Френдзона

Анна Белинская (2023)

— Да что с тобой такое? — жалко сиплю. Степан опускает лицо, бросает взгляд на мои пальцы, которыми я вцепилась в его локоть, и мне приходится тут же отпрянуть, потому что этим взглядом он бьёт меня по рукам. — Я тебя не узнаю, Степ, — сожалеюще качаю головой.– Шесть лет прошло, — напоминает.– Вот именно! Мы не виделись шесть лет и, мне кажется, люди, которые раньше дружили, не так должны вести себя при встречи.Он для меня всегда был лучшим другом.Степа Игнатов — мальчишка, таскающий мне ромашки и растаявшее мороженое.Он уехал практически сразу после одной ночи, которую я не помню, а вернулся спустя шесть лет: повзрослевший, привлекательный, чужой…

Глава 3. Юлия

— Почему ты мне не сказала? — укоризненно бурчу на Софию, копошащейся в холодильнике.

Я сижу на высоком стуле в обеденной зоне на первом этаже и нервно гоняю стакан с водой по поверхности столешницы. Слежу за мельтешащей подругой и пытаюсь унять оголтелое сердцебиение.

— Я орала вслед твоим сверкающим пяткам, но ты…

— Я не про это, — перебиваю ее. Моя агрессия пугает меня саму, потому что я тот человек, который разговаривает с цветами и за мир во всем мире. — Почему ты мне не рассказывала, что у твоего брата есть девушка?

То, что я не дослушала Соню и влетела без стука в комнату Степана — мой косяк, осознаю. Не знаю, на что я рассчитывала, врываясь к взрослому парню, которого не видела шесть лет. Это раньше не было проблемой, и в этом доме я была как родная: мы бегали из комнаты в комнату без преград, но это было в детстве, а сейчас никто из нас давно ни ребенок, но только я, видимо, живу прошлыми пережитками.

— Я сама узнала об этом меньше часа назад! — фыркает Софи. — Представь, я открываю дверь, а на пороге торчит мой брат, который должен приехать за день до свадьбы, с незнакомкой, которую он представил как свою девушку. Когда мы с ним разговаривали о том, что он приедет не один… — Соня задумывается, попутно выкладывая на стол блюдца с нарезанными сыром и ветчиной, — а это было чуть больше недели назад, Стёпа ничего не говорил.

Это действительно странно, с учетом того, что месяц назад родители Стёпы и Сони ездили в Тель-Авив на вручение диплома и после возвращения не заикались о том, что в Израиле у их сына появилась возлюбленная.

Черт! Я чувствую себя неловко за свое поведение. Но я… я просто хотела поскорее его увидеть. Мы не виделись шесть лет. После окончания одиннадцатого класса Степан уехал в Израиль и поступил на медицинский. Об этом я знаю точно. Во-первых, он все детство трезвонил о том, что пойдет по стопам деда и его брата-близнеца. Во-вторых, Сонька на протяжении шести лет была моим основным осведомителем, потому что странички в соцсетях у Степки нет (я искала его, да), а в Россию друг приезжал на каникулы всего несколько раз, и в это время, по удивительной случайности, в городе отсутствовала я. Месяц назад Стёпа окончил Тель-Авивский университет и, как рассказывала тетя Агата, по израильским правилам, выпускники после получения диплома должны пройти обязательную годовую стажировку, поэтому Стёпа остался решать вопросы по практике, а приехать на свадьбу сестры планировал точно к её дню.

— Понятно. — Делаю глоток воды, смачивая пересохший рот.

Мне ничего не понятно. И то, что наличие девушки у Стёпы выбило меня из колеи мне тоже непонятно. Почему меня это задело? Ничего удивительного в этом нет, ведь у него в отличие от меня комплексов по поводу его роста априори быть не может.

— Ты успела ее разглядеть? — София понижает голос и кивает на лестницу.

— Нет. — Кручу головой, понимая, о ком говорит подруга. Я успела увидеть только ее смоляные мокрые волосы и невысокий рост.

— Она мне не понравилась! — Презрительно скривив физиономию, Соня морщится. Она такая: открыто и в лицо может обнародовать то, что думает. Я так не умею. Я умею в своей голове вести переговоры, умею ругаться и мысленно даже послать, но вслух не скажу, по крайней мере, сейчас. До четырнадцати лет я могла двинуть в челюсть. — Её, кстати, Сара зовут, — закатывает глаза подруга под мой нервный смешок.

— Главное, что она нравится твоему брату, а тебе…

— Доброе утро! — Стакан в моих руках чуть ли ни трескается от глубокого бархатного баритона.

Я сижу спиной к входу в столовую и ею же ощущаю холодок. Умоляюще смотрю на подругу, но о чем я умоляю, не знаю. Возможно, о спасении меня от неловкости встречи со Стёпой после того, как я нагло ворвалась к нему в комнату. Свой пульс я слышу у себя в ушах. Нужно приветливо развернуться и попробовать начать нашу встречу с начала, но я сижу, как приклеенная к стулу, и боюсь даже моргнуть.

— Привет еще раз! — отзывается Софи.

Сидеть вот так спиной в гостях (а сейчас я именно так себя ощущаю в этом доме, который для меня, как родной) — нагло и бесцеремонно. Поэтому слегка откашлявшись, кручусь на высоком табурете и поворачиваюсь к парню и… девушке. Прежде всего я замечаю их сцепленные руки, следом поднимаю глаза и пересекаюсь ими со Степкиными. Ровно секунду они жгут мне сетчатку, а затем устремляются на брюнетку, меняясь в оттенке.

–Доброе… кхм… утро, — выдавливаю из себя таким голосом, словно я три дня просидела в морозильнике. — С приездом! — растягиваю губы в доброжелательной улыбке.

— Ага, — равнодушно бросает Стёпа. — Сара, — представляет девушку друг детства и оглаживает ее лицо мягким взглядом, совершенно не таким, каким одарил меня секундой ранее. А следом его речь становится для меня журчанием ручья, потому что он переходит на другой язык, и, кажется, это еврейский… или как правильно он называется? Арабский, иврит?

Кошмар!

Стёпа о чем-то говорит этой Саре, на что она неохотно улыбается, а потом смотрит исключительно на меня:

— Шалом льхулам! Наим ляки отха. Ани Сара.*

Надеюсь, мое лицо не выглядит, как у слабоумный, потому что я смотрю на нее и ни фига не понимаю. Оборачиваюсь к Соне, но та тоже не помощник, потому что ее лицо выглядит еще хуже, но она и не старается это скрыть. Не помню, чтобы София владела ивритом.

Нас спасает Стёпа.

— Она рада с вами познакомиться, — переводит он и подталкивает девушку вперед. Они входят в кухонную зону, и друг выдвигает из-под столешницы стул, помогая Саре усесться напротив меня, а сам отходит к кофемашине.

— А мы-то как! — бурчит себе под нос Софи, но слышно всем.

Стёпа никак не реагирует на ее демонстративный выпад, и в целом они ведут себя как раньше: отчуждённо и ровно друг к другу. У них с детства некая холодность в отношениях, хоть они и двойняшки. Это у Михи с Пашкой одна эмоция на двоих, и, кажется, что если одному больно, то и второй ощущает то же самое, а Соня со Стёпой — они с разных полюсов.

Я очень хочу рассмотреть друга. По прошествии шести лет я еле узнаю в нем того щуплого мальчишку, которого помню, но два черных глаза, высверливающих дыру в моем подбородке, не дают мне это сделать.

Наигранно улыбаюсь Саре. Я сижу выше нее, и ей приходится слегка задрать голову. Зато я могу рассмотреть ее. Она, не стесняясь, делает то же самое. Я хочу быть с ней приветливой, поэтому улыбаюсь шире. Она великодушно одаривает меня своей улыбкой, скорее похожей на ухмылку, и я чувствую, что не нравлюсь ей.

Я не могу ее осуждать, ведь не знаю, как относилась бы к человеку, который ворвался в комнату моего парня и нагло разглядел всё то, что ниже его пупка. Черт, я опять краснею! От стоящих перед глазами картинок, которыми щедро одарил меня Степан, мои уши горят.

А еще скула. Я касаюсь её и словно стряхиваю с кожи чей-то невидимый взгляд.

Сара заинтересованно гуляет по мне взглядом. Мы обе молчим. Я бы с ней заговорила, но я не знаю иврит. Я даже английский толком не знаю, и моего языка хватает лишь на то, чтобы сказать: «Лондон из зэ кэпитал оф Грейт Британ». Но вряд ли эта информация ее удивит.

Сара симпатичная. У нее какая-то особенная привлекательность: она хрупкая, аккуратная и ладно сложенная. Она не дылда. Кудрявые волосы до плеч высушены и аккуратно уложены. У девушки черные широкие брови и чернющие ресницы, а нос с небольшой горбинкой. Белая футболка оттеняет её загорелую ровную кожу. Черт, она яркая и необычная!

Я ловлю ее взгляд в вырезе своего сарафана. Этот взгляд… он недобрый, и я машинально поправляю лямки платья, стараясь прикрыть свою грудь без верхней части белья. Мне неуютно под ее темным прищуром.

Две чашки с кофе с глухим стуком опускаются на стол. На автомате перевожу внимание на руки, которые это сделали. Веду глазами по этим рукам: крепкие, жилистые, красивые. Касаюсь плеча и очерчиваю бицепс. Эта гора мышц принадлежит Степану. Он тоже упаковал их в белую футболку, и вместе с Сарой они смотрятся как те самые романтичные пары, которые даже одеваются во всё одинаковое.

Не задерживаясь на трицепсе, поднимаюсь вверх по его шее, спотыкаюсь взглядом о выпирающий кадык, очерчиваю подбородок, ямочка на котором всегда меня умиляла… Сейчас же она — единственное, что осталось от того мальчишки, и она не умиляет, а придает парню мужского шарма.

Господи, я не узнаю своего друга детства! Я в открытую рассматриваю лицо Игнатова, а он… он на меня не смотрит, игнорируя мое присутствие. Я — как пустое место. Мы не виделись шесть лет, и я с уверенностью могу сказать, что соскучилась по этому парню, а он, кажется, вообще забыл, кто я такая, и это напрягает.

— Тъюда! ** — Сара поворачивается к Стёпе и благодарно ему улыбается, когда он пододвигает к ней стакан с кофе.

— Может, вы хотите перекусить? — интересуется Соня и встает рядом с братом, а я в который раз за сегодняшнее утро поражаюсь: было время, когда Софи была выше Степана, а сейчас ее голова находится на уровне его плеча. Господи, он что, все шесть лет сидел на удобрениях?!

Я не могу поверить своим глазам! А ещё я всё жду, что мой друг обратит на меня внимание и хотя бы спросит, как у меня дела, но куда больше его интересует ветчина, которую он с особой изысканностью укладывает на ломтик хлеба и предлагает своей девушке.

Я сижу напротив этой пары и гоняю в пальцах пустой стакан с водой.

— Как дела? — Смотрю на Стёпу, делающего глоток кофе. Его лицо невозмутимо и безэмоционально, когда я спрашиваю, а вот Сара замирает и ловит каждое мое слово.

— Как видишь… — Он равнодушно пожимает плечами, а я… я готова взорваться!

На меня это не похоже, но и на него тоже. Стёпа всегда был другим. Это Соня отличалась скверным и тяжелым характером, а Степка… блин, да он был милейшим, добрым созданием! Это мое неблагоразумное появление в его комнате так задело? Из-за этого он ведёт себя, как капризная девочка? В чем причина? Можно же не заострять на этом внимание, перевести всё в шутку и поболтать как старые добрые друзья?

«Как видишь…»

Это что за ответ?!

Я ничего не вижу, кроме его пренебрежения и отчуждения, и меня это злит. Что с ним такое?! Сложный перелёт?!

— Филь, может тебе сделать кофе? — Я вижу, как дергается кадык парня после того, как София обращается ко мне.

Удивительно, но в нашей компании подруга старается снять напряжение, которым искрит столовая. Обычно миротворец — я, но сейчас… не знаю… у меня подгорает.

— М-м-м… нет, Сонь, спасибо. Мне уже пора. — Я встаю со стула.

Мне, и правда, пора. Через полтора часа в салон приедет жених за свадебным букетом, который я собрала сегодня рано утром, но основная причина моего побега в том, что мне некомфортно. Я как оплеванная.

— Я тебя провожу, — Сонька подцепляет меня под локоть и вместе со мной вылетает из кухни. Я даже не оборачиваюсь, чтобы попрощаться с Игнатовым и его пассией. — Мама с папой будут в шоке, — шелестит подруга. — Откуда он ее взял?! Неприятная, скажи? — бурчит, как склочная старуха.

— Я не знаю, — поджимаю губы. — Обычная девушка, — вру я. Мне тоже не нравится Сара.

И Стёпе я бы никогда такую не пожелала, но, увидев его сегодня, думаю, что они подходят друг другу.

— Я тебе позвоню. — София лезет обниматься.

— Хорошо, — через силу улыбаюсь и надеваю сандалии.

После обеда Софи действительно перезванивает мне, но не для того, чтобы обсудить сплетни и приезд брата, а для того, чтобы пригласить на ужин, который её родители устраивают в честь приезда сына. Я хотела бы отказаться, но ужин будет семейным, а это означает, что за большим столом в доме Игнатовых соберётся две дружащие сотню лет семьи: Филатовы и Игнатовы, поэтому сегодня вечером я иду с мамой и папой в гости.

*Всем привет! Рада познакомиться! Я Сара — с иврита

**Спасибо! — с иврита