Ведьма для боевого оборотня

Аня Васильева (2022)

Ведьма Анастасия всегда мечтала трудиться в архиве и читать старинные фолианты про истинную любовь. Но вот незадача: родное королевство на грани войны, и Анастасию призывают на военную службу. Да какая из неё боевая ведьма?! Коленку разбитую заговорить может, да от похмелья избавить. Но вербовщик своё дело сделал. Отныне Анастасия — боевая ведьма. А в пару ей достался суровый воин-оборотень Борис. Теперь главное — не влюбиться!

Глава 6

Ночь расставила всё по своим местам. Василиса была права, я лекарь — это факт. Вот и буду лекарем. А дальше — посмотрим!

На плацу я появилась одной из первых и сразу подошла к Василисе.

— Я поговорила с Борисом, — сказала та. — Сегодня ты отдыхаешь от магии и пробуешь себя в наездницах. — Василиса приблизилась и шепнула: — Должны же мы седло на мишке опробовать. А то ещё подумает, что мы всё выдумали.

Я хихикнула. А мы всё и выдумали.

— Хорошо. Что мне делать?

— Боря за седлом пошёл. Дождись его и седлай. — Василиса отпустила меня, но вдогонку добавила: — Только носов ему больше не жги.

— Я постараюсь, — крикнула я в ответ.

Неловко вышло с носом, согласна. Но и злить меня Борису не следовало. А то вон оно как вышло: лечить пришлось.

— Чего стоишь? Почему без дела? — раздалось над ухом.

Я обернулась. Рядом со мной стояла рыжеволосая ведьма Светлана. В одной руке она держала пару мётел.

— На, держи. Плац требуется подмести. А ну, шевелись!

Вторую метлу Светлана перехватила удобнее и сама начала подметать плац. Ну да, она же наказана за свою выходку с волколаком.

Я не стала спорить и взялась за метлу. Бориса пока не было, а с другими ведьмами заниматься меня не звали. Не стоять же, что былинке, одинокой в поле.

Мусора почти не было, и работа шла споро. Я задумалась. Плац — большое открытое пространство. Ветер и сам справлялся с тем, чтобы смести с него мусор. А подойди сюда хоть одна воздушная стихийница, враз была бы вовсе идеальная чистота.

Понятное дело, что мётлы здесь нужны только для того, чтобы чем-то провинившихся бойцов занять. Хотя, а зачем ещё нужны мётлы? Я присмотрелась к своей. Если б к ней стихию воздуха применить, могла бы она сама подметать? Туда-сюда, туда-сюда. И пыль столбом.

Интересно, а если сильно-сильно ветер подует, метлу в воздух поднять насколько высоко сможет?

Я представила себя верхом на летящей по небу метле. Ну нет. Ведьма на метле… Ерунда какая-то!

Мы почти домели плац, когда я решила, что совместная работа — это отличный повод для примирения. Водя метлой по земле больше для вида, чем для результата, я подобралась ближе к Светлане и спросила:

— А ты какая ведьма?

— Хорошая, в отличии от тебя! — резко ответила та.

Я думала, что Светлана больше на меня внимания не обратит, однако, ошиблась. Светлана взмахнула метлой пару раз, остановилась, тайком огляделась по сторонам и хлопнула ладошкой по воздуху. От ведьмы повеяло тёплым воздухом, пыль от её ног размело, а затем вокруг Светланы вспыхнул яркий огненный круг. Светлана сжала пальцы в кулак и круг погас, а на его месте остался чёрный погорелый круг.

— Ой! — испуганно воскликнула Светлана. — Заметят же.

Она принялась усердно мести гарь метёлкой, но ничего не вышло. Я засмеялась. Светлана бросила на меня злой испепеляющий взгляд.

— Давай помогу, — попросила я.

Я легонько шепнула на Ветер и Землю, и те согласились отдать то, что я просила. Чёрный нагар скрошился и его легко развеяло налетевшим ниоткуда ветерком.

— Ну вот и всё, — сказала я, улыбнувшись. — Проблема решена.

Но Светлана ничуть не обрадовалась моей помощи. Схватилась за древко метлы и замела усерднее, не отрывая взгляда от земли.

— И не думай, что я тебе благодарна буду. Подумаешь, грязь убрала. Мы для того тут метёлками и машем.

— И не думала. Я же не ради благодарности. Чего бы не помочь, коли могу, — ответила я и решила сменить тему. — Ты огнём повелеваешь?

— Сама не видела, чтоль? — недовольно буркнула Светлана, но всё ж ответила прямо: — Огневица я. Слыхала про таких?

Огневицами звались ведьмы огненной стихии. И очень сильные ведьмы. Они появлялись в роду тех, кто был тесно связан с огнём: кузнецы, гончары, стеклодувы. И обязательно у ведьм огненных стихий. Не далее третьего колена.

— Слыхала. Это очень здорово!

Светлана недоверчиво покосилась в мою сторону, но ничего по поводу моего восторга не сказала.

— Всё. Плац чистый. Иди, куда шла, — проворчала она, отбирая у меня метлу. И прошла мимо, нарочно ударив плечом. — Посторонись!

Я промолчала. Бывают такие люди. Ты им не нравишься, и с этим ничего не поделать. Рано или поздно, но они всегда успокаиваются. Надо просто дать Светлане время.

Интересно, сколько времени надо нам с Борисом, чтобы успокоиться? И жизни не хватит. С его-то угрюмостью и моим упорством. Не ведьма и оборотень, а два барана. Я хихикнула.

Стоит чёрта помянуть, он тут как тут.

— Чего смеёшься? Дурочка, что ли? — недовольно спросил Борис.

Он шёл от конюшен и держал в руках седло. Оно было мягкое, не седло почти что, а попона с ремешками.

— Не ворчи, Боря. Просто о хорошем думала.

— Обо мне что ли? — пошутил Борис и оскалился, ожидая, что я начну возмущаться.

— О тебе, — ответила я, улыбаясь. — Ты же у нас хороший.

— Я — хороший, — согласился Борис и довольно хмыкнул. — Пошли, покатаю.

— Пошли, коль не шутишь. — Я прищурилась и вкрадчивым голоском поинтересовалась: — А не сбросишь?

— Если попросишь, то и сброшу.

— Ну нет, я о таком и просить не буду, и просто так не прощу.

Борис покосился на меня и отошёл на шаг в сторону. На всякий случай. И нос ладошкой прикрыл. Я рассмеялась.

Мы сошли с плаца на территорию ближайшего полигона. Тут были видны следы волжбы: то рытвины, то погорелые участки земли, а то и вовсе голые пяточки земли вперемешку с бурно заросшими неестественно огромной травой: одуванчики мне по пояс, подорожник по колено. Тренировались ведьмы во всех стихиях сразу.

Борис остановился у зелёного пригорка, бросил седло на землю и не спеша обернулся. А я снова залюбовалась. Люблю я магию, ничего с этим не поделать. Красивая.

— Седлай, — рыкнул медведь, подталкивая седло в мою сторону.

* * *

Борис

Эта дурёха — Настя — с утра была довольнее поросёнка у полной лохани помоев. Но, получив с вечера выволочку у Василисы, портить ей настроение не стал. Успею ещё. Сначала наказ. А Вася сказала, чтобы ведьма моя к концу седьмицы умела защиту ставить и на мне верхом сидеть. Благо, не кататься, а сидеть лишь. Всяко проще.

— Седлай, — сказал я, отдавая Насте седло. — Конюший показывал, как коня седлать, так и тут.

Анастасия кивнула, подняла седло с земли и приладила мне на спину.

— Выше ставь, — поправил я и почуял, что седло упало на то самое место — меж плеч, почти на самую холку.

Настя застегнула ремни, — один раз чуть не снёс её лапой, помогая, — а затем отошла на шаг. Стоит, работой своей любуется, ладошки отряхивает. Дурёха! Вся работа ещё впереди.

Отставил лапу в сторону и лёг на землю. Намёк Настя поняла, подошла и полезла на спину. Села в седло.

— Сидишь?

Я встал и повёл плечами.

— А-ай! — раздался девичий вскрик, и Настя вывалилась из седла. Но тут же вскочила на ноги. — Извини, Борь. Не приходилось на медведях скакать. Думала, тут как на лошади.

Я промолчал и дал ей снова забраться на спину.

— Сидишь? — спросил я. Дождался ответа и уточнил: — Держишься?

— Держусь! Ты только, Борь, не во весь опор, ладно?

— Ладно, — буркнул я.

И правда дурёха. Медведи во весь опор не скачут. Медведи вразвалочку ходят. И я пошёл. Повернулся на природный дух — откуда веяло силой и волей, — и пошёл. Вразвалочку.

Настя поойкала какое-то время, стараясь удержаться в седле, и приноровилась. Тут она не ошиблась, разные мы. У лошадей спина ровная, гладкая. А у медведя мех, кожа, жир — и всё это ходуном ходит, когда идёшь. Тут просто сесть и поехать мало. Тут умение нужно.

— Ну всё. Учись.

Я отринул мысли, позволив медведю следовать по природному зову. Силовой поток становился всё шире, манил сильнее. Путь вёл нас в обход полигона к последнему сохранившемуся островку леса: берёзовой роще, обступающей невысокий зелёный холм. Как ему удалось спастись посреди военного полигона, не сгореть в огне, не пострадать от ветров и пылевых бурь стало понятно, как только мы приблизились.

— Борь, смотри, вода! — закричала со спины Настя.

Кругом бурлили потоки водной волжбы. Били из земли тут и там, были увязаны к деревьям и кустам. Теперь всё становилось ясно.

— Водницы здесь тренируются. Вон и родник бьёт. Хорошее место. — я поднял морду и принюхался. — Давай на холм поднимемся и осмотримся. Держись!

Склон был крутой и резко уходил вверх, пришлось не идти, а взбираться. Я взрывал землю когтями и подтягивался. Мышцы ныли от сдерживаемой мощи. Хотелось рывком подорвать под себя землю и в пару прыжков оказаться на верху холма. Но дурёха ж свалится. А если скатится по склону и переломов нахватает, так и вовсе не сносить мне головы. Василиса живьём освежует.

Вспомнил наш вчерашний разговор:

— Ты, Боря, молодец, конечно! Никому такого молодца не пожелаешь. — Распекала меня почём зря Василиса. — Девку вокруг носа обвёл, нужные штампы в бумагах получил. А теперь что? Бросил её?

— Ну бросил, и чего? Проживёт, не маленькая.

— Трибунала захотел?

— За что?!

— Вы с ней обручены!

Вот и пришёл момент, которого я ждал. Приобнял Василису за плечи, улыбнулся во всю ширь и попросил:

— Ну так поспособствуй, Вась. Я ж знаю, что ты можешь. Дай мне ведьму нормальную, а? А эту вон, хоть гончим спихни. Они на войну не ходят. Только с депешами и бегают. И будет тогда твоя Настенька в полной безопасности.

Василиса улыбнулась тепло, подобрела разом и совсем не по-доброму мне ответила:

— Ладно Настя, девушка молодая, неопытная, но ты-то, Борь. Твои глаза где были? Ты сам хоть штамп в её талоне видел?

— Видел, — ответил я, отпуская Василису. — И что?

— А цвет его видел?

Я задумался. Замотал головой.

— А какая разница?

— Ну ты и дурак, Борька! Столько годов нажил, а ума не нажил. Штамп у Насти в талоне красный.

Василиса замолчала, явно ожидая от меня реакции.

— И что? — сдался я.

— А то! Что дед Василий тебя с Настей обручил и на магию всё завязал.

Захотелось или присесть, или выпить, потому что кругом пошла голова. С ведьмой на войну можно было просто прийти. Чтобы она от тебя никуда не делась без твоего согласия, можно с ней даже обручиться. А вот чтобы и ты от неё никуда не делся, и тут уже ни согласие, ни несогласие не поможет, надо пройти обряд венчания. И тогда способности оборотня и ведьмы свяжутся навеки. Как и их судьбы.

— Не может быть! Обряда же не было!

— А деду Василию обряды не нужны. Забыл, кто прабабка у него?

— Кто?

— Сама Лада Никольская. Самая сильная ведьма из живущих когда-либо. Правук Васька то у неё всегда любимчиком был. Вот она его и одарила.

— Да что ты несёшь-то?! Не может мужик магией ведьминской владеть!

Василиса согласно кивала, но смотрела на меня как на дурачка. Неприятное ощущение.

— Владеть магией не может. А амулетами может.

Я отмахнулся.

— Да чтобы амулет нормальный ведьминский для мужчины сделать, это знаешь кем надо быть?!

— Ладой? — спросила Василиса, приподнимая бровь.

Вот ведь!.. А она ж права. Лада была сильнейшей ведьмой из существующих. И чтобы она для любимого правнука Васьки и амулета не могла сделать ни одного.

— И что теперь?

— А теперь, — и Василиса обняла меня за плечи и широко улыбнулась, — ты с Настенькой вместе в болезни и в здравии, в печали и в радости, в миру и на войне, Борь. Пока смерть не разлучит вас. — Я не успел и подумать плохого, Василиса меня спасла. — Даже не думай, Борь. Магия тебе этого не простит. Сгинет Настя, и ты сгинешь.

Даже будучи в человечьем обличии я взревел как раненый медведь.

— Делать то что?!

— Быть хорошим мужем. Защищать и оберегать Настю. А для начала научи её защитой овладеть и в седле держаться.

— Ну ла-адно, — протянул я.

Василиса одобряюще похлопала меня по плечу.

— Вот и хорошо. К концу седьмицы не научится, шкуру с тебя спущу, — сказала и ушла, улыбаясь.

А я оторопел. Страшная женщина. Такая скажет — и ведь сделает!