39 Глав моей жизни, или Девочка по имени Полли

Анастасия Полякова

«39 Глав моей жизни, или Девочки по имени Полли» — автобиография, в которой драматичную, но полную оптимизма историю жизни рассказывает нам Полли — девочка из Вильнюса, так сильно верившая в себя, что судьба исполнила главное — привела Полли в Москву, сделав ее успешной телеведущей, моделью и актрисой.Перед нами предстанет мозаика из кусочков прошлого, собранная Анастасией Поляковой. Пройдя вслед за Полли по страницам ее жизни, мы побываем в разных уголках мира.

Глава 9

В которой алкоголь зелеными кольцами обвивается вокруг шеи одинокой женщины, но отступает поверженным.

Остатки переживаний после разрыва с Игорем, беспокойство о дальнейшей судьбе дочери, постоянные напоминания о необходимости поиска работы постепенно окружили маму, принеся с собой грусть, тревогу и апатию. Существуют люди, которые неосознанно чувствуют эти эмоции, но вовсе не с точки зрения сопереживания и проявления эмпатии. Эти люди находят страдающего, словно акулы, учуявшие кровь жертвы за много километров. Они окружают своим общением ослабевшего человека, но не уменьшают его боль, разделив ее с ним, а только нагнетают обстановку, погружая все дальше в пучину душевных мук.

Подобным эмоциональным хищником стала для нашей семьи соседка с четвертого этажа, весь внешний вид которой кричал о неравнодушии женщины к спиртному. Сама она искренне считала свою жизнь неудавшейся, но в отличие от мамы, которая оставалась молодой, красивой и амбициозной девушкой, всего лишь попавшей в сложные жизненные обстоятельства, соседка годами культивировала в себе негативное отношение к жизни. Мало того, ее общение затягивало в пучину безысходности и маму, а проводником на этом пути служил алкоголь. Бутылка спиртного стала неотъемлемым атрибутом вечерних бесед двух женщин, однако для жительницы квартиры на четвертом этаже спиртное являлось необходимостью, а для мамы — ядом, распивать который она соглашалась, будучи доверчивой. Ведомость мамы позволила действиям соседки привести ее к привыканию, а потом и к алкогольной зависимости. Он выглядел лекарством для души, спокойствием и радостью, растворенными в жидкости с терпким запахом. Визиты со временем участились, став в итоге практически ежедневными. Не понимая, что происходит, я часто в слезах звонила бабушке и просила забрать к себе. Когда такой возможности не было, мне приходилось становиться свидетельницей того, как вечерние беседы плавно переходили в ночную пьянку. Когда стрелки часов указывали, что ночь перевалила за второй час, мои босые ноги несли меня по коридору. Я шла, чтобы сообщить маме, что уже давным-давно пора спать. Вдруг она просто забыла. На кухне моему взору представал самый родной мне человек, объятый хмелем, в компании пресловутой соседки, чье лицо раскраснелась от выпитого, а во взгляде мутных глаз сложно было уловить что-то человеческое. Мама с натянутой улыбкой поднималась из-за стола, и на миг мне казалось, что она попрощается с гостьей и ляжет спать рядом с дочерью. Женщина доводила меня до комнаты, укладывала в постель, нежно укрыв одеялом и, дождавшись момента, когда мои глаза сомкнутся под натиском дремы, возвращалась на кухню.

Соседка виделась мне человеком, который хочет забрать маму. Я боролась с ней детскими и наивными методами: разлила как-то масло на лестничной клетке, слой которого, покрывший довольно обширное пространство, сделал спуск по лестнице рискованным мероприятием. Это была вовсе не шалость, а попытка не дать пройти к нам домой одному единственному человеку — женщине, что обитала на четвертом этаже. Даже сегодня подъезд хранит потускневшие, но не исчезнувшие до конца следы разлитого масла — напоминание о борьбе маленькой девочки с ее материализовавшимся страхом. Конечно, корень зла таился вовсе не в личности соседки, а в алкоголе, которые был ее непременным спутником при общении с мамой. Спиртное, что появлялось в доме, представало в различных обличиях: мартини с переливающимися маслянистыми разводами, разлитый по широким бокалам, или вино, рубиновые капли которого так отчетливо выделялись на столешнице. Но, несмотря на многообразие видов, для меня алкоголь превратился во врага, желающего отнять маму. Только представьте детское упорство и веру в свои силы в такой ситуации: дождавшись момента, когда мама с новой подругой покинут кухню буквально на минуту, я выливала спиртное в раковину. О, нет, в сливном отверстии не исчезало полностью содержимое бутылки и бокалов, ведь в таком случае вина за проделку была бы очевидна. Я выливала небольшое количество горячительного из каждой емкости на столе, но даже такой незначительный шаг, на мой взгляд, вырывал маму из когтей пагубного пристрастия.

Ребенок боялся потерять самого близкого человека, но в то же время ужас сложившейся ситуации заставлял говорить маме обидные для нее слова. Ужас заставил ребенка сказать самой родной женщине фразу, которая ранит сильнее самого острого ножа: «Ты — плохая мать». Сегодня я прошу прощения за сказанное, ведь я не могу предположить, как бы сама повела себя, столкнувшись с подобными жизненными трудностями, одиночеством и чувством отчаяния. Болезненные слова ребенка адресовались маме под давлением эмоций. вечера в компании со спиртным стали происходить реже, когда мама вышла на работу. Полностью же она освободилась от оков вредной привычки после ссоры с соседкой. Можно предположить, что женщину спасли сложившиеся удачно обстоятельства, однако, поверьте, пить можно и будучи ответственным работником, да и компанию подобрать не так уж и сложно — было бы желание. само желание ежедневно чувствовать вкус вина ушло от мамы благодаря титанической силе воли. Безусловно, пагубная привычка взрослого принесла немало страданий ребенку, но это обстоятельство никоим образом не преуменьшило мою любовь и глубокое уважение к подарившей мне жизнь женщине. В попытках дать мне больше, она нередко обделяла счастьем себя.

Алкоголь идет рука об руку с социумом сквозь столетия. Сегодня спиртное в том или ином виде присутствует практически везде: традиционный пятничный отдых офисных работников в барах, мужские беседы за кружкой прохладного пива, легкий звон от соприкосновения изящных бокалов с вином во время романтического вечера, новогоднее веселье невозможно представить без фужеров с шампанским. В России, на мой взгляд, существует настоящий культ алкоголя, ведь нередко принципиально непьющий человек вызывает оторопь и недоумение. Однако, при всем этом общество, да и подавляющее большинство людей, с остервенением и, не стесняясь в выражениях, осуждают тех, кто перешел грань. Только где располагается та самая грань, пересечение которой одним человеком позволяет таким же пьющим другим людям обрушивать на бедолагу тонны негатива? Мы привыкли осуждать людей, шеи которых плотными кольцами обвил зеленый змей, но никогда не берем в расчет причины и предпосылки этого, а ведь именно они подталкивают к зависимости. Очень легко сыпать фразами по типу «Ты справишься! Ты слаб, если пьешь!». Но произносят их лишь те, кто не задумывался о том, как повел бы себя на месте человека, которого порицает. Каждый из живущих на свете с годами вырабатывает для себя свой уникальный способ борьбы с болью, трудностями, обидами: одни с головой уходят в работу, другие находят спасение в спорте и тяжелых физических нагрузках, третьи закрываются в себе, будто покрываясь скорлупой, переваривая беды глубоко под ней. Все перечисленные способы помогают забыться, абстрагироваться от физических, моральных, душевных и сердечных мук. Также и алкоголь, чьи молекулы спирта, подхваченные кровью и доставленные в мозг, заставляют сознание оградить себя от реальности хмельной завесой. Но уже на утро былой эйфории как и не было, она ушла, оставив после себя сдавливающую головную боль, ломоту в теле и нередко чувство стыда. И над всем этим злорадно нависают проблемы, казавшиеся вчера такими незначительными.