Гамлет. Эксцентрическая комедия в пяти действиях

Аркадий Застырец

«Самое простое и самое ошибочное – принять эту вещь за бурлеск, шутку, капустник. Хотя она – и бурлеск, и шутка, и капустник. Но еще – и отчаянная попытка вырваться за пределы русского Шекспира, так мало имеющего отношения к Шекспиру настоящему. Попытка тем более значительная, что удачная и что других пока нет. По духу этот „Гамлет“ ближе к шекспировскому, чем пастернаковский и любой другой, известный на родном нашем языке».Петр ВАЙЛЬ. Новое литературное обозрение, №35 (1/1999)

Действие первое

Сцена 1

Замок в Эльсиноре. Площадка сторожевой башни. Обстановка жуткая. Погода отвратительная: ледяной дождь, порывистый ветер. Полночь. Бьют часы. Звук омерзительный. Появляется Франциск в тяжелом от сырости плаще и мятой кирасе. Он еле передвигает ноги, почти в полном оцепенении от холода и судорожно прижимает к плечу ржавый протазан. Слева входит Бернард, поскальзывается на мокрых досках и едва удерживается от падения, вцепившись в плащ Франциска.

Бернард. Японский бог! Вот датская погодка!

Франциск. Недобрым ветром Данию несёт…

Бернард. Никак Франциск?

Франциск. А ты — Бернард, не так ли?

Бернард. К несчастью так, пришел тебя сменить.

Франциск. Пошел ты в жопу! Мне уж не помогут

Ни добрый пунш, ни пламя очага,

И лучше уж я тут остать стоянусь

И получу посмертно крест героя,

Замёрзнув на ответственном посту!

Бернард. Иди-иди, когда такие шутки

Не вымерзли ещё в твоей душе,

Надежда не потеряна.

Франциск. Найдется!

И всех она ещё переживет.

Бернард. Когда по ходу поисков надежды

Гораций попадётся на глаза,

Скажи ему…

Франциск. Скажу, чтоб шёл он в жопу!

(Уходит.)

Бернард. У парня жопа смерзлась с языком.

(Появляются Гораций и Сигурд.)

Эй, кто идёт?

Сигурд. С трёх раз не угадаешь!

Бернард (вглядываясь в лица под капюшонами). Гораций! Ты?

Гораций. А лучше бы не я!

Мятежный, стосковавшийся по буре,

Сюда летел на всех я парусах,

И сердце чуть не выломало рёбер,

Когда сбылась изгнанника мечта

И берег датский в море замаячил,

В туманной дымке призрачно дрожа.

Но быстро я остыл…

Бернард. Плыви обратно!

Здесь нынче вовсе нечего ловить.

Король ещё — слыхал? — намедни помер…

Один в стране нормальный был мужик.

Сигурд. Да ладно! Что теперь? Скажи-ка лучше,

Ещё ты тут кого-нибудь видал?

Бернард. Ты о вчерашнем? Нет, пока не видно.

Гораций знает?

Гораций. Сигурд мне сказал.

Ну, вы тут, парни, в Дании даёте!

Сигурд. Он не поверил! Спьяну, говорит,

Мы за полночь плясали с привиденьем.

Бернард. Понятно. Он — известный реалист.

Гораций. Да уж номинализмом не замаран

И призраков я всех в гробу видал!

Бернард. А мне ты веришь?

Гораций. Трезвому? Пожалуй…

Бернард. Так слушай леденящий мой рассказ!

Сигурд. А может, после? Здесь и так морозно…

Бернард. Нет-нет, пускай послушает, Фома!

Пусть ужасом пропрёт его, как дышлом,

Как нас пропёрло давеча! Итак,

Стоим вчера на этой самой башне

Мы с Сигурдом вдвоём… или втроём…

(Появляется Призрак.)

Сигурд. Стой! Цыц! Молчи! Опять! Опять оно!

Гораций. И правда, чтоб тебя… Какой-то призрак!

Бернард. Ты видишь, видишь? Обликом он схож,

Как с каплей водки капля валерьянки,

С покойным королем…

Гораций. И следует признать,

Не слишком-то, не слишком-то покойным!

Сигурд. Гораций, ты умеешь говорить,

На кафедрах учёный эдинбургских.

Попробуй с ним поладить и узнать,

Чего он тут шатается упорно,

Когда ему давно пора туда.

Гораций. И то. Хотя подобные попытки,

Расхожей поговорке вопреки,

Прегадкой пыткой могут обернуться.

Но вдруг за этой мерзостью профит

Какой-нибудь огромный притаился?

Фамильные скелеты или клад…

Покойников, я слышал, так и тянет,

К сокровищам, позорно нажитым

И в смертный час зарытым в огороде

Иль спущенным в колодец…

Бернард. Погоди!

Пока ты тут куёшь предположенья,

Их главное разъехалось звено!

Гораций. И правда, призрак, кажется, уходит.

Сигурд. Уходит так, как, кажется, пришёл.

Гораций. За мной! Его хоть силой мы удержим!

Эй ты, прозрачный! Стой, поговорим!

Бернард. Не слышит он, похоже.

Гораций. Да, не слышит.

А кто сказал, что призраки должны…

Сигурд. Внимание! Опять назад шатнулся!

Болтается, как в проруби…

Гораций. Эгей!

К чему ты тут затеял колебаться,

Смущая нас обличьем короля?

Когда и впрямь к покойному монарху

Как к первому примкнул второй ты акт…

Бернард. Гораций, ты б яснее выражался!

Живому не продраться сквозь кусты

Твоих кривых словесных заворотов!

Гораций. Заткнись, приятель! Он меня поймет.

(Раздается крик петуха. Призрак поспешно ретируется.)

Сигурд. Куда уж с петухом тебе тягаться!

Гораций. Теперь я попрошу вас, господа,

Молчать о том, что все мы увидали!

Я думаю, зловещий этот знак

Понять лишь принцу Гамлету под силу

И Дании во благо обратить

Всю эту нашу нежить или жить.

Придворному уму пристало нежить

Желанье узурпатора отпежить.

Сцена 2

Королевский дворец в Эльсиноре. Зал для приемов. Ревут тромбоны. Клавдий, Гертруда, Заман и Фосген, Лаэрт, Полоний, советники, слуги, собаки. Впоследствии Гамлет.

Клавдий. По брату мы с пристрастием скорбим!

Но… датские нам в бремя интересы.

О них печась… печася… мы пеклись

Единственно о датском государстве,

Когда склонили разум наш и слух

К советников усердных настоянью —

Не медля, в брак с Гертрудою вступить.

И вот — вы сами видите — вступили…

Сподобились, взошли и — что? Ах, да!

А что же было нам? Блюсти приличья,

Когда блиц-криг задумал Фортинбрас,

Отнять желая силой наши земли

Норвежскому на благо воронью?

Крики в толпе придворных. Нет, нет! Король, вы верно поступили!

Гип-гип — ура! Да здравствует король!

Клавдий. Спасибо, граждане! Поддержка много значит.

Вот вам приказ, Фосген мой и Заман:

Свезите-ка вы дяде Фортинбраса,

Норвегии соседней королю,

Вот эту гиль с подробным описаньем

Всех шалостей племянника его,

А то старик, похоже, и не знает,

Что с Данией придётся воевать.

Я также тут прошу его по-братски,

По-датски то есть… в общем, я прошу

С племянником построже разобраться

И банду всю его разоружить.

Ну что ещё? Привет передавайте…

Исполните?

Заман и Фосген. А как же, государь!

Клавдий. Так в добрый путь, проворные засранцы!

Гертруда. Посланцы, наш король хотел сказать.

Заман и Фосген. Да пустяки! Да мы на всё согласны!

(Удаляются.)

Клавдий. Теперь к Лаэрта просьбе перейдём.

Ах, молодость! Ну, что ты там затеял?

Лаэрт. Хочу просить покорно, мой король…

Клавдий. Поп-корна хочешь? Вот тебе поп-корн!

Лаэрт. Да я и так… Позвольте… Ой, пустите!

Клавдий. Пустить? Куда?

Лаэрт. Во Францию, в Париж!

В Сорбонне поучиться фехтованью.

Клавдий. Да мне-то что? Пожалуйста. Езжай,

Когда отец, конечно, твой не против.

Полоний. Благодари, мальчишка, короля!

Что стал верстой? Вот то-то, ниже, ниже!

(Взашей заставляет Лаэрта кланяться. Тот в конце концов выворачивается и убегает.)

Прости щенка, помилуй, государь.

Он у меня немного диковатый.

Клавдий. Ничто! Париж его перекует —

Втемяшит, чай, науку обхожденья.

Я тоже, помню, в юности бывал

Настолько перед старшими несдержан…

(Стремительно входит Гамлет, с улыбкой целует руку королеве, ни взглядом не удостаивая Клавдия. Он одет в яркое платье, на шее — пышный бант, в руках — роскошная трость и табакерка.)

Гертруда. Ах, Гамлет, вижу я, ты заменил

Свой траур повседневным одеяньем,

Улыбкой озарив себе уста…

Но что ж ты короля не замечаешь?

Гамлет. Я? Короля? А кто у нас король?

Клавдий. Нельзя же так, сынок…

Гамлет. В сынки скорее

Тебе годится трансильванский волк.

Клавдий. Уж прямо так и волк… Плохая шутка.

Гамлет. Какие шутки? Всё у вас всерьёз!

Поди, вот-вот родите мне сестрёнку.

Испуганный ропот в толпе придворных. О, ужас, ужас! Что он говорит?

Внезапно спятил! Тронулся бедняга!

Гертруда (дернув Гамлета за рукав). Ну хватит, Гамлет! Что опять понёс?

Я думала, твой вид благополучный

Сулит мне утешенье и покой…

Гамлет. Успеете ещё вкусить покоя!

Касательно же платья моего,

Скажу я так: прилично лицемерам

Вывешивать на тело и лицо

Страдания застиранные флаги.

Моя же скорбь, как кедр или сосна,

Столь глубоко в груди укоренилась,

Что мне, увы, малейшей нет нужды

В одеждах чёрных, воплях, слёз потоках.

В душе не умолкает скорбный вой.

Полоний (в сторону). А по тебе дом скорби горько плачет.

Гертруда. Мой друг, пора утешиться тебе.

Никто из нас, к несчастью, не бессмертен…

Гамлет. И более того, к несчастью жив,

Жив до сих пор меж нами кое-кто!

Клавдий. Да что это? Какой-то злобный выпад!

Ты что же, нам прикажешь умереть?

Гамлет. Приказывать пока не я здесь властен.

Клавдий. И видно, слава Богу, что не ты!

Но полно, Гамлет, ссоры неуместны.

Мы искренне сочувствуем тебе

И юные терзанья уважаем,

Но надо жить, учиться и творить…

Как завещал… Возьми пример с Лаэрта!

Гамлет. Лаэрт! Лаэрт! Его уж след простыл,

А то б я от Лаэрта понабрался!

Вот, матушка, нюхните табачку…

Гертруда. Ох, Гамлет, Гамлет, мать ты не жалеешь!

Гамлет. Жалею! Точно так, как вы — отца.

Клавдий. Ну, наконец почтительное слово!

На этом завершим наш диалог

И предадимся радостному пиру,

Где я за принца кубок подниму

И залпом из одиннадцати пушек

Пускай тотчас же Небу воздадут

Хвалу за сей исход благоприятный

Довольно необдуманных речей!

За мной, друзья! Фитиль, артиллеристы!

(Все, кроме Гамлета, уходят.)

Гамлет. И правда, просто нету больше слов!

В короне — дурень с рожей ухореза!

Пойти бы мне повеситься в сортир,

Да Божий страх — отчаянью помеха!

Подумать только, после похорон

Едва прошла недолгая неделя,

А батя уж забыт. И кто взамен?

С покойником он так же схож, ей-богу,

Как я… с Пентесилеей! Ну и ну!

Ведь в матери отец души не чаял —

За нею, как привязанный, ходил,

А если на войну или охоту

Его влекут охота или долг,

Так, помнится, запрёт её в чулане —

И чтоб ни-ни, и чтобы ни на шаг!

Такая страсть! Такое уваженье!

Оно не диво. Он ведь был герой.

Бывало, латы старые наденет

Да сядет на гнедого своего,

Да шпорою тряхнёт, забралом грохнув —

Хорош! Таким его я раза два

Иль три видал. Не часто мы встречались.

А жаль! И вот такого молодца

На этого мамаша променяла…

Что делается, а? Прогнил весь мир,

И плесенью особенно поганой

Покрылась Дания — хоть в кучи собирай!

Такая дрянь, такая мерзость всюду,

Что если, то… и сам не я я буду!

(Входят Гораций, Бернард и Сигурд.)

Гораций. Зиг хайль, мой принц!

Гамлет. Гораций! Это ты?

Гораций. Да вроде я… А впрочем, кто нас знает!

Гамлет. Я рад тебе. А также вам, Бернард

И Си… Си… Пи… Си…

Сигурд. Сигурд, ваше-ство!

Гамлет. Гораций, друг! Ты очень, очень кстати!

Я чуть не удавился только что!

Гораций. Храни вас Бог от эдаких интенций!

Гамлет. Но кой же чёрт тебя сюда занёс?

Гораций. Да что-то заскучал я в Эдинбурге

И — жалко, не успел к похоронам!

Гамлет. Ну ничего, зато попал на свадьбу!

Гораций. Вы правы, скоро сладили они.

Гамлет. Так скоро, что не высохла могила,

А уж под ними взмокла простыня!

Один лишь я отца тут вспоминаю…

А ты, Гораций, помнишь ли его?

Гораций. Как мне забыть! Ведь мы друзьями были.

Король вот этот плащ мне подарил,

Когда прощались мы назад три года.

«Возьми, — он молвил, — плащик староват,

Местами прохудился, но залатан —

Ещё сгодится задницу прикрыть».

Гамлет. Какая щедрость! Внешности под пару!

Вот так и вижу я его теперь

С пушистыми ушами… у-усами!

Гораций. Уже? Опять? Где видите? В углу?

Гамлет. Да нет, Гораций, мысленным лишь взором.

Стоит в глазах, увы, не наяву,

Но как живой — король, примерный рыцарь,

Античности вполне достойный муж!

Гораций. Да, так, в плаще и полном снаряженье,

Всё по ветру — перо и борода,

Конец ознакомительного фрагмента.