Сын Кощея

Анатолий Казьмин, 2021

Шестая книга цикла «Хроники канцелярии Кощея». Нет покоя бедному Фёдору свет Васильевичу. Ни поесть, ни поспать не дают дела и заботы. В деревню уехал подальше от хлопот, так и там нашли. Театр ещё этот… Вот не было печали, так придумал забаву на свою голову, а теперь кому расхлёбывать? Правильно. Статс-секретарю славной Канцелярии. Но всё это привычно, стандартно, не Хроники, а банальный производственный роман, но внезапно (конечно, внезапно, а как иначе?) объявился враг тайный, могучий и ужасно вредный в своей неуловимости. А ещё эти эльфы… Вот и сидели бы себе в Лесу своём эльфийском, так нет, подавай им войну с царством Кощеевым! Ну что за жизнь, а? А никуда не деться, надо, Федя, надо.

Глава первая

— Я говорю — бросайте все к чертовой матери и бегите. Кто говорит? Фёдор говорит! Фё-дор!

К/ф «Дни Турбиных»

— Война! — торжествующе заорал царь-батюшка, ворвавшись утром в Канцелярию и так закрутил своим Чёрным мечом над головой, что едва не снёс люстру. — Война!

— Вот же… — приподнялся я с диванчика, на котором давал улечься завтраку. — А я сегодня собеседование собирался проводить с музыкантами из Италии, что к нам в театр поступать приехали…

— Меня с собой возьми, внучек, — предложил Михалыч, вытирая полотенцем миску, поданную ему Тишкой. Или Гришкой. — Мало ли какой шпиён среди них затесаться может. А я, ты же знаешь, любого вражину на раз от честного человека отличу.

— Ой, ну что вы такое говорите, дедушка Михалыч, — томно вздохнула Маша, дожёвывая последний пирожок с картошкой. — Там кандидаты все проверенные, прошедшие отбор в наших консульствах.

— Без базара, Михалыч, — подтвердил Аристофан, выудив из кармана горсть сигарных окурков и выискивая среди них самый вкусный. — Лично на той неделе реально мотался эти консульства проверять. Всё ништяк, дедушка.

— Вы о чём?! — вытаращил на нас глаза Кощей. — Оглохли или совсем уж оборзели?! Вы слышали, с какой вестью к вам сам Император пожаловал, бездельники?!

— Война, — зевнул я. — Слышали, конечно, чай не в первый раз. Вы только не нервничайте, Ваше Величество, поберегите себя. Вы нам здоровым нужны.

— Коньячку, Кощеюшка? — предложил дед.

— Могу в натуре за самогоном сгонять, — поднялся с лавки Аристофан.

— Пирожки сегодня вкусные, — протянула Маша и вздохнула: — Были.

Царь-батюшка из вдохновенно-восторженной стадии перешёл в откровенно раздражённую и глазки его налились тем самым синим светом, который не предвещал нам ничего хорошего:

— Федька! Почему я, Великий и Ужасный, узнаю о войне только спустя две недели после начала военных действий, а?! Казню на фиг, а перед тем сгущёнки на месяц лишу, паразит ты такой!

— Какие военные действия? — я снова поднялся с диванчика. — Вы о чём, Ваше Величество? У нас всё тихо, мир, порядок и всеобщее благоденствие.

— Лепота, — подтвердил Михалыч. — Ажно мухи со скуки в полёте дохнут. Что ты там ещё удумал, Кощеюшка? О какой войне талдычишь?

— Эльфы! — врубил уже на полную синий свет Кощей. — Эльфы, вашу ж дивизию!

— Фу ты… — я снова прилёг. — А я уж перепугался, думал, Халифат на нас обиделся за что-нибудь или Европа решила очередной крестовый поход на Византию устроить. А эльфы… Всё нормально там, Ваше Величество. Просто лёгкий культурный конфликт, замешанный на несхожести менталитетов, вот и всё. Я завтра или послезавтра смотаюсь к Алику и всё улажу.

— Уволю на фиг! — продолжал портить себе и нам нервы Кощей. — Нам войну объявили? Объявили. Так почему я об этом узнаю спустя столько времени?! Совсем вы, Канцелярия, распустились! Послы вереницей прут, продыху нет! Стол Указами завален, даже подходить к нему страшно! Бухгалтерия каждые пять минут требует, чтобы я очередную ведомость подписал! Столярный со слесарным цехом в Тронном зале стенка на стенку пошли! Придворные дамы весь день с образцами тряпок для декорирования стен ко мне ломятся! Гюнтеру даже фингал под глаз поставили за чрезмерное усердие по охране Моего Величества!

— Завалили делами царя-батюшку, — в сторону тихо сказал Михалыч, — на развлечения времени-то и не осталось, понятно.

— Тут бы как раз на войну сходить, — покосился на деда Кощей, — а вы?!

— Хотите, Ваше Величество, на мамонтах покатаемся? — предложил я. — Или можно на Хопёр сходить, порыбачить. Мужики вчера рассказывали, что здоровенного осетра там выловили. Надо же, как его далеко занесло от привычных мест…

— Зараза! — завопил Кощей и с размаху рубанул Чёрным Мечом стол. — Чёй-та… — Он недоумённо посмотрел на застрявшее лезвие в дубовой доске, а потом, поднатужившись, освободил Меч и принялся им яростно крушить неповинный стол. — Зараза! Вот вам всем!

— Чем стол-то пред тобой провинился, Кощеюшка? — вздохнул Михалыч, подхватывая начавший падать самовар. — Не ндравится, так сказал бы, мы и заменили его на какой другой.

— А сколько вкусняшечек за ним съедено было… — вздохнул и я, окончательно поднявшись с диванчика. — Деда, ты когда новый стол заказывать будешь, давай и лавки новые тоже закажем? Со спинками, ага?

— Всё! — заорал царь батюшка, когда стол развалился на две половинки. — Всё, Федька! Всё, Канцелярия! Долго я терпел вашу лень, разгильдяйство и тунеядство! Но теперь — всё!

— Прикажете палача позвать, Государь? — просунул в дверь голову Гюнтер. — Или вы сами позабавиться изволите? В своей высшей мудрости и справедливости.

— На каторгу! — ткнул в мою сторону пальцем Кощей.

— Да ну на фиг! — возмутился я. — Царского сына и наследника и на каторгу?! Только отрубание головы! Не позорьте себя и меня перед мировой общественностью.

— А я не шучу, Федька, — прищурился Кощей. — Бери свою Канцелярию и уматывай с глаз моих! Достали! Видеть вас больше не хочу! Гюнтер! Подготовь Указ о расформировании моей Канцелярии за ненадобностью, а заодно и об увольнении её коллектива за профнепригодность, понятно?!

— Вот же неделька начинается… — вздохнул я.

— В натуре, босс, — поддержал Аристофан.

— Всё дуришь, Кощеюшка? — прищурился дед. — Решил из нас виноватых за свои же проступки сделать?

— Я всё сказал, Михалыч, — отрезал царь-батюшка, разворачиваясь к двери. — Чтобы к полудню и духа вашего в городе не было!

— Накосячил, а стрелки на нас перевёл, — подытожил Аристофан, когда дверь с грохотом захлопнулась за Кощеем. — И чего теперь в натуре, а, босс?

— Чайку? — предложил я и осёкся, посмотрев на обрубки когда-то классного стола. — Вот же…

— Пойду вещи собирать, — вздохнула Маша. — Ещё голову перед дорогой помыть надо…

— Клац! — продемонстрировал мне Дизель рукоять генератора, положил её рядом с принтером, нежно погладил, а потом полез под стол отключать кабели.

— Угу, — кивнул я ему. — Правильно. Молодец.

— Сейчас пацанов позову, — огляделся Аристофан. — Быстро всё перетащим, босс.

— Может, одумается Кощеюшка? — нерешительно протянул Михалыч. — Перебесится, коньячку хлебнёт и отпустит его, родимого.

— А завтра опять прибежит мечом махать, — фыркнул я. — Достал он своими заскоками. Ладно, деда, раз мы ему не нужны стали так и фиг с ним. Ты лучше в бухгалтерию сходи, получи на всех выходное пособие.

— А мы куда отправимся, Теодор? — уже от двери своей комнаты спросила Маша.

— Можно всё реально к Ваньке-губернатору в офис оттащить, — предложил Аристофан. — А ночевать у Сократа в его кабаке можно. Там второй этаж конкретно под номера заточен.

— Кощей нам велел из города уматывать, так? — покачал я головой. — Вот и добро пожаловать в мою усадьбу в Рябово. Не стесняйтесь, гости дорогие, будьте как дома.

— Перекантуемся у тебя босс пару недель, — согласился Аристофан, — а там видно будет в натуре.

— Да и хрен с ним, — махнул рукой Михалыч. — Нешто мы таким славным коллективом да не выживем?! Выше нос, Канцелярия! Тишка! Гришка! А ну марш паковать одёжу да посуду!

***

А ведь как всё хорошо складывалось…

После Дня рождения Кощея у нас наступили осень и покой. Не знаю даже почему у нас никаких катаклизмов и проблем за эту пару недель не случилось. Наверное, из-за того, что до этого нам хорошенько попахать пришлось, налаживая и оттачивая все производственные и бытовые процессы. Под чутким моим руководством, смею заметить.

Дав детишкам отгулять в праздничный день, осень прямо со второго дня сентября заявила свои права на погоду и обложила нас, как Аристофан матом своих провинившихся бандитов, мелким частым дождиком да тяжёлыми рваными тучами, чрез которые солнышко, как ни старалось, а толком пробиться так и не могло. Но я не сильно печалился такой погоде, а, наоборот, покуривая у окошка в нашей с Варей квартире, с удовлетворением разглядывал мой такой чистенький город, который я успел выложить плиткой. И лишь на окраинах возле стен на пустырях, отведённых под стратегическо-оборонительное пространство на случай нападения на нас каких-нибудь сумасшедших, грязь всё же смогла раскинуться и радостно хлюпать под сапогами пацанят, мчащихся куда-то по своим мелко-проказным делам.

Хлопот особо не было, так, исключительно по мелочи. Варюша с утра и до вечера пропадала в школах, налаживая учебный процесс, но я к её отсутствию относился с пониманием: начало учебного года, самая запарка. Сам я пропадал в Канцелярии или шлялся по городу с удовольствием глазея по сторонам. А тут ещё потихоньку начали прибывать музыканты, сманенные нашими вербовщиками по всем крупным городам Европы и надо было заняться ими. Отсортировать, отсекая слабых и откровенных авантюристов просто решивших попутешествовать за наш счёт. Ну и определить на постой оставшихся. Лепота, в общем. Времени свободного много, а работа, если какая и возникает, то в удовольствие.

Конечно, без происшествий и досадных казусов не обходилось естественно, но это — дело привычное, не война же. Хотя и война имела место быть. А всё это — дед и Аристофан! Ну и исключительно эльфийские культурно-этические заморочки.

Сейчас расскажу, только Аристофану дам очередные указания по переезду.

— Аристофан, ты своих бандитов строго-настрого предупреди, чтобы они компьютер и всю периферию ни в коем случае не трясли и не кантовали, понял? Подняли аккуратно и так и потащили, не тряся и даже не наклоняя.

— У меня бойцы, босс… Скажу, без базара. Босс, а ты свою деваху золотую тут оставишь или реально и её прихватить?

— Деваху? А, статую золотую! — не сразу дошло до меня. — А давай с собой заберём, если возможность есть. Агриппина Падловна увидит — обязательно оприходует. Да и просто стащить могут, у нас же народ какой, сам знаешь.

— Без базара, босс, — кивнул Аристофан и снова стал гонять своих подопечных бесов.

Так вот, эльфы. Отношения у меня с ними как-то сразу хорошие сложились. Народ у них весёлый, лёгкий, а король Алиллортаэль Третий, Алик по-нашему, так вообще свой парень. У нас с ними торговля налажена, в конфликтных ситуациях друг друга поддерживаем, да и просто часто собираемся пивка эльфийского хлебнуть. А пиво у них… Ладно, я уже рассказывал. Классное, короче, вкусное.

И вот на пустом месте практически из пустяка разросся конфликт, вылившийся официально в войну между нашими государствами.

Михалыч с Аристофаном во время нашего соревнования с Кощеем-батюшкой в беге с препятствиями по подземельям Холма, поспорили с помощником Алика, довольно противным эльфом Фенолфталиэлем, что наша славная Канцелярия одержит победу в этом забеге. Что, кстати и произошло. Только вот они не на бутылку и даже не на мешок золота с ним поспорили вот в чём беда. Фенол, когда наши его на слабо взяли, разгорячился и поставил на кон половину эльфийского Леса. И как потом оказалось, он действительно был вправе распорядиться в таком случае Лесом по ихним чокнутым обычаям. А Лес-то у эльфов это не просто рощица и даже не бурелом с картины Шишкина. Лес у них — существо одушевлённое, дух, если просто говорить без магических заморочек. И эльфы с этим Лесом сильно-сильно повязаны. Как именно не знаю, не вдавался в подробности, да и не очень мне это интересно, но трясутся эльфы за ним, как царь-батюшка за своей волшебной штуковиной, куда его резервный образ копируется. И вот теперь половина этого Леса нам отошла в качестве выигрыша пари. Мне эти зелёные насаждения, честно говоря и даром не нужны. Ну, поприкалывался бы я немного, конечно, Алика подразнил за кружкой эльфийского, да и вернул бы ему честно приобретённое имущество. Алик, он хоть и эльф да ещё и король по должности, но парень абсолютно нормальный в отличие от некоторых его подданных и уж мы бы с ним конфликт уладили без проблем, но… Все эти сумасшедшие обычаи и правила эльфов и сыграли с нами злую шутку. Ну и моя лень, если уж совсем начистоту.

По древним обычаям в случае подобного конфликта, эльфийский король просто-таки обязан был объявить войну своему оппоненту. А вот воевать на самом деле или замириться — это уже на усмотрение конфликтных сторон, но предварительное официальное объявление войны обязательно. Я тут уже насмотрелся на их обычаи, когда Михалыч попросил у них гуманитарную помощь в виде омолаживающего зелья. Дурдом. Но это в нашем понимании, а вот если смотреть с позиции эльфов, то всё чётко, логично и одобрено поколениями предков за много тысячелетий и выработавших эти дурацкие законы.

Вроде бы и ничего критичного, да? Собрались представители сторон, мирно вопрос решили и всё. Да только я затянул с визитом к Алику, завозившись в городе и Канцелярии, да так затянул, что Кощей про эту официально объявленную войну узнал да к нам сегодня и заявился. Ну и ладно. Ну и пусть. Раз я не при делах, сам теперь будет с Аликом разговаривать. Или воевать. Чего бы совершенно не хотелось. А ладно, вот закончу переезд, тогда и подумаю об этом.

— Теодор, — из своей комнаты вышла Маша, держа в руках шкатулку с целой кучей каких-то баночек и пузырьков, — а в вашей усадьбе хоть водопровод есть или нам придётся на речку бегать умываться?

— Не переживай, Маш, — успокоил я, — там и пруд целый есть. Лично видел, как из него коровы воду пили.

— Фи, — поморщилась наша галантная вампирша. — Коровы…

— Ну как ты думаешь, внучка, — захекал дед, — нежто Федькина Варька, отгрохав такие хоромины, водопроводом бы не озаботилась?

— А и верно, дедушка Михалыч, — обрадовалась Маша, — Варвара Никифоровна не в пример нашему Теодору к делам подходит. Обстоятельно и с разумом. И что она только нашла в Теодоре?..

— Маша! — обиделся я. — На себя посмотри со всеми этими любовными приключениями!

— Фи, Теодор, — Маша обиженно развернулась и ушла к себе.

Вот не хотел говорить, но так эта вампирша меня из себя вывела, что с радостью расскажу! У нашей Маши сейчас любовный кризис наметился. То она со своим Шарликом в обнимочку ходила по городу и окрестностям, да только с неделю как разрыв у них произошёл. Истинную причину я не знаю, хотя и догадываюсь, а вот началу их ссоры был лично свидетелем.

Наш местный д`Артаньян, который Шарль де Бац, посол французский, заявился как-то ко мне утром, спасибо, дав позавтракать, с жалобой на сына купца Нефедьева:

— Ваше Высочество Теодор, нижайше прошу оказать мне честь, выступив моим секундантом на дуэли с презренным Тимошкой Нефедьевым, покусившимся на честь моей дамы сердца.

— А?

— Смерти повинен, но без вашего соизволения, допустить самосуда не могу.

— И это — правильно, — согласился я, дожёвывая утреннюю яичницу. — Самосуда нам не надо. А в чём дело-то?

— Сей пёс поганый заявил претензии к моей восхитительной мадмуазель Марселине.

— Опять Машка хвостом туды-сюды вилять начала, — понимающе кивнул Михалыч.

— Отнюдь, мсье Михалыч, — возразил Шарль. — Этот господин Тимоха решил, что мадмуазель Марселина ему особые знаки внимания оказывает, вот и… Честь моя обязывает заступиться за прекрасную даму.

— Прекрасная дама? — взглянул я на Машу.

— Шарман… — только и выдохнула она, приложив ладонь к груди.

— Ты, Машка, не дури, — заявил дед. — Комплименты, небось, разбрасывала на все стороны, а нам теперь смертоубийство светит из благородных целей. А оно нам надо?

— Не надо, деда, — твёрдо заявил я. — Маша, давай свою версию событий.

— Ой, ну, Теодор… Мсье Тимоха — очень даже галантный кавалер… Просто оказывал мне знаки внимания, чего тут такого? Он такой сильный, мужественный…

— Мерде! — выкрикнул Шарль.

— Не факт, — покачал я головой. — Давайте разберёмся.

— Нечего тут разбираться, Ваше Высочество, — заявил Шарль. — Только кровь может смыть позор с славного имени де Бац!

— Машка, — хихикнул дед, — а ты у нас как, кровью не заляпана?

— Тьфу на вас, дедушка Михалыч, — совсем не по-французски фыркнула Маша.

— Тормоза! — помахал я рукой. — В смысле, что произошло, Шарль? Факты, пожалуйста.

— Мсье Тимоха изволил мадмуазель Марселине сделать предложение! — возмущённо заявил Шарль.

— А, понятно, — кивнул я. — А тебе это не понравилось, да?

— Имеет право, — хмыкнул Михалыч. — А чего нет? Нефедьевы — фамилия знатная, богатая. Всяких там де Бацов с потрохами купить может… Заводики железные на Урале, мрамор опять же. Гречка в полях по Волге, рыбные промыслы на Каспии… А у тебя, Шарлюшка ты наш дорогой, какие, говоришь, доходы?

— Деда… — протянул я. — Не в этом дело. Тут — любовь, чувства… Тонкие материи, понимаешь? Не в финансах суть. Ну, богаче этот Тимоха Шарля, ну? Жизнь он комфортную, безбедную Машуле обеспечит, но ведь не это главное же! Фи, комфорт! Да пусть Маша и в шалаше со своим любимым жить будет… Ну, не в шалаше, это я загнул. В замке старинном, разваливающемся, от сквозняков страдающем… Да что там эти сквозняки нашим вампирам, да? Зато — любовь…

— Теодор, я вас убью, — тихо заявила Маша.

— Это ты можешь, — согласился я. — Тем более — за правду… Ладно, Машуль. Что там случилось, а?

— Любовь… — вздохнула томно Маша.

— Ну и славно, — устало согласился я. Мне уже стало надоедать это происшествие. — Любовь, так любовь. Решим дело по справедливости, логично и в назидание потомкам.

— Дуэль? — потёр ладонями Шарль.

— Фиг! — скрутил комбинацию я. — То есть, если совсем уж неймётся, давай выйдем на Тимоху дуэлью. Только во избежание создания прецедента… Гюнтер! К ноге живо! Пиши указ! Всех, затеявших дуэль без согласования с царём-батюшкой или замещаемыми им лицами, казнить безо всякого судебного расследования. Записал? Давай подпишу. Угу. Печать у царя-батюшки поставишь.

— Но Ваше Высочество!.. — попытался возмутиться Шарль.

— Ну вас на фиг! — заявил я. — Вы мне эти ваши любовные разборки на государственный уровень не вводите. Дуэли, блин! Сами разбирайтесь! А ты, Гюнтер, сделай пометку, я потом официальный Указ напишу — всех дуэлянтов, конфликт свой затеяв разрешить поединком смертоубийственным, с честью сопроводить в казематы Его Величества, где с честью же и отрубить им головы дабы другим неповадно было, а главное — чтобы не растрачивать материал человеческий напрасно… У нас обстановка в стране нестабильная, с эльфами конфликт, сельджуки на юге Византии шалят, а они мне тут смертоубийственные дуэли затевают с целью лишения меня грамотных командиров! Точно — шпионы с особыми диверсантскими целями! На фиг всех казнить во избежание!

С того дня с дуэлями у нас было покончено навсегда, как с деяниями, направленными на подрыв основ государства. Ну и правильно. Но и любовные отношения Маши и Шарля резко пошли на спад. А через пару дней после этой несостоявшейся дуэли, Маша нам небрежно и сообщила, что с господином послом у неё полный разрыв. То есть, друзьями они остались, но никаких амуров более. И это тоже никак спокойствия нам не прибавило. Сладко и вволю страдающая Маша, да её попытки поскорее в пику Шарлю завести нового кавалера, расслабиться по-настоящему и насладиться осенним покоем тоже не давали.

Ну, это всё — краткий список хлопот, свалившийся на меня в сентябре, но, повторюсь, по сравнению с летним периодом, я просто наслаждался тишиной и покоем. До сегодняшнего визита к нам Кощея.

***

Загородный домик моя Варюша построила с размахом, не жалея никаких государственных средств. Три этажа, да не терем в древнерусском стиле, а вполне такой помещичий каменный дом века эдак из девятнадцатого. Моего мира, разумеется. Ни в этом, ни в прошлом мире мы до таких веков не дотянули.

Здание было чистеньким, аккуратным и в то же время вполне таким мощным, солидным, да и с белой штукатуркой, что резко отличало его от общепринятого у нас во Дворце стиля а-ля Кощей-батюшка. Высокие колонны поддерживали длинный балкон, а широкая лестница вела к большой веранде с резными дверьми внутрь. Половину первого этажа занимала горница, которую я сразу стал называть залом, а другую половину отдали под кухню и всякие там хозяйственные помещения. На верхние этажи подымались каменные ступени, а под ними в небольшой кладовке, я разместил Дизеля с генератором. Он издаёт такой жуткий шум при работе, что без изолированного помещения не обойтись никак.

— Смотри, внучек, — обрадовался Михалыч, — какой славный стол твоя Варька где-то спёрла! Уж никак не хуже нашего канцелярского! А ну, мракобесы, — махнул он рукой Аристофановым бандитам, — тащите-ка этот столик прямо в серёдку горницы. Во, правильно! Так и ладно будет, а, внучек?

— Мракобесы, — хихикнул Аристофан, — типа прикольно!

— Стол мой компьютерный и кресло вон туда ставьте около окна, — указал я рукой. — Ага, отлично. А технику осторожно прямо на пол там же опускайте, я сам всё расставлю и подключу.

— Клац? — Дизель показал мне два мотка удлинителя.

— Ага, молодец. Прокидывай от своей новой генераторной к окну. Хватит, как думаешь?

— Клац!

— Ну и отлично.

Мы до самого вечера провозились с обустройством нашей деревенской резиденции и умаялись будто… ну, будто на службе у Кощея. Ничего, это же для себя делаем, а не по приказу самодура… самодержца-тирана, то есть. Можно и попотеть, чего уж.

Весь второй этаж мы отвели под наши спальни, а на третьем разместили двадцатку бандитов Аристофана со строгим наказом не курить, не пить и вообще, вести себя прилично, а то, если Варя внезапно заявится и увидит, как они отдыхают…

Зная мою Варюшу, бесы торжественно и вполне искренне поклялись не пакостить, не мусорить, а подметать и мыть полы три раза в день. Ну а то. Варя у меня такая.

— Внучек, — подшаркал ко мне Михалыч, когда я, расставив и подключив всю технику, нерешительно крутил пальцем около кнопки питания, перепроверяя взглядом все соединения, — надоть нам в деревне девок нанять, а?

— Мне точно не надо, — хмыкнул я, — а для себя ты уж сам смотри. Если не боишься, что тётка Ягута тебя с ними застукает, так и нанимай, конечно.

Получив шлепок по заднице, я по инерции качнулся вперёд и палец нажал на кнопку. Я замер, а когда системник тихо пискнул, а монитор засветился, облегчённо вздохнул и повернулся к деду:

— Так что ты там говорил?

— Сам-то я один хозяйство не потяну, Федь, — развёл он руки в стороны, — а бесы наши только во вредительстве хороши. Надо людей в деревне нанять. На кухню, да и просто чистоту поддерживать.

— О, дело! Молодец, деда, давай, конечно, нанимай сколько нужно. А ещё припасов надо, чего-нибудь вкусненького… А когда у нас ужин сегодня?

Ужинали мы на веранде, вытащив туда стол и настоящие скамейки со спинками, которые моя заботливая Варя явно заказала для меня. Красота!

Действительно, красота. Намазавшись вонючей дедовой мазью от комаров и набросившись на еду, мы вначале и не обращали внимания на раскинувшийся перед нами пейзаж. А вот потом, устало откинувшись на скамейке, я в блаженной неге просто залюбовался открывшейся картиной. Эх, кабы мне совокупный талант Тургенева да Шишкина, эх я бы картину наваял! С описанием! А так… Тишина, только вдалеке лают собаки, кудахчут пернатые, да изредка одинокой гармошке подпевает коровка. А перед нами раскинулась деревушка с аккуратными избами, речушкой протекающей между домами и ныряющей в небольшой пруд. Сплошные зелёные холмы вокруг, несмотря на осень, да и деревья, что в садах, что по периметру деревни, тоже ещё зелёные. Просто душа радуется.

— Хозяин, — вдруг раздался голос из-под стола, — там это… Дядька Трофим велел тебе передать.

— А? — я удивлённо посмотрел на деда.

— Ох ты ж! — засиял Михалыч. — Выходи, служивый, да к нам присаживайся!

Две крепкие руки поставили на скамейку обнадёживающе звякнувший стеклом ящик, а вслед за ящиком на скамейке пристроился маленький мужичок с окладистой бородой.

— Домовой? — догадался я.

— А то! — согласился он.

— Как звать-то тебя, спаситель? — потёр ладонями Михалыч, нацеливаясь на ящик. — Ну точно, коньячок!

— Малютой испокон кличут, — наклонил голову домовой. — А пойло ваше басурманское дядька Трофим ишо в полдень прислал. Али самогону желаете?

— Вот спасибо, братан, — едва не прослезился Аристофан. — Конкретно уважил!

— Малюта, а ты здешний домовой что ли? — я подвинул к нему миски с картошкой, мясом и солёными огурцами. — Прошу откушать с нами.

— Местный, — согласился он. — Как хозяйка твоя отстроилась, так дядька Трофим мне дорожку сюда и указал.

— Ну, спасибо тебе и Трофиму, — поклонился я. — Посиди с нами, уважь.

Несмотря на запас спиртного, мы почему-то выпили совсем мало, так, символически переезд обмыли и всё. А вот когда Михалыч торжественно выставил на стол тазик с оладиками да две крынки со сгущёнкой, вот тут-то мы и расслабились наконец-то и радостно заголосили. Ну, очень коротко заголосили, а зачавкали долго и смачно.

— Как дома, блин, — лениво протянул через полчасика Аристофан, блаженно откидываясь на спинку скамьи. — Ништяк.

— Дом, — вдруг вздохнула Маша. — А теперь-то что, месье Теодор?

— Покурим да спать пойдём, — пожал я плечами.

— Не придуривайтесь, Теодор. Я понимаю, у вас это образ жизни такой, но попробуйте всё же серьёзно.

— Не знаю, Машуль, — честно ответил я. — Какое-нибудь дело себе найдём. Полезное и прибыльное.

— Давай в натуре в юристы подадимся, босс? — выдал идею Аристофан. — Они конкретные бабки делают. Адвокатская контора «Босс и чуваки». Реальная фишка?

— Охранное товарищество «Бесы Теодора», — фыркнула Маша.

— Тоже ништяк, — кивнул Аристофан.

— Компьютерные работы, — вздохнул я. — Набор и распечатка текста. Дизайнерские услуги.

— Как дети малые, — ухмыльнулся дед. — Лишь бы языком почесать.

— Ну ты чего, Михалыч? — обиделся бес. — Мы же конкретно сейчас решаем, как дальше быть.

— Конкретно решаем, — передразнил дед. — Дурью вы маетесь, вот и весь мой сказ.

— Ты о чём, деда? — наморщил я лоб. — Я что-то проглядел?

— Я тоже дедушку не понимаю, — протянула Маша. — Тяжёлый день сегодня был. Пойдёмте спать?

— Погоди, Машуль, — остановил я начавшую подыматься вампиршу. — Деда, не томи, рассказывай.

— Другой дороги у нас ребятки нет, как на службе у Кощеюшки подвязаться, — серьёзно заявил Михалыч. — Он задурил сейчас, мы тоже норов свой покажем, а как же, но закончится всё может только одним, тут даже и гадать нечего.

— Пойдём к нему опять на службу проситься? — поморщился я.

— Западло в натуре, — помотал рожками Аристофан.

— Дедушка в целом, верно говорит, — вздохнула Маша, — но очень не хочется лицо терять. В ножки монсеньёру кланяться.

— Тю на вас, — захекал Михалыч. — Канцелярия, растудыть её! Да вы сами подумайте! Умы свои сгущёнкой пропитанные наморщите!

— Завязывай, дедушка, — проворчал Аристофан.

— Действительно, Михалыч, — присоединился я к бесу. — Есть идея — выкладывай, а если просто повыделываться захотелось перед сном…

— Вы, ребятки, просто подумайте, — продолжал хихикать дед, — что сейчас во Дворце творится? А завтра, что будет? А послезавтра? Кощеюшка ить сегодня-то к нам не из-за войнушки ентой эльфийской прибежал, не заметили разве? И не из-за неё на нас накинулся! А?! Ну?! Не поняли что ли?

— Да это понятно, деда, — пожал я плечами. — На него просто куча дел навалилась. Много и сразу, вот он и психанул.

— Очень вероятно, Теодор, — поддержала меня Маша. — Мне тоже так показалось.

— И чё? — обвёл нас взглядом Аристофан. — Что-то я типа не догоняю, блин.

— Михалыч хочет сказать, — повернулся я к бесу, — что царь-батюшка скоро не выдержит этого бардака и позовёт нас обратно. Верно, деда?

— Он так орал… — приложила пальчики к вискам Маша. — Но монсеньор у нас очень упрямый и гордый.

— Масть реально держит, — кивнул Аристофан.

— Да куды он денется! — заявил дед. — Повоет на луну, пару шкафов мечом разнесёт, а потом и прибежит мириться!

— Думаешь, деда? — с сомнением протянул я.

— А вот увидишь, Федь!

— Ну, не знаю…

— Босс, а чего нам типа тут головы ломать? — выдвинул разумное предложение Аристофан. — Подождём да реально увидим, как и что.

— Вот и правильно, молодец бес, — похвалил Аристофана дед. — Только енто всё, как говорит наш Калымдай — тактика, а стратегия… Вот ты, внучек, кто ты таков есть, а?

— Ну, здрасте, — хмыкнул я. — Статс-секретарь… О-о-о…

— Понял, да? — в ответ хмыкнул Михалыч. — И Аристофанчик наш, он же по сути не глава своего бандитского отряда да и многих других подразделений, и даже не куратор полиции с пожарниками, а просто-напросто — бес. Ловкий, сильный, местами даже умный, но — бес.

— Я такой, в натуре, — довольно осклабился Аристофан.

— Местами, — кивнула Маша. — Я понимаю, к чему вы клоните, дедушка Михалыч. Только со мной всё гораздо хуже. Я даже не полноценный вампир.

— Понимаете? — обвёл нас взглядом Михалыч. — Поодиночке мы никто, а вот вместе…

— Типа крутая банда! — ухмыльнулся Аристофан.

— Почти, — согласился дед, — но не совсем. Ежели даже надумаем дело своё открыть, как тут нам бес предлагал, то может и получится у нас что, но до нашей славной Канцелярии мы дотянуть всё равно не сможем.

— Согласен, деда, — вздохнул я.

— Канцелярия — это круто! — подтвердил Аристофан.

— А на самом деле, — снова захекал дед, — и не в Канцелярии тут дело-то.

— Дедушке больше не наливайте, — попросила Маша. — Я совсем запуталась, пытаясь понять его словесный карамболь.

— Лучше себе ещё плесни, подруга, — хихикнул Аристофан. — Как войдёшь реально в равновесие с Михалычем, так и будешь его конкретно понимать.

— Да погодите вы, алкоголики, — возмутился я. — Дайте же деду договорить.

— Да тут всё просто, внучек, — махнул рукой дед. — Мы сильны, когда служим. Царю служим, государству нашему, людям, в нём живущим… А на свой карман пахать…

— Реально скучно, — завершил бес.

— Типа того, — ухмыльнулся Михалыч. — Вона сами смотрите. Кощеюшка наш как закинул всех в этот мир, так сам взял и устранился от забот и хлопот, а?

— Ну да, — согласился я. — Город мы сами основали…

— Ты, внучек, — перебил Михалыч. — Ты его основал, не скромничай.

— Не важно, — отмахнулся я. — Потом Кощей со своей силой чуть не сгинул, а всё царство на нас перекинул.

— Женитьба эта его ещё… — передёрнула плечиками Маша.

— Вот именно, — кивнул я. — Он же не государство тогда отстраивал, а свою личную силу увеличивал, верно?

— А потом ещё конкретно по подземельям за нами гонялся да косяки всякие нам устраивал, — закивал Аристофан.

— То есть, — подытожил Михалыч, — пахали всё это время мы, а Кощеюшка исключительно своими делами занимался.

— Ну-у-у… да, — задумчиво протянул я, — по факту мы всё и тянули на себе. И город, и государство, и войны освободительные, и международную политику…

— Ещё церковь, Теодор, — подсказала Маша.

— Реально, если озаботиться проблемой, так мы и сами царство потянем, — горделиво приосанился Аристофан.

— Да хрен там, — ухмыльнулся Михалыч. — Убери Кощея и хана государству. Сейчас только на нём всё и держится.

— Основное связывающее звено, — согласился я.

— Краеугольный камень, — предложила свой вариант Маша.

— Не понял в натуре, — Аристофан почесал между рожек и плеснул в кружку самогон. — Мы пашем, царь развлекается, а всё равно он главный?

— Истину глаголешь, сын мой, — на распев протянул Михалыч. — Убери Канцелярию и что?

— Запарится царь-батюшка без нас, — хмыкнул я.

— Точно, внучек. Тяжко ему придётся, но со временем он выкрутится, восстановит своё царство, даже не сумлевайси.

— Скорее всего, деда. И?

— Главный он тут, — сделал вывод Михалыч. — Без Канцелярии царство выживет, а вот без Кощеюшки — нет.

— Не пойму я что-то к чему ты клонишь, деда…

— Дедушка сегодня совсем загадочный, — вздохнула Маша.

— Да тю на вас, — опять захекал Михалыч. — Наша Канцелярия сильна только тогда, когда на благо Кощеюшки и его царства служит! Чего тут непонятного? Ему без нас тяжко будет, а мы и вовсе без царской службы сгинем, а вот вместе…

— Галантерейщик и кардинал — это сила! — процитировал я.

— Теперь и Теодор… — вздохнула Маша. — А ведь он почти и не пил…

— Это из киношки про твою Францию, — вспомнил Аристофан. — Помнишь, босс нам на своём компьютере показывал? Там ещё пели много и реально так свиноколами махали.

— Ах, шарман… — вспомнила фильм и Маша и глаза её затуманились. — Мсье Арамис там…

— Не отвлекайтесь, — попросил я. — Так что, деда, ты предлагаешь?

— А ничё! — развёл он в стороны руки. — У нас другого пути нет, как на службу царскую вернуться, да продолжать работать, как и прежде на благо Кощеюшки и державы нашей.

— Типа пойдёт, дедушка, — согласился Аристофан. — Возвращаемся? Поднять пацанов?

— Сиди уж, — проворчал я. — Нам здесь торчать придётся, пока, как Михалыч говорил, заботы царя-батюшку не одолеют и он сам на мировую пойдёт.

— Понял, босс, — Аристофан поёрзал по скамейке. — А пока он не позовёт, что делать будем?

— А пока считайте, что мы в заслуженном отпуске! — кивнул бесу Михалыч. — Поправим здоровье на свежем воздухе да откормимся продуктом деревенским. А Кощеюшка созреет, уж будьте уверены! Никуда он не денется, костлявый наш!

— Ну, так и решим, — зевнул я. — Пойдёмте баиньки?