Цербер. Дочь врага

Анастасия Сова, 2023

– Ты делаешь мне больно! – шиплю, но ему плевать.Ратмир прижимает меня к стене всем своим телом, потому что считает, что имеет на это право.– Ты теперь моя! Буду делать все, что захочу… Ничто не заставит меня остановиться, – жар его дыхания будто сжигает меня дотла.– Пожалуйста… – обида и страх душат.– Твой отец предал меня, Ассоль. Спалил мою жизнь до самого основания. И теперь я поступлю так же. Заберу у него самое дорогое… тебя.Безжалостный и свирепый отшельник. Легенда и страх криминального мира. Я думала, он спас меня, но ошиблась. Спасаться нужно от него самого.

Глава 14

Ассоль

Паника охватывает меня мгновенно. Я стеклянными глазами смотрю на то, как три, лишенных жизни тела, безвольно падают на снег, и ужасаюсь происходящему.

Папа всегда держал меня вдали от смерти. Я прекрасно знала, чем он занимается, и какие методы применяет. Но никогда, ни разу в жизни, не видела ничего подобного. Меня оберегали и защищали.

Теперь, оказавшись брошенной в самый эпицентр криминальных разборок, поняла, что знать и видеть — совсем разные вещи. Полярно разные. Да и папы рядом нет, который, если что, отдаст за меня жизнь.

— И что теперь? — спрашиваю у Цербера.

Он сидит с плотно сжатыми кулаками и, мне кажется, я слышу скрип стиснутых им зубов. Все таки ему не все равно… Думаю, варвар жалеет о том, что случилось с его соседями.

— Ратмир?! — забываю о том, что Цербер просил не называть его по имени.

— Дождемся, пока все уляжется. Потом уедем. Так что сиди тихо, если не хочешь кончить, как они. Хотя, тебе Сабир точно приготовил что-то похуже.

Ну, спасибо! Умеет поддержать! Мастер от Бога!

И меня все больше колотит. Паника зашкаливает. Не знаю, от чего больше трясет: от холода или от страха. Жутко даже представить, что мы оказались среди врагов, которые по численности сильно превышают нашу. По сути, ведь у нас есть только Цербер. И ждать от меня хоть какой-то помощи ему не приходится.

— Замерзла? — спрашивает, наконец, оторвавшись от наблюдения за перемещающимися рядом с его домом людьми.

Могу лишь кивнуть, стуча зубами.

Ратмир приподнимается, раскрывает свой тулуп, под которым только тоненькая клетчатая рубашка.

— Падай, — говорит он мне. — Мы тут надолго.

И я не думаю. Ни секунды. Ныряю в его объятья, точно там можно спастись. Даже через свою одежду ощущаю, как горяч его твердый торс. Неужели, совсем не холодно?

А еще чувствую, как долбится в груди его сердце. От размеренных гулких ударов даже мое тело вздрагивает. Всякий раз. Вместе с ним. В унисон.

Странно подумать, но в крепких объятьях своего врага я успокаиваюсь. Обманываюсь в сладкой иллюзии под названием «защита». Удивительное дело, ведь Ратмир тоже не собирается делать со мной ничего хорошего.

Не знаю, сколько времени мы сидим вот так. Погрузившись в свои мысли, я забываю ему счет.

— Пора, — слышу от Цербера, и он буквально отталкивает меня от себя. — Надеюсь толкать речь о послушании и закрытом рте не надо? — смотрит строго.

— Не надо, — с грустью подтверждаю.

— Тогда пошли. Времени мало.

Деревню мы обходим по лесу. К дому не идем, ведь там сгорело все, в том числе тачка в импровизированном гараже. Я с ужасом глянула на пепелище, и у меня до боли сжалось сердце.

Оказавшись в селе где-то с другой стороны, ныряем за одну из немного покосившихся калиток. В дом не заходим, сразу направляемся к сараю с гаражными дверями.

Там Цербер, как у себя дома включает свет, состоящий из одной тусклой лампочки, копается на какой-то из полок почти под самым потолком, а когда заканчивает, вижу в его руках ключи.

— Мы что, угоним его? — с испугом в голосе уточняю, кивая в сторону старенького уазика.

— Семенычу тачка теперь без надобности, — гаркает на меня бандит, как будто теперь презирает за мое появление в деревне, и я с ужасом понимаю, что «Семеныч» сегодня пал в неравном бою с Сабиром и его подельниками.

Так гадко и стыдно, что горло тут же перехватывает. Не получается теперь ни простонать, ни всхлипнуть.

Уазик оказывается вонючим и очень старым. Но я послушно забираюсь на видавшее виды сидение, потому что снаружи гораздо хуже. Там страх и смерть. Возможно.

Автомобиль даже заводится с первого раза, хотя я была уверена, что этот пережиток прошлого не на ходу. А еще старенький внедорожник не имеет ничего общего с тем, что я привыкла считать машиной. Зато отлично преодолевает все препятствия.

Нас нехило трясет. В какой-то момент меня начинает тошнить, и я зажмуриваюсь, чтобы предотвратить это. А потом сама не замечаю, как проваливаюсь в сон.

— Просыпайся, Соловьева! — Цербер толкает меня в бок, вырывая из объятий дремы.

Быстро группируюсь на кресле, немного подскакивая. Замечая перед собой знакомое мужское лицо, успокаиваюсь и даю себе возможность выдохнуть.

Где мы и как долго были в пути, не имею никакого понятия. Надеюсь только на то, что это место безопасно, и мне не стоит вздрагивать от каждого шороха и мелькнувшей тени.

Ступаю на плотный снежный грунт, и мужчина громко хлопает за моей спиной дверцей развалюхи.

Оглядываюсь. Локация странная. Явно находится вдали от города, но дорога наезженная. Имеется некоторое подобие парковки и невысокое здание. Без вывески, и точно нежилое.

Цербер направляется к строению, и я спешу за ним. Оставаться одной страшно. Очень. И выводить из себя Ратмира не хочется. Если я все правильно поняла, и он пьет успокоительные, в их отсутствии мне не стоит играть с огнем.

Мужчина оборачивается в мою сторону, и я ловлю на себе его горящий взгляд. Инстинктивно хочется отступить назад, но я упрямо продолжаю движение.

Как только входная дверь распахивается, и мы оказываемся внутри, в нос ударяет специфический запах. Вонь пота и крови. Какой-то животный мужской запах. Дикий. Он щекочет ноздри и вызывает очередной за сегодня приступ тошноты.

На этот раз мне не удается с ним справиться, и я вылетаю на улицу, где меня рвет на беленький чистенький снежок.

Сердечный ритм берет разгон, пока упругая мышца не начинает сокращаться в груди с бешеной скоростью.

Что это, блин, за место?