Потерянные судьбы

Анна Панкратова (2022)

Мойра готовится к выходу на сцену… Весь мир — ее пьеса. А мы — ее актеры. Вот только забыли реплики и ломаем судьбы, что она предрешила.Великий пожар лишил Соларис закона. В стране царит разруха, а пустоты убивают жителей. Элайджа Блэк пытался объединить королевства, за что его изгнали из Подземного царства. Бывший король укрылся на болотах, но потом спас слепую провидицу, брошенную умирать в лесу, и понял, что ради нее готов избавить мир от мойры. Даниэлла спряталась в мире без магии, но, получив странную записку, готова вернуться домой, чтобы помочь Дафне уберечь ящик Тьмы — единственное, что уничтожит Врата и позволит пустотам захватить Соларис. Стихийники, хранители, некроманты и провидицы. Путешествие в Подземное царство. Три сюжетные линии, что переплетутся в одну. А изгнанный король и сбежавшая королева готовы дать отпор самой судьбе. Смогут ли они объединить хранителей жизни и хранителей душ, чтобы спасти Соларис?

3

1

23 декабря

Аврора ворочалась в постели, злясь, что не понимает, была ли ночь или уже светало, ведь жила в постоянной тьме.

Элайджа спал недалеко от нее на диване. Она пыталась спорить, ведь не хотела выгонять короля Подземного царства с его же кровати, но проиграла бой.

Матрас был мягким, пуховое одеяло обволакивало теплом, но сон не шел. В голову лезли мысли, разум спорил с интуицией, а потому она лишь тяжело вздыхала, вновь и вновь пытаясь понять, следовало ли опасаться Элайджи. Он казался надежным и честным, но она напоминала себе, что его изгнали из Подземного царства не без причины. Во всяком случае, так говорили в ее деревне.

«Может, он сам ушел, — подумала Аврора, переворачиваясь на спину. Она смирилась, что не уснет, и прислушивалась, стараясь понять, спал ли предмет ее раздумий. Элайджа дышал ровно, не ворочался. — Интересно, он крепко спит? Может, это мой шанс сбежать?»

Но потом Аврора беззвучно рассмеялась, понимая, что уйти не сможет. Разве не Элайджа спас ее от страшной и долгой смерти в лесу? И куда она пойдет? Дома у нее больше нет.

— Элайджа? — прошептала Аврора, шурша одеялом, ведь повернулась на бок. — Спишь?

— М-м? Нет, — хрипло ответил Элайджа, диван под ним скрипнул.

— Прости, что разбудила, — смущенно зашептала Аврора.

— Да я особо не спал. Все хорошо?

— Просто не уснуть. Мысли всякие в голову лезут…

— Думаешь, стоит ли огреть меня чем по голове и сбежать?

Аврора улыбнулась, слыша его смех. Нет, не может тот, кто так смеется, быть плохим.

«Может, он хороший актер», — пронеслось в голове, но Аврора отмахнулась от этой мысли.

— Еще ночь?

— Светает.

— Поговоришь со мной немного?

— Что тебе рассказать?

— Не знаю… Это правда, что все хранители душ злые?

Диван снова скрипнул, а Элайджа тяжело вздохнул.

— Знаешь, как появилось Подземное царство?

— Частично. Трудно сказать, что правда, а что нет, когда слушаешь деревенские россказни.

— Хм. — Аврора услышала, что Элайджа складывал бревна в камине. — Когда-то хранители жизни и хранители душ соседствовали, храня баланс в мире. Но потом из хаоса пришло Время.

— Время пожирает своих детей, верно?

— Да. Ненависть — мать хранителей душ — была в бешенстве. Вместе с Хаосом она создала Подземное царство, куда стали переходить души тех, кого пожирало Время, чтобы они смогли перерождаться и начинать жизнь сначала. Не все пошло по плану. Души — сейчас их называют тенями — не всегда смирялись со своей участью. Некоторые не желали уходить в Подземное царство, начинать все заново, а потому противились и становились гневом в чистом виде — мы называем их пустотами. Они чинили беспорядки в мире, убивали тех, чей срок еще не пришел, тех, до кого еще не добралось Время. Развязалась война между хранителями жизни и хранителями душ. В итоге хранителей душ сослали в Подземное царство в наказание за ошибку, были созданы Врата, которые не позволяли им выходить в мир. Хранители жизни остались здесь, наслаждались жизнью, пока хранители душ платили за создание Подземного царства, которое привело к появлению пустот, оказавшись в вечном мраке, оберегая покой мира, не позволяя теням и пустотам вырываться на свободу, следя за тем, чтобы каждая тень в итоге находила покой, а затем переходила в новую жизнь, выбрав себе судьбу.

— Звучит очень грустно.

— Получили то, что заслужили. Разве нет?

Аврора встала босыми ногами на мягкий ковер, нашла одолженный халат Элайджи. Она закуталась в махровую ткань и подошла к камину.

— Жизнь несправедлива. — Аврора присела на пол, выставила ладошки к огню, наслаждаясь жаром.

— Не все хранители душ заслужили быть сосланными в Подземное царство. Не все вы злые, правда?

Элайджа дотронулся до ее коленки, заставляя вздрогнуть, а потом хмыкнул.

— Почему ты так веришь, что я не злодей?

Аврора тряхнула плечами, зная, что он понимал ее чувства без слов. Хотя она и сама не могла объяснить, почему ей так сильно этого хотелось. Может… она просто устала искать дом? Может, ей слишком сильно хотелось почувствовать покой и безопасность?

Элайджа, считав ее, тяжело вздохнул и убрал руку.

— Не все злодеи, ты права. Но так заведено. По природе своей хранители душ вспыльчивые, горячие. И кто-то должен хранить порядок в Подземном царстве. Наши предки это начали, мы теперь отвечаем за их ошибки. Это наша судьба, которая была выбрана до нашего рождения. Так же, как мне было суждено стать королем.

— Почему мы сами не можем выбирать свою судьбу?

— Я выбрал ее, когда ушел. Не было бы Подземного царства, и вы бы не выбирали судьбу.

— Но если бы не создали Подземное царство, то души просто переставали бы существовать. И после смерти… не было бы ничего.

— Я слышал, что они тогда просто возвращались туда, где рождались — в хаос, на вечный покой. Может, и лучше, если бы мы просто переставали существовать после смерти.

— Не правда. В чем смысл тогда жить?

— Может и так. — Элайджа коснулся ее щеки, считал волнение, хмыкнул.

— Эмоции читать не перестану, даже не проси.

Аврора смущенно улыбнулась, не желая признавать, что ей… нравилась эта близость.

— Как ты это делаешь?

— Хм. — Элайджа задумался, провел ладонью по красной коже. — Касаюсь, и на кончиках пальцев запираю твои эмоции. Нужна именно кожа, через одежду не сумею. Важно напоминать себе, что эти эмоции — чужие, и не пускать их дальше пальцев. Чужая злость сбивает с ног. Ярость — как цунами. Сожаления горчат на языке. Зато любовь… нежность, это словно теплые лучи закатного солнца.

— А если я тебя коснусь?

Аврора стала смелее, поддалась к Элайдже и сжала горячее плечо.

— Только голой кожи. И это… — Элайджа снова задумался, положил ладонь сверху, не позволяя убрать руку. — Новичкам сложно, ведь чужие эмоции врываются в тебя, это сложно контролировать. Надо успеть поймать, поставить барьер.

— Значит, лапать тебя не стоит?

— Мне тысяча лет, Аврора. Лапай сколько хочешь.

Она смутилась еще сильнее, хотела отдернуть руку, но Элайджа перехватил ее за запястье и нежно поцеловал.

— Прекрати смущать!

— Об этом тоже можешь не просить. Мне нравятся твои эмоции. Я слишком давно живу тут один. — Элайджа все же выпустил ее. — Ты права, мы обычные люди. Как все. Кто-то плохой, кто-то хороший. Но зато мы очень ценим семьи. И так как мы читаем эмоции друг друга, наши союзы считаются самыми крепкими. Мы не можем лгать, изменять — эмоции все вскроют. Мы влюбляемся в эмоции, и от того… ты поняла.

Аврора кивнула. Хотелось спросить, был ли Элайджа женат, про детей, но решила, что не стоит лезть в душу. Усмехнулась: он-то в ее залез, и знал теперь все. Она уже хотела спросить, что значит читать души, но не успела.

— Голодная? Пойду напеку блинов.

— Научишь?

— Надень носки, а то замерзнешь.

Аврора улыбнулась, слыша удаляющиеся шаги Элайджи. А в душе разгоралось пламя, что окутывало надеждой. Она чувствовала, что как бы сильно Элайджа не пытался убедить ее в том, что он злодей, это не так. Теперь точно. А то, что было раньше — не важно.

Аврора надела носки и нашла Элайджу на кухне. Он объяснил ей, как замешивать тесто, чтобы блинчики получились пышными. Под его надзором она взбивала яйца, сыпала муку, а потом долго мешала, чтобы не было комочков.

Они перепачкались в муке, долго смеялись, обмазывая лица друг друга тестом, что налипло на руки.

Притрагиваться к сковороде Элайджа ей не разрешил, заявив, что она обожжется. Аврора сделала вид, что страшно обиделась, но спустя пять минут уже отрывала кусочки от готовых блинов, которые пахли на весь дом. Элайджа пытался ругаться, но в итоге смирился.

2

14 мая

Даниэлла проснулась от яркого солнца, зажмурилась и накрылась одеялом. Она почти уснула, как вдруг услышала звук разбивающихся яиц, а потом шипение масла на сковороде. Локи вскочил и помчался требовать еду у гостей, а Дени удивленно выглянула на кухню. Она привыкла к тишине и спокойствию, что никто не мешал спать до обеда и уж точно не кашеварил.

Джейкоб, нацепивший на себя передник, смущал Эйрин голым торсом и жарил яичницу. Кипел чайник, мерцая желтым, а Локи довольно вилял хвостом, жуя сыр.

— Ты проснулась! — воскликнул Джейкоб, чарующе улыбаясь. Дени засмотрелась на ямочки на его щеках, взъерошенные после сна кудрявые волосы, но потом помотала головой: она не будет его прощать. — Яичница и тосты уже почти готовы.

— Ты ненавидишь готовить, — заявила Дени, надевая халат и собирая волосы в хвост. Но потом все же повела носом: пахло вкусно.

— Может, уже люблю, — подмигнул Джейкоб, отрезал кусок от колбасы и дал Локи. Дени недовольно поджала губы — ну вот, теперь ее пса кормят вредной пищей.

— Джейкоб рассказывал, как вы покупали этот автодом, — сказала Эйрин, улыбаясь.

— Угу. Планировали объехать побережье вместе. — Дени села за стол и едва сдержала улыбку, наблюдая, как Джейкоб расставлял тарелки. — Но что-то пошло не так.

— Исправим все.

Они сели за стол, начали завтракать, и Дени пришлось признать, что за год разлуки Джейкоб-таки сумел научиться жарить яичницу. Интересно, что еще он теперь умеет готовить? Эйрин сидела между ними, довольно улыбалась и подкармливала Локи желтком из яичницы.

— Расскажите что-нибудь про Соларис. Бабушка не хотела.

Дени вздернула брови, глядя на Джейкоба, тот едва заметно кивнул и заговорил:

— Там сейчас опасно. Без крылатых пустоты все чаще вырываются в мир через Врата, которые душнилы почему-то и не пытаются укреплять. Магия увядает, а они ничего не делают. Поговаривают, все из-за того, что иссякает мощь источника жизни — Эклипсиса.

— Что за пустоты? — выдохнула Эйрин и выронила вилку.

— После попадания в Подземное царство наши души становятся тенями, ведь перестают испытывать эмоции. Те, что не смиряются со смертью, превращаются в пустоты — это уже не человек, от души там ничего не осталось — лишь пустота и тяга к уничтожению, — пояснил Джейкоб, а Дени внимательно наблюдала за реакцией сестры, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы напугать.

— И эти… пустоты…

— Нападают на людей. Уничтожают души. И человек просто перестает существовать. Словно и не было его никогда. Пуф! — Дени щелкнула пальцами, а Эйрин вздрогнула. — И все. Конец.

— Раньше хранители жизни охраняли Врата Подземного царства, следили, чтобы пустоты как можно меньше проникали в наш мир. Но теперь… некому их сдержать. Соларис больше небезопасен.

Эйрин выпучила глаза, закусила губу, а потом начала рьяно наглаживать Локи, словно он мог избавить от страха, что налип на тело вместе с потом.

— Вы меня не запугаете, — пробормотала Эйрин. Дени и Джейкоб переглянулись. — Я должна узнать, что случилось с родителями. Я хочу увидеть наш дом. И я не вернусь к бабушке.

Дени закатила глаза, пожала плечами и откусила кусочек от тоста с колбасой и сыром.

— Как знаешь. Но мы не врем. Да, Джейк?

Джейкоб встал, закатал штанину спортивных брюк на правой ноге и показал длинный шрам на голени.

— Повезло, что жив остался. Напала пустота. Не поверите, но меня спасла богиня похоти, что была неподалеку.

Эйрин подавилась чаем, а Дени усмехнулась. Однако шрам испугал обеих, особенно Дени, которая невольно содрогнулась и сжалась, стараясь не выдать эмоции.

— Похоти? Серьезно? — спросила Дени, а Джейкоб пожал плечами.

— Я не выдумываю. Мертвые угодники! Ева домогалась потом меня! Пришлось и от нее ноги делать!

— Вот натерпелся наверно! — рассмеялась Дени, заметила, как Джейкоб коснулся обручального кольца, что все еще носил. Ее улыбка померкла. — Так, ладно. Отвезем тебя сегодня бабушке. Не переезжали?

— Переезжали, — уверено кивнула Эйрин. — Мы теперь живем в Портусе.

— Совсем рядом с Вратами? Какое совпадение!

— Я даже не знала, что Врата там!

— Не знала, как же!

— Я не вру! Там школы лучше. Бабуля так сказала.

Дени кинула взгляд на Джейкоба, но тот пожал плечами. Выявлять ложь ни один из них не умел, а потому пришлось поверить.

Джейкоб вызвался погулять с Локи, пес и не думал упираться, словно уже принял нового хозяина. Пока Эйрин мыла посуду, Дени просматривала карту, выбирая удобный маршрут до Портуса.

— Дени? — позвала Эйрин, выключив воду. — Слушай… а мы теперь будем видеться?

Дени отложила карту, тяжело вздохнула. Она и хотела бы видеться с сестрой, участвовать в ее жизни, но знала, что вместе они привлекают слишком много внимания. Эйрин села рядом, встретилась взглядом с сестрой.

— Расскажешь о себе?

— Я в следующем году школу заканчиваю. Думаю уже, куда поступать, какие экзамены выбрать. Честно, пока не знаю, кем хочу быть, когда вырасту.

— Понимаю. Я тоже так и не определилась, — улыбнулась Дени.

— Работаешь?

— Уволилась. Путешествую на накопления. Но скоро деньги кончатся, и тогда… не знаю.

— Может, мы не знаем, кем быть, потому что наше место не здесь? — прошептала Эйрин, Дени пожала плечами. Она тоже думала об этом, но каждый раз пыталась отогнать эти мысли: судьба забросила ее в Терравил не без причины. К тому же, в мире без магии безопасно, и здесь она может быть кем захочет. В Соларисе все будет не так. — На кого училась?

— Не поступала. У меня нет вышки. А сейчас, наверно, уже поздно… в 27-то лет! — рассмеялась Дени.

— Никогда не поздно! К тому же… может, мы с Соларисе решим остаться.

— Готова бороться с пустотами, лишь бы экзамены не сдавать, а?

— Все не так! Просто… душа хочет большего, чем просто обычной жизни.

— Фэнтези любишь, да? Про попаданцев. — Эйрин насупилась и сложила руки на груди, догадываясь, к чему вела сестра. Дени же невозмутимо продолжала: — В жизни все не так. В жизни ты не можешь быть главным героем, который точно доживет до финала. Здесь ты можешь умереть в любой момент, потому что жизнь жестока и несправедлива.

— Пряча голову в песке, жизнь не увидишь.

— Поверь, я знаю, о чем говорю.

Эйрин хотела продолжить спор, но в автодом влетел грязный по самые уши Локи, который кинулся на Дени, пачкая ноги, шорты и футболку. Эйрин рассмеялась, а по ступенькам забежал Джейкоб, тяжело дыша и хватаясь за сердце.

— Еле поспел за ним… Я уж искал место, где можно помереть спокойно… — пробормотал Джейкоб, схватил чайник и прямо из носика начал жадно пить. — Мы там… пруд нашли.

— Я догадалась, — вздохнула Дени и открыла дверь ванной. — Он очень любит воду… Сядешь за руль? Путь не близкий. Позже сменю тебя.

— Ага. Ты не выкинула коллекцию моих дисков?

Дени помотала головой, но Джейкоб заметил, как обеспокоенно блеснули ее глаза, и указал пальцем, улыбаясь.

— Спрятала где-то, да?

— Я поищу! — с готовностью заявила Эйрин и открыла ближайший ящик.

Дени пробормотала, что они могут делать, что хотят, и закрылась в ванной с Локи, чтобы отмыть его от песка и земли. Пес глядел на нее, сидя в душе, словно провинившийся щенок.

На весь автодом пела Майли Сайрус, Эйрин пританцовывала, сидя на пассажирском сидении, а Дени недовольно вздыхала, вычесывая Локи. По правде, пока Джейкоба не было рядом, она все же расслушала музыку новоиспеченной рок-звезды, но признаваться в этом бывшему не планировала.

Майли Сайрус запела кавер на песню «Heart of glass», Джейкоб начал подпевать, а Эйрин все же не выдержала и вновь спросила:

— Ребят… и все же, почему вы развелись?

Джейкоб убавил звук, встретился взглядом с Дени в зеркале, та тряхнула плечами в ответ, ведь не хотела поднимать эту тему.

Они ехали по почти пустынной дороге, за окнами пролетали деревья, что уже успели нарядиться в зелень, цветущие вишни и яблони, поля одуванчиков, которые казались смазанными желтыми пятнами: так быстро они проезжали мимо. Светило яркое солнце, пытаясь отогреть сердца людей после долгой и холодной зимы. Дени вдруг задумалась, кто мог отпустить Эйрин из школы в середине мая — в конце учебного года! — подозрительно взглянула на спину сестры, на аккуратные белые косы, из которых не вылезала ни одна волосинка, и расслабилась, подумав, что Эйрин не стала бы прогуливать школу и врать. Слишком правильной она выглядела в своей выглаженной блузке, узких джинсах и идеально чистых белых кедах.

— Дени? — позвал Джейкоб, вздернув брови.

— У нас непримиримые разногласия, — ответила Дени и дала Локи вкусняшку в награду за то, что он смирно терпел, пока она причесывала его.

— Это я уже слышала, — не унималась Эйрин, оглядываясь на сестру. Глаза горели от нетерпения, а весь вид так и говорил, что такими парнями, как Джейкоб, не стоило разбрасываться.

— Он хотел вернуться в Соларис, я — нет, — твердо сказала Дени, не желая вдаваться в подробности.

Эйрин обиженно вздохнула и перевела взгляд на Джейкоба.

— Я верю, что мы должны хотя бы попытаться исправить ситуацию в Соларисе, помочь как-то людям, не знаю там… Я некромант же! Мое место в страже, охранять людей. — Джейкоб кинул взгляд на Дени, но та помотала головой. — А она считает, что мы должны строить скучную и серую жизнь в мире без магии.

— Если коротко, товарищ Джейкоб хотел приключений, а я нет.

— И поэтому вы развелись?

— Технически, она все еще моя жена, — улыбнулся Джейкоб, лукаво улыбаясь. Дени закатила глаза, не желая признавать, как ей хотелось отмотать время вспять, чтобы их отношения не разбились вдребезги. Но склеивать осколки она не планировала. — Но я ошибся. Бросил ее вместо того, чтобы понять и найти компромисс. Вскоре понял, что натворил, вернулся в Терравил.

— И ограничился парой звонков! — крикнула Дени из ванной, где вычищала расческу от шерсти Локи.

— Которые ты игнорировала! Я хотел наладить жизнь! Нашел работу, копил на квартиру. Внес бы первую сумму за ипотеку и нашел тебя. Хотел, чтобы ты поняла, что я изменился и готов идти на уступки.

Дени кинула расческу в раковину, начиная злиться. Сердце рвалось в объятия Джейкоба, требовало простить его здесь и сейчас, а мозг и не думал спорить, услужливо подсовывая воспоминания о его ямочках на щеках. Кончики пальцев начало щипать, огонь, живущий внутри, стремился вырваться на свободу, но не мог, ведь вокруг не было магии.

Она вспомнила детство, как впервые встретила Джейкоба — сына главы королевской стражи, одного из лучших некромантов страны. Отец научил Джейкоба быть мужчиной, чести и дракам на мечах. Мать — домохозяйка с добрым сердцем и коллекцией костей. При каждом воспоминании об этой чудесной женщине ощущался запах пирогов с вишней, а на сердце становилось как-то теплее.

Иногда по ночам родители водили Джейкоба на кладбище, где они выкапывали кости, чтобы тренироваться. Даниэлла всегда увязывалась с ними, хоть ее родители и были против, считая это недостойным поведением для члена их семьи.

Даниэлла не могла сказать, когда полюбила Джейкоба; иногда ей казалось, что с первого взгляда, хоть ей и было всего пять, а ему — семь. Но она всегда знала, что он — ее. А он никогда не скрывал, что собирается жениться.

Первый поцелуй, первый секс, первые радости и невзгоды — все они пережили вместе. И потому было так больно сейчас смотреть на Джейкоба, потому что мойрова душа все еще его желала до боли в груди.

Они оба потеряли родителей в Великом пожаре. У Дени остались бабушка и сестра, у Джейкоба — только она. Они помогли друг другу пережить утраты, построили новую жизнь вместе, но… Джейкоб всегда хотел вернуться в Соларис, продолжить борьбу с пустотами, помочь восстановить страну. А Дени боялась. Боялась так, что не могла признаться в этом даже себе.

— Уверена, что вы помиритесь, — сказала Эйрин, а Джейкоб хмыкнул. Дени подставила руки под холодную воду, надеясь, что это потушит не только пожар внутри, но и ее чувства. — Я же вижу, как вы смотрите друг на друга.

— А у тебя есть кто-нибудь? — спросила Дени, выходя из ванной. Эйрин покраснела, покачала головой.

— У меня нет времени об этом думать. Бабушка говорит, что отношения — это несерьезно для моего возраста, успею еще. — Эйрин начала теребить косу. — Да и экзамены скоро, поступление.

— Опасный поход в Соларис и, как следствие, какая-нибудь трагедия, — подсказала Дени, толкая сестру, чтобы сесть рядом. Эйрин насупилась и ничего не ответила. — Почему уволился тогда?

Джейкоб серьезно посмотрел на Дени.

— Потому что тебе понадобилась моя помощь, а я не могу помочь тебе, пока сижу в офисе пять через два.

Дени тяжело вздохнула и сжала скомканную записку, что хранила в кармане шорт. Вот вернет Эйрин к бабушке и покажет ее Джейкобу, может, тогда они вместе сумеют понять, что все это значило. А потом она заметила в зеркале заднего вида, как Локи выкусывал шнурки из кроссовок Джейкоба, и едва скрыла улыбку.

3

2 апреля

Щелчок, боль в запястьях, и Дафна вырвалась из липких лап сна. Страх окутал, затуманивая не до конца проснувшийся мозг. Она села, часто моргая, пытаясь сфокусировать зрение, чтобы понять, что происходило.

Наручники. На ее руках наручники! Она попыталась вырастить колючки, чтобы обороняться, но не смогла. А потом заметила руны, высеченные на стали, что крепко держали запястья, оставляя царапины.

Дафна подняла глаза и увидела парня с черными волосами и темно-карими глазами, в которых плескалась тьма. Он ухмыльнулся, присел, чтобы их лица оказались на одном уровне.

— Попалась? Долго же мы за тобой бегали.

Дафна плюнула парню в лицо, за что получила пощечину. Мир задрожал, щека горела, словно от ожога, а руки трясло от злости.

— Душнила мойров! — прошипела Дафна, а потом почувствовала руку на горле. Она схватилась за запястье хранителя душ, но только царапала его ногтями, не в силах постоять за себя. Ее всегда спасала стихийная магия, но не сила.

Она пыталась вздохнуть, горло жгло, цепи между браслетами гремели, она уже прощалась с жизнью, но потом все резко прекратилось. Дафна упала и закашлялась. Каждый глоток воздуха усиливал пожар в груди.

— Жаль, ты нужна королю живой, — выдохнул хранитель, а потом поднялся. — Попрошу отдать тебя мне, когда он закончит.

Дафна прикусила язык, чтобы сдержать слезы. Страх захватил с головой, не позволяя даже шевелиться, а мозг спрятался, оставив один на один с опасностью.

— Хотя… кое-что я могу сделать уже сейчас. — Хранитель улыбнулся и рывком заставил Дафну встать, прижал к стене чердака и запустил руку под юбку. — Может, ты так даже быстрее отдашь все, что нужно… если мне понравится, то я отпущу тебя, едва получу ящик Тьмы. Идет?

— Я убью тебя! — прошипела Дафна, пытаясь ударить его руками, сцепленными наручниками, но хранитель умело уворачивался.

Хранитель почти стащил с нее трусы, как вдруг его шею опоясала черная нить. Дафна услышала хруст, а душнила упал. Она закричала, заметила Джоша, который перепрыгнул через тело и зажал ей рот ладошкой.

— Он был один? — Джош убрал руку. Дафна часто дышала, ничего не понимая от ужаса. — Ну!?

— Я больше никого не видела, — прошептала Дафна, а Джош облегченно вздохнул.

— Лучше уходить. Подмога может прятаться рядом… Давай сюда. — Джош коснулся ее наручников, замок щелкнул, освобождая запястья. Дафна растерла оцарапанные руки, а Джош схватил ее за локоть и потащил за собой. — Быстрее!

— Рюкзак… — пробормотала Дафна, пытаясь обуздать эмоции, но лишь сильнее увязала в пучине ужаса. Джош подхватил ее вещи с одеял и вновь схватил за руку. — Джош?

Он обернулся, взволновано глядя на Дафну.

— Спасибо, — пробормотала Дафна, а Джош улыбнулся.

— Это уже второй раз, между прочим, мышонок. Пора бы уже мне доверять.

Они сбежали по лестнице, Джош толкнул дверь и первый вылетел на улицу. Оценив ситуацию, он поманил Дафну, и вместе они направились к арке, что вела на улицу до главной площади. Холодный воздух хлестал по щекам, рассвет дребезжал вдали, пытаясь согреть душу, но не мог. Дафна едва замечала мощеную улочку, по которой неслась так быстро, что кололо в боку. Джош снова схватил ее за руку, заставил свернуть налево, а потом внезапно дома закончились, и они оказались на поле из одуванчиков. Цветы казались желтым пятном, щекотали щиколотки, цеплялись за кеды.

Дафна смогла выдохнуть, когда они оказались в лесу, укрытые елями, что росли так близко друг к другу, что они едва пробирались сквозь их ветки, а щеки царапались об иголки.

— Джош! — крикнула Дафна. Они выбрались из аллеи елей и оказались в привычном лесу. — Да постой же!

Джош все же остановился, резко обернулся, вскинув брови. Шуршали тополя от холодного ветра, но Дафну это успокаивало: в лесу она всегда в безопасности, здесь ее стихия и деревья защитят.

— Я больше не могу бежать. Никто за нами не гонится.

Джош тяжело вздохнул, а потом облокотился о клен и лукаво взглянул на растрепанную Дафну.

— Думал, ты бежишь от душнил уже пару лет.

— Не совсем бегу… скорее… осела в городке одном. И чуть что прячусь в лесу.

— Но не когда тебе наручники зачарованные на руки надевают, да?

Дафна причесала пальцами спутанные после сна волосы, провела по платью, только сейчас вспомнив, что корсет так и остался на чердаке. Ногти едва не поросли колючками, но она себя сдержала.

— Ты выглядишь слишком довольным.

Джош улыбнулся еще шире и пожал плечами. Он подошел к ней и ласково провел по щеке, Дафна отшатнулась, не понимая, как реагировать.

— Я очень тактильный человек, мышонок, привыкай.

— А я — нет. Так что прошу меня не трогать. И спрячь уже эту улыбку!

— Может, мне нравится бегать с тобой по лесу?

— Почему?

Джош сделал к ней шаг, глядя в глаза, заставляя тело покрыться мурашками.

— Может, я влюблен?

— Ты не знаешь меня.

— И что?

— Так быстро не влюбляются.

— Эх, девушки! — Джош рассмеялся и отвернулся, разрывая зрительный контакт. — Мужчины влюбляются сразу, ведь наша любовь основана на эмоциях и чувствах. А потому, если парень не влюбился в тебя в течение пары часов — забудь про него.

Джош отошел, поправил черную рубашку, а потом спрятал руки в карманах.

— А вот вы, девушки, любите головой. Поэтому вам так важно узнать человека, понять, выгодно ли его любить. Поэтому мужики всегда должны завоевывать вас, совершать подвиги! Ведь вы выбираете того, чьи поступки больше всего вас восхитят.

— Ерунда какая! — Дафна увидела, как Джош застегнул все пуговки на рубашке, кроме верхней, лукаво улыбнулся.

— Не ерунда. Так и есть. Скоро все поймешь.

Дафна покачала головой и пошла в первую попавшуюся сторону, по правде, потерявшись. Джош сбивал с толку, она не понимала, что делать и кому доверять. Он спас ее. Дважды! Но она так привыкла быть одна, никому не открывать сердце, что боялась прыгнуть в пучину чувств. Любовь — это слабость. Эмоции — это слабость. А ей нельзя быть слабой, иначе кто защитит ящик Тьмы? Судьба решила, что ей стоит остаться последней из Греев и что именно ей выпадет честь спасти мир от разрушения Врат Подземного царства.

— Где живешь-то? — Джош поравнялся с ней и коснулся плеча. Дафна вздрогнула, но не сбросила руку.

— У озера.

— В Мортусе что ли? Серьезно? — Джош вздернул брови и нежно провел по ее спине, заставляя Дафну покрыться мурашками. Она отошла, закрывая зелеными прядями покрасневшие щеки.

— Хороший город.

— Как же пустоты? Не думаю, что это хорошее…

— Зато принц меня там не ищет.

— Не лучше осесть в большом городе? Том же Старлайте?

— Ненавижу этот город. Он слишком вычурный, пафосный!.. Со своими фонтанами и цветочками с ума сошли уже.

Джош хмыкнул и развернул Дафну в другую сторону, игриво подмигнул. Она насупилась, но зашагала, куда он велел, понимая, что до этого возвращалась в Старлайт. Он шел рядом, спрятав руки в карманах, а потому, к счастью, больше не касался. Дафна, пытаясь успокоить нервы, шевелила пальцами, заставляя листья на деревьях шелестеть мелодию песни Майкла Джексона.

— Видела принца?

Дафна резко обернулась, вглядываясь в сияющие глаза Джоша. На его губах продолжала гореть лукавая улыбка, и выглядел он таким довольным, словно выиграл в лотерею.

— Только его верных псов.

— Душнил-то? — усмехнулся Джош, соприкасаясь с ней рукой. Она резко выдохнула, пытаясь понять, нарочно он подошел так близко или случайно. — Да уж. Лучше с ним не встречаться. Слышал я, что он совсем не похож на своего папашу.

— Понятия не имею, кто он.

— Элайджа Блэк. — Джош нахмурился, тяжело вздохнул. — Его изгнали, кстати.

— Слышала, мол, он оказался слишком жестоким даже для хранителей душ.

— Нет, все было не так.

Дафна заметила, как безумно блеснули глаза Джоша, как в них разлился холод, но потом он тряхнул плечами и схватил Дафну за плечо, заставляя остановиться, ведь она едва не врезалась в дерево.

— Что, так нравлюсь, что не видишь, куда идешь? — чарующе улыбнулся Джош, но Дафна лишь серьезно смотрела на него, не замечая касаний.

— Ты слишком много знаешь о том, что происходит в Подземном царстве.

— Я же некромант, мышонок! Каждые выходные раскапываю чьи-нибудь кости, чтобы узнать от них сплетни о подземке!

— Подземке?

— Тени так говорят. Их слова, не мои.

— И что они говорят про этого…

— Элайджу.

— Да. Про него.

Джош деловито облизал губы, приблизился к лицу Дафны так близко, что она ощутила горячее дыхание на губах. Их глаза встретились, и она хотела бы разорвать контакт, но не могла. Все смотрела, как мерцали его темно-карие глаза, едва помня, где находилась.

— Говорят, — зашептал Джош торжественно, — что он был таким нюней, что его же люди устали от него. Мол, он хотел объединить Соларис с Подземным царством после Великого пожара, чтобы помочь восстановить порядок в стране. Мир во всем мире хотел устроить.

— И за это его изгнали? — выдавила Дафна. Ноги подкашивались от близости Джоша.

— Устроили переворот. А он взял и ушел, не передав трон и королевскую магию. Потому его сынишка просто принц. Пока Элайджа жив — королем ему не быть.

— А где сейчас этот Элайджа?

— А вот этого я не знаю, мышонок, — ответил Джош и отошел. Дафна резко выдохнула, чувствуя, как ветер обдувал красные щеки и вспотевший лоб. — Хотел бы я знать, где он… Ладно, идем. Кто знает, кто тебя еще может искать.

Дафна часто дышала, а сердце отчаянно стучало в груди. Кажется, ее план ни к кому не привязываться начал проваливаться.

4

15 мая

Дени ворочалась, пытаясь заснуть. Пожалев Джейкоба, который спал, скрючившись на сидениях, она предложила остановиться в мотеле. Джейкоб остался в автодоме с Локи, ведь собаку отказались пускать в номер, а Дени и Эйрин сняли одну комнату на двоих.

До Портуса оставалась пара часов пути. Эйрин почти не спорила, из-за чего Дени решила, что они с бабушкой все же не переезжали, и они зря ехали в Портус. Молчала, ожидая конца спектакля, ведь, по правде, хотела провести время с сестрой.

Ночью же сердце куда больше волновал Джейкоб Арчибальд, фамилию которого Дени все еще носила, не желая менять. Воспоминания душили, напоминая, как хорошо они ладили с самого детства, помогали друг другу, защищали, прикрывали от родителей, когда косячили.

Даже сейчас, когда Джейкоб вернулся, Дени не могла отбросить мысль, что с ним ощущает себя защищенной и любимой. С ним просто хватает одного взгляда, чтобы понять друг друга. Может, стоит дать шанс их отношениям?

Джейкоб провел с Дени всего пару дней, а ей уже легче дышалось. Она радовалась, видя его улыбку; не верила, когда он готовил завтраки и обеды; смеялась, слыша шутки. А еще он отлично ладил с Локи. Не то что бы Локи мог с кем-то не поладить, но Джейкоб особенно нравился псу, что доказывали три пары кроссовок, которые лишились шнурков за рекордно короткий срок.

Дени прислушалась к равномерному дыханию Эйрин, и осторожно вылезла из кровати. Постельное предательски шуршало от движений, но сестра, похоже, спала крепко. Найдя в темноте одежду, Дени оделась и вышла из номера, хлопнув дверью чуть громче, чем хотела. Молясь, чтобы уход остался незамеченным, она зашагала по коридору.

Плохое решение. За то, что Джейкоб сделал, его нельзя прощать так быстро. Но перед глазами всплыл шрам на ноге Джейкоба. Похоже, его спасло от смерти чудо (ну, или богиня похоти). Кто знает, что завтра может пойти не так?

Дени вышла из мотеля и окунулась в холод. Моросящий дождь мочил лицо, по коже пошли мурашки. Она запахнула кофту и побежала к автодому, щурясь от света яркой вывески. Постояв в нерешительности пару секунд, собралась с силами и потянула дверь на себя.

— Джейк? Спишь?

Первым на ее приход отреагировал Локи. Он прыгал на ноги, пытался лизнуть руки и радостно вилял хвостом. Дени прикрыла глаза, едва загорелся свет, а потом разглядела обеспокоенное лицо Джейкоба.

— Все хорошо? — хрипло спросил он, откидывая одеяло.

— Прости, просто… — Дени подошла ближе, поправила волосы. — Не уснуть.

— А-а, — расслабился Джейкоб, ложась и закапываясь в подушки. — Моя… уже твоя постель всегда тебя ждет. Ложись, я не против.

Дени закатила глаза, толкнула смеющегося Джейкоба в плечо. Хотелось броситься к нему, простить, начать все заново, но он так довольно улыбался, словно уже выиграл, что и она решила поиграть.

— Поговорим? Можно… — Дени распахнула дверку тумбочки и вытащила колоду карт. — В «дурака»? Как в былые времена, а?

Джейкоб сел, зачесал кудри и выхватил колоду.

— Ну, если как в былые, то тогда на раздевание.

Дени задумалась, оценивая взглядом еще сонного Джейкоба. Волосы взлохматились, на щеке отпечаталось одеяло, а из одежды на нем были лишь трусы. Но даже в таком виде он казался самым привлекательным мужчиной в мире, ведь она еще помнила, как пару часов назад он вызвался отмывать Локи после того, как пес побежал за птичкой и угодил в грязную лужу. Настоящие герои маски не носят.

— Ты хоть оденься. А то так не интересно.

Джейкоб подмигнул, надел брюки и даже рубашку, хоть и не стал ее застегивать.

— Но знай, что я не собираюсь проигрывать! — Он лукаво оглядел Дени, садящуюся напротив. А она вспоминала, как часто они играли в «дурака» на раздевание, когда решили обосноваться в Терравиле. Они только расписались, гормоны бушевали, а чувства друг к другу усиливались с каждым днем. Они жили на съемной квартире, строили планы на будущее и пытались забыть прошлое.

— Сегодня ровно двенадцать лет.

Джейкоб задумался, а потом понял и нахмурился.

— Если бы не ты — я бы сейчас не сидела тут, — продолжала Дени, вспоминая день, который унес жизни тысяч жителей Лостхилла.

Пятнадцатилетняя Даниэлла, владеющая огнем, не сумела справиться с таким мощным пожаром. Когда она проснулась от запаха гари, то первым делом ринулась в комнату пятилетней сестренки, нашла там и Фейт, у которой они остались на ночь. Даниэлла пыталась утихомирить стихию, вобрать в себя, как делала и раньше, но только надышалась дыма, почти потеряла сознание. В комнату ворвался Джейкоб, выбив окно. Он вытащил ее, Эйрин и Фейт, а потом заставил их покинуть город. Дени не желала бежать — она рвалась обратно, чтобы найти родителей. Если бы он позволил ей остаться, то она задохнулась бы.

Они вернулись в Соларис спустя год. Уже знали, что родители Джейкоба погибли, были на их похоронах. Вместе нашли останки ее родителей, ведь в городе их не было. А Джейкоб сумел пообщаться с их тенями. Тогда Дени и узнала, что ту ночь ее родители не пережили, ведь пожертвовали жизнями, чтобы утихомирить ту, что затеяла этот пожар в качестве мести.

Тогда она и узнала, что этот пожар был вызван, чтобы погубить ее семью. Ведь это ее родители прокляли невинное дитя, чтобы заполучить больше силы.

— Как думаешь, Эйрин поймет, кто она, когда попадет в Соларис?

Джейкоб взял Дени за руку, чтобы утешить. А она сжала его ладонь в ответ, переплетая пальцы, понимая вдруг, как скучала по его касаниям.

— Но она туда не попадет. Мы защитим ее.

— Две сбежавшие принцессы… — покачала головой Дени. — Узнает, кто мы, — первая туда побежит, чтобы исправить ошибки наших родителей. Видишь же, какая она — упертый баран!

— Ага. На тебя похожа.

Дени сощурила глаза, но Джейкоб улыбнулся и щелкнул ее по носу.

— Ваши метки скрыты. Как ей догадаться, что у нее есть крылья? А другой магии у вас и не осталось.

Дени кивнула, волнуясь все сильнее. Ей хотелось как можно скорее вернуть Эйрин бабуле, уйти, чтобы не привлекать внимание. Все знали про сестер-принцесс — одна красная, как пламя, вторая — белая, как облака. Кто знает, кто их ищет. Хранители душ, чтобы уничтожить всех хранителей жизни? Народ, возненавидевший за то, что сотворили их родители?

— Дени, все думают, вы погибли в пожаре. В Соларисе уверены, что хранителей жизни не осталось.

— Хранители душ знают, что наши души к ним не попали. А королевская магия хранителей жизни и вовсе во мне. Я — мишень.

Джейкоб нахмурился еще сильнее, понимая, что Дени права. В Подземном царстве уж точно знали, что принцессы сбежали. А Дени вытащила смятую записку из кармана, разгладила и подала Джейкобу.

— «Кровь и кровь, чтоб он нашелся, словно узел на запястье. Кровь и кровь, а сбежавшая королева лишилась крыльев, едва спряталась от судьбы. Узел на запястье, пока принц ищет ящик Тьмы, что не уберегла та, что сбежала, бросив землю. Кровь и кровь, чтоб он нашелся, узел завяжу себе на сердце», — прочитал Джейкоб и поднял на Дени обеспокоенные глаза. — От кого?

— Надеялась, от тебя, чтобы внимание привлечь.

Джейкоб покачал головой, а Дени кивнула, видя, как он удивлен, а еще — напуган. И от этого у нее пошли мурашки, ведь она поняла наконец, как серьезно все было.

— «Кровь и кровь…», хм, это же заклятие поиска, помнишь?

Дени помотала головой, и Джейкоб пояснил:

— Твоя кровь, того, кого нужно найти, все перемешать, и эти слова… И главное, чтобы максимально больно было. Без боли это не работает.

— «Бросила землю», — сказала Дени, вновь перечитывая записку. — Это про Греев, да? Мама всегда помогала им стеречь ящик Тьмы, но теперь… Как думаешь, кто-то остался?

— Греи? Стихийники земли? Не знаю… может, это кто-то из них? Зол, что ты бросила их и ящик Тьмы беззащитными? Ты ведь теперь королева. Уверен, принц мечтает уничтожить Врата подземки.

— И почему принц? — Дени отложила записку, едва сдерживая эмоции: сердце бешено грохотало в груди, а ладошки потели от страха. — Где Элайджа? Слышал про него?

— Не особо… — пожал плечами Джейкоб, беря Дени за руку. Его касания немного успокоили, а дышать стало легче. — Мы вместе выясним, от кого эта записка, хорошо? Я тебя больше не брошу…

— Ладно, давай играть. — Дени тряхнула головой, сбрасывая ненужные раздумья.

— Дени…

— Тасуй.

Они играли молча. Дени даже не пыталась следить за ходом игры, ведь слишком погрузилась в мысли, а потому и не заметила, как проиграла. Вздохнув, она сняла кофту, считая количество предметов гардероба, что осталось на ней.

— Поддаешься мне, да? — спросил Джейкоб, лукаво улыбаясь, но в его глазах все еще горело беспокойство. — Не боись, когда ты останешься голой, я тоже разденусь.

Дени закатила глаза, а по крыше забарабанил дождь. Джейкоб снова тасовал карты, а Дени загляделась на его руки, заметила обручальное кольцо, которое он так и не снял.

— Одни шестерки, — пробормотал Джейкоб, пока Дени радовалась козырям. — Помнишь, как мы любили слушать шум дождя, в обнимку лежа на этой кровати?

Дени улыбнулась: помнила. Ей было всего восемнадцать, а ему двадцать один, когда они решили, что жизнь в квартире — это скучно, тесно и некомфортно. А потому решили купить жилье еще меньше, но такое, чтобы обрести свободу.

— Сдавайся, у меня все тузы, — сказала Дени несколько минут спустя. Джейкоб и не думал смущаться, скидывая с себя рубашку и лукаво вздергивая брови. — Тасуй!

— Дени… — заговорил Джейкоб, раздав карты, но замер, поднял на нее глаза и тяжело вздохнул. — Я был полным кретином, когда бросил тебя. Я ошибся. Что мне сделать, чтобы ты простила меня? Я готов на все.

Дени видела, как искренне он говорил, что он и правда готов пойти на все, лишь бы она его простила и пустила обратно в свой мир.

— Помоги защитить Эйрин.

— Всегда.

— Всегда…

Дени посмотрела в карты. На душе потеплело, едва она все же приняла решение, и ей вдруг стало так легко и хорошо. Джейкоб снова рядом и, кажется, больше никуда не уйдет. Завтра они отвезут Эйрин домой и разберутся с запиской. А может, и спрячутся получше, чтобы прожить обычную жизнь здесь.

— Что будем делать? — прошептала Дени. — Я про Соларис?

— Твое решение. Ты знаешь, чего я хочу.

— Я не хочу быть королевой. Никогда не хотела.

— Знаю.

— Но… а если мы с Эйрин последние выжившие хранители жизни?

— Сомневаюсь.

— Тогда где все?

— Не знаю, Дени. Подумаем об этом, когда отвезем Эйрин домой, ладно?

— Мне так стыдно возвращать ее к Фейт. Я ненавижу эту женщину…

— Ей семнадцать уже. Поступит и съедет от нее. Поможем материально!

Дени кивнула и кинула карты на одеяло, принимая поражение. Она сделала вид, что снимает футболку, но потом лукаво улыбнулась, расстегнула бюстгальтер и вытащила через рукав. Джейкоб хмыкнул, ловя белое кружево.

— Нечестно!

— Честно! Я сняла предмет одежды, — подмигнула Дени, улыбаясь. Она закусила губу, сдерживая порыв поцеловать Джейкоба прямо сейчас, но решила подождать. Вот проиграет еще раз, снимет футболку и тогда поцелует.

Джейкоб раздал карты, постоянно кидая взгляды на ее губы. Внутри разливалось тепло и нетерпение, но Дени продолжала играть, растягивая удовольствие. Дождь барабанил все громче, но внутри автодома было тепло и сухо. Тусклый свет освещал их лица.

— Признаю поражение, — сказала Дени, берясь за край футболки, но вдруг замерла, увидев приоткрытый шкаф под диваном. — Мойра! Она там диски искала, да?

Джейкоб непонимающе вздёрнул брови, а Дени метнулась к шкафу и распахнула дверку, начала рыться в вещах.

— Мертвые угодники! Она знает, где Врата. — Дени вскочила, нацепила на себя первую попавшуюся кофту и побежала к двери. Джейкоб не отставал ни на шаг, на ходу натягивая плащ. — Локи! Место.

Пес заскулил, обиженный, что его не брали с собой, а Дени и Джейкоб помчались к мотелю, прикрывая головы руками, чтобы укрыться от дождя.

— Там лежал мой паспорт из Солариса! Там указаны координаты Врат! — поясняла Дени, пока они бежали, шлепая по лужам.

— И то, что ты хранитель жизни!

— Это я выжгла… как и фамилию. Остались только координаты.

Они ворвались в номер, но поняли, что опоздали. Постель Эйрин была пуста.