Мама для дочки чемпиона

Алиса Линней, 2021

Никита Шведов – мой бывший, который предал меня шесть лет назад. Он богат, красив и у него есть дочь, няней которой мне и предстоит работать! Он меня раздражает, я едва его выношу, но ради девочки, которая привязалась ко мне, как к родной маме, я готова его терпеть. Но я ни за что не прощу его и не поддамся чувствам вновь!

2. Яна

В окно лоджии уже во всю светило солнце, когда я вернулась в серую реальность из своего счастливого прошлого. Взяв с пола кружку с недопитым чаем, я вернулась в квартиру совершенно обессиленная.

Все шесть лет я запрещала себе даже близко подходить к этим воспоминаниям, теперь понимала почему.

После Никиты у меня больше никого не было, я не смогла его забыть, хотя очень старалась. Боль со временем затихла, но не исчезла. Он, как будто убил меня своим предательством, мне ничего не доставляло удовольствия.

С Соней я немного оттаяла и даже начала верить, что всё ещё может быть хорошо, но появился опять Никита и всё испортил.

Проснувшись, после садотерапии, я посмотрела на часы, на них было почти половина пятого, скоро должна мама с работы прийти.

Урчание желудка, раздавалось, чуть ли не на всю квартиру, я согрела чайник и налила себе какао. Съев бутерброд, я почувствовала себя бодрее.

Минут через пятнадцать сбрякала входная дверь.

— Господи, Яна! С тобой тут всё в порядке? — испуганно спросила мама, когда я вышла навстречу.

— Вполне, — улыбаясь ответила я и забрал у неё один пакет.

— А почему тогда не позвонила? — продолжала допытываться мама, настороженно рассматривая меня.

— Потому что проснулась только ночью, не буду же я тебя будить, чтобы сказать, что я в порядке, а потом опять уснула и встала недавно, перед твоим приходом, — объяснила я.

— Тебя там что пытали, не давая спать? — с недоумением спросила она.

— Зачем мне кто-то я сама себе палач, — ответила я, выставляя дары огорода на стол.

Увидев банку с малиной, я сразу же открыла её, засунув несколько ягод в рот и замычала от удовольствия.

— Я взяла на неделю отпуск за свой счёт, так что может завтра в дом со мной пойдёшь? — неуверенно спросила мама. — Там всё таки свой двор, позагораешь, воздухом подышишь, — продолжала уговаривать она меня.

— Здорово, но только завтра, — уточнила я.

— У меня есть бутылка вина, может выпьем? — и не дожидаясь моего ответа, мама достала из шкафа красивую бутылку и бокалы. — Если ты не будешь, то я одна выпью, — она настроена была серьёзно, я наблюдала за мамой, поедая малину из банки.

— Ну раз пошла такая пьянка, тогда ты мне скажи, ты всё ещё дружишь с тётей Тоней? — от её ответа зависело, на каком уровне мы дальше будем общаться.

— Нет, конечно! Ты что! Я с ней разругалась и выгнала отсюда! — я даже подавилась от неожиданности.

— Я даже не знала, что ты так умеешь, — откашлявшись, сказала я удивлённо.

— Заумеешь тут, пожалуй, — и она выпила полбокала залпом, я недолго думая последовала маминому примеру. — Тоня эта, гадина настоящая и Светка сволочь отменная, — эмоционально добавила она.

Я сидела и не верила своим ушам, конечно, я думала, что возможно они уже не общаются, но такое мне даже в моих самых смелых предположениях в голову не приходило. Маму я для себя открыла совсем с другой, незнакомой мне до сегодняшнего дня стороны.

— Уже больше трёх лет прошло, а у меня всё язык не поворачивается с тобой поговорить, никто не любит свои ошибки признавать, вот и я ничем не лучше, — я не очень понимала суть, по стало очень интересно.

— Это же твоя подруга, ты не обязана передо мной отчитываться, — оправдывала я маму, перед ней же.

— Если бы, я ведь помню, как тебя от них корёбило и ты права оказалась, — продолжала мама непонятно выражаться.

— Как вспомню, что я тебе сама рассказывала про Светкино замужество, аж дурнеет сразу, — я настороженно на нёё посмотрела, неужели мама знает про нас с Никитой.

— Меня сейчас порвёт от любопытства, если ты не перестанешь загадками говорить, — она подняла на меня виноватые глаза и разлила вино по бокалам.

— Надеюсь, ты не буйная, после вина. Я бы услышала такое, то прибила бы себя за такую подружку, — услышав горькие раскаяния мамы, я не удержалась и захохотала, она была забавная, когда себя гнобила.

— Оказывается, Светкин муж, твоим парнем был? — мама сверлила меня глазами.

— Это было очень давно, — ответила я, сделав безразличное лицо, и надеялась, что сработает.

— Ну, допустим, — наверное, я не успела сделать убедительный вид. — Пришла ко мне Тоня в тот день, когда я её выгнала, — уточнила она. — И начинает рассказывать слёзно, что мол Светкин футболист, на соревнованиях был и столкнулся с другим игроком, получил сильную травму, теперь наверное, ходить даже не сможет, не то что бегать, — мама запихала в рот кусок сыра и начала усердно жевать, видимо от волнения.

— Он хоккеист, — у меня внутри от такой новости всё похолодело и хмель от вина весь из головы вылетел.

— Что? — не поняла она, моего уточнения.

— Никита хоккеист был, а не футболист, — повторила я без выражения, уставившись в одну точку.

— А говоришь давно было, — ухмыльнулась мама. — Ну, вообщем я Тоньке тогда даже сочувствовать начала, мол тяжело Свете будет, с маленьким ребёнком, да ещё мужа поднимать, а она мне заявляет, да зачем он ей такой сдался, мол моя дочь не за такого замуж выходила, я аж дар речи потеряла, — она встала с табуретки и подошла к подоконнику. — Пока я ртом воздух ловила, Тонька продолжала Светку свою выгораживать, говорит, что она молодая красивая, не будет же себя в яму с инвалидом зарывать, и ребёнок тоже ему нужен был, а не Светке, пусть мол спасибо скажет, что родила, не каждая на такое согласится, — мама руками рот прикрыла. — Да как такое вообще возможно, я до сорока шести лет дожила и не знала, что такие уроды существуют, — на этот раз я сама разлила вино и протянула ей бокал молча. — Вот тогда-то я ей и сказала, что если бы не дай Бог моя дочь такое сделала, я бы её больше знать не захотела, — мама сделала паузу и посмотрела на меня, как будто проверяла, готова ли я слушать дальше этот психологический триллер. — Тонька ощетинилась и говно-то из неё полезло, сказала, что спортсмен, твою распрекрасную Яночку бросил ради Светки, так же как и от тебя Лёня ушёл, никому мы такие хорошие не нужны, — слёзы покатились по её щекам, но я даже с места не сдвинулась. — Видишь мать у тебя какая дура и тебе жизнь успела искалечить, — всхлипывая и вытирая лицо рукой, сказала мама.

— Ты не дура, доверчивая просто, — у меня тоже комок в горле стоял, я голос даже свой не узнала.

— Но ты-то нет, — чуть ли не с гордостью заявила она.

— И я тоже, поверила Никите, а он меня предал, — проговорила я медленно.

— Да это Светка тварь всё подстроила! — злобно зашипела мама.

— Ну да, целоваться с ней заставила и в постель на удавке затащила, — подтвердила я с сарказмом.

— Ты что видела, что ли? — с ужасом спросила она.

— Светка фотки отправила мне на электронную почту, — ответила я и выпила вино, не выдерживая уже этого самобичевания.

— Так это она заранее всё продумала, да ещё забеременела удачно, знала поди, что он благородный и не бросит ребёнка, — у мамы лицо было, как будто она заговор раскрыла.

— Теперь это уже неважно, — упрямо проговорила я, сжимая зубы.

— Не знаю, как ты, конечно, но я после того, что узнала, отца твоего сразу простила. Да и как выяснилось прощать-то его не за что было, Лёня ведь меня звал с собой в город, даже не один раз, — я слушала маму и не переставала удивляться, раньше бы я ни за что не поверила, что человек так сильно может измениться.

— Папа мне звонил несколько раз, когда я ещё на четвёртом курсе училась, в гости звал, сказал, что у меня брат родился, — призналась я.

— Вот видишь, у него всё хорошо, — обрадовалась она, а я уже вообще перестала понимать, что происходит.

— В гости я к папе не поехала и даже общаться не стала, решила, что по отношению к тебе это будет нечестно, — сказала я и улыбка исчезла с маминого лица.

— Зря, Лёня хороший отец, алименты платил, пока ты университет не закончила, звонил всё время, спрашивал, как у тебя дела, — задумчиво глядя на меня, ответила она.

— Чего же ты с ним не поехала, если он такой весь замечательный? — спросила я.

— Сейчас много можно причин насочинять, мама у меня тут была не очень здоровая, например, или переезд мог на твоей учёбе плохо отразиться, но на самом деле любовь закончилась, чувства прошли, осталась привычка, а мы и не заметили этого в каждодневной рутине, жили с Лёней, как брат с сестрой, — грустно ответила мама. — Но тебя-то мы же всё равно любим, — с улыбкой добавила она.

— Не представляю, что же мне нужно такое услышать, чтобы тоже простить его и успокоиться, — как же я устала от этой боли, сколько лет прошло, а я до сих пор, как в замкнутом круге.

— Ты не успокоишься, потому что всё ещё любишь своего Никиту, — уверенно заявила мама. — Будь тебе всё равно, ты бы его уже забыла, — добавила она в качестве доказательства.

— Ты знаешь почему я ушла с последней работы? Потому что ребёнок, ради которого меня наняли няней, оказался дочерью Никиты, — ответила я на свой же вопрос.

— Как?! — вскрикнула мама.

— Очень просто, открываю колонку объявлений, нахожу тех, кому требуется няня, выбираю подходящий для моей квалификации возраст ребёнка. Ну у меня же нет опыта общения с совсем маленькими, я всё таки учительница начальных классов, — начала я рассказывать подробно, чтобы ничего не пропустить. — Смотрю есть, девочка, пять лет и деньги хорошие обещают. Я сразу созваниваюсь с бабушкой, которая разместила объявление и мы договариваемся о встрече, назавтра, — я вздохнула, вспоминая недавние события. — Всё идеально, подписываем с Екатериной Ивановной трудовой договор, я соглашаюсь естественно на двухнедельный испытательный срок, — мама слушала меня, даже не моргая. — Папа Сони в командировке, за границей, у него бизнес. Фамилия у бабушки Сониной, Колесник, а у Никиты — Шведов, вообще никаких намёков, — я уже даже сама услышала, как возмущение растёт в моей интонации. — Всё прекрасно, Соня просто солнышко, общительная, открытая, умная, я впервые с радостью спешила на работу, Екатерина Ивановна тоже замечательная, хоть и не с простым характером. Когда я через неделю денег попросила, чтобы за квартиру заплатить, она даже не раздумывала, сразу дала нужную сумму, — я усмехнулась не весело.

— Возвращается папа Сони, неожиданно раньше, я выхожу в прихожую, и вижу там Никиту, — закончила я свою историю, и откинулась спиной к стене.

— И что дальше? — неудовлетворённо спросила мама.

— Мы делаем вид, при Соне и его маме, что ничего не происходит, а Никиту я предупредила, что больше не вернусь, — я чувствовала себя уставшей, как будто вагоны разгружала.

— Он же искать тебя будет, теперь-то Никита не успокоится, — я пожала плечами. — Ты ведь поэтому сюда приехала? — спросила она, а я отвела глаза.

— Ты такая проницательная стала, — сказала я с сарказмом.

— Вам поговорить нужно, — продолжала мама, не обращая внимания на мой тон.

— Не о чем нам разговаривать, мне давно всё ясно, — я резко встала. — Я пойду мам, спать очень хочется, — и ушла в свою бывшую комнату.

Как ни странно, настроение после такого, пусть даже не простого разговора у меня улучшилось, мамина адекватность не могла не радовать. Теперь я перестала чувствовать себя одиноко.

Утром, когда я проснулась, мама уже не спала.

–Давай, перекуси чего-нибудь и пойдём в дом, пока на улице не сильно жарко, — сказала она.

Я намешала в молоко малины и посчитала это за полноценный завтрак.

Умылась, надела джинсовые шорты и майку, с собой взяла домашнюю одежду. Потом ещё вспомнила про солнцезащитные очки.

На полдороги, поняла, что забыла телефон в квартире, но маме говорить ничего не стала, не хотелось возвращаться.

— Вот это да! — невольно произнесла я, когда мы подошли к бабушкиному дому.

Новая крыша с мансардой, пластиковые окна и красивый забор с воротами, сделали из большого, но старого дома, настоящий дворец. А от разноцветных клумб в полисаднике, было вообще глаз не оторвать.

— Надо же мне, чем-то заниматься, а то от безделья, можно умом поехать, — мама, как будто оправдывалась.

Налюбовавшись домом снаружи, мы зашли во двор. Оказалось, что вместо старой веранды, пристройка.

— У тебя тут строительство на широкую ногу поставлено, — не переставала я восхищаться её успехами.

— Это ванна с туалетом, я даже кредит взяла, чтобы канализацию сделать, — ответила мама, открывая мощную, железную дверь.

— Квартиру же можно в аренду сдать, ты всё равно здесь живёшь, — рассуждала я вслух.

— Так я думала, вдруг ты захочешь вернуться, — возразила она.

Мы зашли в дом, внутри тоже всё изменилось.

В прихожей на полу, лежал бабушкин ковёр, который раньше у неё на стене висел. И вообще мало чего от бабушкиных вещей осталось, в маленькой комнате, шифоньер ещё с советских времён и в зале большой, круглый стол.

— Если я захочу вернуться, то нам и здесь места хватит, теперь целых четыре комнаты или ты против? — ну мало ли, подумалось мне.

— Нет, конечно, вдруг ты захочешь отдельно жить, я же не знаю, — растерянно ответила мама.

— Мой дом, там где ты, — усаживаясь на кресло, сказала я с улыбкой. — Нагружай меня работой, чтобы я тоже от безделья умом не поехала, — и мы обе засмеялись.

— Не переживай, работы здесь всегда валом, — она задёрнула шторы на окнах, видимо, чтобы солнце в доме не нагревало.

А идея вернуться домой мне понравилась, но я решила потом об этом подумать.