Четверной туз

Ано Ним, 2021

Представьте, что вы кого-то вожделеете. Мечтаете о нем каждую ночь. Его образ заставляет ваше сердце выпрыгивать из груди… А теперь представьте – вы открываете утром глаза, а напротив вас стоит… Да, он самый. Ваша мечта стала явью. Что вы будете делать? А главное, будете ли вы счастливы, как мечтали? В такую ситуацию попала наша героиня и получила аж четырех мужчин своей мечты. Только все забывают, что мечты имеют свойство разбиваться…

Глава 6

Я вскрикнула, потом осеклась и замерла. Несколько любопытных взглядов обернулись ко мне, некоторые из них даже усмехнулись. Меня снова качнуло, и я посмотрела по сторонам. Вокруг сидели незнакомые люди, старые и молодые лица, кто-то из них равнодушно смотрел в сторону, а кто-то бесцеремонно меня разглядывал.

Маршрутный автобус, в котором мы находились, неторопливо двигался по дороге, а за мокрым окном, о которое нещадно разбивались капли дождя, проносились знакомые очертания большого города.

Расширенными, ничего не понимающими глазами я смотрела в стекло, а содержимое за ним медленно расплывалось в серое пятно. В груди страшно колотилось сердце, а промежность горела адским огнем, стоило только пошевелить ногами. Я беспокойно дотронулась до своей шеи, где до сих пор почувствовала губы Венсана, одернула руку, сжав холодные пальцы в кулак.

Если я не помнила, как оделась, вышла и села в автобус, значит ли это, что я сейчас в другом мире? На мгновение, я прикрыла глаза, умоляя неизвестно кого, чтобы это оказалось правдой. Люди продолжали на меня смотреть, а я опустила голову, и начала усердно искать телефон в сумке, чтобы докопаться до правды.

Голос из динамика в салоне автобуса озвучил остановку, мельком взглянув в окно, я заметила знакомую гротескную вершину здания, в котором работала еще вчера. Значит, я, по-прежнему с Венсаном и не было никакого перемещения. Мне пришлось глубоко выдохнуть прежде, чем застегнуть сумку с потерявшимся в ней телефоном и смущенно, под оценивающие взгляды пассажиров, выйти в раскрытые двери автобуса.

Ветер колыхнул мои волосы, я расправила плечи. Автобус уехал, а я все стояла и смотрела вверх, в сизое небо, без единого солнечного просвета. На свежем воздухе мне стало лучше, волнение в груди улеглось, но ходьба доставляла неприятные ощущения.

Мелкая россыпь дождя, как бисеринки опыляли мое лицо, а первые крупные капля все же успели забарабанить по мне, до того, как удалось войти в здание. Отфыркиваясь, я вбежала в фойе и сразу наткнулась на девушку, стоящую ко мне спиной и складывающей свой мокрый зонтик.

— Простите, — автоматически пробормотала я.

Девушка обернулась и уперла в меня свой острый, как буравчик, взгляд. Это была Аврора, только взгляд у нее был презрительный и высокомерный.

— А это ты, — процедила сквозь зубы Аврора. — Был ли такой день, когда ты своей слепорукостью не натыкалась на меня?

Я обомлела от такой резкости и не нашлась, что ответить. Она важно, виляя своим аккуратным задом, пошла по ступенькам вверх. Я посмотрела на столпотворение у лифта и вяло поплелась за ней.

Аврора, всегда такая милая и дружелюбная. Что случилось с ней? Когда мы успели повздорить? Может она обиделась? Что такого я могла сказать ей, чтобы получить такую ненависть?

Я вошла в кабинет и никого не узнала. Целый день люди то приходили, то уходили. Кто работал со мной в комнате, понять было невозможно.

Сидя за столом и разбирая бумаги, я то и дело поднимала свой взгляд на свою вчерашнюю подругу. Аврора демонстративно не обращала на меня внимания, молча пила кофе, с кем-то огрызалась по телефону и яростно что-то записывала.

Со вздохом я открыла лежащий на моем столе пухлый ежедневник, нашла нужную дату, не понимающим взглядом посмотрела на запланированные работы, но мысленно снова уплыла в сегодняшнее утро. Телефон отыскался и первое, что я увидела в журнале звонков, слово «Любимый». С отвращением, я откинула телефон от себя.

Можно сойти с ума. Мы расстались с ним на самой неприятной ноте. Не представляю, как посмотрю в его глаза после всего, что было. Нет, я явно теряю рассудок, вот сижу, как дура уже несколько минут, и прожигаю бессмысленным взглядом дыру в своем ежедневнике.

Я больна. Скорее всего.

Словно невзначай, я подняла глаза на Аврору и наткнулась на такое пренебрежение, что потрясенно опустила голову и снова уткнулась в свои записи.

Судя по ним, на сегодняшний день у меня горело выполнение одного дела. Нужно срочно найти флориста и составить три букета. Один на день рождения дочери нашего начальника. Второй, даме из числа заказчиков, с благодарностью за продуктивность совместной работы, а третий букет женщине неопределённого возраста и полномочий. Большего мне знать не требовалось. Нужно найти кучу информации об отсутствии аллергии на цветы, предпочтительность сорта и цвета и еще кучи ненужной для меня, но нужной для выполнения работы ерунды, прежде чем начинать работу с флористом. Плюс к этому составить грамотные и подходящие тексты на открытках к букетам, выдающие личностную близость или наоборот, разумную дистанцию между дарующим и принимающим букет.

Кто все эти люди и почему им нельзя купить обычные кустовые цветы? И красивые и стоят дольше. Со вздохом я покрутила простой карандаш и посмотрела в окно. Капли крупным пятном расплющивались на стекле, вдали поблескивал, в холодном оттенке стекла и воды, огромный город. Почему я такая исполнительная? В моей жизни творится черти что, а я сижу и ответственно думаю о выполнении непонятной важности дела.

Я еще раз тайком посмотрела на Аврору и вздохнула. Несмотря на миловидность, выражение ее лица внушало мне страх.

Чем ближе день подходил к завершению, тем чаще вспоминался Венсан и наша необратимая встреча. Попытка дать своим вскипевшим мозгам отдохнуть, не принесла успеха. Что бы я ни делала, перед до мной назойливо всплывало искаженное похотью лицо Венсана, который, кажется, намертво впечатался в мою сетчатку глаз.

Вечером, когда выполнение намеченных дел было окончено, я, только что вернувшаяся со встречи с флористом, сидела на мягком пуфе и скинув туфли с гудящих ног, тупо смотрела на сложный рисунок мозаики на полу нашего фойе.

Букеты были обговорены, к завтрашнему утру они будут составлены. Черновики текстов у меня записаны на планшете, что одиноко болтался в сумке. Мокрый пиджак прилип к моей спине, но я все равно откинулась на колону, стоящую за моей спиной и закрыла глаза. Ненавистный день закончился, и я не могу себя заставить вернуться в свою квартиру к такому же ненавистному Венсану и его похоти.

Такой секс мне внушает страх! Я хочу ласки и заботы. Нужно что-то делать, только вот что? Я совсем не представляла, лишь печально смотрела в окно, где дождь стоял серой стеной.

Подъехала машина, я посмотрела вниз к подножию ступенек. Машина серебристого цвета молча мокла под дождем, из нее никто не выходил.

— За вами приехали. Проводить? — швейцар участливо наклонился ко мне, предлагая помощь в подъеме с пуфика, видимо мой горестный и опустошенный взгляд был красноречивее всех слов.

Венсана до сих пор съедает совесть, раз приехал за мной в такой дождь. Я оперлась на руку швейцара и еле протиснула ступни в набухшие от воды туфли. С кислой миной вышла на улицу и спустилась к машине. Капли дождя беспощадно били по макушке, отскакивая от сумки, которая грузно висела, и оттягивало мое плечо. Стекла машины были мокрыми и отражали здание за моей спиной.

Водитель быстро заметил меня, вышел из машины, накрываясь с головой своей ветровкой, подбежал и открыл мне дверь.

Мокрые волосы у меня зашевелились на голове и пытались подняться дыбом. Я сразу узнала этот выдающийся профиль. Это тот же мужчина, который обнимал меня в постели, когда все началось. От неожиданности и удивления, я даже открыла рот, чувствуя, как на язык стали попадать мелкие брызги от разбивавшихся капель дождя на моем лице.

— Ну что же ты, — мягко произнес этот высокий мужчина, держа открытой дверцу машины. Я оторопело повернулась и пыталась попасть ногой на коврик в машине. Может нужно было сначала сесть и перенести ноги внутрь, но сейчас мне явно отказывал интеллект.

Захлопнув за мной дверцу, он перебежал на свою сторону и быстро сел на водительское место. Отфыркиваясь и посмеиваясь, он попытался обнять меня одной рукой и поцеловать.

Я предупредила это движение, задержав его руку и внимательно посмотрела на него. Да, возраст около 55-57 лет. Нос с широкой переносицей, голубые глаза и мягкие морщинки, рассыпанные вокруг них. Внимательный взгляд, ласковая и обаятельная улыбка, крупные пальцы на руках с большими ногтевыми пластинами. Передо мной была моя вылитая, но давно забытая мечта.

— Ну как ты, любимая? — очень мягким голосом спросил меня, кто? Лиам? Пусть для меня будет Лиам.

— Прекрасно, — отказывающим мне повиноваться деревянным языком, смогла произнести я.

— Я звонил тебе.

Я закусила губу, вспомнив, как сбросила звонок со словом «Любимый».

Всю дорогу до дома я сжимала свои руки и не могла повернуть голову в его сторону. Краем глаза я видела его колено, видела пальцы, что лежали на руле, всеми фибрами души ощущала его близость, словно, мы соприкоснулись ореолами своей энергетики. Его границы которой, плавные и такие постоянные, мои — искрящиеся и мигающие.

Когда мы подъехали к знакомому подъезду, дождь прекратился, и я мгновенно выскочила из машины, предупреждая его движение к моей стороне дверцы.

Венсан! А если в доме Венсан?

Устав нажимать бессчётное количество раз на кнопку вызова лифта, я стремглав помчалась по лестнице. Примерно на девятом этаже я сбавила темп, медленнее миновала еще один пролет и до двенадцатого шла с дрожащими коленями, еле держась за поручни. В открытой двери стоял Лиам, придерживая ее для меня и с сочувствующей улыбкой глядя на мое раскрасневшееся лицо.

В квартире было тихо. Включился свет, и я увидела совсем другую обстановку. Теплый блеск шоколадный мебели в обрез тому цвету мебели из прихожей, которая только сегодня утром была перед моими глазами.

Ошарашено, я скинула мокрые туфли, прошла в гостиную, которая была в английском безупречном стиле. Вошла в спальню и узнала ту уютную комнату, в которой безмятежно лежала именно с этим незнакомым мужчиной.

Я рассмеялась. Счастливо и безмятежно. Ну, конечно! Какой Венсан? Его здесь просто нет! Его вообще нет. В этом мире, для меня его не существует. Это замечательно! Какая я идиотка, все указывало на то, что я переместилась, но я так и не поняла к кому! Этот мир казался рутинным и обычным миром Венсана, но исключения все же были. Аврора! Вот когда нужно было обратить внимание на нестыковку! Она та же, но она другая. Злая! А все потому, что она из другого мира. Квартира та же, но рядом другой мужчина! Все подтверждается. Ура! Это невероятно! Я не схожу с ума.

Шатаясь от опьянявшего меня восторга, я добрела до ванной и села бортик ванной.

В дверь тактично постучали, и мягкий голос спросил налить ли мне коктейль. Да, я готова напиться до потери памяти. Вслух я этого, конечно, не произнесла, сообщив лишь, что не откажусь.

Ванна быстро наполнилась, я налила в нее найденную в шкафчике пену для ванны и ароматическое масло. Открытый шкафчик с зеркалом, с удовольствием показал палетку начатых теней и пару помад. Тут же я увидела использованный спонж. Все тюбики я внимательно рассмотрела, и все они оказались подходящими цветами к моему тону кожи. Мебель в ванной была чужой, но в моем вкусе. Текстиль был в моем предпочтении. Я живу здесь! Все мелочи только подтверждают мое предположение.

Во время пребывания в воде, меня накрыла одурманивающую сонливость. Такое ощущение, что все, что угнетало меня, внезапно схлынуло. Осталось за дверью квартиры. Пережитые эмоции бесследно не исчезли, но они словно вымотали меня. Мои мысли опять начали скакать в хаотичном порядке. Я, с удовольствием вспомнила сексуальный баритон Люка, но теперь даже он казался далеким, нереальным и несуществующим. А вот о голубые глаза Лиама меня сильно взбудоражили, стоило только подумать о них.

Закутавшись в атласный халат, я вышла из ванной, вся розовая, разгоряченная и обмякшая. Лиам сидел на диване перед включенным телевизором, но не смотрел на экран. Он читал какие-то бумаги и на его широкой переносице изящно сидели очки в тонкой оправе. Он сразу поднял на меня глаза, отложил бумаги, и пригласительным жестом указал на место рядом с собой. Немного смущаясь, я все же обошла журнальный столик и села в противоположное кресло, показывая, что мне нужно вытянуть ноги, а рядом с ним сделать это не получится. Он подал мне бокал с золотистым напитком, хотя я могла дотянуться сама, сам же выпил последний глоток янтарной жидкости из толстого бокала.

Я залпом осушила свой бокал. Что-то сладкое и охлажденное. Я бы выпила еще, но попросить добавки постеснялась. Лиам снял очки и подошёл ко мне. Накрыл ладонями мою кисть, лежащую на подлокотнике, и она мгновенно скрылась в его огромных пальцах. Он сидел на корточках и ничего не говорил. Несмотря на выпитый алкоголь, я все же ощутила, что от его рук исходит горячее тепло, которое медленно разливалось по моему телу, даря непонятные ощущения. Давно забытый уют? Чувство защищенности? Все эти вопросы взволновано блуждали во мне, слепо натыкались друг на друга, но так и не находя вразумительного ответа.

Лиам смотрел прямо, нежно и мне захотелось поцеловать его. Почувствовать вкус его губ. Ощутить силу его объятий. В силу его высокого роста, мне до безумия хотелось стать маленькой девочкой и от ненавистного внешнего мира скрыться в коконе его объятий. Разница в возрасте имеет свою подоплеку. С юнцом я чувствовала себя старше и грузнее, чем есть, с Лиамом же все происходило с точностью да наоборот. Я была беззащитной, неопытной, тонкой и воздушной. Такой я себя долго не ощущала. И ощущала ли когда-то вообще?

Я дотронулась до его щеки, провела пальцем по еле выступившей щетине вниз к подбородку. Кто ты? Такой давно знакомый незнакомец? Будто тебя вырвали из заросшей раны моего сердца, настолько глубокой и застарелой, что я забыла тебя навсегда.

— Я люблю тебя, — сказал он тихо и прижал мои пальцы к своим губам.

Вот так просто и так серьезно. Всего три слова, способных перевернуть мир.

Кристально голубые глаза Лиама отдавали теплом и светом. Пару раз я пыталась отвести взгляд, но он упорно возвращался в плен этих лучистых глаз.

— И я тебя, — произнесли мои непослушные губы, прежде чем я осознала их значимость.

Лиам ответил долгим красноречивым взглядом. Затем забрал мой бокал, отставив его на столик, легко взял меня на руки и понес в спальню. Я закрыла глаза, словно медленно погружаясь в давние грезы об этом мужчине, которые теперь окрашивались в цвет. Желание обладать им, встрепенулось, воспряло из пепла забытых и похороненных мечтаний. Все мужчины были забыты сразу и бесповоротно. Вот что делает со мной присутствие Лиама.

— Не открывай глаза, прошу тебя, — неожиданно прошептали губы Лиама в ухо, а руки осторожно поставили меня на ноги. Я кивнула и заинтересованно ждала продолжения. Мой слух разрывался от звуков, что с головой накрыли меня, и как никогда хотелось ослушаться и посмотреть вокруг.

Вот легкое дуновение слева от меня означало, что секундой ранее было движение и оно напомнило собой свежий бриз при утреннем рассвете. Мягкий длинный звук, с нарастающим переливом, нарисовал в моем воображении бесконечно раскатывающийся моток нежной ленты.

Прохладная ткань легла на мои закрытые веки, и я поняла, что мне завязали глаза. Сначала я недоуменно нахмурилась, считая нелепым излишеством такие игры. Мне, наоборот, хотелось смотреть и запоминать каждый кусочек его кожи, каждое движение и изгиб его тела, каждую эмоцию, отображаемую на его лице, а не быть слепой неумехой, действующей наощупь. Но я послушно стояла и настороженно чувствовала, как мое перекрытое зрение переходит в гиперчувствительность кожи. За неимением возможности видеть, другие мои органы чувств традиционно обострились, и я поняла, что осязаю Лиама не только прикосновениями и слухом, но и усилившимся обаянием. Сколько я видела подобные прелюдии с повязками в эротических сценах в кино, но никогда не придавала им особый, значимый смысл. И только сейчас с досадой поняла, что зрение забирает половину нашей чувствительности. С закрытыми глазами ощущения передаются ярче и отчетливее, отзвук в теле происходит глубже и весомее. Недаром мы неосознанно закрываем глаза в моменты наибольшего наслаждения.

Лиам медленно развязывал пояс на моем халате. Сначала звук натянул ткань почти до визга, обхват талии ослабел, но потом блаженно, жужжащим звуком высвободился из узла петель. Лиам просунул в распахнувшийся халат руки, и горячие ладони прикоснулись к моей прохладной коже. Я вздрогнула, глубоко вдохнула носом и замерла. Его пальцы стали плавно подниматься к моей груди, попутно рисуя незамысловатый узор на коже. Синхронно, виляющей дорожкой, прикосновение дошло до моих сосков, которые налились стальной крепостью, встречая его пальцы многотысячным разрядом в каждый уголок моего тела. В темноте, в сомкнутых веках, явственно искрились золотые вспышки. Пока меня добивали оставшиеся разряды, его руки скользнули вверх и халат ловко слетел с моих плеч. Я была перед ним абсолютно обнажена и мне, в первый раз за много лет, не было стыдно за свое тело.

Прежде, чем осознать, что меня снова подняли на руки, я почувствовала головокружительную воздушность, затем силу мужских рук, и наконец, мягкую, прохладную постель под собой.

Ожидание может успокоить. А может довести до состояния натянутой тетивы. Я не видела и могла только догадываться, что ко мне прикоснется изначально. Его пальцы, губы или язык? Ожидание, все равно, что борьба с мощным потоком воды. Ты ждешь чего-то каждую секунду, но в любом случае, тебя собьет с ног не слабость, а неожиданность.

Прикосновение его пальцев произошло в районе моего живота. Медленно, чертя расширяющуюся воронку вокруг пупка, он постепенно увеличивал диаметр. С каждым новым начертанным кругом, теплели мои кончики пальцев, возбуждение стрелами понеслось по венам, по коже, по волоскам, что вздымались дыбом по всему телу, до самых кончиков ногтей пальцев, до самых кончиков волос головы. Я не удивлюсь если эти стрелы залпом расстреляли все пространство вокруг меня. Мне до сих пор помнится свое состояние рядом с Люком, когда я попала под дождь его испускаемых флюид.

И вдруг, в какой-то момент, Лиам будто почувствовал мою мысль о другом мужчине и прекратил свои прикосновения ко мне. Я лежала притихнув и снова, каждую долю секунды, ждала. Я ждала его пальцы, губы! Я ждала!!! А ничего не было. Напряжение в кончиках пальцев, подергивали меня словно куклу за ниточки. Жжение в низу живота, отдавалось в промежность, метрономом в 218 ударов в минуту. Неожиданно, я вся выпрямилась, как натянутая струна, потому что одновременно по всему телу разлилась сладострастная нега, наполнившая меня, как медленно наполняется узкий сосуд водой. А потом, моя спина изогнулась дугой, выставив грудь колесом и из горла, сквозь зубы, вырвался шумный присвист, который я не успела подавить.

Лиам дал мне отдышаться, он не торопил себя. Прошло довольно немало времени, чтобы как прежде, я смогла ровно лежать, раскинув руки и ноги, не шевелясь, опасаясь нарушить баланс тишины и не отпускающего до сих пор острого возбуждения.

И в этой тишине, в мое воображение снова ворвались миллион звуков. Мягкое шуршание одежды, навеяло о призрачном перекати-поле, которое бесцельно гнал слабый ветер. Когда лязгнула пряжка ремня Лиама, передо мной возвысились огромные и черные чугунные ворота, с рифлёными, глубоко выбитыми извилинами кольцеобразного рисунка. Я, как наяву, подушечками пальцев смогла погрузиться в глубину резной линии и вот с лязгом, эти ворота распахнулись и что-то теплое, и нежное приняло меня в свои объятия, полностью погружая в полон блаженства.

Я облизнула пересохшие губы, ожидая прикосновения именно к ним. Но поцелуя не случилось и поэтому, касание языка Лиама, на моем твердом соске стало для меня мощным катализатором вспышки, который сверкнул последующим взрывом в голове, отчего сквозь дрожащие и закрытые веки посыпались цветные искры.

Лиам, как будто не заметил мои конвульсивные подёргивания телом, его губы плотно сомкнулись на соске, язык, теплый и влажный, медленно двигался, то еле касался соска, то прижимался к нему со всей силой. Плавно. Обманывая ожидания. Движениями не по кругу, а направляясь в разные стороны, точно маятник. Рука Лиама начала не спеша двигаться по моему телу вверх, по изгибу талии к подмышечной впадине. Кожа, моментально отреагировала, она стала неимоверно тонкой и чувствительной, оставляя после его прикасания обжигающе длинный след.

Лиам навис надо мной, но не лег. Я чувствовала энергию тяжести над собой, а волоски на моем теле магнитом потянулись вверх, убеждая его соединиться с ними. Мне захотелось обнять его, и я медленно стала сводить руки, пока не прикоснусь к нему. Кожа Лиама была прохладной и на удивление гладкой, я погладила его ровную спину, где прощупывался каждый позвонок под пальцами. Мои руки не остановились, и вот, я уже легонько сжимаю его напряженные ягодицы. Тела Лиама прикоснулось ко мне, в шею уткнулось его горячее дыхание, и поцелуй влажно оседает у впадины на ключице. Мои руки заскользили вверх по спине Лиама, и я легким толчком перевернулась, сменив его сверху.

Лиам легко поддался перевороту и под моими руками обозначилась его крепкая грудь. Дыхание у него было разреженным и сбивчивым. Пальцами я провела по его коже, наклонилась и прикоснулась губами. Легкая испарина, образовавшаяся на его груди, осела на моих губах. Запах Лиама сбил меня с намеченного курса. Сначала я услышала явный мускат, но потом в нос ударило что-то терпкое, с осадком ванили. Явно чувствовался аромат табака и выпитого крепкого алкоголя. Я не знаю, пользовался ли Лиам парфюмом, но его запах отозвался легким головокружением в моем сознании.

Мои бедра чутко ощущали трепетание его члена. Я приподнялась и подвинулась ближе к ногам. Руками Лиам поддерживал мою голову, направляя на нужный ориентир. Наощупь нашла его пах и пальцами наткнулась на горячий, твердый, с вздувшимися венами член Лиама. Я лизнула его, от корня до самой головки. И пальцы Лиама крепче сжались на моей голове. Поняв свое правильное направление, я осталась наедине не Лиамом, а с его членом. Теперь, равноправным партнером был он и только он.

Мне хотелось не только целовать достоинство Лиама, но и прикасаться к нему пальцами, ощущая всю его мощь и величину. Осторожно, словно знакомясь, я обдала его своим горячим дыханием. Член колыхнулся. Проведя пальцем по стволу снизу вверх, я задержалась у уздечки. Обведя контур своеобразного кольца по головке, я несильно надавила подушечкой пальца и также с нажимом опустилась к самому корню, откуда возвышался орган. Член снова стал колыхаться, Лиам задышал глубоко и прерывисто. Я обхватила губами головку и сделала сосательное причмокивание. Потом, несколько раз обвела вокруг языком и слегка прикусила зубами. Лиам выгнулся и сжал коленями мою голову. Дождавшись освобождения от его пут и придерживая ствол пальцами, я полностью накрыла своим ртом его пульсирующий орган и плотно сжала губы. Сделав несколько фрикций, я, с сосущим вакуумом своего рта, выпустила член на свободу. Он отважно вибрировал под моими пальцами и не хотел успокаиваться, требуя повторного и такого же полного погружения в мой горячий рот.

Я снова обхватила член губами и глубоко, насколько смогла, опустилась до самого корня. Постепенно, выпуская его из своего плена, я яростно сосала, облепив головку языком и чувствуя, как как она обретает форму сладкой конфеты, с которой не хочется расставаться. Сбившись в дыхании, и в обилии своих слюней я выпустила член. Лиам резко перекинул меня через себя, ловко уложив на спину. Он лег на меня, опираясь на свои локти и колени, зажав мою голову в свои ладони. Тяжесть его тела приятно осела на меня, я чувствовала, как в мой влажный пах упирается твердый пресс Лиама, мой живот нагревался от тепла его широкой груди.

Лиам снял с меня повязку и между нами установился прямой путь, подсвеченным страстным возбуждением и зрительным отражением друг друга. Он смотрел на меня, а я проваливалась в глубину его светлых глаз, и не знала, существует ли там дно, о которое можно опереться или я вечно буду тонуть в них.

Прежде чем войти в меня, он прикоснулся ладонью к моей щеке и дотронулся губами до моих губ. Легко, нежно, совсем без языка. Я-то помню, как юнец старался засунуть в меня свой язык — резко, и как можно глубже. Поэтому такой вариант мягкого поцелуя от Лиама, все равно, что падение вниз с высокого водопада. Настолько быстро и стремительно, что внизу моего живота появилась приятная сосущая тяжесть. Я судорожно обхватила его руками и ногами и сразу же почувствовала полное погружение в себя. Лиам заполнил своим органом не только влагалище, но и кажется всю меня, без остатка. Всё мелочное, всё обыденное, лишнее, стыдное, даже влечение к Люку, все вышло из меня, под напором его неутомимого члена. Осталось только абсолютная наполненность Лиамом. Его любовью и безграничной нежностью.

Я никогда не испытывала такие острые ощущения от фрикций. Внутри бурлило и гудело, как разворошенный улей. Этот гудящий комок становился шире, готовясь разорваться на мелкие кусочки в любую секунду. Мы двигались в унисон, то разрываясь в бедрах, то стремясь навстречу друг другу. Кожа Лиама покрылась мелкими капельками пота, которые становились прохладными под моими руками, каждый его мускул был наряжен и я, обнимая его, чувствовала крепость мужского тела, как каменную глыбу.

В руках и ногах начала расстилаться паутина сладостной истомы, которая обволакивала меня, делая нечувствительными все мои кончики пальцев. Лиам опустил голову в ложбинку моей шеи, горячо обдав дыханием и от его волос, ударили в нос знакомые нотки муската. Нечувствительность, с мгновенной скоростью, стала ползти вверх по венам, как до нее только что плыло возбуждение и вдруг, все точки, которые обозначились в моем теле, центр живота, и кончики моих пальцев, соединились и наружу, навстречу члену Лиаму, выплеснулся мощный взрыв. Я изогнулась и кричала, одновременно плакала и смеялась. Я никогда! Никогда не проходила сквозь подобные ощущения. Я только что, впервые в жизни, испытала настоящий оргазм! Пусть такой смешной. Пусть не такой красивый, как показывают в кино. Но он был! Он обволок меня, как паук свою жертву, плотно сжал и только потом стал медленно отпускать от себя, оставляя меня в еле заметной подрагивающей истоме. Еле заметном сладострастии. Еле заметном изменении во мне, как в женщине. Я не была раньше ею, оказывается… Я только что ею родилась…

Мы лежали обнявшись. Я на левом боку, Лиам за мной. Мы сложили вместе ноги, как фигуры в тетрисе, прижались всеми точками своего тела к друг другу. Я ощущала его ровное дыхание над головой и гладила его длинные пальцы, сжимавшие мое тело. Если этот сон закончится, и я сейчас проснусь — я умру. Это озарение постепенно проявлялось во мне, удивляя своей резонностью и в тоже время, отравляя своей правдой.

Я неторопливо закрыла глаза и даже не почувствовала, как провалилась в бездну.