Последнее дело

Антонина Глушко

Следователь Прокуратуры из заштатного города Уссурийска, Приморского края уже давно «перехаживает» срок своего ухода на заслуженный отдых. Да вот незадача. Главный Прокурор его друг и некогда однокашник по Университету не желает с ним расставаться, лишаться надежного «тыла». Каждый раз он упрашивает друга провести появившееся новое «последнее дело». – Вот это последнее, и сразу по его завершению, мы тут же загуляем на твоих прОводах, – каждый раз обещает ему «коварный» друг. Но случилось так, что по собственному почину следователь, сам, в нарушение всех норм и законов «вляпался» в дело, подставив своих оперативников под удар. Советоваться было не с кем. Прокурор в это время находился во Владивостоке на совещании. А дело началось так. В обеденный перерыв в его кабинет ворвалась испуганная женщина с криком о помощи. У ее подруги похитили ребенка, и преступники требуют выкуп. И следователь рискнул.

Законы пишутся для обыкновенных людей, поэтому они должны основываться на обыкновенных правилах здравого смысла.

Т. Джефферсон

ЧАСТЬ 1

ПОХИЩЕНИЕ

Внимание Юрия Николаевича привлекла женщина, стоявшая рядом с мужчиной, опершись на поручни лоджии, двумя ярусами ниже его седьмого этажа, вернее, привлекла не она сама, а ее пышные рыжие волосы. Он высунулся настолько, что едва не вывалился с балкона.

«Неужели это… как же ее имя? — напрягал память старший следователь Уссурийской городской прокуратуры, в настоящее время просто отдыхающий на законных основаниях в Шмаковском санатории «50 лет ВЛКСМ». — Как же ее зовут? Больно уж как-то мудрено. Тогда мне так и не пришлось записать ни ее фамилии, ни имени. Да я, собственно и не имел на это права. Потом еще раз встретился с нею в Прокуратуре, но ее имя так и не зацепилось в памяти».

Время подходило к завтраку, Юрий Николаевич решил подстеречь рыжеволосую, спустившись на четвертый этаж, тайно постоять за кадкой с пальмою. Ежели это окажется именно она, то он ненароком выйдя из укрытия обязательно поинтересуется у нее, как сложились их отношения с подругой после ее «предательства»?

Напрасно сидел он в «засаде»: женщина оказалась незнакомкой. Эта была намного выше и стройней, моложе и очаровательней нежели та из Уссурийска. Единственное, что было у них общего — прекрасные рыжие волосы. Испытав легкое разочарование, следователь спустился на лифте вниз, и двинулся в сторону столовой.

Пройдя предписанные на нынешний день лечебные процедуры, Уссурийский отдыхающий отправился в санаторный парк. Медленно прогуливаясь по зеленым аллеям, любовался роскошной цветущей флорой, высоким голубым небом, с белыми кучевыми, словно вата, облаками. Прогулка доставляла ему истинное наслаждение.

Заложив руки за спину и подняв голову к небу шагал он смело и уверенно наверняка зная, впереди него ровная, уложенная брусчаткой дорожка. Юрий Николаевич млел от прекрасной погоды, от густой буйной зелени, ярких цветов подобных, если честно сказать, отродясь не видал, от совершенного ничегонеделания.

Организм его расслабился, а душа погрузилась в блаженное умиротворение. Старший следователь прокуратуры отдыхал. Это был заслуженный отдых. Однако, будучи человеком скромного воспитания, он ощущал в себе некоторое беспокойство от собственного эйфорического состояния.

За густыми зарослями послышались смех и веселые молодые голоса. Отдыхающий, дабы не смущать молодежь своим невольным появлением, придал рукам нормальное положение, резко развернулся и неожиданно налетел на рыжеволосую под руку с молодым мужчиной.

— Извините, — сказал он, и виновато опустив голову, свернул на другую аллею.

Радужное приподнятое настроение отчего-то вдруг пропало. Потускнели яркие краски цветов, утратила свою привлекательность пышная зеленая растительность санаторного парка. Только что вовсю светившее солнышко, словно почувствовав настроение человека, укуталось в лохматое облако. Мир посерел и погрустнел. Следователю захотелось к себе, на службу, за свой рабочий стол. Захотелось увидеть своих сыщиков. Хороших смелых и отчаянных парней, сколь и безрассудных с излишним риском в работе. Но это лишь на его личный, следовательский взгляд.

Вздохнув, огляделся. Заприметил в тенечке уединенную скамеечку. Уселся на нее, приготовившись бередить «душевные раны», вот только не знал какие, и тут запищал его сотовый телефон.

— Юрий Николаевич, здравствуйте! — услышал он, как всегда бодрый, неунывающий ни в каких ситуациях знакомый голос своего оперативника Глеба Ильина по прозвищу Шарапов. — Как отдыхаете? Не залечили там вас злыдни-лекари? — веселился молодой голос в трубке. — Хотите новый анекдот про отдыхающего следователя в санатории? — не дожидаясь ответа, сыпал он в ухо своему шефу словесный горох.

После разговора с сыщиком у Юрия Николаевича неожиданно резко улучшилось настроение. Он бодро встал со скамеечки, отряхнул брюки, сметая с них невидимые пылинки, вышел на главную аллею, огляделся по сторонам — не видать ли кого. И неожиданно для себя засвистел и, раскинув руки в стороны, самолетиком, зигзагами «полетел» вдоль брусчатки.

«Почему я должен грустить и грызть себя душевно за собственный отдых? Слава Богу отдыхаю, не на ворованные деньги и не за взятки, а за честно заработанный «подвиг».

Да, «подвиг» я тогда отмочил, ай-да-ну. Мало того, что сам на старости лет залез по уши «в беззаконку», так еще потянул за собою оперативников. Хорошо хоть среди них не оказалось подлеца. Могло быть все по-другому, но зато по Закону.

Правда, Закон остался бы чистым, а вот людей при этом потеряли это уж точно. Я не имел никакого права рисковать жизнью своих сотрудников. У меня ведь не было санкции прокурора на проведение операции. И все же считаю, что поступил правильно, по жизненной необходимости, хотя при этом грубо нарушил Закон».

При воспоминании о собственном «нарушении» Закона Юрий Николаевич улыбнулся, повеселел. А неожиданный звонок Глеба, а так же оправдание себя за отдых в санатории исправили ему настроение.

Рева Юрий Николаевич — старший следователь Прокуратуры города Уссурийска давно «перехаживает» срок ухода на «заслуженный отдых» по возрасту, и выработанного сверх головы, как он говорит, необходимого служебного стажа. Однако Прокурор, его шеф и закадычный друг по школе, а потом и по Университету всячески оттягивает момент расставания с опытным и мудрым следователем, да и просто лишаться надежного тыла за собственной спиной.

— Подготовишь себе замену и уйдешь, — каждый раз заявлял тот надуманную причину. Но чаще всего Юрий Николаевич слышит: — Вот тебе последнее дело, — выкладывая перед ним на стол тоненькую дежурную папочку с зачатками расследования нового преступления. — Закончишь его, и сразу поговорим, как лучше обставить твои торжественные проводы на заслуженный. Эх, и гульнем! — каждый раз обещал коварный шеф своему уступчивому коллеге.

Сколько было этих «последних дел»! Однако история с рыжеволосой, никоем образом не соотносилась с прокурорским указанием. И было это вовсе не «дело», а его личное самоуправство в отсутствие Прокурора. Тот укатил во Владивосток на совещание. События развивались с такой стремительностью, когда была дорога каждая секунда.

Вот тогда и пошел следователь на риск, взяв всю ответственность за проводимую операцию лично на себя.

А дело было так. В дверь его кабинета постучали. Получив разрешение, вошла женщина.

— Вилена Игнатьевна Лагина, — представилась она.

«Какое-то странное имя», — не к месту удивился следователь, отчество и фамилия моментально стерлись необычным для слуха словом «Вилена». Подошло время обеда, а если точнее, десять минут, как оно наступило. Сотрудники Прокуратуры уже находились в столовой. Туда нацелился и Юрий Николаевич.

— У вас ко мне дело? Сейчас обеденный перерыв, зайдите минут через сорок, — заявил он, выбираясь из-за стола, и собираясь уходить.

Однако женщина преградила ему дорогу и выпалила:

— Похитили ребенка, а теперь и его отца.

Из ее рассказа выходило, девятилетнего сына ее подруги два дня назад похитили неизвестные. Звонят домой, требуют деньги. Вчера, поговорив с похитителями, отец ребенка сорвался из дому и пропал. Где он сейчас, его жена не знает.

— Его жена Надя Ветлугина, моя давняя подруга — пояснила Вилена Игнатьевна.

— Почему супруги сами не обратились в милицию?

— Похитители предупредили: заявите в милицию — ребенка убьют. Я сама только сегодня, придя к ним, узнала о похищении. Надя совсем очумела от горя.

— Какую сумму требуют бандиты?

— Миллион долларов.

— Родители способны уплатить эту сумму?

— Они собрали только семьсот тысяч. Отец ребенка бизнесмен, и имеющиеся у него деньги в основном вложены в дело. Часть денег он снял со счетов, но этого недостаточно.

Поясняя все это женщина сильно волновалась, на предложение следователя присесть, отказалась. Так и стояли они друг против друга.

— Я не смогу помочь, без заявления от родителей. Попытайтесь убедить подругу написать заявление, или хотя бы позвонить к нам.

— Я пробовала ее убеждать. Но она, словно сумасшедшая не слушает меня, в истерике бьется, кричит: если только я посмею заявить в милицию и предам ее, то проклянет меня, потому что стану причиной смерти ее ребенка.

— Как вы думаете куда пропал ее муж?

— Понятия не имею. Его нет уже целые сутки.

— Он звонил домой? И когда похитители звонили в последний раз?

— Ничего не знаю, у Нади ничего нельзя добиться. Сидит у телефона и смотрит на трубку. При мне звонков не было. Помогите, прошу вас, — на глазах у женщины появились слезы.

«Та-аак, что мы имеем: шефа нет, во Владивостоке, разрешения на начало операции тоже нет. Если так, как описывает женщина, обстоят дела, похитители могут действительно убить ребенка, как и его отца. От обезумевшей от горя матери толку никакого», — рассуждал Юрий Николаевич и принял решение на свой страх и риск начать операцию. «Быстрей выгонят с работы за самоуправство», — рассудил мудрый следователь.

Вилена поняла, что не зря обратилась к этому человеку. Она с нетерпением ожидала его решения.

— Давайте сделаем так…

Следователь отлично понимал, что идет на нарушение всех законных и юридических норм, но другого выхода в данной ситуации не видел. И он пошел на риск. Глядя на ожидающую его решения женщину с рыжими волосами, решил привлечь и ее к участию в собственном беззаконии.

Он открыл сейф, достал из него небольшую металлическую коробочку серого цвета, извлек оттуда что-то вроде горошины.

— Вилена Игнатьевна, — «беззаконник» протянул ей «горошину». — Это подслушивающее устройство. Постарайтесь поместить его в телефонный микрофон. Если не получится — просто затолкайте в любое отверстие в трубке. Слышимость будет не такой четкой, однако что-то понять можно. Машину с прослушкой установим напротив квартиры вашей подруги. Желаю удачи. Остальное мы сделаем сами. Вас подвести?

— Нет, спасибо, я на машине, — она назвала адрес подруги и вышла.

Юрию Николаевичу так и не удалось пообедать.

По прошествии времени стало ясно, потеряй он тогда минуты, могло бы все обернуться трагедией. Рыжеволосая «предав» подругу, установила «прослушку» в телефоне. В дежурной машине звонок на удивление зафиксировали буквально через несколько минут.

Однако был он не от похитителей, а как показалось Юрию Николаевичу от хорошего знакомого семьи Ветлугиных.

— Надежда Романовна, здравствуйте, это Валера, — в трубке послышался молодой мужской голос.

В ответ послышались безысходные, захлебывающие женские рыдания:

— Валера, у нас похитили Димочку, а Олег Викторович пропал. Ему кто-то позвонил вчера, он вскочил и помчался. Я даже не помню, сказал он мне: куда или нет. Не помню… — чувствовалось, что женщина находится на грани тяжелой истерики, за которой начинается психический шок, а за ним помутнение рассудка.

«Ей требуется немедленная помощь. По разговору чувствуется, что этот мужчина хорошо ей знаком. Возможно он сумеет переключить внимание несчастной на что-то другое», — рассуждал законник.

Придерживая сползающие наушники он вслушивался в их разговор. Расслабился в надежде, что Валера сможет успокоить женщину, убедить реально воспринимать ситуацию. Однако дальнейший разговор несказанно удивил его, заставив насторожиться.

— Надежда Романовна я звоню от имени Олега Викторовича.

— Где он! — в отчаянии закричала женщина, услышав известие о муже. — Почему не позвонил мне?!

— Успокойтесь, Надежда Романовна, он со мной только что разговаривал, не смог дозвониться к вам, позвонил мне, а потом у него разрядился телефон. Вот я и звоню вам по его просьбе.

— Он узнал, где Димочка? — даже в машине, на расстоянии угадывалось, как напряглась она, ожидая ответа.

— Надежда Романовна, не волнуйтесь. Дима уже с Олегом Викторовичем. Он послал меня за вами, чтобы вы ему привезли деньги для передачи за выкуп, — мужской голос успокаивал, вселял надежду, что чувствовалось по дальнейшему разговору.

— Валера, мы не смогли собрать всей суммы. У нас только семьсот тысяч, а надо миллион, — вначале ее голос был почти нормальным, однако снова сорвался на рыдание.

— Ничего, Олег Викторович сказал, чтобы вы везли деньги, сколько собрали. Я сейчас подъеду к вашему дому, выходите, и мы с вами поедем к нему, чтобы отвезти выкуп.

Юрию Николаевичу чем-то не понравился «благодетель». Однако мысли свои попридержал при себе. Кивнув оперативникам, сидевшим тут же, прильнувшими к наушникам, приказал:

— Давайте быстро в свою машину, и за ними. Связь держать постоянно. Мы едем следом за вами Будем держаться поодаль. Вдруг удача подыграет нам, и этот Валера выведет нас на похитителей.

Во двор въехала ржавая облезлая «шестерка», потрепанного вида. В салоне находились двое мужчин. Один, по всей вероятности знакомый Надежде Романовне, второй — неизвестный. «Интересно. Откуда появился второй? И с какой целью?», — забеспокоился он.

Из подъезда выскочила светловолосая, стройная женщина. Издали ее лицо не просматривалось, не белело, по-видимому почернев от горя и тревоги за ребенка. Оперативники, сделав несколько неуклюжих виражей машиной по двору, пропустив «шестерку», двинулись следом.

«Дежурка» со следователем, опером и криминалистом двигалась в жиденькой колонне попутных машин вдоль улицы Ленина, не выпуская из виду «шестерку» с пассажирами, несмотря на «привязанных» к ним оперативников.

Неожиданно на автобусной остановке «На семи ветрах» «жигули» остановились. Из них выскочил молодой парень, худощавого телосложения, невысокого роста, одетый в потрепанные джинсы и такую же куртку. В руках у того ничего не было. «Значит встреча где-то дальше», — решил следователь.

— Глеб, давай быстро пешком за «джинсой». На всякий случай проследи за ним, куда направится, а главное зачем, — не отрываясь от окна, Рева отдал распоряжение.

С заднего сиденья «микрика» легко вскочил на ноги высокий светловолосый юноша приятной наружности, отодвинул дверку машины, выпрыгнул на бровку дороги. Засунув руки в карманы, не спеша, вразвалку двинулся за «джинсой».

— Нет, этот «Шарапов» неисправим со своими закидонами, — проворчал Юрий Николаевич, следя сквозь тонированные стекла за сыщиком. Хотя в его словах вроде бы проскальзывало порицание, однако, в голосе чувствовалось одобрение и гордость за своего молодого коллегу. — Тоже мне Шерлок Холмс. Не хватает лишь поднятого воротника и трубки, — высказался он, наблюдая как «Шарапов» «повел» «джинсу».

Следователь уверен: коль тот в кого вцепится, уже не отпустит. «Шестерка» натужно кашлянув клубом черной гари, и скрежетнув приводом покатила, набирая скорость в сторону Хениной сопки. Оперативники, обогнавшие ее дабы не светиться, поджидали машину в дорожном кармашке, «торгуясь» с дорожными продавцами муки и сахара.

Валера, проскочив Сахпоселок, «вежливо» притормозил у поста ГАИ, и набрав скорость помчался с пассажиркой в сторону Владивостокского направления.

«Куда это его несет? Если вдруг начнет сворачивать на проселочную дорогу, нам хана. Сразу засветимся», — озаботился следователь. За Чертовым поворотом, с однополосной дороги «жигули» свернули на едва заметную тропинку в густую древесную поросль.

— Быстро из машины, проследить куда направился «доброжелатель» Валера с женщиной. Дорога там плохая, ехать они будут медленно, вы сумеете догнать их прямиком, между кустами, — отдал он распоряжение оперативникам. — Давай приткнись вон под теми деревьями, будем здесь ожидать, — сказал он водителю «Дежурки», вглядываясь в зеленую чащу, где скрылся автомобиль Валеры с Надеждой Романовной, а по буеракам параллельно им помчались его сыщики.

«Вот уж поистине гончие псы, понеслись, дабы взять верный след для раскрытия преступления», — подумал он о своих сотрудниках с гордостью и человеческим сочувствием.

Юрию Николаевичу хорошо известна работа оперативника: сам пробегал в этой шкуре, считай пол стажа.

…

Многолетняя работа в правоохранительных органах сформировала у следователя Ревы устойчивое аналитическое мышление. Его мозг не прекращает анализировать законченные «дела», даже в часы отдыха, как сейчас в санатории. Так и в деле с похищением ребенка. Раз за разом прокручивает он варианты тогдашних своих действий и поступков в раскрыли картины преступления с похищением ребенка и его отца.

…

Ветлугин Олег Викторович крупный Уссурийский предприниматель. Женат. Имеет сына. Его бизнес складывается из ряда бензоколонок и авторемонтных мастерских. Ветлугин относительно честный предприниматель, со скидкой на издержки российского бизнеса. Исправно платит налоги государству и зарплату сотрудникам, бензин не разбавляет, при ремонте машин изношенные запчасти честно заменяет на новые, не махлюя.

Однако не жена, и даже не бизнес, в который вкладывает всю свою душу, и даже не собственная жизнь составляют смысл существования Ветлугина, а его девятилетний сын: Дима, Димочка, Дымок, Димон, Димыч, Дименёнок, каких только ласкательных имен не напридумывал Олег для своего ребенка.

Всепоглощающая любовь к сыну, непроходящая тревога за него, держала Ветлугина в постоянном напряжении. Олег не мог быть спокойным, не повидав мальчика день-другой. На каникулах, когда Димыч отправляется к бабушке в Корсаковку, он не может спокойно уснуть дома, не смотавшись в деревню повидаться с мальчишкой. Вот и мотается ежедневно.

Мать Олега попрекала ему:

— Что ты носишься, как угорелый каждый день. Мы что, здесь с голоду помираем? — на оправдание сына перед матерью о причине своих ежедневных мотаний в деревню доставкой им продуктов.

Выскочив из машины, хватал сына в охапку, крутил вокруг себя, тут же начинал вместе с ним гонять мяч по бабушкиному двору. Олег стискивал мальчишку в объятьях, зарывался лицом в его русые волосики, бесконечно пахнущие родным и дорогим его ребенком.

Надо отдать должное — Димыч платил отцу такой же любовью. Несмотря на достаток в семье мальчик сохранил качества нормального ребенка: не избалован, не кичлив, напротив послушен, мягок в обращении со старшими, имел много друзей, и общественно-активен в школьном коллективе. Учился прилежно. Учительница отмечала мальчика с положительной стороны.

Конец ознакомительного фрагмента.