Провокатор

Борис Селеннов, 2023

Журналистская биография автора романа «Провокатор» Б. Селеннова – путь от внештатного корреспондента радиостанции «Юность» до руководителя детских и юношеских программ Первого канала ТВ. В его творческом багаже не только десятки радио- и телепередач («Спокойной ночи, малыши», «Умники и умницы», «До 16 и старше», «Марафон-15», «Пока все дома» и многих других), но и немалый опыт общения с детьми и подростками. Во многом это общение и дало понимание, что каждое из этих поколений (как, впрочем, и нынешнее) было уверено, что именно на его долю выпали самые большие трудности и проблемы, не подозревая, что эти трудности и проблемы существовали всегда, в любых сферах общества, при любом строе. Ведь время меняет лишь «декорации»: костюмы, маски, манеры, пристрастия, но суть человеческой жизни остаётся незыблемой. Во все времена человек рано или поздно оказывается перед нравственным выбором, от которого порой зависит весь его жизненный путь. Этот выбор особенно труден в период «великих переломов», таких, как революция, война, перестройка. Герои романа «Провокатор» – сыщики царской охранки и террористы-эсеры – ведут беспощадную борьбу друг с другом за счастливое будущее России в канун первой русской революции 1905 года. Но, кроме кровавых побед и не менее кровавых поражений, они, как и все люди, испытывают любовь, ревность, дружбу, предательство, компромиссы с собственной совестью – десятки других мотивов, которые порой заставляют их совершать, казалось бы, необъяснимые поступки.

6. В библиотеке

— Смотреть надо, милейший! — раздался рядом возмущённый голос.

Зубов вздрогнул и увидел около себя плотного господина, чью даму он слегка задел.

— Извините, пожалуйста, — заторопился, оправдываясь Сергей, — задумался…

— Задумался! — не скрывая своего возмущения, проговорил мужчина. — Так и под лошадь попасть недолго!

Его дама укоризненно взглянула на своего спутника, и пара молча прошла мимо.

Зубов окончательно пришёл в себя и увидел, что находится на Большой Бронной недалеко от библиотеки Ирины.

Шедшие шагах в десяти сзади двое мужчин переглянулись.

— Парень явно не в себе, — проговорил один.

Это был тот самый сотрудник охранки, который на совещании у Харлампиева уверял, что Зубов влюблён в спутницу террориста Павла Круглова Ирину Михееву. Его коллега согласно кивнул:

— Похоже… Иначе чего второй час торчать здесь, у библиотеки?

Первый глубокомысленно изрёк:

— Любовь…

–…зла, — подхватил второй, — полюбишь и козла!

Первый чуть усмехнулся.

— Потому, наверное, парень совсем про осторожность забыл.

— А нам от этого только легче.

…Зубов вдруг замер, почувствовав, как из расположенной в соседнем доме булочной Румянцева разливается по улице запах свежего хлеба. Свежего, только что испечённого, ещё тёплого! В животе засосало. Он сглотнул набежавшую слюну, почувствовав, что голоден, так как его сегодняшний завтрак был скуден, а про обед он вообще забыл.

А запах тёплого свежего хлеба разливался по улице!.. Зубов вдыхал его полной грудью. На секунду даже закружилась голова. Он ощупал мелочишку в кармане. На полбуханки хватит. Зайти? И вдруг с ужасом увидел часы на противоположной стороне улицы. Без двадцати семь! Мысли понеслись в голове, обгоняя друг друга. Какой хлеб! Потом, потом! Не хватало ещё опоздать! Сейчас главное — только одно. Ирина, Ирина, Ирина!..

Он решительно пересёк улицу.

Без пяти семь Зубов вошёл в читальный зал библиотеки и, взглянув на часы, сел у самых дверей. Большой зал был тесно заставлен столами, за которыми сидели над книгами и газетами читатели.

Заказанную литературу выдавала невзрачная блондинка лет сорока, стол которой стоял рядом с проходом к стеллажам обширного книгохранилища. Когда ей надо было принести заказанную книгу, она загораживала своим стулом проход в свои владения и исчезала за стеллажами, откуда и приносила необходимую книгу.

В зале было тихо. Тишину нарушал лишь шелест перелистываемых страниц, скрип перьев да изредка то в одном, то в другом конце зала чей-нибудь вздох или приглушённый кашель.

Часы пробили семь. Ирины не было. Сергей огляделся. Посетители читали, что-то конспектировали, делали пометки в своих блок-нотах. Зубов неожиданно зацепился взглядом за посетителя, сидевшего в самом углу зала за крайним столиком. По внешнему виду это был самый обыкновенный вечный студент. Поношенная, уже тесноватая в плечах тужурка с давно не чищенными медными пуговицами. Длинные, до плеч, волосы, короткая бородка, пенсне. Когда Зубов вошёл, он бросил на него цепкий взгляд и тут же отвернулся.

Сергей обратил на него внимание, потому что «студент» вёл себя не так, как все посетители библиотеки. Он не читал и не конспектировал лежащую перед ним книгу. Он как будто искал кого-то в зале, скользил взглядом по лицам читателей, пока не наткнулся на того, кого, видимо, искал. Зубов проследил за его взглядом и увидел в предпоследнем ряду слева от себя плотного стриженного под бобрик господина, который тоже, как и «студент», только делал вид, что читает лежащую перед ним книгу. Когда кто-то из посетителей поднимался, подходил к библиотекарше или к стенду с новинками литературы, он отрывался от «чтения» и незаметно следил за этим человеком, что-то помечая в своём блок-ноте.

Зубов понял, что «бобрик» чем-то явно заинтересовал «студента». Чем? Он не успел найти ответ, потому что из-за спины библиотекарши появился Павел. Он шагнул в читальный зал, отыскивая глазами Зубова. Сергей встал. Подойдя и взяв его под руку, Павел увлёк друга поближе к дверям и негромко заговорил:

— Наша сегодняшняя встреча отменяется.

Зубов не смог скрыть своего огорчения.

— Ирина заболела. — Павел бросил на него пытливый взгляд. — Температура. И совершенно внезапно.

Зубов не выдержал прямой взгляд Павла, отвернулся, краем глаза заметил, что «студент» с любопытством смотрит в их сторону.

— Господа, нельзя ли потише! — с раздражением бросил кто-то из читателей.

— Извините.

Павел отвёл Зубова к дверям.

— Сергей, я хочу поговорить с тобой откровенно, — негромко заговорил он, — чтобы между нами не было никаких недомолвок. Ведь мы же — друзья?

Он взглянул на Зубова, и тот кивнул:

— Да.

— Ты должен это знать. Мы с Ириной любим друг друга. Мы — муж и жена.

Зубов почувствовал, как гулким эхом отдаются в ушах слова Павла.

— Вы повенчаны? — с трудом выдавил он.

Павел чуть усмехнулся:

— А зачем? Есть нечто, гораздо сильнее соединяющее людей, чем все эти размахивания кадилами и гнусавые проповеди. Это любовь двух свободных людей.

Павел протянул Зубову руку.

— Не ставь в неловкое положение Ирину. Я не стал бы говорить это тебе прямо, если б не считал тебя своим другом.

Зубов с чувством пожал протянутую ладонь.

— Я понял.

— А сейчас извини, мне надо к Ирине.

Он пересёк зал и скрылся за стеллажами.

Зубов опустился на стул. «…Мы любим друг друга… Мы — муж и жена»… Эти слова Павла закольцованной лентой прокручивались в его мозгу. «…Мы любим друг друга… Мы муж и жена… мы любим друг друга…»

Огонёк, светивший и рождавший надежду, погас в его душе. Конец мечтам и грёзам. Эту женщину он по-прежнему будет боготворить, но… она принадлежит другому. И не просто другому, а самому близкому человеку, который для него, Зубова, и друг, и старший товарищ, и пример во всём. Значит… надо набраться мужества, взять себя в руки, отойти в сторону… Но как?! Как это сделать, если отзывается болью в сердце каждое слово: «…мы любим друг друга… муж и жена…»

Занятый своими мыслями, Зубов не заметил, как «вечный студент» поднялся из своего угла, подошёл к дежурной и, прижав палец к губам, положил ей на стол вдвое сложенный листок бумаги. Развернув его и прочитав, она решительно устремилась к «бобрику».

— Раскройте ваш портфель, — приказала она посетителю.

— Это по какому же праву? — растерялся тот.

— Я вам говорю: раскройте! — не сдавалась дежурная.

— Открывайте! Открывайте!.. — раздались голоса. Один из читателей, совершенно лысый мужчина средних лет, схватил портфель и, распахнув его, вытряхнул на стол содержимое. Звякнув, упал значок сотрудника полиции.

— Извините…

«Бобрик» вырвал портфель из рук лысого и, расталкивая толпу, ринулся к выходу.

Зубов, проводив его взглядом, посмотрел туда, где сидел «студент». Его стол был пуст.