Провинция Кранц

Антон Владиславович Хапилов, 2021

Когда солнце встает над землей, оно ярко освещает небольшой городок, расположенный на самом берегу Балтийского моря. И если живешь здесь много лет, то однажды, совершенно неожиданно, появляется желание оглянуться назад, что бы вспомнить едва уловимые моменты настоящей провинциальной жизни, ушедшей навсегда…

«Криминальный рай»

Рай — это несбыточная мечта для человека. Как она может быть связана с криминалом? Потерянная некогда, божественная земля безмятежной жизни, где царила любовь и бессмертие, место с хорошим климатом и обильной пищей, падающей прямо с небес, известна теперь только по преданиям. С тех пор, когда первые живые свидетели Эдема, сошли на землю и умерли от старости, память о прекрасной земле потускнела, черты растворялись, бледнели, пока не исчезли вовсе. Теперь это слово, полное ностальгии, обозначает место, где всегда должно быть очень хорошо. А что же криминал? Преступниками являются люди, преступившие моральные и этические нормы, и живущие за счет нарушения правил этой игры, установленных в нашем земном мире. Но это не какие-то монстры, непременно жаждущие обмана, насилия, смерти, будто их мозг устроен иначе, по другому, где нет места добру и состраданию. Напротив, преступники бравируют своей честью, бесконечно подчеркивая ее силу и чистоту, в противовес всей системе, и абсолютно не важно, какие у этой системы координаты и цели. Как говориться, благими намерениями… Кроме материальной выгоды, человек из криминального мира, приобретает псевдо моральную власть над другими людьми, словно воспаряет над этим миром, презирает, издевается, глумиться над законом, бравирует своими плохими поступками и скверными делами.

По некоторым предположениям, периодически, в мире возникают такие временные отрезки, отдельные периоды, когда для людей, ведущих преступный образ жизни, возникает время благодати, полной безнаказанности. Этакий криминальный ренессанс, пользуясь терминологией уважаемых историков и въедливых социологов. Поэтому я назвал такое время «Криминальным раем», и в России, он наступил в начале девяностых, в момент обрушения социального строя, безвременья, опустошения, дефицита и безденежья. Страну захватила волна приватизации, менялись собственники заводов и фабрик, появились кооперативные магазины, власть слабела, а криминал, наоборот, пошел в гору. Стало модно быть бандитом, или как их называли в народе, братками, почти братьями, своими, опять живущими в соседнем дворе и на параллельной улице. Как тесен мир провинции, где все переплелись в витиеватом клубке ближних и дальних знакомств, малых расстояний и лапидарных форм.

Господин Альфред Адлер, развивая мысль в лоне собственной теории неполноценности, определял деятельность людей, вставших на криминальный путь, как личностей, винящих других и полностью оправдывающих себя. Жестокий мир общества отталкивает этих людей, вместо того, что бы согреть в ласковых «родительских» объятьях, и накормить божественной амброзией. Что может быть обиднее и горше, чем участь брошенных сыновей и дочерей, тогда они замыкаются в своей обиде и начинают мстить всему этому огромному и жестокому миру.

В небольшом курортном городке, в летнее время, когда солнце и море становятся главным лейтмотивом земного существования, появлялись сообщества сильных молодых людей, живущих за счет всего остального мира. В природе это типичная форма паразитизма, открытая и наглая, когда один организм живет за счет другого, пользуется его ресурсами, ничего при этом не делая. Братки больше любили называть себя хищниками, вероятно, ассоциируя себя с сильными и, опять же, благородными, львами и тиграми. Каково это, ощущать себя сильным животным в сафари? Но все, на что хватало, этих сильных и наглых людей, это «отжимать» деньги у коммерсантов, и тратить нечестно заработанные, на кабаки и иную красивую жизнь. Все жили в провинции одним днем, словно мир не изменился вовсе. Кого только не было в рядах нового криминалитета, боксеры, борцы, каратисты, регбисты, бодибилдиры, десантники. Они соревновались между своими спортивными концессиями, в силе и значимости, делили сферы, бились в жестоких драках, объединялись и вычисляли ренегатов и стукачей, потихоньку бряцали огнестрельным оружием, постукивали кустарными кастетами, и самодельными ножами. Для серьезных разборок выезжали на «стрелки», забитые где-нибудь за городом, в лесу или поле. Везде были «смотрящие», люди из криминальной среды, ответственные за определенные участки территории города, района, области. Это что-то типа мастера в цеху, или инженера на производстве, с функциями третейского судьи. По большому счету, ничего нового, в структуру криминального мира, здесь внесено не было. Все известные криминальные корпорации, типа, «Коза ностра», китайская «Триада», японская «Якудза», итальянская «Коморра», колумбийские картели, строились по принципу жесткой иерархии, сообразно местного менталитета, особенности экономических и политических условий государств, на территории которых действуют подобные сообщества. Не исключением была и русская мафия. По России шел великий передел собственности, взрывали автомобили криминальных авторитетов, убивали из пистолетов у самого порога дома директоров заводов и фабрик, само утверждаясь, в полной мере, в новой постсоветской реальности.

Появляющиеся в очередной летний сезон, сообщества криминальных братков, представляли собой собрания рэкетиров, желающих отдохнуть и повеселиться. Это были веселые молодые люди, с хорошо развитой мускулатурой, они по вечерам пили водку в ресторане «Прибой», наводя тихий ужас на местную молодежь. Затем на курорт ринулись гомельские боксеры, спортсмены из республики Литва, Казахские бандиты, боксеры из Калининграда. И всем находилось место в бывшем немецком городке Кранц, расположенном на самом берегу Балтийского моря. Постепенно, между местными жителями и братками налаживались простые человеческие отношения. Дошло до того, что горячие литовские парни, нашли себе невест, из городских красавиц, женились и у них пошли дети. У рэкетира по кличке «Бара» родилась дочь. Чемпион мира по кикбоксингу по прозвищу «Белорус», занял одну тысячу долларов у моего друга одноклассника Алексея, оставив залог в рублях, который, вскоре, забрал назад. «Я, мысленно, уже распрощался с долларами», рассказывал Алексей, но произошло чудо, долг был возвращен в полном объеме. Это был пример джентельменских отношений, что не мешало «Белорусу», стричь мзду с местных предпринимателей, для продолжения отдыха в заведениях курорта.

Отметился в криминальном рае и мой друг Андрей, боксер. Мы пили с ним водку и спорили на тему бума криминальной реальности. Естественно, мои аргументы сводились к тому, что это современные разбойники, паразиты, ведущие страну к краю, а может и за край. На что мой оппонент, совершенно искренне, уверял меня, что это работа. «Это тяжелый и кропотливый труд, требующий большой концентрации и внимания», говорил Андрей. «Может вам еще и молоко давать за вредность, как шахтерам?», возмущался я. «Лучше, виски». Отвечал он и смеялся. Что он именовал работой? Вывоз должников в лес и привязывание к дереву? Сколько таких бедолаг тряслось от страха за свою личную жизнь, пока «работяги» из криминального цеха, «прессовали» сознание несчастного, рисуя страшные картины его ближайшего будущего. «Ну, разве это труд, бить по печени должника?», продолжал вопрошать я. «Да», уверенно проговаривал друг, непоколебимо стоя на своем, «после такого удара человек был, намного сговорчивее». Андрей был самоуверен, силен, имел большой авторитет, которым пользовался и я, невольно купаясь в лучах его успешной «работы».

Удел безвременья закончился так же внезапно, как и стартовал. Серьезные люди рассеялись по нашей великой стране, устав бодаться друг с другом, за власть и денежные потоки. Даже молоко за вредность не помогло. Вероятно, жизнь государства стабилизировалась настолько, что милиция вновь занялась своим прямым делом, а именно, отловом и посадкой расплодившихся по стране криминальных элементов. Тех, кто еще остался в живых, пройдя этапы борьбы за свое «правое дело». Труд бандитов был действительно труден и опасен. Кроме идейного тупика, их еще снедало глубокое чувство неудовлетворенности плодами своей работы. Где-то подсознательно, эти люди понимали истинную цену своего нечестного дела. Избыточный энтузиазм был следствием этого скрытого понимания, став «пацаном», невозможно вернуться назад, признаться себе в несостоятельности выбранного пути. Остается только путь вперед, к тюрьме или ранней смерти, наступившей от пули или передозировки наркотика.

Криминального рая нет, и не могло быть никогда. Придуманная идея должна быть интересна для футуристов или фантастов, рисующих необычные картины объединения нечестных людей и выселение их на далекий скалистый остров, обдуваемый всеми ветрами, не приспособленный для комфортного проживания, вдали от всего остального мира. До полного исправления. Так будет по справедливости…, общечеловеческой.