав до пяти, начала успокаиваться. — Сейчас еще чуть-чуть — и возьму себя в руки, просто Романов даже сегодня не приехал. Несмотря на данное обещание. И заметь, в том, что он любит наших детей больше всего на свете, я совсем не сомневаюсь.

— Ну он же не последний волк в клане, поэтому не так уж это и удивительно.

— Да, знаю я, знаю, — похлопала себя по щекам, — а твой муж где?

— Дела-дела, — Вика развела руками и усмехнулась, — не смог оставить свой пост в Париже.

— Ох уж эти мужчины, ладно, пошли.

Перед тем как спуститься, оглядела себя еще раз в зеркало и, полностью удовлетворившись увиденным, пошла вниз. Сняв с вешалки свой плащ, оглянулась на Вику.

— Ты что, без верхней одежды?

— Здесь же недалеко — пять минут быстрым шагом.

— Тебе еще рожать, дуреха.

Недовольно пробурчала и кинула Вике теплую вязаную кофту. До особняка Назимова, в котором проходил детский праздник, было и правда недалеко идти, но на дворе апрель, и снег хоть и растаял, погода все же градусами не радовала.

— Яночка, — ко мне подошел отец и сразу же приобнял, — где ты ходишь?

— Ну тут и без меня всем весело, — ухмыльнувшись, огляделась по сторонам.

Праздник был в самом разгаре, аниматоры веселили кучу деток. Оборотни, приехавшие из разных кланов, поздравляли Назимова, всячески расшаркиваясь перед ним. Ведь Марк считается его преемником, и, несмотря на то, что ему всего лишь год, и то, что его мама, то есть я, хоть и полукровка, до сих пор человек, никто не сомневается, что он вырастет сильным волком. С таким-то отцом и дедушками…

Мой отец хоть и не был альфой своего клана, но это не отменяло наличие у него этих самых альфа-волн. А вот и Альфа его клана собственной персоной, тоже приехал поздравить. Красивый мужчина с утонченными чертами лица, пухлыми губами и голубыми глазами. Несмотря на это, он смотрелся мужественно, скорее всего, благодаря короткой стрижке, являющейся редкостью среди таких, как он. Васильев Максим — альфа сибирской стаи и мой первый мужчина. Не сказала бы, что терпеть его не могу, но недолюбливаю однозначно.

— Поздравляю тебя с днем рождения детей. — Он обнял меня и поцеловал в щеку.

— Спасибо, Максим.

Я выдавила максимально искреннюю улыбку, на которую способна, и, приметив стол с выпивкой, обойдя Васильева по кругу, схватила бокал с шампанским. Чистая символика, оборотни если и пьют, то толк от этого нулевой, они почти не пьянеют, да и вкус спиртного чаще всего им не нравится. Но я не оборотень. Пока. Так что на меня алкоголь действовал почти так же, как и на обычного человека.

Тут на горизонте появилась моя малышка, и я, сунув бокал в руки мужчины, присела на корточки и поймала в объятия спешащую дочь. Моя маленькая принцесса, зеленоглазая брюнеточка с милыми хвостиками. Я не стала стричь детей в год, по человеческим традициям, у оборотней это не принято, и, если честно, я только с облегчением вздохнула. У Ариши выросли достаточно длинные волосики, которые отстригать было жутко жаль.

— Мами, мами!

— Что моя хорошая?

Доченька заглянула мне в глаза и, показав ручкой на братика, произнесла: «Папа». Я поднялась вместе с ней и пошла в сторону сына, выглядывавшего из-за стола с угощениями.

— Марк, золотце, папа на работе, но он обязательно приедет, или вечером, или завтра, он же обещал. — Сынуля надул щечки и, отвернувшись, убежал к остальным детям.

— Ариша, конфетка моя, иди обними братика, — обратилась я к своей принцессе, она серьезно мне кивнула и поспешила вслед за братом.

Так мы и общались. Марк до сих пор не говорил даже «мама», зато Ариша успешно его понимала и переводила, несмотря на свой не очень-то большой словарный запас в пятнадцать слов.

Она во всем опережала брата: быстрее поползла, быстрее начала ходить и быстрее заговорила. Теперь я даже не сомневалась, кто из них устраивал «дискотеку», сидя в моем животе.

— О чем задумалась? — От размышлений меня оторвал Николай Александрович. — Приятно на тебя смотреть, когда твое лицо озаряет такая искренняя и добрая улыбка.

— О детях, — повернулась к альфе, — неужели так заметно, когда моя улыбка не настоящая?

— Ты очень похожа на свою маму, которая была чрезмерно открытым и жизнерадостным человеком. Поэтому, как только ты начинаешь выглядеть не так, как она, я понимаю, что ты что-то не договариваешь или чем-то недовольна. — Я лишь вздохнула и промолчала. — Это из-за Игната? Дочка, ты же должна понимать, как много у него обязанностей, он старается везде и все успеть.

— А вы и рады, да, Николай Александрович? Что смогли почти все повесить на его плечи.

— Зря ты так. Меня не станет — все это свалится на Марка, и не факт, что он к тому моменту успеет повзрослеть. От того и важно, какое положение в нашей иерархии занимает Игнат.

— Вот только не надо! — перебила я старого волка. — Еще полтора года назад вы и не мечтали о кровном преемнике, и уже тогда у Игната было достаточно влияния, сил и сторонников, чтобы занять ваше место. После вашей кончины, естественно, — уточнила, хотя могла бы этого и не делать.

Порой возникало ощущение, что Игнат не был так предан родным детям, как Назимову, про себя я вообще молчала: — чувствовала себя ничем иным, как бесплатным приложением к его щенкам.

Почувствовала, как накатывает очередная волна злобы и, не слушая больше ни единого слова Назимова, направилась в безлюдную часть дома: на кухню и дальше на террасу. Дошла до перил и, крепко вцепившись в них, начала считать. Помогало редко, но хоть чуть-чуть да успокаивало.

Услышала звук приоткрываемой двери, но не стала оборачиваться, и так, знала кто зашел. Мой нюх не был так хорош как у оборотней, но я все же научилась с его помощью распознавать запахи на расстоянии, недоступном обычному человеку.

— Я надеялся поговорить. — Это был Максим.

«Что ему от меня нужно?»

— О чем? — спросила, не поворачиваясь, но недовольно поморщилась, когда он подошел слишком близко, нарушая мое личное пространство.

— Как бы это ни было глупо и странно, но опять извиниться. Что тогда так легко разрешил Игнату увезти тебя. Я тогда решил, раз ты согласна, значит, и бороться не стоит. Теперь понимаю, что ты согласилась потому, что была беременна от него.

— Какая сейчас разница?

Я откровенно не понимала, что ему нужно и чего он от меня хочет. Уже тысячу лет как забыла о его существовании и сейчас повернулась, чтобы посмотреть на выражение его лица в надежде понять. Но оказалось неготовой к тому, что Максим окажется настолько близко; его лицо было в считанных сантиметрах от моего. Только хотела его оттолкнуть, как услышала голос мужа. Как же глупо.

— Вернулся муж из командировки называется, прямо как в анекдоте. Отойди от моей жены, Васильев.

Альфа сибирской стаи дураком не был и со словами: «Что? Мы просто разговаривали» — поспешил ретироваться.

— Я тебя уже не ждала сегодня.

— Я заметил, — хмыкнул Игнат и, подойдя ко мне, взял за подбородок, приблизив губы к моим, а потом недовольно поморщился. — Сколько ты выпила?

И, не поцеловав отошел, хотя я безумно этого ждала, каждая мышца моего тела замерла в напряжении.

— Тебя и правда интересует лишь это, — повернулась к нему спиной, лишь бы не заметил моих эмоций, лишь бы не понял, как мне обидно. Он и так знал, что мое тело-предатель реагирует на него чересчур остро. Он читал меня как открытую книгу и не переставал этим пользоваться.

— Меня интересует, почему моя жена, когда я отсутствую, обнимается с чужим волком, да еще и под градусом. — В его голосе слышались рычащие нотки, а глаза еще сильнее засветились бездонной чернотой. Игнат отряхнул ладони друг о друга и более спокойно произнес: — Мне нужно привести себя в порядок и наконец поздравить детей.

— Марк тебя очень ждет, — сказала я полушепотом в сторону удаляющейся спины.

Не знаю, услышал ли он меня, потому что, не повернувшись и не притормозив, просто зашел в дом.

Недолго постояв на веранде в абсолютно расхлябанном состоянии, вернулась к гостям. Игнат за это время переоделся и сейчас сидел в игровой зоне, на полу, усыпанном шариками, в окружении детей. На руках у него был счастливый Марк. Хоть и говорят, что папы сильнее любят дочек, а дочки — пап, в нашей семье даже не знаю, кто кого любит сильнее… Вообще не представляю, как одного ребенка можно любить больше другого. Но то, что между Игнатом и Марком была особенная связь, не заметить просто невозможно. Иногда смотрела на них и ловила себя на ощущении, что между ними телепатическая связь.

Да и вообще, наблюдая за тем, как Романов занимается с детьми, мое дурное сердце таяло. Каждый раз одно и то же. Начинала испытывать чувство щемящей нежности, хотелось зацеловать его и заобнимать вдоволь.

Ариша сразу меня заметила, за ручку привела и усадила рядом с папой, Игнат и бровью в мою сторону не повел, только лишь положил широкую ладонь на мою коленку, как бы давая понять всем окружающим, и даже детям, что я собственность Романова Игната Марковича, а уж нужна ли я ему самому, это другой вопрос.

Вскоре выключили свет и занесли огромный торт с двумя свечами (каждому близнецу по свечке). В итоге так мы все и задували эти свечи вчетвером: я с Аришей с одной стороны, а Игнат и Марк — с другой.

Больше за весь праздничный день и вечер я ни с кем не общалась, сидела в кресле в детской зоне и распивала шампанское бокал за бокалом, предварительно стащив со стола две бутылки и спрятав их за ножками кресла. Как укладывала детей, помню смутно, но мне повезло, что они были жутко уставшими, счастливыми и довольными, потому и не заметили, что с мамой что-то не то.

Романов тоже упорно не хотел замечать мое настроение, пока я сама не начала разговор. Слегка пошатываясь, зашла в нашу спальню и с размаху уселась за туалетный столик.

Муж молчал, пока я расчесывала волосы и пыталась понять, стоит ли вообще начинать разговор и поднимать беспокоящую меня тему. Будь я трезвой, наверное, промолчала бы, но хмель меня подталкивал и, словно жужжащая муха, уговаривал высказать недовольство.

— Я устала, — произнесла со вздохом, разминая рукой шею.

— Я предлагал нанять няню.

Игнат встал за моей спиной и, убрав мою руку, сам начал массировать позвонки.

— Да причем тут няня, — прикрыла глаза, — я от нас устала.

Он крепко сжал меня за плечи.

— Яна, имей совесть, единственный раз я высказал тебе свое недовольство, и ты сразу же устала. — Он протянул последнее слово, выказывая свое фи…

Я накрыла его руки своими, насладилась их теплом и, на мгновение сжав покрепче, сразу убрала со своих плеч. Поднялась со стула и, подойдя вплотную к Игнату, с вызовом спросила:

— Где ты был?

— На что ты сейчас намекаешь?

— Не юли! Я знаю, что ты вернулся в Москву еще вчера…

Игнат недовольно выпустил воздух и, развернув меня, подтолкнул по направлению к кровати.

— Ты сегодня не в себе, проспись, и потом тогда уже поговорим.

— Вот! — не сдержалась я. — Я в себе! Первый раз я веду себя так, как мне хочется, и от тебя сразу же сыпятся претензия за претензией. — Набрала полную грудь воздуха и вместе с выдохом признала свое поражение и крах нашего искусственного брака. — Я устала быть идеальной женой, устала быть ненастоящей, Игнат.

Повернулась и встретилась с бешеными черными, словно сама тьма, глазами.

— Значит, вела себя по-настоящему и так, как хочется? — спокойно спросил он.

— Да! Да! — Я ждала хоть каких-то эмоций, но он лишь саркастично ухмыльнулся.

— Завтра же Васильева здесь больше не будет, посмотрим, что ты скажешь через пару дней, — сказал и отправился на выход.

— При чем здесь Васильев? Игнат, не переводи стрелки, ты сам не ангел.

— Ты посмотри, заступаешься за него. — Он слегка повысил голос, и только тогда я поняла, что его все же проняло, только выводы он сделал какие-то идиотские, и не объяснишь теперь.

— Я не ангел, — прорычал он, — далеко не ангел, скорее, демон, но рогов, даже не надейся, не потерплю!

Развернулся и широким шагом вышел за дверь, ощутимо хлопнув ей напоследок.

«И чего ты добилась Яна?» Глупо, глупо. Как же все глупо!

Повалилась на кровать лицом в подушку и заревела. Понимание того, что сделала ситуацию только хуже, окончательно выбило меня из колеи. Ничего не добилась, ничего не узнала, только гадостей наговорила, а он тоже хорош… Васильев-то при чем?

Глупая у Игната ревность, совершенно беспочвенная. Навыдумывал не пойми чего. А я скатывалась в еще более глубокую депрессию, ведь, как говорят, по себе судят, возможно, потому он и ожидает подвоха, раз сам ходит на сторону.

«Стоп, меня не туда понесло. Нет никого у него. У него никого нет! Никого! Никого! Только я и дети и больше никого!» Слишком больно было даже допускать мысль о возможной измене.