Запах судьбы

Анастасия Борисовна Плеханова (2023)

Если вам интересны истории из жизни простых людей, если вы хотите отдохнуть душой, то эта книга точно для вас: во все времена людям были интересны люди — с их ежедневными заботами, с горестями и радостями, любовью и дружбой, предательством и интригами. Возможно, в ком-то из героев вы узнаете себя или тех, кто живёт рядом с вами. Книга живая, как сама жизнь. Она о людях и для людей. Каждая строчка бережно лечит душу и наполняет теплом. Настя Берестова — девушка из глухой деревушки. Она примеряет на себя четыре роли: внучка, дочка, жена, мать. Трижды в её жизнь врывается любовь: первая — от Бога, вторая — от дьявола, третья — от людей. Несмотря на все испытания, Настя не растеряла внутреннего света, не разочаровалась в людях. Она находит в себе силы жить так, чтобы искры не гасли. Героиня верит в судьбу и умеет слышать её запахи. Познакомьтесь с ней и посмотрите на жизнь её глазами.

6. Топольки

Время от времени семья навещала бабушку Лиду и деда Матвея, живущих от них километрах в шестидесяти — в деревне Топольки. Добирались на мотоцикле с люлькой. Поехали и на этот раз.

Дом самый красивый в деревне: густо выкрашен яркой жёлтой краской, а наличники вокруг белоснежных рам приветливо смотрят голубыми глазами. На каждом окне красуются горшки с цветами и игрушки. Этому дому лет сто пятьдесят, не меньше, в нём несколько поколений выросло! Он раньше стоял там, где сейчас огород. Потом дед Матвей его разобрал и переделал: обновил.

Внутри на каждой стене горделиво висят честно заслуженные грамоты и благодарственные письма за добросовестный труд. Дед и бабушка — настоящие трудяги! В семье вообще не было лодырей.

Очень хорошо Кася запомнила свою прабабку Иринью (да-да, именно не Ирина, а Иринья). Тощая, со злыми глазёнками — настоящая Баба-Яга. Ух и норов был у старухи! Прижимистая, вечно сердитая — никому житья не давала; свою невестку, Лиду, изводила. Вот бабушка Лида потом и говаривала часто:

— Не дай Бог жить со свекровушкой.

Да ещё и в её доме. А была Иринья долгожителем — почти до ста лет дотянула — одного года не хватило, до последнего огородом занималась. Одно хорошо — трудяга, работала за двоих. Аккуратистка, — тут уж надо отдать должное: при ней в доме был порядок.

Прабабка не любила детей: когда приехали малыши — трёхлетняя Настя и её двоюродный брат Васютка — и сели за стол есть ягоды с молоком, баба Ириша запричитала:

— Объедают разбойники! Пакости в ботах!

Потом Настя с Васюткой вздумали поддразнивать старуху, а она кидала в них клюкой и калошами — довольные ребята выбежали в сени и поспешили вниз-вниз-вниз по ступенькам — на улицу. В руках они держали маленькие огурцы — пудышки; сели на бревно и принялись громко грызть.

Кошек в Топольках — не счесть! А погладить надо всех, чтобы ни одну не обидеть. Бабушка говорила, посмеиваясь и сильно окая:

— Настенька, ты бы пореже кошечек-то гладила, а то дедко-то не успевает приносить и выносить воду.

А и правда: не успеет Настя погладить кошку, как бегом бежит к умывальнику мыть руки. Вода-то в Топольках течёт не из-под крана, её ещё из колодца надобно принести, да и ведро с помоями само себя не вынесет на улицу.

С детства Кася слышала рассказы бабушки Лиды о семье и о Топольках. Ещё давным-давно прапрадед (тот, который был по линии деда Матвея) выкупил себя, семью, а потом и все близлежащие земли у барина. Владения огромные — глазом не охватить. Семья работала от зари до зари — жили в достатке, никогда не побирались, ни у кого ничего не просили, а, напротив, всем, кого нужда одолела, помогали.

В советские годы земли отобрали, хорошо хоть не сослали трудолюбивую семью куда-нибудь. Люди не озлобились, а по-прежнему продолжали кланяться родной земле да помогать другим. В послевоенное время бабушки Лидин отец-инвалид не стал жалеть себя, а принялся за дело: кроме основной работы ходил в лес, охотился, рыбачил, даже сдавал шкурки кротов. На вырученные деньги семья жила хорошо, даже покупала белую муку. Прабабка месила в огромной бадье тесто, пекла сдобные пироги и угощала детишек односельчан, которые и чёрный-то хлеб не каждый день видели из-за лени своих родителей. А то уже потом бывало и такое: нарастёт огурцов видимо-невидимо, и бабушка Лида наберёт их аж чуть не до краёв в картофельный мешок и идёт раздавать детям из нищих семей — сами-то деревенские не больно любили заниматься огородом, а уж такого, чтобы чем-то делиться, и в помине не было.

Много всего повидала эта земля, сейчас она шелестом трав и деревьев неспешно передавала свою историю и историю людей, которые на ней жили и умирали, любили и ненавидели, страдали и были счастливы. За домом — живописный вид, прям художника бы сюда позвать. На полях — разнотравье, поодаль — сад, а за ним — плотная лесная завеса. По грибы — по ягоды ходить лучше гурьбой — повеселее. За лесом прятались озёра. Лес густой — издали не увидишь воду, а вдруг, неожиданно выходишь на узкий берег.

После поездки в деревню Настя, лежала на кровати, закинув ноги на бордовый ковёр, висевший на стене. Обычно Кася любила перед сном рассматривать мудрёные витки шерстяного узора и повторять пальчиком рисунок. Сейчас она сочиняла стихи о деде Матвее. Дед ни минуты не сидел без дела — такого работягу ещё поискать надо. Он совсем не умел отдыхать и не давал этого делать другим: считал, что отдыхают только лентяи.

— Деда Мотя шёл тада

И окладывал дрова…

В этот момент через стенку послышался шум — то буянил добродушный, но нынче пьяный сосед. Настя, прислушавшись к грохоту, в довершении в своему «шедевру» прибавила:

— И Андрон стуча тада!